Сразу было видно, даже глупому черту, не только мудрому волку, что все пошло не так, как надо.
И так расстроился волк, видя, что все надежды его рушатся разом, что расплакался он тут же. Никто из чертей никогда не видел плачущего волка, они оторопели от такой картины. Глазам своим не верили, все переглядывались удивленно, уразуметь не могли, на самом ли деле это происходит или им только кажется. Толкали и щипали, даже пинали друг друга, но нет, все так и есть, Серый волк рыдал безутешно, как дитя малое, и остановиться не мог.
Последним рыдающего волка удивленно увидел Балда.
– А ну, кто из вас волка обидел, признавайтесь, а то хуже будет, – приняв суровый вид, двинулся к ним Балда.
Черти и не думали, что стрела каленная от волка к ним прилит, хотя чего еще ожидать можно было? Они стали заверять Балду, что ничего такого не делали. Волк какой-то странный стал в последнее время, а они и копытом его не трогали, даже слова скверного не сказали – все само собой получилось. И это было правдой. Но с таким недоверием смотрел на чертей Балда, что те и сами вместе с волком готовы были разрыдаться.
– Да он просто голодный, – подсказал Зосима.
– Так может, какого черта ему скормим, – подмигнул своему коню Балда.
– Волк не есть чертей, они костлявые и очень не вкусные, серой воняют, и покою не дадут в брюхе его – серьезно говорил чертенок.
Он сильно расстроился, ведь его любимой сказкой уже и не пахло. А она ему так нравилась, так дорога была.
– Делать нечего. Придется волка с собой взять, чтобы и черти были целы и волки довольны. А там по дороге накормим тебя чем-нибудь, только смотри, на коня моего глаз не клади, может какой жрец и царевич попадется, вот и пообедаешь досыта, – наконец сжалился над волком Балда.
– Волки царевичей не едят, – стоял на своем чертенок Зосима, – наоборот, когда царевича убили братья его родные, он воскрешал его из мертвых.
Выяснилось, что не только царевич, но и Балда не знал этой старой сказки. Некогда ему было сказки слушать, он делом все время занят был.
Тогда Балда снова уселся на траву, поймав чертенка за хвост, хотя тот никуда и убегать не собирался.
– Ты расскажи мне все, что тебе ведомо о прошлом, – потребовал Балда, он решил отправиться в путь, только когда сказка ему будет известна.
– А на что тебе прошлое? – поинтересовался тот, – если тебе надо грядущее творить. Прошлое, оно было и прошло, как я понимаю.
– Ты вроде черт ученый, а главного не знаешь, что будущее всегда в прошедшем кроется. Мне нужно знать прошлое, а там и с грядущим разберемся.
– Волк голодный, ты его накормить обещал, – выкручивался чертенок.
Но волк согласился потерпеть немного, чтобы еще раз былину про свое славное прошлое услышать. Вдруг и на Балду знаменитая сказка как-то повлияет и он из нее урок извлечет, ведь давно пора.
Чертенку Зосиме ничего не оставалось, как им обо всем поведать, рассказать старую сказку.
Молча слушал Балда, не перебил его даже ни разу. Он только краем глаза заметил, как грудь у волка все больше выпирается вперед от гордости, хорошие были времена.
А что на этот раз будет? У него не хватало фантазии, когда он на этого неправильного героя смотрел, и даже чесаться от волнения начал.
В гробовой тишине Балда произнес:
– А мы пойдем другим путем.
– Это каким интересно? – в один голос спрашивали его почти все черти, и волк пасть раскрыл, только они его опередили.
Он и взвыть не успел, так и простоял с открытым ртом или пастью, кому как больше нравится.
– Волка с собой возьмем, пусть он нам подсказывает, что да как делать надо, но начнем с самого трудного, раздобудем Елену Прекрасную, а уж потом конем и птицей займемся.
Он насмешливо смотрел на них. Черти молчали, только кто рога, кто хвосты почесывал.
№№№№№№
Волк боялся спрашивать, как это будет выглядеть на самом деле. Он решил, что будет справляться с трудностями и советы раздавать по мере поступления, а то чего доброго его вообще тут оставят, и будет он голодный прохлаждаться да чертей с котом Баюном развлекать. А ему очень хотелось в путешествие, пусть и неправильное отправиться.
Ведь там всякое может случиться, а вдруг он не только царевичу, но и Балде еще пригодится.
А сколько потом рассказов будет, кот Баюн и тот обзавидуется.
Но Балда уже резко поднялся с травы, засиживаться тут он не собирался.
Конь резвый поднялся выше облаков, он радовался, что его не отдали на съедение волку, и готов был героя через огонь и воду нести.
Волк едва за ними поспевал, и дивился тому, что у царя были такие кони.
Даже он не догадывался, что того самого коня накануне Яга подменила, и увела с собой обычного, а Балде волшебного оставила. Эту тайну только кот Баюн знал. Он, как обычно подглядывал да подслушивал, а без этого ничего и не узнаешь никогда, а ему хотелось все знать.
– А на что ты тайком это делаешь, – не удержался кот и стал пытать Ягу – пусть придет, попросит, как следует, ты ему сама коня и подаришь, если он хорошо просить станет.
– А то у тебя память отшибло, никогда и никого наш Балда не просил и просить не собирался, даже меня. Вот и получит он то, что надо, даже не заметив подмены.
– Надо же, как вы с ним носитесь-то, – ворчал кот, прямо как с писанной торбой. Ладно, посмотрим, что из этого выйдет.
– А то, чай не царевич, а сам Балда на этот раз избран героем, даже цари, когда двадцатую жизнь снова да ладом проживают, умнеть начинают, и наконец правильное решение принимают.
Они оба посмотрели на коня, летевшего над лесом, на волка, за ним мчавшегося по следам. Увидев их, Балда улыбнулся и помахал коту и старухе.
Но это пусть она коту рассказывает, какая она старая да больная, а пару дней назад, как раз на Купалу, он с ней еще какую ночку провел бурную, тогда перемены в его жизни и начались, понял он, что в объятьях Яги должен быть только герой героев, и горы свернуть был готов.
Пусть она знает и видит, что он достоин ее, и коня, которого она ему тайно подарила.
Балда был не дурак, он прекрасно видел, что летящего коня у царя Гороха сроду не было, но промолчал. С Ягой не спорят, да и на что ему было спорить, если он собирался стать царем царей, и героем героев.
И станет, ни у волка, ни у чертей, ни у кота, ни у Яги не было в том сомнения. А когда столько душ верят в тебя и поддерживают, то и горы своротишь, и сквозь огненную реку пройдешь, и живым да невредимым назад вернешься.
