Поезд, следовавший к моей станции, неожиданно тряхнуло, буквально выкинув меня из размышлений. Оступившись, я налетел на компанию двух школьников, сопровождавших свою подругу.
– Осторожней надо быть и, ох, е, че это с тобой? – тыкая пальцем на залитую кровью байку, проговорил один из школяров, видимо, в их банде косивший под новоиспеченного рэпера.
– Извините, ребята, – как-то рановато они из школы чешут, прогуливают что ли.
– Ну и рожа у тебя, словно отбивная, – произнес второй, после чего мелкие засранцы в одно горло заржали. Ох, не люблю я школоту пугать, да и не по статусу, но и с рук спускать подобное тоже не дело. Старших надо уважать, тем более когда они тебя на две головы выше.
– Себе такое же хочешь? Могу устроить, – взяв мальчугана за шиворот, рыкнул я, после чего тот, едва не обосравшись от страха, опустив взгляд, заткнулся.
Вот почему всегда так: пока спокоен и вежлив с малолетками – не ценят, а к стенке подопрешь – бояться и уважать начинают? Никакого воспитания. Хотя в их годы я, может, и хуже был.
– Извините и отпустите, пожалуйста, моих друзей, – схватив меня за испачканный кровь рукав, вступилась за «гэнгста» мелкая девчушка. Она боялась меня, но в отличие от заткнувшегося и молча смотревшего за происходящим второго паренька не побоялась действовать.
– Не стоит грубить старшим. В будущем может аукнуться, – кинул напоследок я рэперу, после чего отпустил его.
Девочка благодарно кивнула, а после, чуть ли не с головой занырнув в свою сумочку, достала оттуда влажные салфетки. Какая милаха, вот если бы все дети были такими заботливыми к окружающим, может, и мир стал бы светлее.
– Вот… У Вас кровь из носа пошла. Берите пачку, – видя, что я хочу вытянуть всего одну, добавила она. – Меня зовут Жу, означает «крепкая как бамбук», я из старшей школы, а эти два оболтуса мои кузены. Прошу, не сердитесь на них.
Как-то резко изменившись с лица, начала рассказывать о себе старшеклассница, вгоняя в ступор не только меня, но и своих родственников. Заметив растерянность на наших лицах, девочка замялась. Опустив взгляд, тихо спросила:
– Вы знаете, что такое бамбук?
– Ах, да… Извините, Жу, моя станция, – понимая, что дитя жмется ко мне все ближе, вызывая подозрительные взгляды со стороны других находившихся в вагоне, я тотчас выскочил на первой попавшейся остановке.
Что за херня сейчас произошла в который раз уже по счету? Третий? Четвертый? Это точно не случайность. Проклятие, как говорил Пак, так не действует, а значит, остается только одно – сила Суккуба. Неужели я как-то подсознательно влияю на умы людей? Вызываю у них галлюцинации или как-то, сам того не понимая, делаю какую-то абракадабру, и находящиеся вокруг меня сходят с ума? И кто сходит с ума? Женщины, мужчины или все сразу? Или, быть может, девочка просто хотела помочь какому-то избитому прохожему, за здоровье которого распереживалась, а единственный, у кого проблемы с рассудком, – это я?
От этих всех мыслей вновь разболелась голова. Сев на скамью в ожидании другого поезда, я просто уставился в токсично яркий баннер какой-то очередной марки парфюма. Дурные мысли постепенно стали улетучиваться. Тупо втыкая в заурядные билборды, я смог как-то отвлечься.
Нужно было вернуться домой, в очередной раз сменить свой наряд и двигаться на работу. А вся эта тарабарщина вместе с Якудзой и божественной шляпой, рухнувшей на мои плечи, подождет.
«Проклятие может век ждать, а значит, и мы подождем, да, Мишаня? Нет смысла рвать на голове волосы, пусть все идет своим чередом».
– Простите, с Вами все в порядке? Может, скорую вызвать? – видя мое полусвихнувшееся выражение лица, спросила проходившая мимо женщина.
