Всё, что видим мы, видимость только одна.
Далеко от поверхности моря до дна.
Полагай несущественным явное в мире,
Ибо тайная сущность вещей не видна.
Общеизвестно, что клетки опухоли испытывают большую потребность в питательных веществах. Для этого им необходимо наращивать их импорт извне. Наиболее значимые 2 нутриента – это глюкоза и аминокислота глутамин, расщепляя которые, раковая клетка получает достаточно продуктов обмена, являющихся «строительным материалом» для большого спектра макромолекул. Также их окисление позволяет получать энергию в форме НАДФ или НАДФН.
Повышенное потребление глюкозы опухолевыми клетками связано с переходом их на анаэробный (бескислородный) тип дыхания. Однако было замечено ещё около 100 лет назад немецким физиологом Отто Варбургом (за что он был удостоен Нобелевской премии в 1931 году), и это же свойство опухолей легло в основу диагностического метода ПЭТ-КТ, в котором для визуализации используется захват опухолевыми клетками меченого радиоактивным фтором аналога глюкозы – 18Г-ФДГ (дезоксиглюкозы). Именно это позволяет точно ставить диагнозы, следить за динамикой во время лечения.
Как получается, что нормальная клетка «вдруг» переходит на анаэробное дыхание и превращается в атипичную? Никакого «вдруг» здесь нет. Как мы и говорили раньше, в большинстве случаев онкологии предшествуют долгие годы хронических воспалений, что создает условия гипоксии, т. е. таким образом осуществляется «вынужденный» переход клетки на анаэробный тип дыхания и значительное увеличение потребления ею глюкозы. Это – адаптационный, приспособительный механизм, вполне логичный. Достаточно вовремя правильно лечить острые заболевания, не допускать хронизации, питаться едой, которая не вызывает воспалительные процессы и насыщает организм необходимыми ресурсами, чтобы в будущем обезопасить себя от смертельных трудноизлечимых заболеваний.
Глутамин поставляет азот, необходимый для синтеза пуриновых и пиримидиновых нуклеотидов, глюкозамин-6-фосфата, других заменимых аминокислот. И в отличие от здоровой клетки, которая в процессе своей жизнедеятельности подчиняется чётким командам извне: сколько чего взять из межклеточной жидкости, сколько чего запасти, сколько чего синтезировать и куда передать или как использовать, в опухолевой клетке эти механизмы регуляции и сигнальных путей нарушаются или подавляются. Начинают экспрессироваться белки, обеспечивающие патологические процессы, непрерывно всасывается глюкоза, аминокислоты, многие другие вещества.
Углубляться в эту тему можно долго, она слишком сложна. Достаточно сказать, что современные таргетные препараты действуют, учитывая именно подобные изменения. Человек, получающий уже лечение, которому поставлен диагноз, возможно, уже видел в своей медицинской документации различные обозначения, например: ki-67, KRAS, c-myc, BRAF, TKTL1, TALDO, EGFR, p53, her2, GDNF-R, SRC, N-RAS, H-RAS, MDM2, ABL, BCL2. По секрету, даже врачи не всегда знают значение перечисленных, в том числе и многих других обозначений, которые диагностируются… Это больше прерогатива биологов, которые их исследуют. Каждое из них обусловливает экспрессию определённых белков, которые и придают определённые свойства атипичной клетке, говорит об особенностях каждой конкретной выявленной опухоли, чтоб врач смог подобрать подходящий препарат для лечения и действия таргетных препаратов, как раз направленных на эти звенья и по измененным, таким образом, клеткам. Таргетные препараты – это уже ближе, конечно, стратегически, но ещё не этиотропное лечение. Это – патогенетическое лечение, то есть воздействие на звено или звенья патогенеза. Для понимания пример: инсулин при диабете – это воздействие на звено патогенеза, то есть – взять процесс под относительный контроль, но не удар по причине, вызвавшей рост сахара в крови и недостаточность поджелудочной железы.
Но здесь вдаваться в научные подробности не следует, так как цель данной книги – показать связь образа жизни с риском заболеваний с единственной целью: как можно себя защитить от них [1, 2].
Для того чтобы опухоль могла расти, ей необходимо по мере увеличения строить сеть кровеносных сосудов и питаться от неё. В настоящее время учёные выяснили, что без надлежащего кровоснабжения опухоль размером в шарик на конце шариковой ручки не сможет никак расти дальше, если не построит вокруг себя питающую кровеносную систему. Чтобы это сделать, мельчайшие опухоли выделяют ангиогенные факторы, химические соединения, которые запускают процесс прорастания кровеносных сосудов в опухоль: VEGF (сокр. vascular endothelial growth factor – фактор роста эндотелия сосудов), VEGF-A, VEGF-B, VEGF-C, VEGF-D, VEGF-E, PLGF, FGF2, SCF, PDGF. Созданные современные препараты, такие как бевацизумаб, сорафениб и другие, посредством подавления активности этих веществ и рецепторов к ним, замедляют рост опухолей. Но этот эффект преходящий и затем сопровождается последующим более агрессивным ростом и метастазированием во многих случаях. Стоит добавить, что из года в год появляются новые препараты, которые широко рекламируются и восхваляются в СМИ, и каждый раз обещания, что теперь рак точно победим, но проходит время и они незаметно забываются. Правда в том, что эффективность химиотерапии редко когда превышает 2–3–5 %, и одна она вряд ли поможет [3].