Пока герой летел навстречу своим подвигам и приключениям, и не было в мире никого сильнее и прекраснее его.
Тучи перед ним расступались, а боги на него взирали с небес, готовые помочь. На то он и герой. Нет, на этот раз все было просто замечательно, только почему-то в небесах увидел он прекрасный девичий лик. Сначала решил, что это одна из его возлюбленных, потом думал, что это Елена прекрасная за ним следит и освобождения ждет. Но когда он повернулся к волку, тот замотал головой:
– Она не Елена.
Волк обрадовался, что он хотя бы тут пригодился Балде. Герои сможет рано или поздно оценить его помощь.
И тогда понял Балда, что небеса ему показывают его невесту. И когда он догадался, кто она такая, то сердце его екнуло:
– Это Василиса.
Откуда такое видение, такая причуда была, он и сам не знал этого.
– Вроде Василиса, – повторил волк, дивясь тому, как похорошела его любимая царевна. Было в ней что-то прекрасное и неповторимое в тот момент, когда они разглядели ее в лучах яркого солнца. Она казалась особенно прекрасной. Но почему она им явилась?
И вечный бой, покой нам только снится,
Сквозь синь и пыль, летит – летит степная кобылица и мнет ковыль – напевал он, и по всему миру разносилась его победная песня.
Проснулась и вздрогнула, и улыбнулась Елена Прекрасная, она знала, что герой в пути и с радостью ждала его появления. Уж если в прошлой жизни она в бедного царевича влюбилась, то с Балдой остаться ей сам Велес велел. Но не знала Елена Прекрасная, что не для себя ищет девицу Балда. Но былина наша только начинается, и все еще впереди.
Но все рано или поздно заканчивается, и этому полету под облаками конец пришел.
Добрались они до того самого сада заповедного, где юная Елена томилась, жениха своего ждала, как ей и положено было.
Волк успел рассказать, что была она не только юна и прекрасна, но и очень хитра, потому с ней надо быть им особенно осторожными.
– Смотри, а то, с пустыми руками останешься, женихов -то у нее столько собирается, что мало не покажется. Там такие красавцы и герои, врагу таких соперников не пожелать.
То ли цену себе волк набивал, и сам хотел в похищении поучаствовать, то ли еще что – то было у него на уме. Только Балда на него взглянул удивленно, и сразу понял все темные его замыслы:
– Сам туда пойду, – только и сказал он волку, и пришлось тому примириться с этим, если царевич его не слушался, то с чего бы слушался Балда?
Ведь пойдет, и сделает все как надо. У волка не было никаких сомнений.
И затосковал он в то время по своему непутевому царевичу, какое раздолье в свое время было серому волку – и сыт, и при деле, и героем стал, а тут только и остается бесполезные советы раздавать.
Но делать нечего, пошел он посмотреть, как Балда будет действовать.
И из вредности не стал ему говорить, что не стоит внимание к себе привлекать, чтобы переполох не начался.
Шагнул Балда в сад волшебный, хорошо там, птицы поют, солнце светит, и Елена прогуляться вышла. Столкнулись они почти случайно, только ждала она его давным-давно.
Хотя не одна Елена была, из-за старого дуба направился к ней какой-то свирепый воин. Даже передернулся наш герой. Из пушистой кроны священного дерева тоже глаза какие-то хитрые выглядывали, потому и понял он, что пропадет без него девица. И когда с трех сторон бросились к ней женихи непрошенные, тогда добрый молодец и появился.
И сама красавица, и умница спешила к нему в объятия.
Но и женихи не отступали, они наглости иноземца подвились только в первый миг, а потом быстро в себя пришли.
Смешалось все в прекрасном саду, началась тут драка не драка, схватка не схватка без всяких правил, кулачный бой, как обычно у славян случался, сначала драться начали. А потом решили разобраться, зачем они все это затеяли.
Один против трех стоял Балда, а те объединиться смогли, как -то договориться успели.
Волк появился, рычать и зубами щелкать начал, хотелось ему кого -то из них укусить, только руки -ноги мелькали и не мог он понять, кто есть кто, так ведь и Балду можно было в запарке тяпнуть, вот смеху —то будет, хотя ничего смешного на самом деле в том и не было, грустно все на этот раз получилось.
В драке всегда так было, доставалось не только чужим, но и своим. И ничего лучше наш волк придумать не мог, как только девицу схватить, да и был он такой, только они его видели.
Балда отбился быстрее, пока Елена не визжала, да не отвлекала его. Женихи опомнились и увидели, что сражаться им больше не с кем, потому и отступили тут же. Если нет чужих, то со своими они драться не решились.
Только недолго радость победителя длилась.
Едва остановились они на ночь на полянке лесной, да костер развели, как с небес слетела птица распрекрасная, к ним на огонек пожаловала.
И была это сама богиня Морена.
Но так преобразилась она, что даже волк, уж не говоря о герое, не узнал ее, а о девице говорить нечего, никогда сроду не видела Елена черную вестницу, которая доброй да душевной казалась.
Но какой бы не казалась Морена, от этого ее вести не становились светлыми да прекрасными. Только грусть и печаль несла она собой – такой уж уродилась.
Когда волк усыпил Балду, потому что ему лучше было не слышать то, что говориться будет, наша дева прекрасная сразу к Елене и обратилась.
– Ты влюблена в него, только напрасно, – от доброты и заботы ее и следа не осталось.
– А это еще почему? – не сдавалась девица, – уж не ты ли мне соперницей стать желаешь.
– Не я, конечно, – не унималась Морена, – я бы и не решилась никогда, когда сама Яга там действует, этой какой же легкомысленной надо быть, чтобы с ней связаться. Против нее и матушка моя Лада никогда не выступала. Она только кажется слабой да бессильной, а на самом деле сильнее всех нас вместе взятых будет.
Елена беспомощно повернулась к спящему Балде, словно он должен был опровергнуть то, что она слышала. Но он мирно спал, похрапывая, а серый волк, услышав имя Яги, только взвыл печально.
Растворилась наша фея в воздухе, оставив их в полном недоумении. И что было тогда делать, как быть, кто на такой вопрос ответить мог. Догорел костер, красавица не сомкнула глаз.
– Может, тебя назад к женихам увести? – поинтересовался волк.
Он тоже ломал себе голову, не знал, как дальше поступить. Вот тебе и помощник для Балды нашелся. Елена глотала слезы и головой махала. Волк понял, что Морена с Балдой друг друга стоят, если она с самой Ягой бороться собралась.
