Воспоминания твои – это не написанная книга.
Это жизнь, записанная в виде книги.
У каждого такая книга за душой.
Так мы и жили.
Не теми, кем были.
Чтобы кем-то стать.
Перестать быть собой – это главное.
Палачи работали секретарями.
Артисты – инженерами.
Писатели – дворниками.
Евреи – русскими.
Антисоветчики – большевиками.
Главное – не быть самим собой.
От этого мат, водка, ложь и хохот в конце от всего услышанного и слезы от всего увиденного.
И воспоминания в шестьдесят лет, когда наступил первый покой, предвестник второго.
И первое окружение, которое любит тебя, сменившее тех, кого любил ты.
Много мата в авторе.
Нечем ему заменить.
Мы за ценой не постоим.
Отдадим свою жизнь дешевле, чем она досталась нам.
Смешнее читать, чем жить.
Папа и мама смешные, как автор.
Но, видимо, любящие.
Очень смешная жизнь в результате у Ильи Олейникова из «Городка».
Так мы пи́сали, так и какали, так и трахались.
А потом разбрелись по земному шару.
И всюду чужие.
И не евреи.
И не артисты.
И не интеллигенты.
И не рабочие.
И не коммунисты.
И не мужчины.
Были не теми, кем были, и стали не теми, кем хотели.
И доверять нам нельзя.
А теперь читаем про себя.
Смеемся про себя.
Внуков рассматриваем.
Может, их жизнь выйдет за наши пределы.
Какое может быть предисловие к жизни?
Это послесловие, в котором мы и живем.