– Ты сделал ей предложение? – Яна присела на табуретку, чтобы не упасть. – С чего вдруг?
– Тебе честно сказать или придумать этому какое-нибудь логичное объяснение? – уточнил Андрей, отхлебнул из чашки горячий кофе и, не дожидаясь ответа, сообщил: – Я не знаю. Она мне не нравится. Она создаёт проблемы и сеет вокруг себя хаос.
– И всё же ты сделал ей предложение, – подозрительно нахмурилась сестра, отказываясь верить собственным ушам и словам. – Насколько я помню, ты говорил, что никогда не женишься. Брак – это формальность, лишние обязанности, возложение на себя заботы о постороннем человеке и так далее в том же духе. Не подумай, что я против, просто как-то неожиданно это всё.
– Она тоже против, поэтому нет смысла волноваться, – усмехнулся Андрей и добавил, сделав очередной глоток: – Но жить она всё равно будет с нами.
– В городе?
– Да.
– И она согласилась?
– Я её согласия не спрашивал. Не знаю, как ты здесь жила, но я так и не смог заснуть, потому что боялся, что мыши обгрызут мне пальцы на ногах. Грызуны заразу разносят, если ты не в курсе, но дело даже не в этом. В таком состоянии этот дом не для людей, а для насекомых только жилищем может служить. Сюда надо загонять бульдозер, всё сносить и отстраивать заново, если тебе хочется возиться на участке. Из ценного здесь только земля. Хорошая, но дорого её не продашь, поэтому предлагаю пока оставить всё, как есть. Разрулим вопрос с городским домом, а потом будем что-то насчёт этого решать. Тебе здесь нравится?
– Здесь спокойнее, чем в городе, – вздохнула Яна.
– Значит, этот снесём, а на его месте построим для вас с Ринатом что-нибудь приличное. И не надо на меня смотреть так испуганно, – усмехнулся Андрей. – Я не слепой.
– Между нами ничего нет, – возразила Яна.
– Нет, – согласился брат. – Но только потому, что ты мои интересы всегда на первое место ставишь. Ты ему нравишься, и это очевидно. Он тебе тоже небезразличен. Сходитесь, живите. После стольких лет одиночества перед тобой наконец-то замаячила возможность счастливого будущего, и нет ни одной причины, чтобы не пользоваться этой удачей. Да, я безмерно благодарен тебе за заботу, и без тебя мне вряд ли удалось бы выкарабкаться, но не надо ради меня ставить на себе крест. Скиф – порядочный, умный и правильный мужик. Дай ему шанс.
– Андрей, я не хочу об этом говорить, – нахмурилась женщина. – У нас сейчас есть куда более насущные проблемы, чем моя личная жизнь.
– Просто ты трусиха, – неожиданно широко улыбнулся он в ответ.
Яна уже забыла, когда в последний раз видела такую искреннюю улыбку на лице брата. Если он и улыбался, то скупо, одними только уголками губ. Глазами – никогда, а теперь в них сверкали искорки веселья, что Андрею вообще было несвойственно.
– Ты влюбился, – с удивлением констатировала она.
Улыбка погасла, и взгляд брата снова стал жёстким.
– Нет.
– Да. И это ты трус, а не я. Я-то хотя бы не отрицаю, что Ринат мне нравится, а ты даже самому себе в своих чувствах к Юле признаться не хочешь.
Он открыл рот, чтобы возразить, но из-за закрытой двери маленькой комнаты донеслась мелодия телефонного звонка и вслед за этим почти сразу же – дикий вопль, от которого у обоих Туриных похолодело внутри. Оба ринулись спасать гостью от неведомой беды, но Андрей ворвался в спальню первым. Юля прыгала в узком проходе между кроватью и коробками, истошно визжа, на ходу стаскивая с себя футболку и одновременно мотая головой в попытках вытряхнуть что-то из густых волос. Одеяло валялось на полу, а по простыни на постели в большом количестве ползали крупные рыжие муравьи с крыльями.
– Иди сюда, я помогу, – поймала Яна девушку за руку и вывела из комнаты, на ходу распорядившись: – Андрей, не ходи пока сюда, ей переодеться надо.
– Да без проблем, – хмуро отозвался Турин, прислушиваясь к мелодии, звук которой доносился теперь из-под кровати.
Видимо, Юля уронила телефон, когда вскочила, но шарить рукой в темноте, рискуя напороться на муравейник, Андрей не рискнул – он переставил коробки и сдвинул кровать, чтобы достать аппарат. Широкая муравьиная тропа тянулась от щели за плинтусом вверх по стене, но обрывалась на уровне кровати. Лишившись возможности перебраться на постель по белью, насекомые растерянно расползались в стороны. В соседней комнате Юля громко жаловалась Яне на то, что терпеть не может всё живое, у чего конечностей больше, чем у неё