Но это даже интересно было со стороны посмотреть, помогать он ей не собирался, конечно, не настолько глуп, чтобы таким врагом, как Яга обзавестись, но и Балда у них больно деловой, вот и пускай со своими девами сам и разбирается. А для волка это дело маленькое, он оставался безмолвным свидетелем в страшном этом поединке за любовь героя. И снова царевич на ум ему пришел – тот бы такого не допустил.
Тот вообще девицам любовь не внушал, если признаться. Хотя у него было много чего другого вместо этого странного и сомнительного чувства.
Но утро вечера мудренее, а именно утро стремительно приближалось.
Все наоборот вышло на этот раз. Ведь вместо пусть и непутевого, но такого славного царевича, царь Горох и шутники – черти подсунули несносного Балду.
Волк ничего не понимал, в голове его была настоящая каша из-за всего, что на это раз с ними происходило.
Понятно, что сказка останется прежней, ее сильно не переделаешь, так только слегка поправить можно, только вот как подправлять, это вопрос.
Но Елена прекрасная, млевшая от любви, была уже у них в руках, и оставалось только коня да Жар-Птицу раздобыть.
Сначала волк надеялся, что может пригодиться хотя бы в этом, чтобы было что после путешествия чертям рассказать. Но еле поспевал волк за героем, и на это все его время уходило.
Не хотелось ему в этом признаваться, а придется.
– Коня бы изловить надо, – очень тихо напомнил волк.
Балда только на него оглянулся и ничего не сказал. Словно волк не видел, что конь был у него в целости и сохранности.
– И чего он на меня так смотрит, – рассердился волк, – словно я уже коня его и слопал? Как же они все эти умники не любят советов, словно я не грозный волк – посланник повелителя тьмы, ловец душ и гонец между мирами уже, а какой-то дворовый пес.
Но то ли сам конь хотел помочь волку на высоте остаться, а возможно он просто кобылу захотел. Когда пролетали они мимо владений султана Шахнияра, то приостановился он немного, словно что-то рассмотреть там хотел.
Усмехнулся Балда, понятно ему было, что конь его узреть хочет, конечно, кобылу, да еще какую породистую
№№№№№№№№№
И вот они оглянулись на стадо. Да и прихватили с собой ту, которая больше всех приглянулась. Ну а то, что это была любимая кобыла самого властелина, и, наверное, не один охранник казнен из-за этого похищения будет, как-то это героев не волновало, такими легкомысленными они оставались.
Если Царевич все больше себе вредить готов был, то Балда с великим удовольствием другим такую вот свинью подкладывал.
Хотя, все хорошо, что хорошо кончается. Только и на этот раз без серого волка они спокойно обошлись, словно он и не следовал все время за ними, не было его поблизости.
Такие вот коварные события с ними в те дни и случались-приключались, хоть пой, хоть плач, а изменить верный помощник ничего не мог.
А когда волк пытался заикнуться, что и Жар-Птицу не мешало бы раздобыть, тут как тут Дракон и нарисовался.
Ну Дракон – это громко сказано, при ближайшем рассмотрении был это только Змей Горыныч самый наш обыкновенный, старый знакомый.
Хорошие были времена, когда Змеи считались старыми и добрыми знакомыми, ничего не скажешь.
Только не один он летел, как вскоре ясно стало, а была у него в передних лапах Жар-птица во всей своей неотразимой красе.
Вот ее – то Горыныч Балде радостно и протянул.
Был он хоть и Змей, но порядки очень любил. А когда Балда ему жизнь сохранил, то и пообещал он ему пригодиться. И пригодился, в отличие от волка, изловил да и принес в лапах цепких Жар-птицу. Теперь они были в расчете. И птица не печалилась, как только Балду увидела. Она не прочь была в хороших руках оказаться, да и сколько неприкаянной можно летать да и сверкать всеми своими перьями, где попало, надо уже к какому-то месту определяться. Так вот веселая, многоголовая компания и собралась у них теперь.
Дракон тоже какое-то время с ними еще летел вместе. Ему в горах делать было нечего, а прогуляться с Балдой за милую душу был он рад.
Волк в этой компании упорно держался в стороне. Ему не хотелось нарушать победную идиллию.
Нет, сто раз он уже убедился, что с кем поведешься, так и ощущать себя станешь. А с Балдой ему было весело и уютно, даже когда грустно и скверно на душе, стоило тому появиться, от печали не оставалось и следа.
Так они и возвращались в царство славного царя Гороха, Балда, да и остальные почувствовали, что они немного соскучились без своего мира, родина все-таки…
Хотя больше торопиться было некуда, к царю Гороху никогда не поздно наведаться, а пока можно на мир посмотреть и себя показать. И решили путешественники передохнуть немного. На солнечной полянке все и расположились.
Дракон с волком остался, и птица при них была цела и невредима, а Балда вместе с Еленой попили, поели немного, да и удалились куда-то.
Хотелось им поговорить немного, да и не только побеседовать, дело – то молодое.
Балда улыбнулся и спокойно шел рядом с Еленой, хотя она нравилась ему и волновала его сильно, но герой вида не показывал, ведь не судьба им вместе оставаться, тогда зачем же девице голову морочить?
Нет, не только сказки переиначивать, во всем ему хотелось поступать правильно, пусть его потом с царевичами не путают, он с самого начала ни в чем ни на одного из них не был похож.
Только Балда полагает, а Велес располагает, все пошло не так, как ему думалось и хотелось.
Но сразу бросилась к нему Елена.
– Не хочу я царевичу доставаться, – жаловалась она, когда пыл страсти прошел немного.
Да так гордо, так уверенно говорила, что смутился и остановился перед ней, как вкопанный наш Балда. Вот что ей сказать, что с ней делать надо? Не мог он ума приложить.
Молчал задумчиво Балда, а Елена не унималась.
Ты меня спас, ты и должен со мной оставаться.
Только усмехнулся Балда. Он мог, конечно, ей о грозной сопернице рассказать, мог, но не хотел. Нет, она конечно красавица, но мудрости таким всегда не хватало, вот и останется легкомысленной, еще неизвестно, как она поступит на самом деле. Ведь ей и Яга не указ будет.
Потому что влюбленная царевна на многое способна, а Ясуня еще больше может, и что ему тогда делать, когда они сойдутся? О том лучше и не думать. Такой поединок в страшном сне не приснится, окажется тогда девица не в царстве у Гороха, а в подземном мире у Ния самого. Может властелин тьмы этого и добивается, но у Балды задание было совсем иное. Если и попадет Елена к Нию, то точно не нынче.