– Все хорошо, – меня вдруг осенило. – Скажите, девушка, а что Вы чувствуете, глядя на меня? Вас ко мне не тянет? – от столь неожиданного вопроса, незнакомка испуганно подалась назад. – Думаю, что странно задавать такие вопросы женщинам. О боже… Ваша голова, не кружится? У Вас на виске рассечение. Нужно вызвать скорую.
Пак, твою мать, не мог сказать, что еще и башка разбита, вот только… Когда об пол башкой укладывали или ногой звезданули? Странно, может, меня все-таки ненадолго и вырубили, почему я ничего не помню?
– Дайте, – взяв у меня из рук подаренные школьницей салфетки, произнесла женщина, после чего аккуратно стерла кровь с виска. – Я врач, пусть и интерн, но все же что-то да умею и, как любой другой медик, посоветовала бы Вам обратиться в больницу для рентгена и более профессионального медобследования, – проговорив это, девушка задержала руки на моем лице. Холодная ладонь аккуратно коснулась сначала щеки, а после плавно перешла к носу.
– У Вас еще, быть может, поврежден нос… – пусть у меня и были кое-какие дела, но, если хотите, я могу сопроводить Вас в хорошую частную поликлинику, цены там приемлемые, к тому же там работает моя знакомая, и, думаю, я смогу выбить Вам скидку…
– Девушка, с Вами все в порядке? – понимая, что та не торопится убирать руки с моего лица, спросил я, после чего она, положив одну из рук мне на спортивки, тихо произнесла:
– Я уже и сама не знаю… Вы ранены, а я врач, мой долг – позаботиться о Вас. Позвольте… – вторая ее рука также перекочевала мне на нижнюю часть туловища, после чего ее худенькие пальцы, нащупав моего постепенно просыпавшегося друга, замерли. – Оу, уважаемый, а Вы уверены, что больше нигде не пострадали? – женщина просто раздевала меня взглядом. – Там, снизу, у Вас что-то явно разбухло, быть может, внутреннее кровотечение, а это опасно…
– Мой поезд, – когда та прилюдно попыталась схватить меня за член, вскочил я, едва не засветив голой задницей.
– Куда Вы? – раздосадовано протянула девушка, чуть ли не силой стягивая с меня спортивки вместе с трусами.
– Домой! – пытаясь не остаться с голой жопой, потянул я вверх трусы.
– Но Вам точно нужна моя помощь! – опуская их вниз, вновь жалостно запричитала женщина.
– Сам справлюсь! – дернувшись до хруста ткани, все же вырвался из рук этой озабоченной я. Вот же попадалово, и силища-то какая.
Двери открылись. Без промедления я зашел в вагон. Нет, здесь точно замешано что-то потустороннее. Так не бывает. С опаской гляжу на людей, держусь подальше. Те так же, с подозрением, смотрят на меня. Еще бы, я сегодня прям в ударе, красавчик из красавцев, мать вашу.
Нужно было добраться до дома, сменить одежду и позвонить Суинг. Сейчас, пока Пак занят своими делами, моя начальница была единственной способной мне хоть что-то объяснить женщиной, с которой я к тому же спал… Черт, она же демон. А что если она узнает о моем проклятии и о том, что в ее голову что-то или кто-то пробрался? Она же меня на куски порвет, а если и не она, то те амбалы, что на нее работают, мою задницу точно на британский флаг порвут или на ленточки распустят.
Поезд медленно, словно специально, тянулся до моей станции. Нервы были на пределе. Всеобщее обожание и домогательства – это, конечно, круто, но не на людях же. Попасть в СМИ как извращенец, совратитель малолетних и уж тем более пожилых ой как не хотелось. Словно верткая змея, я выскочил из вагона, минуя окружающих. Пару раз ловил косые взгляды, сталкивался плечом в плечо с прохожими, на что каждый, оборачиваясь, реагировал по-своему. С горем пополам добрался до своей квартиры, поднялся на лифте, и вот, когда до спасительной двери оставалось всего ничего, столкнулся с той, кого меньше всего мог ожидать.