Глава 4

– Я привел Сэма Кеттлера, – сказал Колсон Ламберт.

Пайн стояла перед крыльцом столовой «Призрачного ранчо», когда к ней подошел Ламберт с мужчиной в форме рейнджера.

– Он дежурил, когда Прист и мул исчезли.

Пайн бросила на Кеттлера быстрый оценивающий взгляд.

Рост почти шесть футов и два дюйма, мускулистые загорелые предплечья, светло-серые глаза. Когда он снял шляпу, чтобы вытереть со лба пот, Этли увидела коротко подстриженные белокурые волосы. Примерно ее ровесник. «Привлекательный мужик», – подумала Пайн, глядя, как ходят желваки на крепко сжатых челюстях Кеттлера.

– Колсон сказал, что вы ничего не слышали? – спросила она.

Кеттлер покачал головой.

– Вечер выдался довольно тихий. Когда все отправились спать, я обошел лагерь, занялся бумажной работой, проверил мусор, на случай если его не убрали надлежащим образом. В противном случае мелкие хищники устраивают в лагере настоящий хаос. Отогнал их подальше. В остальном же всё как обычно.

– Колсон ввел вас в курс дела?

Кеттлер перенес вес с одной ноги на другую.

– Исчез турист, кто-то зарезал мула. – Он состроил гримасу. – Отвратительная история.

– Вот главные вопросы, на которые я хочу получить ответ: зачем было уводить мула из загона, а потом его убивать? – спросила Пайн. – Сейчас мы не знаем, какова роль Приста в случившемся. Это мог сделать кто-то другой; быть может, Прист его случайно заметил, и убийца мула от него избавился.

– Такое возможно, – согласился Ламберт.

Этли покачала головой. Инстинкт подсказывал ей, что ее предположение неверно. Слишком большое количество совпадений. Слишком много фактов это подтверждало – и так же много опровергало.

Жизнь не похожа на фильмы или книги. Иногда простейший ответ оказывается правильным.

Она бросила быстрый взгляд на Кеттлера.

– Подумайте еще. Вы не заметили ничего необычного?

Тот покачал головой.

– Если б видел, сказал бы.

– Вы не слышали шагов уходящего мула?

– Я совершенно уверен, что услышал бы стук копыт, – заверил Кеттлер. – Как вы думаете, когда это могло произойти?

– Я не уверена, – ответила Пайн. – Но совершенно определенно после одиннадцати.

– Во время обходов я удаляюсь на значительное расстояние от загона. Если мула забрали в это время, я вполне мог не услышать.

– Хорошо, если вспомните что-то еще, дайте мне знать.

– Обязательно. Удачи вам.

Кеттлер зашагал прочь, быстро и легко, и Этли отметила про себя то, как мышцы плеч натягивают его рубашку.

– Что теперь? – спросил Колсон, отвлекая ее внимание от уходившего Кеттлера.

– Если учесть, что завтра нам с самого утра предстоит начать обыскивать каньон, я собираюсь поужинать и отправиться спать.

Через несколько часов Пайн смотрела в потолок комнаты десять на десять в «Призрачном ранчо». Кто-то из местных служащих нашел для нее матрас, простыню и комковатую подушку. Сегодня это был ее дом. Она не испытывала никаких затруднений: ей не раз приходилось проводить ночь, глядя в потолок в местах, которые ей не принадлежали.

«Призрачное ранчо» находилось на территории, которая прежде носила название «Лагерь Рузвельта», в честь президента Теодора Рузвельта. Он останавливался здесь в 1913 году после того, как объявил Гранд-Кэньон национальным памятником. Пайн также узнала, что именно Рузвельт приказал племени хавасупаи покинуть эти земли, чтобы построить здесь парк, тем самым изгнав их из собственного дома. Непокорным хавасупаи потребовалось двадцать пять лет, чтобы уйти отсюда, через много лет после смерти Рузвельта.

Пайн их не винила.

