Мадмуазель де Богар забежала в свою комнату и, крепко обнявшись с охапкой цветов, закружилась в вальсе. Луиза уткнулась лицом в белоснежные лилии и закрыла глаза, вспоминая, как Рыжик держал ее за руку. Хотелось, чтобы это продолжалось бесконечно.
Вдруг возникло чувство безграничного счастья. Казалось, за спиной выросли крылья, и появилось непреодолимое желание порхать словно птица. А еще захотелось выглянуть в окно в надежде еще раз увидеть Альфонса. Он действительно еще не ушел и стоял вдалеке, разглядывая замок. И Рыжик радостно принялся махать руками, заметив в одном из окон свою подружку. Та с улыбкой ответила.
Теперь, когда никто не видит и можно не таиться, юная маркиза дала волю переполнявшим ее чувствам и наслаждалась новыми, ранее неизведанными ощущениями. «Неужели я влюбилась?!» – взволнованно спрашивала себя Луиза, еще не решаясь поверить в это.
***
Но в этот момент заглянула мадам Дюбуа, чтобы поболтать с племянницей.
– Что-то произошло, девочка моя? – сразу заметила зоркая Николетта.
– Нет, ровным счетом ничего не произошло, – засмущалась та.
– Милая моя, а почему же твои глаза так сияют, словно яркие звезды на ночном небосводе?
Луиза опустила глаза.
– Уж не влюбилась ли ты, моя красавица? – тетушка, хоть фея лишь наполовину, но была очень проницательна и моментально догадалась, что без романтической истории тут явно не обошлось.
Мадам Дюбуа кинула проницательный взгляд на огромную охапку белых лилий и произнесла:
– Та-а-ак… Вот оно что! Не прячь глазки, я и по дрожащим ресницам все вижу! А ну-ка, давай, милая, выкладывай, как на духу, кто он?
– Один мальчик… И, кажется, он мне нравится… – тихо произнесла мадмуазель де Богар и решилась поднять глаза на тетку. Та тут же просияла и воскликнула:
– Так я и знала! Но отчего же ты так стушевалась, дорогая? Это же прекрасно! Первая влюбленность – самое чудесное, что только может случиться с такой юной девушкой, как ты!
– Правда? – неуверенно произнесла племянница.
– Конечно же, правда! – с этими словами Николетта обняла ее и поцеловала.
– Как же я тебя обожаю, тетушка! Ты такая чудесная! И всегда все понимаешь с полуслова!
– Не тяни, а то я умру от любопытства! Рассказывай! Кто он?
– Он… – Луиза запнулась. – Ты даже представить себе не можешь, какой он хороший!
– Ну, это и так уже понятно, – засмеялась мадам Дюбуа. – Итак, он…
– Он – самый обычный мальчик из соседской деревни. Очень простого происхождения.
– Вот как? – голос тетки дрогнул.
– Ты недовольна из-за того, что он не аристократ? – испугалась племянница.
– Нет, что ты! – воскликнула Николетта. Но по ее изменившемуся тону было понятно, что она разочарована:
– Так выходит, это не Альбер?
– Нет, это вовсе не Альбер.
– Жаль, очень жаль. А я без ума от этого красавчика! – грустно ответила мадам Дюбуа. Она-то надеялась, что Луиза воспылала чувствами к ее любимчику, юному графу де Растиньяку.
– Нет, имя того мальчика – Альфонс.
– Значит, Альфонс…
– Альбер тоже очень хороший. Но мне нравится Альфонс! – твердо подчеркнула юная маркиза. – И тут уж ничего не поделаешь.
– Действительно, а что тут поделаешь? – вздохнула Николетта. – Сердцу разве прикажешь? Поэтому надо просто наслаждаться и веселиться, раз пришло такое чудесное чувство как влюбленность!
– Правда? – удивленно спросила Луиза. Она-то опасалась, что тетушка поднимет ее на смех из-за странного увлечения каким-то деревенским простолюдином. И это в лучшем случае. А в худшем, об этом станет известно отцу.
– Конечно, правда, моя милая! – ободряюще воскликнула мадам Дюбуа. – Люби, раз пришла пора! Тайные свидания, признания, записочки, цветы, поцелуи… Как я обожаю эти вещи! Это самое прекрасное, что только можно придумать в твоем возрасте!
– Как же ты меня понимаешь! – кинулась племянница к тетушке. Та в ответ крепко ее обняла. А сама при этом подумала: «Будем надеяться, что это всего лишь – легкое увлечение, романтическая интрижка. И она долго не продлится и быстро выветрится из головы племянницы. И улетит как легкий весенний ветерок!»
Но тут мадмуазель де Богар вдруг сделалась очень серьезной и даже перешла на шепот:
– Дорогая моя тетушка, я должна тебе сообщить что-то важное! Но предупреждаю: это по большому секрету!
– Хорошо, хорошо! Что там еще у тебя приключилось?
– Пока еще не приключилось, но вот-вот произойдет кое-что нехорошее. Меня хотят выдать замуж!
– Что?! Тебя?! Вот так новости! – Николетта от изумления даже подпрыгнула вместе со своими кудряшками-пружинками. – Тебе же всего шестнадцать!
– Да! И не просто замуж, а замуж за старика!
И Луиза проведала о подслушанном ею в библиотеке разговоре. Тетка от такого потрясающего известия сначала даже потеряла дар речи, а затем искренне возмутилась своим тоненьким голоском:
– Что делается! Жених-старик?! Эдмон резко сошел с ума? Моя бедная голова сейчас лопнет от всего услышанного! Это просто невозможно!
– Правда, отец до сих пор ничего не сообщил мне об этом. Я вот думаю, может, он передумал?
– Не знаю, не знаю… Но мне все это очень не нравится.
– Только ты, пожалуйста, не выдавай меня!
– О чем речь, моя милая? Конечно, не выдам!
– Я теперь даже и не знаю, как мне теперь быть… – растерянно пробормотала племянница.
– Я – Николетта Дюбуа! – гордо приосанилась тетушка. И пообещала:
– Хоть я и фея лишь наполовину, но я буду не я, если не помогу тебе, моя девочка!
«Сбежать! Скорее сбежать в пансион! – решила мадмуазель де Богар, когда осталась одна. – Жаль только, что там нет лошадей, и у меня больше не будет возможности выезжать на конные прогулки. Что же… Но зато подальше от Ламбера! А заодно и от мачехи!»
Но тут вдруг пронзила мысль, которая вызвала легкую панику: «Но если я осенью покину имение и уеду в пансион, то я больше не смогу видеть Альфонса? Что же делать?»
***
Луиза не слышала того, что отец взял у господина де Ламбера на раздумье целый месяц. И пообещал, что непременно даст окончательный ответ по истечении этого времени. Так что времени у отца имелось в достатке, и торопиться ему было некуда.