Потому молча смотрел на огонь Балда, да и улыбался про себя. Конечно такой поворот дел и нравился ему, и смущал немого.
Решил он, что потом видно будет, как и что. Никогда не стоит торопиться.
Он и сам не знал точного ответа, но кот или Яга ему подскажут что-то дельное, когда он до них доберется и совет у них спросит.
А если не подскажут, так это не нынче случится, и то ладно.
Только и у Балды не все получается так, как ему хочется.
Думал он о мудрой Ясуне, которой наверняка не понравится то, что у него с девчонкой было. А ведь она пока не знает, но скоро узнает, что в путешествии творилось, а тут совсем другая, яростная и прекрасная Морена и подоспела.
Вернее, она уже давно за ними наблюдала, вторгалась в их жизнь, и снова появилась, понимая, что другого случая не представится. Надо ей теперь действовать, забыв обо всем на свете.
Когда мирно спала Елена в шатре, который сам Балда для нее сделал – царевна все-таки, к ней надо бережно относиться, от ветра и дождя и дракона залетного беречь стоит. Морена и коснулась своей прекрасной ладонью щеки его.
Хотя видел Балда ее в сумерках на этот раз, но знал, кто перед ним стоит.
Волк взвыл, как только почувствовал богиню рядом.
То ли предупредить он героя хотел, то ли наоборот. Кто его знает, но одно было видно – обстановка накалялась. Что может случиться – он ума приложить не мог, а потому голов был взвыть от бессилия.
– Оставь ее, пусть она спит, – яростно сверкнули темные глаза Морены.
– А мне что же? – спросил ее Балда.
– Пошли со мной. Не вздумай отказываться, – она говорила ласково, но какие-то суровые нотки появились в голосе.
– Это куда ты его вести хочешь? – бросился к ней волк.
– Вовсе не туда, куда ты думаешь, – отвечала ему богиня, едва к нему повернувшись.
Ничего больше он так и не сказал. Что Морене сказать можно, одно понятно, что произойти должно было что-то страшное, если не теперь, то немного позднее, когда проснется Елена и набросится на богиню Смерти. Даже в страшном сне не представить себе такого. Волк отошел подальше. Если ему не дали прежде поучаствовать во всем, что творилось, теперь он и сам не хотел вмешиваться, пусть разбираются с богиней смерти.
Балда оставался до рассвета в объятьях богини смерти.
Что это была за ночь. Только когда он вспомнил, что и другая спит в шатре, им сооруженном, то немного смутился, и хотя у него было оправдание, но все равно, волк поглядывал на него подозрительно.
Жар-птица сверкала, пламенела, казалось от гнева, да и сам он понимал, что нельзя так с девицами себя вести.
Нельзя, конечно, только как можно, кто и когда богине смерти отказывать мог? Он не решился, а другие и подавно.
Говорят, попробовал Велес отказаться, до сих пор мается, так это Велес, а больше никто и не пробовал.
В общем, чем дольше он сидел, тем больше понимал, что все у него складывается не так уж и плохо, и может еще славно закончится. И хотя бабушка в детстве и говорила ему, что все тайное становится явным, но наверно просто пугала, кто ее знает?
Узнала ли влюбленная Елена о ночных похождениях Балды или нет неизвестно, то ли слепая, то ли больно хитрая она была. А кто ее знает. Но выяснять этого герой не стал. Их путешествие походило к концу, и он должен был с ней проститься навсегда, да и к себе уже отправляться, и к Яге заглянуть между делом, она ведь его заждалась. Сам герой тоже без нее тосковал, места себе не находил, и отблагодарить надо было за то, что в путешествии его все складно ладно было.
Только теперь он понял, сколько будет обид и ревности.
Если Елена ничего не видела и не слышала, то надеяться на то, что и Яга тоже была глуха, не приходилось, – сказки все это.
Если сама она чего и упустила, то кот Баюн ей обязательно подскажет и расскажет, с него станется. И тогда, даже страшно представить, что будет тогда.
Но пока светило солнце и птицы пели, герой решил не думать о грустном, с этим всегда успеется.
И правильно рассудил, не к чему ему это было. Елена загадочно улыбалась, вспоминая то, что было и то, чего не было тоже. Балда уже думал, насколько черти без него распоясались и как трудно будет их снова в руки взять и к порядку приучить.
Одним словом, в текущие дела и заботы он погрузился.
И правильно сделал, кто и что без него сделать может, когда у нас по-прежнему одни Емели и царевичи только и живут в этом мире.
№№№№№№
Елена была не только прекрасна, но еще и на редкость умна.
Она слышала, что у нее соперница богиня. Правда, точно не знала какая и решила не уточнять. Но, понимая, что она сама с ней не справится, вот и отправилась первым делом в заповедный лес, как только они появились тут.
Зачем? Ворон ей про мудрую Ягу все уши прожужжал, и волк подтвердил, что если кто-то ей в том поможет, то именно Яга да кот ее ученый. Вот потому туда девица наша и направилась. Со зла ли они так поступили, по доброте ли душевной, черти ли их заставили, узнать этого уже невозможно, только что сделано, то сделано.
И еще царь Горох ее разглядеть не мог, а царевич и вовсе не видел, он в то время на охоту отправился в соседнее княжество. А Яга с котом уже увидели ту, которую им Балда доставил.
Кот смотрел на Ягу, она на кота, но пока ничего сказать они не могли.
Да и неудобно было девицу обсуждать, пока она у них в гостях была, на лавке сидела и блин доедала. Хотя Яге показалось, что для царевны она как-то слишком простовата.
А кот наоборот решил, что такой хитрой девицы прежде и в глаза не видел.
Только время могло их рассудить, но оба они узнали, что ей надо не много и не мало, а их помощи и поддержки, чтобы с Балдой остаться.
– А что он тебе наплел по дороге, что он царевич? – осторожно поинтересовался кот, прикидывая откуда такое странное желание могло появиться у настоящей царевны, прекрасной и умной одновременно. Это было неразрешимой загадкой для него.
– Нет, – спокойно говорила Елена, – он Балда, а с ним не нужен никакой царевич.
– Я вот и говорю, что Балда, но зачем он тебе нужен, если царевич есть, и ты ему должна принадлежать.
– Не нужен мне царевич, люблю я Балду, и жить без него не могу и не хочу..
– Дела, – задумчиво протянул кот и ничего больше не сказал.
– Поздно уже, провожу-ка я тебя домой, – говорил кот, чтобы как-то сгладить все, что творилось в избушке в лесной чаще. Такое там не часто встречалось, чтобы девица пришла за женихом, да еще за Балдой самим, черти наверняка подслушивали все, что там происходило и были теперь не в меньшем шоке, чем кот, и еще вилами по воде писано, как там они поступят.