Однако есть и хорошие новости – мы можем значительно подавить их с помощью веществ, содержащихся в овощах, причём эффект будет сильнее, чем при применении химиопрепарата. Лидеры по содержанию этих веществ, блокирующих рост сосудов в опухолях, – крестоцветные. Практически, фитонутриент, блокирующий ангиогенез в опухолях, содержится во всех видах царства растений. Таким образом, цельная растительная диета способна предотвращать рост опухолей и их метастазирование [4].
Возвращаясь к химиотерапии, если правильно подобрано лечение, то динамика должна наблюдаться положительная, и, в зависимости от заболевания, должна проявиться от нескольких дней до 1–2 месяцев (в случае онкологии), максимум 3 месяца. Не надо годами проходить сотни курсов химиотерапии, десятки курсов облучения, наблюдать прогрессирование, упорно продолжать делать то же самое и надеяться на иной результат. Его не будет. Надо действовать тактически, что-то менять, искать, изучать. Лечение должно быть эффективным. И обязательно комплексным. Система здравоохранения далека от совершенства и неповоротлива. Даже в крупнейших онкоцентрах страны лечат всеми доступными и дорогостоящими современными способами и лекарствами и тут же теряется весь эффект от лечения, так как больному из кухни подается еда, поставляющая ресурсы для роста и дальнейшего развития опухоли.
Пища – это химические вещества, которые, попадая в наш организм, действуют по законам химии, физиологии и никак иначе. Соответственно, понимая, как это работает, человек самостоятельно способен контролировать состояние своего здоровья и побеждать болезни, не прибегая к калечащим методам лечения и сохраняя свою анатомическую и физиологическую целостность.
В онкологии по сей день среди учёных ведутся споры в вопросе о причинах и механизмах возникновения и развития онкологических заболеваний. В настоящее время официально большинством признана мутационная теория, согласно которой канцерогенные факторы вызывают изменение структуры ДНК клеток, вследствие чего те приобретают неопластические свойства, т. е. некоторые гены приобретают свойства онкогенов. Много непонятных терминов. Но и много нестыковок в этой теории, как и в нескольких других теориях, наиболее распространенных в учёной среде: канцерогенная, генетическая, вирусогенетическая (паразитарная). Последняя довольно логичная, и, самое важное, экспериментально неоднократно подтвержденная. Мысль о том, что опухоли имеют инфекционное происхождение и вызываются вирусами, была высказана давно. Именно поэтому широкое признание получила вирусогенетическая теория Л. А. Зильбера (1961). Сущность этой теории заключается в том, что вирусная ДНК встраивается в геном клетки хозяина и может сохраняться там в латентном состоянии, как это было экспериментально показано в опытах с умеренными фагами. В определённых условиях, например при воздействии ряда физических и химических факторов, вирусный геном изменяется, расстраивает клеточную регуляцию, что приводит клетку к неконтролируемому делению и образованию опухоли.
В начале XX века ряд учёных (В. Эллерман, О. Банг, П. Раус) экспериментально доказали, что некоторые вирусы способны вызывать опухолевые заболевания (лейкозы и саркомы кур и др.). За последние десятилетия экспериментально доказана вирусная этиология ряда опухолей: рака молочной железы у мышей, фибромы кроликов, папилломы кожи человека и др. Существуют разные теории, объясняющие механизм действия ДНК-содержащих онкогенных вирусов. Способность трансформировать клетку у различных вирусов варьирует. Например, некоторые вирусы трансформируют только одну из 1000 клеток, другие – одну из 100 000 клеток. А вирус саркомы Рауса трансформирует каждую из зараженных им клеток. Также онкогенность доказана для бактерий, гельминтов, но об этом позже в отдельной главе. Возможно, каждая из них имеет место быть и когда-нибудь учёные-онкологи смогут привести всё это в стройную логическую цепочку, отвечающую на все волнующие нас вопросы. Вероятнее, всё-таки процесс онкогенеза сложнее и в нём вполне могут играть роли несколько из вышеперечисленных факторов. Многое еще предстоит выяснить учёным. Мы всего лишь попробуем разобрать то, что науке на сегодня известно, чтоб понять, каким образом можно использовать на благо своего здоровья.
