Сижу простуженный (апчхи!)
Да носом хлюпаю,
И в голове нет, не стихи,
А мысль неглупая —
От чая с мёдом, с чесноком
В желудке жалобы,
Вот подлечиться коньяком
Не помешало бы.
Мы обсуждали феномен
Не раз с приятелем.
Пусть не полезней, но взамен
Стократ приятнее.
Но ведь жену не убедишь,
Пустые хлопоты.
Она покажет сразу шиш
Мужскому опыту.
Мол, от подобной чепухи
Нет исцеления,
И ей начхать (апчхи! апчхи!)
На мужа мнение.
И будет насморк мой силком
Лечить прополисом,
Поить горячим молоком,
Трясти медполисом.
Велит жечь ноги кипятком
(«Фак» инквизиторам!),
Дышать картофельным парком,
Накрывшись свитером.
На горле с ватой лопухи
Скрепит шерстянками
И спину всю (апчхи! апчхи!)
Уставит банками.
А я, покорнее раба,
Терплю мучения,
И капли падают со лба
С её лечения.
Понять не в силах – За грехи
Какие тяжкие
Мне наказание (апчхи!)?
Увы, бедняжка я.
Ещё семь дней такая жизнь —
Таблетки, снадобья.
Лежать – лечись, хоть не лечись, —
Неделю надобно.
Но есть рецептик… На века!
Давно готовенький:
Грамм триста на ночь коньяка —
Встаёшь здоровенький.
Залез мужчина на дуб для смеха,
Скворечник вздумал приладить там,
А тут Ильюша как раз подъехал,
Не разобрался, да по мордам!
«Ты – Соловейко – кричит – разбойник!
Сейчас получишь за всё сполна!»
Мужик в итоге стал упокойник,
Не понял даже, а в чём вина?
Да нет, ребята, я не против наших.
С чего вы взяли? Избави Боже!
Врагам, понятно, место у параши,
Тут я согласен, но всё же, всё же…
Жила в болоте одна ужака,
Не ядовита, о том и речь.
Добрыня: «Эка – подумал – кака!
Змей трёхголовый? А где мой меч?!»
Три головы он увидел спьяну,
В очах троилось богатыря.
Короче, срезал змею погану,
А разобраться, выходит – зря.
Да нет, ребята, я не против наших.
С чего вы взяли? Избави Боже!
Врагам, понятно, место у параши,
Тут я согласен, но всё же, всё же…
В былинах пишут, что мол Алёша,
Тот, что Попович, слабее всех.
Вообще-то парень вполне хороший,
Ну, хитрованец, так то не грех.
Не силой брал он на поле брани,
А супостату исподтишка
Умел от битвы отвлечь внимание,
А после делал секир-башка.
Да нет, ребята, я не против наших.
С чего вы взяли? Избави Боже!
Врагам, понятно, место у параши,
Тут я согласен, но всё же, всё же…
Читал МК, сидел потом смурной.
Проблему осветили там, как надо.
Не власти пьянству русскому виной,
Наш царь хорош, боярышники – гады!
Споить нас разве может кто иной?
Ведь мы же не безропотное стадо.
Не власти пьянству русскому виной,
Наш царь хорош, боярышники – гады!
Ребята, честно говоря,
Вы зря так ставите вопрос.
Нельзя винить во всем царя,
Тут виден явный перекос.
А кто всю жизнь глумится над страной? —
Бояре и боярышневы чада.
Не власти пьянству русскому виной,
Наш царь хорош, боярышники – гады!
Одни за нас готовы стать стеной,
Другие ищут деньги и награды.
Не власти пьянству русскому виной,
Наш царь хорош, боярышники – гады!
Властям, коль мыслить по уму,
До фени, как живёт народ.
Никто насильно никому
Не льёт отраву в пищевод.
В атаку! Кто согласен, тот за мной!
Но преграждают путь заградотряды.
Не власти пьянству русскому виной,
Наш царь хорош, боярышники – гады!
Воскликнет, может, кто-то не дурной —
Мол, выкосим боярышник из сада!
Защитники поднимут дружный вой:
Наш царь хорош, пустырник с мятой – гады!
Вокруг меня со всех сторон
Одеколон, денатурат
И жидкость для мытья окон.
Куда ни глянь – на гаде гад.
Мохнатость для башки
(Бела или чернява)
Важна нам, мужики,
О том веду я речь.
Забудьте парики
Закрученно-кудрявы,
Подбритые виски
И локоны до плеч…
Пускай глупцы твердят,
Что лысина брутальна,
Что дамы без ума,
Увидев вашу плешь.
Но ведом нам расклад,
Что фальшь, а что реально,
Когда волос нема,
Что дали, то и ешь.
Небрежно взбитый кок,
Усов густая щётка
Подчеркивает губ
Желанно-страстный вкус.
Вдобавок (самый сок!)