Яга ничего ему не сказала, но обещала подумать и что-то предпринять.
– Ты не туда пришла, потому что она – твоя соперница, она конечно добрая и мудрая, но не такая щедрая, как кажется, – все это выпалил кот, как только они с царевной вышли из избушки и зашагали по лесной тропинке.
Остановилась Елена посреди поляны, как вкопанная, задумалась, ушам своим не поверила и замолчала. Она все, что угодно надеялась услышать, но ведь не такое. И видно было, что не врет кот, не лукавит. Он и правда за нее побаивается, и было отчего, от этого еще горше девице становилось.
– Что теперь со мной будет? – тихо спросила она.
– За царевича замуж пойдешь.
Елена оглянулась на озеро, где плескалась русалка – она подслушивала да подглядывала видать, но ничего больше так и не сказала.
№№№№№№№№№
Нет, топиться даже из-за Балды она пока не собиралась, это всегда успеется.
Кот после этого облегченно вздохнул, он уж приготовился к худшему, хотел чертей свистать да девицу спасать, русалок у них и без нее хватит. Ему же потом Водяной прохода не даст, все время попрекать будет.
Но Балда уже встретился с чертями и заметил, что они не очень радовались такой встрече.
И правильно, чему им было радоваться. Свободной жизни снова конец пришел, едва только она начаться успела, и уже все? Они так надеялись, что он если не совсем сгинет, то хотя бы подольше там побудет, да останется на какое-то время в иноземье своем, но не тут – то вышло.
И кто вам сказал, что у чертей легкая да безоблачная жизнь? Врет он или заблуждается.
Но все в мире течет и меняется.
На этот раз Балда неожиданно оставил чертей в покое, и той каторги, которая была когда-то, от которой они до сих пор содрогались и шарахались в стороны, как только вспоминали, не случилось.
Очень удивились черти и пытались выяснить, что такое могло случиться – приключиться, чтобы Балда взял, да и отстал от них так неожиданно. А ведь случилось и самое для них благоприятное. И связанно оно снова было с нашим царевичем. И не мудрено, кто еще мог доставлять такие заботы и проблемы всем, а Балде в первую очередь – только Иван царевич.
Но не он сам на этот раз был во всем повинен. Очень царь Горох был доволен тем, что для него Балда сделал, да и решил царь, что тот еще службу ему сослужить может.
– Это какую, интересно? – спросил наш герой.
– А такую, слыхал я от гостей заезжих, что есть у нас конь такой распрекрасный, волшебный конь и называют его Сивка-бурка. Так ты мне того коня и приведи, дорогой мой, укради, поймай, из-под земли достань, а доставь точно в срок, иначе, даже не знаю, что я с тобой сделаю.
Оторопел Балда, ему, что мало двух коней, зачем тут целые табуны разводить? Чуть не рассказал всю правду Балда, но едва сдержался наш молодец.
Но вскоре они понял, зачем Сивка-Бурка потребовался. Рассказали те самые гости царю нашему, что если сын его с конем тем сладит, да согласится тот изменить его, то в одно ухо царевич влезет – из другого вылезет и добрым молодцем станет в тот же миг на глазах у всех слуг верных и самого царя.
Не мог Балда приказа царского ослушаться. Но не только это подтолкнуло его снова в путь. Он о грядущем думал, и нужен был ему такой царевич, чтобы потом, когда царем станет, и жить с ним не страшно было, и перед людьми не стыдно.
Вот так черти в один миг и избавились от Балды, да еще и ждали, пока он вернется, и царя им подарит нового да мудрого.
Долго ли коротко ли Балда странствовал, да коня искал, только за это время и в царстве много чего случилось разного. Но самое главное, так допек Царевич наш всех, что деваться от него некуда было слугам верным, воинам славным, девицам – красавицам.
И даже Яга с котом, а они были терпеливыми, от него шарахались в разные стороны, и все вместе думали, что им делать дальше с таким наследником. Спасу ведь от него уже никакого не было всему честному народу, зверью, духам и душам, одним словом всем миром решили они царевича, когда-то с таким трудом воскрешенного, снова извести. Вот какая напасать у них там случилась. Царь с одной стороны леса, а кот с другой и пришли к Яге совещаться.
– Ты всех богов и царей воспитала, Балда среди чертей порядок навел, любо дорого на рогатых посмотреть, никакой беды больше с ними нет. Но Балды пока нет, но что нам с царевичем делать?
В избушке повисла напряженная тишина. В печи огонь затрещал, тогда кот и предложил, на волка глядя, а волк тоже к ним присоединился, кот решил свое слово сказать:
– А вдруг Балда не вернется совсем, может нам его пока в Пекло отправить, пусть там закалится немного, да дурь вся из него и выйдет тогда? Не вижу я другого места, где бы он мог переждать до лучших времен.
Трудно было сказать, выйдет или не выйдет из парня дурь, говорят, что от нее просто так никому еще избавиться не удавалось, но царь согласился на все, лишь бы только полюбоваться на исправленного царевича, ад помереть спокойно. А Яга только погрозила коту, но тоже признала, что ему там не мешает побывать.
– Ничего другого все одно нам не придумать.
Так во второй раз от отчаянья царь и заложил своего непутевого сына, чтобы свое царство спасти. Только на этот раз не у Царя Морского, а у самого Ния во владениях Царевич оказаться должен был. Такое ему и в страшном сне не снилось.
Но одно утешало царя, там темно, и Ний не сможет разглядеть, какого он наследника себе вырастил.
Когда царь Горох вернулся от Яги домой, судьба царевича была уже решена, хотя он сам о том еще ничего не ведал. Но сразу почувствовал, что батюшка им недоволен, и что-то такое темное задумал.
– А чем мне довольным – то быть. Иди-ка ты в Пекло, – только и махнул рукой бессильно царь.
Так и подпрыгнул на месте царевич, но и на шутку это не было похоже.
Бросился он к боярам да вельможам своим, а те и в ус не дуют, что им против царя самого идти?
Стал царевич Балду – последнего защитника, искать, но тоже не нашел его нигде, а потом вспомнил, что за волшебным конем его послали. И с тех пор. Как ушел он за Сивкой-Буркой, ни слуху от него не было, ни духу, вот беда какая.
– Видно нет у меня никакой защиты, – только и говорил он матушке обреченно, и вместе они слезы горькие лили. А она еще и по красавцу Балде скучала, который мог бы уже вернуться, да все никак не возвращался.