Итак, для успешного лечения ракового новообразования, необходимо понять логичные принципы:
• лечение направлено на устранение причины заболевания, т. к. раковая опухоль – это лишь симптом ракового процесса, а не его причина, и в основе его лежит дисфункция клетки, вызванная токсинами, плохим её питанием и действием микробиологических факторов; таким образом – удаление опухоли или её облучение или 100 курсов химиотерапии – это ещё далеко не излечение, и с большой вероятностью она вернётся, если не устранить причины её вызвавшие, а также источники причин заболеваний из жилища человека – животных, ну и, конечно, очаги хронической инфекции в организме самого человека;
• тщательная детоксикация и чистка организма;
• быстрый переход на правильное питание (строгая антираковая диета – цельнозерновая и цельная растительная диета) с целью дать клеткам необходимые питательные вещества, при этом максимально лишив питания раковые клетки; на начальных этапах возможно использование правильно подобранных БАДов для восстановления баланса больного организма и компенсации хронической нехватки витаминов, минералов и других биоактивных элементов;
• исключение или значительное уменьшение микробиологических, токсических, негативных и других вредных факторов из своей жизни (т. е. исключение факторов, вызвавших раковый процесс);
• восстановление и общее укрепление организма (дозированная физическая активность – ходьба, лёгкий бег, велопрогулки, плавание; позитивный настрой, использование натуральных природных факторов: солнца – солнечные ванны ежедневно, воды – закаливание, контрастный душ, воздуха – прогулки в парках, лесу, особенно полезно в хвойном лесу);
• восстановление психики (психосоматику никто не отменял – это один из механизмов эволюционной адаптации; многолетние обиды, злость, чувство несправедливости, жизненные потери – всё это блоки на пути движения психической энергии, как известно, депрессия, чувство подавленности – это очень частые предшественники рака, если проследить и выяснить анамнез подробнее и на много лет ретроспективно. Как сказал великий учёный Карл Густав Юнг: «Депрессия подобна даме в чёрном. Если она пришла, не гони её прочь, а пригласи к столу и послушай то, что она намерена сказать». Ещё в этом плане интересна, например, духовная практика, описанная в книге Колина Типпинга «Радикальное прощение» – домашнее задание – прочитать эту книгу или прослушать аудиовариант книги). В этом смысле справедливо следующее высказывание Луизы Хей: «Как только человек заболевает, ему надо поискать в своём сердце, кого надо простить». Удивительно, но многие болезни, в том числе и рак, могут начать регрессировать на глазах буквально по щелчку пальцев, если, конечно, психотерапевт сумеет раскопать глубинные причины, вызвавшие нарушения. Оставим пока эту тему для следующей книги, и не будем отдаляться от нашей основной темы – связь питания и болезней…
Осознав эти принципы, человеку становится ясно, почему такие простые методы поддержки организма, как правильное питание, физическая активность, регулярная чистка организма, изменение образа жизни, мышления, применение БАДов и др., лежат в основе излечивания многих, даже безнадёжных, раковых больных. Эти же методы лечат и другие серьёзные хронические болезни, такие как диабет, сердечно-сосудистая недостаточность, иммунодефицитные состояния, дегенеративные заболевания… Именно при таком образе жизни, питании клетка получает необходимую ей энергию, жизненную основу: растительная пища и исключение токсиновызывающих органических продуктов. Далеко не на последнем месте при этом – очистка организма от болезнетворных микробов, паразитов. Такая клетка сама справится с патогенами и, став генератором энергии, будет успешно выполнять свою функцию участия в поддержании нормальной работы всего организма.
Главный постулат: в чистом организме нет места болезням, в том числе и раку.
1. The Journal of Urology. 2005 Sep; 174(3):1065-9. Intensive lifestyle changes may affect the progression of prostate cancer. Dean Ornish, Gerdi Weidner, William R Fair, Ruth Marlin, Elaine B Pettengill, Caren J Raisin, Stacey Dunn-Emke, Lila Crutchfield, F Nicholas Jacobs, R James Barnard, William J Aronson, Patricia McCormac, Damien J McKnight, Jordan D Fein, Ann M Dnistrian, Jeanmaire Weinstein, Tung H Ngo, Nancy R Mendell, Peter R Carroll.
2. Nutrition and Cancer. 2006; 55(1):28–34. Effects of a low-fat, high-fiber diet and exercise program on breast cancer risk factors in vivo and tumor cell growth and apoptosis in vitro. R James Barnard, Jenny Hong Gonzalez, Maud E Liva, Tung H Ngo.
3. Clinical oncology. 2004 Dec; 16(8):549-60. The contribution of cytotoxic chemotherapy to 5-year survival in adult malignancies. Graeme Morgan, Robyn Ward, Michael Barton
4. Molecular nutrition & food research. 2012 Jan; 56(1):14–29. Modulation of angiogenesis by dietary phytoconstituents in the prevention and intervention of breast cancer. Sharon C Reuben, Ashwin Gopalan, Danielle M Petit, Anupam Bishayee.