– Вы что, совсем, что ли, ничего не понимаете? – с вызовом посмотрела на следователя Гелла. – У нее только что любимый человек умер, а тут вы со своими вопросами! Ну не в состоянии она ответить. Не в сос-то-я-нии! Вы понимаете русский язык? Если хотите что-то срочно узнать, спрашивайте, я расскажу, что знаю, слава богу, с Олегом не один год знакома… А уж если что не в курсе буду, то придется отложить…
– Ну хорошо… – Сергей Львович посмотрел на Геллу с сомнением, потом перевел взгляд на скорбное лицо Ани и вздохнул. – Давайте попробуем с вами. Для начала запишем ваши данные. – Следователь достал ручку. – Имя, отчество, фамилия…
– Ангелина Аркадьевна Порошина, – с готовностью сообщила Гелла, усаживаясь напротив Авдеева. – Не нужно делать такие удивленные глаза, товарищ следователь. Имя Ангелина не такое уж и редкое…
– Но и не особо распространенное, – заметил он, старательно выводя буквы. – Кем покойному приходитесь?
– Подруга… – Гелла на мгновение запнулась и уверенно закончила: – Подруга жены, в смысле Анина. – Она кивнула в сторону дивана, где, прикрыв глаза, лежала Ангелина номер один.
– Да уж, чего только не бывает в жизни, – проворчал следователь, – жена Ангелина, подруга Ангелина… Ладно. Что можете рассказать о Терехове Олеге Геннадьевиче?
– А что рассказывать-то надо? – слегка растерялась Гелла. – Что вас интересует?
– Да все. Семья, работа… Вы рассказывайте, если меня что особенно заинтересует, я уточню.
– Ну что… – нерешительно начала Гелла. – Олегу тридцать четыре года… Правда, не исполнилось еще, у него через две недели день рождения должен был быть. Родители умерли. Давно. Уже лет десять назад.
– Сразу оба? – уточнил следователь. – Несчастный случай, авария?
– Нет, ну почему… Я точно не знаю, Олег что-то такое рассказывал, вроде бы сначала отец самоубийством покончил, а потом мама на нервной почве… Но подробностей я не знаю, да и отношения это не имеет к делу. Правда?
– Возможно, – пробурчал Авдеев, не поднимая головы от своих записей. – Что с остальными родственниками?
– Насколько я знаю, особенно близких родственников у Олега нет, по крайней мере он ни с кем отношений не поддерживает, не перезванивается, в гости не ходит… В смысле не ходил. – Гелла немного помолчала. – Из всей родни только брат…
– А говорите, нет близких родственников.
– Олег не поддерживал с ним отношений.
– Что, совсем? – Следователь удивленно посмотрел на Геллу. – Брат-то родной?
– Родной, – кивнула она. – Но он даже говорить о нем не хотел и на свадьбу не пригласил, даже не известил… Да и вообще, я лично ни разу его не видела за все годы знакомства.
– Где живет? Адрес, случайно, вам не известен этого брата?
– Нет… Я же говорю, Олег даже вспоминать о нем не хотел… А если приходилось, злился… Но все равно, наверное, его искать нужно, все-таки брат умер…
– Найдем, – уверенно отозвался Авдеев. – Имя хоть знаете?
– Артем… А больше ничего…
– Больше ничего не требуется. Если они родные братья, то отчество и фамилия у них одинаковые. То есть получается Терехов Артем Геннадьевич. Будем искать… Значит, с родней все?
– Вроде… – пожала плечами Гелла.
– Тогда к работе переходим…
Аня сквозь полуприкрытые веки рассматривала затейливый узор на потолке гостиной и внимательно прислушивалась к тому, что говорила Гелла. Наверное, ответы ей в этот момент были гораздо интереснее, чем следователю.
– Работа… – задумчиво повторила она. – У Олега небольшой бизнес. Он там и директор, и владелец, и царь, и бог, и все на свете…
– Так, вот о бизнесе, пожалуйста, поподробнее. – В голосе следователя появилась явная заинтересованность.
– Бизнес как бизнес, – пожала плечами Гелла. – Небольшой заводик по производству пластмассовых изделий… Ну тазики там, лейки, ковшики… Дела идут хорошо, Олег собирался даже расширить производство, недавно купил участок земли, чтобы еще один корпус построить…
– То есть вы считаете, проблем с бизнесом у Терехова не было? – уточнил Сергей Львович.
– Ну, бизнес без проблем – это не бизнес, а детские игрушки в песочнице, – вздохнула Гелла. – Конечно, бывали и проблемы, и трудности, куда без них… Но серьезного ничего… По крайней мере, мне он не рассказывал ничего такого…
– Может, вашей подруге рассказывал, Ангелине Андреевне? – Следователь впервые за все время разговора вопросительно посмотрел в сторону дивана. – Все-таки жена… Посторонних не всегда посвящают в проблемы, это дело семейное…
– Нет… Нет. Я ничего не знаю о проблемах. – Аня для верности помотала головой и поплотнее прикрыла глаза.