Испанская бородка,
Мелированный чуб
И бачки а-ля рюс.
Чем более покров,
Тем менее изъяна,
А коль кудрява грудь —
Считай, что повезло.
Пусть за спиною рёв:
«Макака!», «Обезьяна!»,
Прости их и забудь,
Не омрачай чело.
Куценко, Бондарчук,
Нагиев, Розенбаум…
Поверьте, жалко мне
Их лысой головы.
Не вырастет бунчук,
Хоть ешь по килограмму
Лекарств. На целине
Ни колоса, увы.
Не нужно тыкать в нос
Фамилией Уиллис,
Мол, амба волосам,
Мол, мачо среди мач.
Но только вот вопрос,
А вы его спросили,
Доволен ли он сам?
В ответ – утробный плач.
Не просто болтовня,
Подруги и подружки,
Мой стих не ерунда,
Не шутка, не каприз.
Покуда у меня
Прикрытая макушка,
Давайте все сюда,
Вас ждёт приятный приз.
Шли евреи из Кореи
В свой родной Биробиджан,
Только взяли чуть правее,
Промахнулись и на Зее
Повстречали парижан.
– Вы французы иль хунгузы?
Как по-вашему «шалом»?
Ишь, кургузы, косопузы.
Может всыпать вам колом!
Те в ответ: – Да что вы, что вы!
Что за мысли о враге?
Мы дружить всегда готовы
Мы вам братья, право слово,
Вместо «эг» кагтавим «ге».
Волооки, кучерявы,
Нос огромен и горбат,
Нет причины для расправы,
Иудей французу брат!
А евреи им: – Канальи!
Силь ву пле, а зохен вей!
Вы откуда в наши дали
И зачем приковыляли?
В тухес тысячу рублей!
Те в ответ залопотали: —
Мол, жотем, бонжур, бистро…
Заплутали, вот детали —
Карта вашего метро.
Совершали пересадку
«Лужники» – «Охотный ряд»,
Нас послали на Камчатку,
Ищем нужную площадку
Много дней уже подряд.
Подскажите, ради Бога,
Как добраться в наш отель?
Вы нам – верную дорогу,
Мы – лягушек и «Мартель».
Жаб не надо, сами жрите.
Кто у вас тут главный? Жан?
Самый умный, говорите?
Пусть расскажет на иврите,
Как попасть в Биробиджан?
Так судили, да рядили,
Выдув в прениях сторон
И «Мартеля» три бутыли,
И пейсаховки флакон.
Поздней ночью на совете
Был достигнут результат.
И в итоге на рассвете
Развернулись те и эти
И отправились назад.
Шли французы, пели рьяно
Марсельезовый мотив,
План развития Пхеньяна
Вместо карты получив.
Шли довольные евреи
Вдоль по Зее, по реке,
Взяв рецепт от гонореи,
Бодуна и диареи
На французском языке.
А мне приснилось, будто выбор подарили
За все грехи, что я посеял на земле:
Сидеть и слушать песни Басковские или
Кипеть веками в смрадной сере и смоле?
Поймите правильно меня, ващще на Баскова нет зла,
Но притягательней кипящая смола.
А мне приснилось, будто есть альтернатива,
И право выбора представил Сатана —
Всю жизнь ходить нагим по зарослям крапивы
Иль Петросяниться с утра и дотемна?
Поймите правильно меня, хороший дядька Петросян,
Но из крапивы притягательней бурьян.
А мне привиделась, увы, лихая доля,
Из двух дорог одну пристало выбрать мне —
Смотреть кривляния и шутки Павла Воли
Иль совершать по мукам адовым турне?
Поймите правильно меня, я первым Воле крикну «Бис!»,
Но, поразмыслив, всё же выберу круиз.
А мне приснилось, будто выбор сделать надо,
И то, и то, признаюсь вам, – не крем-брюле:
Без перерыва слушать русскую эстраду
Иль в тишине вариться в адовом котле?
Поймите правильно меня, эстрада – худшее из зол,
Я однозначно голосую за котёл.
А ну, приятель, отойди от автомата.
Твердишь «Попёрло!»,
А дело – швах.
Ты не заметил, как ушла твоя зарплата,
И ты по горло
Уже в долгах.
Давай сыграем лучше в шахматы, дружище.
Нет, не на тыщу, на шалабаны.
Я докажу тебе, что собственным умищем
С фортуной можно крутить романы.
Алё, приятель, что ты ищешь в мониторе?
Игру покруче,
С джекпотом? Но
Не разработано пока таких теорий,
Чтоб денег кучу
Взять в казино.
Не хочешь в шахматы? Давай сыграем в карты,
Распишем «пульку» для преферанса.
И ты увидишь, что отнюдь не только фартом
Пополнить можно свои финансы.
Ну, что нашёл ты там? Обычную рулетку?
