Собакин гнал по полной.
Конечно, Агнесса Павловна была не одна. Конечно, в доме у неё был любовник. И, конечно, всё это весьма банально – любовник ликвидировал всем надоевшего богатенького пороза, чтобы развлекаться с его жёнушкой легально. На его же деньги.
Зазвонил телефон, Собакин схватил трубку одной рукой, другой удерживая руль. Скорость он, конечно, подсбросил, не хватало ещё влететь куда-нибудь с разгона, как в одной книжке…
Звонил Глазов.
– Что там у тебя? – послышался хриплый железный голос. – Что… узнал? – Он изо всех сил хотел сказать слово «нарыл», но удержался, решив, что это слишком пошло.
– Слушай внимательно, Глазов, времени нет. У этого Жирова было полно врагов, собственно, как минимум трое. А то и четверо. Я у него в компьютере нашёл неприглядное видео… Там он то ли принуждает какую-то девчонку к соитию, то ли что…
– Фу!
– Согласен. Фу! Мерзкий тип, хоть о покойных так и не говорят. Там ещё и водитель фигурировал.
– Даже так?
– Я его застукал, когда он хотел удалить этот ролик с компьютера…
– А мы как раз уже едем. Постановления на обыск сами себя не сделают. Ты давай мне ещё результаты… А за удалённые файлы не переживай, здесь же не четыре года прошло, как в прошлый раз… Ну, помнишь тот случай?
– Ай! – отозвался оперативник и скривился. – Нашёл что вспомнить. И давай там, протоколируй… Я как раз еду за ещё одним результатом: хочу перехватить вдову убиенного с её любовничком. Может, у них постелька ещё парит.
– Фу! – повторил Глазов с ещё более сильным отвращением и повесил трубку.
Собакин мчался по уже известному адресу, обгоняя грузовики и седаны. Тучи рассеивались, но всё ещё отражались в ветровом стекле автомобиля. Собакин слышал, как довольно жёстко ударяют его колёса по колдобинам; он не успевал притормаживать, выбивая «стопами» азбуку Морзе, и снова набирал скорость. Где-то слева скрежетал подшипник, надо бы заехать на СТО…
Скоро поток машин снизился – сказывалось послеполуденное время. Был такой отрезок дня, когда уже не утро, но ещё и не вечер, и загруженность резко падала. Поэтому он стал ехать ещё быстрее, надеясь, что не слишком-то превышает допустимый скоростной режим.
Опять показался знакомый жилищный комплекс. В этот раз охранник не стал останавливать оперативника – скорее всего, видел, какое у него лицо. Просто выглянул из своей будочки и даже не успел поднять шлагбаум – человек в куртке и джинсах резко преодолел преграду. И побежал к дому.
– Домофон! Живо! – крикнул Собакин на ходу, и охранник всё же поковылял открывать подъезд.
Собакин быстро взлетел по ступеням, перепрыгивая, почти как в забытом детстве, сразу по несколько ступеней. Конечно, тогда он перепрыгивал через потрескавшиеся, обмоченные и замызганные ступени, а сейчас всё блестело.
Он позвонил коротко; дальше начал долбиться уже кулаком.
– Открывайте, полиция!
«Бам-бам-бам».
Собакин прислушался, напрягая слух изо всех сил: в квартире никто не ходил. Должно быть, замерли, как он. Прижались, может быть, друг к другу в спальне и задержали даже дыхание, прислушиваясь к своим стучащим сердцам.
– Открывайте, Агнесса Павловна, нам надо серьёзно поговорить!
Неизвестно, сколько он ещё так долбился, как открылась противоположная дверь – соседская, и Собакин сразу оглянулся, увидев перед собой пенсионерку. Но это была элитная пенсионерка – на это указывала малюсенькая собачка, вертевшаяся у её ног на длинном поводке. Увидев оперативника, она пару раз громко гавкнула.
Пенсионерка, одетая в длинное дорогое пальто с чёрным меховым воротником и в такую же шапку, презрительно оглядела сотрудника; губы её искривились, крючкообразный нос наморщился. Она была одета скорее по-зимнему, нежели по-осеннему, но ведь всем известно, что старикам холоднее, чем молодёжи…
– Не хулиганьте, молодой человек, – выговорила она. – Я сейчас полицию вызову!
– Я и есть из полиции! – отозвался молодой человек и, опять повернувшись к двери, начал колотить в неё кулаком.
– Можете хоть выломать её, это Вам мало поможет, – усмехнулась она и потянула собачку по лестнице вниз, проигнорировав лифт. Хотя какие-то европейские учёные же доказали, что пенсионерам надо больше ходить пешком и стоять, а не сидеть в общественном транспорте.
– Почему это? – удивился Собакин, хотя в следующую секунду сам понял. И уже сбегал вниз, когда соседка ему проговаривала:
– Так уехала она куда-то… С чемоданами. И такой приятный молодой чело…
Он выскочил, с размаха вдарившись в подъездную дверь, а затем быстро побежал к машине, звонко топая подошвами своих туфлей, краем глаза видя, как негодует охранник! Прочь, все прочь и всё потом! Сейчас ему предстоит задержание.