Но оставалось только лечь спать, утра дожидаться.
Утро оказалось вечера не мудренее. Царевич должен был собираться в путь-дорогу. На этот раз даже на Серого волка не мог наш царевич надеяться. Ведь знал, что два раза в одну и ту же воду не ступают. И вряд ли волк ему помогать захочет. А если бы и согласился, он и не стал бы его о том просить.
Пекло так Пекло, но именно тут ему волк и мог пригодиться, да только поздно было теперь руками после драки махать.
И пошел Иван к Перепутному камню, напрасными надеждами себя теша – некому было его больше пожалеть, никто о нем заботиться не собирался.
Но отчаивался царевич напрасно. Хотя волк где-то за ним поблизости следовал, но близко к нему не подходил, но не так уж скверно все было, как ему тогда казалось.
Блуждать пришлось царевичу немало, и какие-то чудовища все пытались его сцапать, да видать руки и лапы у них коротки оказались.
Ничего они не могли сделать – волка все время с ним поблизости видели, или просто он такой скользкий да верткий оказался, что не ухватишься за него, сколько не старайся. Они и старались, наверное, не особенно сильно.
Правда, мыши летучие сначала пошутить решили, да и сообщили подземным чертям, что это Балда, и те так перепугались, что дар речи потеряли, и совсем думать перестали.
Но потом они облегченно вздохнули, когда вспомнили, что Балда далеко. И в помине его нет теперь тут.
Тогда они и начали радоваться, да всякие козни для него придумывать. Только быстро их остановила тень в черном. Черти в один миг присмирели. Был это ни кто иной, как волхв собственной персоной.
Царевич поежился, не любил он жрецов, а этого особенного. Странные они были да больно умные. А с такими всегда надо быть очень осторожным. Много бед от них случается, даже с чертями проще, чем с волхвами, хотя они вроде на вид обычные люди.
Но волхв к нему на этот раз по-доброму отнесся. Бояться царевичу было нечего. И более того, как вскоре выяснилось, волхв оказался его провожатым в Пекло. Царевич очень удивился, и смутился, откуда такая честь, почему он решил помочь?
– А ты не радуйся, – говорил ему волхв, – никакая это не честь, а скорее наказание. Чай не за девицей красавицей идешь, а вон куда, и чего только не ждет тебя там, самому даже страшно становится.
Впрочем, словно опровергая слова волхва, девица, а вернее царевна лебедь тут же и появилась на глади поземного озера, которое осветилось каким-то странным светом.
Так, что зловещая красота ее могла заворожить любого, а нашего царевича и подавно.
Остановился он как вкопанный, тут волхв и потащил его дальше без оглядки, только их и видели остальные
Так уже не волк, а волхв и спас в очередной раз царевича, а то бы лежать ему на дне подземного озера, да так, что никто его и отыскать бы никогда не смог, сколько бы ни старался.
Когда оказались они в безопасности, уселся обессиливший наш странник на камень какой-то темный, даже не разбирая, что это мог быть за камень, и стал он спрашивать волхва, кто тот таков и почему он тут оказался вдруг нежданно и нагадано.
– Да отправился я к Властелину тьмы сына своего разыскать.
– У тебя был сын? – удивленно спросил царевич.
– Да и не один, а два. Одного мне пришлось укрывать и спасать, вот и потерял я второго, который от меня ждал защиты и помощи не меньше, чем сын Велеса. Только не хватило меня на двоих, вот один он и остался, а нынче должен я хоть что-то и для своего сына сделать, когда тому Перун больше не может грозить.
– Как сына твоего зовут?
– Вольга. В те времена родились они почти вместе. Настояли все, чтобы спрятал я его, от гнева Громовержца спас. Обучила его Яга всему, что сама знала, так у нас и появился самый доблестный из всех богов, но вот и о смертных теперь подумать давно надо.
– А что же с ним случилось? – допытывался царевич. Он дивился тому, что эта история ему совсем неведома была.
– Ний украл его, да и спрятал тут, – открыл страшную тайну чародей.
– И ты против бога этого идти готов?
– Готов не готов, но что мне еще остается делать? Сына спасать надо, не хочу, чтобы жизнь его во тьме прошла, чтобы и смерть свою он тут встретил.
Царевич и сам не понимал, почему он заинтересовался сыном волхва. Ведь он никогда не видел и не знал его, тем паче, если тот в Пекле томился. Но что-то подсказывало ему, что это Балда был сыном волхва. Не потому ли не он чертей боится, как обычно случалось, а они его.
Если вспомнить, как все начиналось, то со всеми он управляется так браво, как ни один царевич не смог бы справиться. Драконы все побиты, девицы и кони и даже Жар птицы к ним возвращаются, но сыну чародея это не трудно сделать.
Ничего он пока Волхву о своих догадках не сказал, не стал его отпускать назад. С ним вместе идти было как-то веселее и безопаснее. Но ведь если это так, то волхв его тут ищет напрасно. То, что умолчал он о своих догадках и не страшно вроде, но и ничего хорошего в этом нет, это на обман похоже. Хотя пока он сам в опасности, о том лучше не думать вовсе.
Но они и представить себе не могли самого главного – все, о чем они говорили, слышал Ний, знал Властелин тьмы даже о том, что думали невольные заговорщики, и теперь над ними и потешался от всей души.
И надо же быть такими наивными. Ну ладно царевич, но ведь и волхв вон ни о чем не догадывается, а должен был подумать обязательно.
Тогда явился Ний пред ними, как только волхв и царевич к его мрачному подземному замку приблизились.
Глыба мрака перед спокойным волхвом и трепыхавшимся царевичем образовалась:
– Черти сказали, что ты сына своего ко мне искать пришел. Но напрасно ноги бил, все время был он рядом с тобой, да там и оставался. На что мне малец несмышленый был нужен, нет, он там обитал, и странно, что ты того не только не заметил, но не почувствовал даже. Хороший парень под моим присмотром вырос, тебе не в чем меня упрекнуть, – говорил Ний
Словно волхв осмелился бы его упрекнуть, даже если бы и было за что.
Чародей взглянул на царевича. Они мало что понимали из услышанного. Но черти тут же радостно подтвердили, что у них точно его сына не было, он где-то совсем в другом месте остается.
– Балда, – наконец переспросил он, – но кто такой на самом деле Балда, – и только теперь какая – то странная догадка во взоре его мелькнула.
– Неужели надо было столько пройти, чтобы понять это. Как все странно происходило в заповедном лесу и во всем остальном мире, почему ни кот, ни Яга даже не намекнули ему на то, кем был для него Балда.