Ва-банк играет
Лишь идиот!
Такую сумму на единственную клетку?
Лови нокаут.
Какой джекпот?!
Уйдите, граждане, пожалуйста, в сторонку!
Ошибка явно, а как иначе?
На что ты ставил? Я попробую вдогонку.
Давай, родная! Ловлю удачу.
Зашёл сегодня в «Метрополь»,
Там вип-закуски, алкоголь
И цены соответственно, однако!
Официант, как идиот,
Своё меню мне в нос суёт,
А я хочу лапшу от «Доширака».
Кому седло барашка под коньяк,
Кому бананы с кистью винограда,
А я предпочитаю «Доширак»,
И ничего другого мне не надо.
Официант прищурил глаз,
Мол только «Роллтон» есть у нас,
А взгляд, вам доложу, как у маньяка.
Но мне плевать на этот взгляд,
Себе засуньте «Роллтон» в зад,
Ведь я хочу лапшу от «Доширака».
Кто слопать свежих устриц не дурак,
Сожрать жаркое из морского гада,
А я предпочитаю «Доширак»,
И ничего другого мне не надо.
Официантов целый ряд,
Родной полиции наряд,
И мэтр хвостом виляет, как собака.
«Возьмите «Роллтон», – говорят, —
«Ведь то на то, один расклад».
Но я хочу лапшу от «Доширака».
Кто трижды в день готов жевать форшмак,
Кому довольно плитки шоколада,
А я предпочитаю «Доширак»,
И ничего другого мне не надо.
Я убедительно прошу
Подайте мне мою лапшу,
Пусть даже и из мусорного бака.
Вот на столе стоит она!
Я знаю, что она вредна,
Но я хочу лапшу от «Доширака».
Кто любит сельдерей и портулак,
Питья не знает лучше лимонада,
А я предпочитаю «Доширак»,
И ничего другого мне не надо.
Мы – боевые хомячки,
Герои-недомерки!
Пускай фигурой – не качки,
Но духом мы – берсерки!
Хомячий помните наказ:
Хамить-хохмить не надо!
Ведь в лексиконе нет у нас
Понятия «пощада».
Завидев наш пушистый флаг
И наши злые рожи,
Врага охватывает страх
И друга, кстати, тоже.
Коль хомячки пошли войной,
Сопротивляться глупо.
Мы оставляем за спиной
Истерзанные трупы.
И хрип врага в предсмертный час —
Нам высшая награда,
Ведь в лексиконе нет у нас
Понятия «пощада».
Мы – боевые хомячки,
Герои-недомерки!
Пускай фигурой – не качки,
Но духом мы – берсерки!
Бутылка водки, чистые стаканы,
Селёдка, зелень, хлеба каравай.
Чего глядишь, как Васька на сметану?
Давай, братан, по первой наливай.
Я вместо тоста двину речь,
Скажу про важность наших встреч
И что друзей по жизни надобно беречь.
Куда ж мы без надёжных плеч?
И ты мне в этом не перечь,
Ведь жить без друга – так игра не стоит свеч.
В беседе, не спеша и с чувством долга,
Перелопатим памяти пласты,
Заметим, что стаканы слишком долго
Стоят непозволительно пусты.
Под свежевыпитый повтор
Затеем умный разговор
И уточним, кто в нашей Думе главный вор.
Куда, мол, смотрит прокурор?
Вздохнём, что нет сейчас «Аврор»
И что платить такие пенсии – позор!
Определив, куда идти России
И обругав отечественный спорт,
На вилочку подцепим иваси и
Ещё стакан возьмём себе на борт.
Потом с тобой поговорим
Про Старый Свет и Третий Рим,
И про статью УК 128 прим,
Обсудим фильм о братьях Гримм,
Как там накладывают грим,
И кто из нас двоих поедет летом в Крым?
Ну вот, казалось, выпили неслабо,
Но как стекло, поскольку видим край.
Теперь пришла пора трындеть о бабах,
Давай-ка по четвёртой наливай!
Ого, да что с тобой, братан?
В руке не держится стакан,
В глазах верченье, а в башке густой туман.
Не шутишь? Это не обман?
Ложись скорее на диван.
Сдаётся мне, что ты уже в дымину пьян.
Беседа начиналась очень славно,
Но, как всегда, закончилась на главном.
Я с детства не хотел быть инженером,
Врачом стремился вырасти всегда.
Не ЛОРом, педиатром, акушером…
Хирург! Вот это – сила! Это – да!
Подумаешь, костюм заляпан кровью,
Но я не дам вам химию глотать.
Я все проблемы ваши со здоровьем
Могу обычным скальпелем решать.
Вокруг больного носятся сестрички,
Он видит под наркозом третий сон.
А я даю команды по привычке —
Тампон! Зажим! Пинцет! Ещё тампон!
Ну что, сестра, тебя так рассмешило?