– Послушайте, товарищ следователь, – раздраженно заметила Гелла, – к чему все эти вопросы и подробности? Какое отношение имеет бизнес Олега к тому несчастному случаю, который произошел утром в гараже?
Сергей Львович поднял глаза от бумаг и внимательно посмотрел на слегка раскрасневшуюся собеседницу.
– А кто вам сказал, Ангелина Аркадьевна, что в гараже произошел несчастный случай? – спокойно поинтересовался он.
– Я была там, рядом с местом происшествия, – ответила Гелла, – живу рядом, вот и прибежала, как только услышала про взрыв… Ваш эксперт ясно сказал: взрыв баллона с газом… Этот баллон в гараже года полтора стоял, я сто раз говорила Олегу, чтобы выбросил… А что вы на меня так смотрите, я что-то не так поняла?
– Вы все правильно поняли, Ангелина Аркадьевна, в гараже действительно взорвался баллон с газом…
– Ну, так я и говорю…
– Но это совсем не несчастный случай. Мы квалифицируем это как убийство…
– Убийство?! – Аня резко вскочила с дивана. – Какое убийство?! Вы мне ничего не говорили про убийство по телефону. Вы же ясно сказали, что это несчастный случай… – Она растерянно посмотрела на Геллу, словно надеялась, что та и сейчас поможет, подтвердит ее слова. Натолкнувшись на потемневший и мгновенно похолодевший взгляд, девушка растерялась еще больше. – Я не понимаю, что происходит…
– Вам уже лучше, Ангелина Андреевна? – все так же спокойно поинтересовался Авдеев. – Может быть, дальше сами будете на вопросы отвечать?
– Н-нет… я не могу… Я ничего не знаю, не понимаю… я не знаю, что вам отвечать… – Аня чувствовала, что самообладание ее вот-вот покинет. – Что вы хотите от меня услышать? Вы что думаете, это я его убила, что ли? Гелла, почему ты на меня так смотришь?! Что вы оба на меня так смотрите?!
– Я же говорю, товарищ следователь, она не в себе… У нее истерика, вы сами видите. – Голос Геллы звучал глухо. – Ань, давай-ка я тебе еще один укольчик сделаю… Боюсь, пустырником уже не обойтись, нужно посерьезнее средство.
Девушку трясло, как от холода. Гелла, торопливо покопавшись в аптечке, достала оттуда шприц, какие-то ампулы и очень быстро и профессионально сделала укол.
– Давай ложись обратно и закрывай глаза, – не терпящим возражений тоном скомандовала она. – Я тут с товарищем следователем и без тебя разберусь. Ложись…
Аня послушно легла, напряженно прислушиваясь к тому, что происходит в комнате.
– Так что вы говорили насчет убийства? – сухо произнесла Гелла, убрав на место аптечку. – По-моему, это глупость, кому потребовалось убивать Олега и Валерку?
– С этим нам еще предстоит разбираться, – вздохнул Авдеев.
– Но с чего вообще такая версия родилась, про убийство? Я же тоже слышала, как ваш эксперт говорил про несчастный случай…
– Да, мы сначала так и подумали, но позднее эксперт пришел к другому выводу… Еще, конечно, рано делать окончательные выводы, но кроме погибших рядом с гаражом был еще один человек, который запер гараж снаружи…
– Что значит запер гараж? Зачем?!
– Странные вопросы вы задаете, Ангелина Аркадьевна. Ну откуда же мне знать, кто и зачем запер ваших друзей в гараже? – вздохнул следователь. – Я всего несколько часов назад получил распоряжение заняться этим делом, причем речь изначально шла о банальном несчастном случае… Чтобы понять и во всем разобраться, нужно время… Я, собственно, сюда и пришел для того, чтобы у вдовы попробовать узнать, кто мог желать ее супругу смерти…
Это «вдова» буквально резануло слух. Аня вздрогнула, но глаза открыть не смогла, они стали тяжелыми, будто налились свинцом. Видимо, лекарство наконец-то начало действовать. Слова Сергея Львовича звучали все глуше.
– Ну ладно… Давайте к делу перейдем снова, расскажите о друзьях, с которыми Терехов общался ближе всего, о коллегах по работе, если в курсе…
Что ответила Гелла, девушка уже разобрать не смогла, чем сильнее она вслушивалась, тем более невнятным бормотанием казалась речь. Окончательно отчаявшись разобрать слова, Аня расслабилась и провалилась в темноту.