Но они не могли быть уверены, что все это так, слишком странным все происходившее им казалось.
– Мы должны все выяснить, – заявил Волхв.
Царевич понял, что ему не отделаться просто так от спутника своего. Чародей не серый волк, послушный, да исполнительный, и привыкший делать то, что он скажет.
А тем временем Балда наш вернулся на царский двор, конечно, вместе с конем, без него он бы не решился к царю Гороху пожаловать.
– Вот тебе волшебный конь, давай царевича твоего переделывать, – только и заявил он.
Ничего на это царь не ответил, только тяжело вздохнул да рукой махнул.
– И что же ты так вздыхаешь? – удивился Балда
– Да нет его, – махнул рукой во второй раз царь, – в Пекло мы его спровадили. Ты вот ушел да пропал, а от него всем нам совсем житья не стало. Вот и пришлось к Яге обратиться, а у нее сам понимаешь, один только путь – в Пекло, где еще такого парня перепечь можно?
Очень удивился Балда.
– Помнится, мне пришлось с дюжиной чертей ладить (хорошо, что никто из чертей не слышал этого, а то бы как осиновые листы они задрожали тогда). – Что же один царский сын всех чертей стоит, если вы с ним справиться не могли?
Бояре тут же зацыкали на него, царь грозно посмотрел, если это и была правда, то царю она совсем не нравилась. Да и кому такая правда по душе будет? Но Балда не стал от своих слов отказываться.
№№№№№№№
Пошел Балда в лес, на царском дворе как-то делать ему нечего было, тут и наткнулся на Серого волка – старого своего знакомого, почти приятеля. Тот виновато взглянул на него и сразу хвост поджал, как побитая собака. Хотя вроде ни в чем не был виноват, но чуял, что Балда его попрекать станет. Так оно и вышло.
– Ладно царь, а ты – то что на этот раз царевича не спас, уж если начал это дело, то и продолжать должен до победного конца, не ожидал от тебя такого, никак не ожидал.
– А что я, – спрашивал волк, – мне до него больше не было дела, коня я честно отработал, а остальное меня и не касается.
– А остальное – хоть трава не расти, – дивился всему этому Балда.
Нечего было волку на то сказать, как ни крутился он, а всегда чувствовал свою вину..
– И что ты сидишь? – поинтересовался Балда
– А что мне делать прикажешь? – уставился на него волк.
– Дорога тебе известна, в Пекло поехали, царевича спасать надо.
Волк прямо обрадовался, только об этом он все время и думал, вот и пошел теперь туда без оглядки, раз сам Балда велел, то почему и не пойти?
А так как никто еще не видел царевича с волхвом, то и должна они были где-то там по дороге встретиться.
Долго, ли коротко летел по Пеклу, по знакомой дороге волк, и Балда на нем подскакивал от быстрого бега, только почуял он дух человеческий, да и остановился, так, что Балда на нем с трудом удержался.
Перед ними стоял волхв, и за его спиной был царевич. Хотя его не было видно, но разглядеть можно.
Царевич не знал к кому ему броситься первому, к волку или к Балде, все-таки выбрал волка, тот ему не таким грозным казался, почти своим парнем был, своим и останется.
Балда усмехнулся, царевич есть царевич, что с него взять.
Но уважает, значит потом, когда царем станет, слушаться будет обязательно.
– Идите назад, – говорил волхв.
– А ты? – удивленно спросил у него Балда.. Он поверить не мог, что тот и дальше тут оставаться собирается.
– Я должен здесь оставаться, мне надо отыскать Вольгу обязательно. Я не могу без него вернуться.
Очень удивился Балда, но еще больше царевич, он понял, что догадки его были не правильными. Они не узнали друг друга. Это показалось ему очень обидным.
Но царевичу так хотелось поскорее выбраться отсюда, что уговаривать его он не стал.
– Отправляйся, – говорил он, – мочи нет больше во тьме этой оставаться.
И волк рад был, что теперь он мог пригодиться, и без него они никак не обойдутся.
Нет, все-таки приятно дикому зверю, который и сам был когда-то человеком, для другого доброе дело сделать, ой, как приятно.
Вот и понеслось все, закружилось, завертелось.
№№№№№№
И только по дороге впервые за все время они сошлись в одном и поняли, что никого не найдет волхв. Ведь там и нет больше никого, но почему он не узнал собственного сына – вот в чем вопрос? Чародей все-таки, не простой смертный. Понять этого царевич никак не мог, и никто не пытался ему объяснить.
Если кто-то еще пришел в ярость, так это Ний, он видел, что Маринка – ведьма его прекрасная и любимая, изменила ему, да еще с кем, с волхвом этим странным.
Она и помогла ему уйти назад, когда тот пытался его оставить у себя во тьме и заставить служить.
Нию не нужен был волхв, но почему он должен все время на земле оставаться, может и здесь побыть, с ним можно о многом поговорить, посоветоваться.
Очень хотелось ему с кем-то из знающих обсудить все, что в лесу и на земле творится теперь и дальше происходить будет.
Только никого тут больше не было, кроме него самого да ведьмы Маринки. Когда та узнала, что волхв в плену останется, то и предупредила его тут же.
Тогда поднял Ний дремавшего все лето напролет в своих пещерах в Пекле Кащея.
– Отправляйся за ним в погоню, – приказал он тут же, – и смотри без него и без нее не возвращайся.
– Да как же я их обоих приволоку, если у меня только две руки, – дивился Кащей. Ему не хотелось шевелиться, воевать с этими типами, себя подставлять. Это было так тяжело и бесполезно.
Но Ний так посмотрел на него, что ни о чем больше он спорить и спрашивать не стал.
Тогда погоня грозная за ними и направилась. Все, как в любой сказке полагается, происходило.
Маринка сразу почувствовала, что случилось, да и летучие мыши ей о том рассказали, а потом только тяжело вздохнула она в объятьях волхва. Когда уже времени совсем не осталось, толкнула она его туда, а сама тут и осталась.
Волхв ничего даже сказать не успел, а ведьма была уже в руках Кащея, и не противилась, хотя ругала его сильно самыми нехорошими словами. Но вскоре крики ее где-то потонули, видно Кащей уволок ее уже больно далеко.
Так недолгая любовь Волхва на этом и завершилась так же внезапно, как и началась, и ничего больше от нее не осталось. Но самое главное, что и в плену у Ния он не остался, а вернулся в этот мир целым и невредимым.
Пока волхв оставался в подземном мире да тешился с ведьмой, царевич домой вернулся.
Конь, которого Балда для него нашел, оставался цел и невредим, ничего с ним не сделалось. Никто его украсть тогда не успел, а потому сразу же принялись они за дело. Если уж спастись удалось, то должен он на человека быть похожим, а не таким непутевым, каким прежде был оставался. Так оно и получилось со временем. Как и всегда прежде бывало в сказках кота Баюна.
В одно ухо коня царевич влез еще прежним, таким, на которого без слез не глянешь, из другого уха он вылез уже нормальным, вполне приличным парнем. Но Балда все-таки его со всех сторон оглядел, и очень он ему на этот раз понравился.
– Не зря я, видать, старался, – говорил он потом боярам, когда они глаза повыпучивали и никак не могли понять, тот ли это был царевич, или какого другого им внезапно подсунули.
Но все-таки с Балдой слуги царские спорить не решилось, хотя некоторым и очень хотелось. Ведь если царевича не признать, то можно от обоих разом и отделаться. Хотя с другой стороны, как повернется, на царя Гороха надежда малая была, а вдруг он на них же и обрушится? Не верилось, что от Балды он откажется, скорее всего, простит ему мелкие шалости, и они тогда крайними и останутся раз и навсегда.
№№№№№№№№
Но все получилось складно и ладно.
Царь долго любовался новым царевичем, хотел убедиться, что тот не только внешне значительно краше стал, но и ума набрался за время своего путешествия и преображения. Убедился, все так и было. От радости прослезился царь Горох, бросился он Балду обнимать да целовать, да благодарить за такой подарок.
– Вот теперь и помереть я могу спокойно, не о чем больше печалиться, – только и произнес царь Горох.
И как-то так получилось, что в то самое время умер царь Горох тихо да незаметно, так, словно его и не было никогда прежде.
Тогда и пришел царевич к власти и царем Иваном сделался.
Все было так, как ему хотелось да не совсем так. Балда задумал что-то свое.
И все чаще стали черти в княжестве этом появляться, то один, то другой. Среди людей они терялись, и не худшими из слуг царских были они в те времена. Балда за ними приглядывал и расслабиться им никак не давал.
Они и не пытались даже, помня, что он им в самом начале когда-то устроил.
И стал при царе наш Балда главным управляющим в те дни. Хорошим был управляющим, ничего не скажешь. Говорят, что в те времена на землях русичей золотой век наступил. Ведь у них тогда даже Жар-птица была, пока ее не отпустили в небеса на праздник большой. Но она и потом к ним тоже прилетала, особенно когда темно становилось и света славянам не хватало.
В этой суматохе мы совсем с вами забыли про Елену Прекрасную, все еще безнадежно влюбленную в Балду. Но любовь любовью, а стала она женой верной царя нового Ивана, как Балда в самом начале и предсказывал. А куда ей было деться.
Узнала она, кто ее соперница, да рта так закрыть и не могла от удивления. Нет, с Ягой она спорить не собиралась, да и кот не советовал. А если бы и посоветовал, и тогда бы не собралась. Больно грозной и могущественной казалась старуха. А царевна была вовсе не так глупа.
Нет, она оставалась только царицей пока, а Яга есть Яга и кто же мог супротив нее пойти – не было такого храбреца в мире этом, да и быть не могло.
Но знал Балда, да и не только Балда, что стоило ее только пальцем поманить, и на все она была готова ради него.
Только делать он этого не собирался. Пусть уж царица остается спокойна и невредима, а ему и так неплохо жилось, девиц вокруг было много, и все они оставались рядом с ним всегда. Только все чаще вспомнила Балда, как во время сражения со Змеем, да и потом не раз видел он и во сне и наяву портрет прекрасной девы, и была это царевна Василиса.
Рассказал он коту Баюну про это видение, да и спрашивает у кота, что бы это значило. К чему такой странный сон присниться может?
– Да ничего особенного, – говорил Балде кот, – просто она предназначена тебе судьбой.
– Не может быть, – возмутился Балда, хотя в глубине души он понимал, что так все и будет.
– Это ты о том, что между вами случилось, когда ты ее подальше отправил, я помню это. Просто Василиса с самого начала знала свою судьбу, и тебе хотела рассказать, а ты повел себя очень глупо, но она жива, и все можно поправить.
– Да как поправить такое, если она не желает меня увидеть, и никогда тех обидных слов не забудет. Она не злопамятная, но память у нее хорошая, ты это не хуже моего знаешь.
– Ну, это еще вилами по воде писано, – загадочно усмехнулся кот
Парень только тяжело вздохнул
Но кое – что случилось в те дни и у Балды, он пришел в дом Яги, когда там был Волхв, и ей пришлось признаться обоим, что Балда и есть потерянный Вольга.
– Это за ним ты в Пекло ходил, – напомнила Волхву старуха.
– Но почему же ты мне сразу о том не сказала? – удивленно спросил Балда, да и волхв о том же воскликнул почти вместе с сыном.
– А чего тебе говорить было, если все одного в Пекло ты идти должен был, – только и отвечала на это Яга. И для Волхва, и для всех остальных книги Судьбы писаны были, никто от них не ушел, да и не сможет уйти.
Они оба должны были с тем согласиться.
Тогда появился Ярила, чтобы примирить Волхва с сыном его раз и навсегда.
– Это я виноват в том, что ты его почти не знал, если бы не было меня, то и твоя жизнь бы сложилась по-другому. Но меня надо было прятать и охранять от Перуна, вот все так и запуталось. Теперь все благополучно завершилось, я этому рад, – говорил он, многозначительно улыбаясь
– Мне не нужно другой жизни, – отвечал ему Балда, – я столько всего смог узнать и понять за это время, что никакая другая жизнь мне просто не нужна.
Но все-таки Ярила пришел не зря, на глазах изменился Балда, больше не был он тем простачком и шустрым работником.. Стоял перед ними грозный жрец да такой могучий, мудрый и прекрасный, что отец его смотрелся только тенью и помощником его верным.
Невольно и Ярила, и Волхв смотрели на него заворожено и насмотреться никак не могли, таким сильным и красивым он им показался. Говорят, потом он вместе с царевичем был во всех сражениях, которые только в мире этом и происходили. И уводил он в битву дружинников часто вместо князя, и лучший из князей рядом с ним оставался. Ему суждено было возвращаться в этот мир, и называли его по-разному: Рус, Олег, Святослав- Руслан- Даниил, Владимир Храбрый- Всеслав чародей. И рядом с каждым из этих князей всегда был волхв, по-другому и быть не смогло. В сражение они шли всегда вместе. Властелин и маг вместе и оставались всегда.