«Призрачное ранчо» построила и дала ему имя Мэри Элизабет Джейн Колтер, знаменитый архитектор каньона, в 1922 году. Оно стояло в тени трехгранных тополей и сикомор, в окружении многочисленных тропинок, крошечный оазис в огромной пасти каньона. В маленькой столовой висел почтовый ящик, куда туристы бросали открытки. Караван мулов забирал их на следующий день. На открытках ставили печать: «Доставлено мулами со дна Гранд-Кэньон». Что гораздо круче, чем мир смартфонов и приборов, названных «Алекса»[6], которые теперь управляют жизнью, верно?

У Пайн была с собой смена одежды и другие необходимые вещи, возимые в багажнике вместе с сумкой, в которой лежало то, что требовалось для проведения экспертиз, и она погрузила сумки в вертолет перед тем, как отправиться на дно каньона. Этли не могла рассчитывать на специалистов ФБР, готовых в любой момент прибыть на место преступления, если требовался серьезный анализ произошедшего. Специальным агентам, работавшим в небольших отделениях, приходилось все делать самостоятельно.

Пайн являлась агентом ФБР, в чьи обязанности входило следить за порядком в Гранд-Кэньон, и сейчас она представляла собой кавалерию, состоявшую из одного человека. Ее вполне устраивало такое положение вещей.

Пешие туристы и те, что путешествовали на мулах, еще оставались в своих постелях, либо в спальнях, либо в рубленых домах с косыми крышами. Пайн поужинала с ними в большой столовой с темными потолочными балками, за длинным столом со стульями с деревянными спинками. Никто не знал, кто она такая, и Этли не стала рассказывать о себе и о том, что привело ее в каньон. Она не любила светских разговоров, предпочитая слушать других – так можно многое узнать.

За ужином Пайн выбрала рагу и кукурузный хлеб и выпила три стакана воды. В Гранд-Кэньон требовалось поддерживать водный баланс. Перед тем как лечь спать, она еще раз поговорила с Бреннаном и Ламбертом. Лежа в кровати, взглянула на часы – полночь давно миновала, но термометр показывал, что снаружи двадцать семь градусов, и в комнате было душно. Пайн распахнула окно, чтобы проветрить ее, разделась до нижнего белья и положила оба пистолета так, чтобы без проблем до них дотянуться.

Она понятия не имела, где находится Бенджамин Прист. К этому моменту он вполне мог выбраться из каньона, но кто-то обязательно должен был его увидеть. Описание Приста раздали всем рейнджерам и поместили на сайте Службы национальных парков. И если этот тип по какой-то необъяснимой причине убил и написал две странные буквы на боку Салли Белль, он за это ответит.

Пайн составила отчет, куда внесла все, что ей удалось узнать, и отправила его по электронной почте своему начальству вместе со списком туристов, который получила от парковой полиции. Сведения передадут в различные офисы агентства по всей стране, что позволит проследить за любым из них. Она также сообщила о случившемся в офис во Флагстаффе, и те попросили ее держать их в курсе событий.

Теперь до самого утра ей было нечего делать.

Пайн слушала шум ветра снаружи и журчание воды в реке Брайт-Эйнджел-Крик.

У туши мула поставили двух часовых, в противном случае несчастную Салли Белль обглодали бы ночные хищники. Пайн открыла глаза, и Гранд-Кэньон вместе с мертвым мулом исчезли из ее мыслей.

На их месте возник Дэниел Джеймс Тор.

Можно сказать, что Этли ждала почти всю свою жизнь возможности встретиться лицом к лицу с человеком, который был виновен в исчезновении ее сестры.

Почему она ждала двадцать девять лет?

Шесть месяцев тому Пайн лишь смутно помнила мужчину, который забрался в их спальню почти тридцать лет назад. Доктора называли это по-разному, но все сводилось к тому, что дело тут в амнезии, вызванной молодостью и травмирующими обстоятельствами исчезновения Мерси. Разум Пайн ради ее благополучия заблокировал те воспоминания. У ребенка – и, как выяснилось, у взрослой Этли.

Утром следующего дня мать нашла ее в крови, без сознания, с заклеенным ртом, и сразу вызвала «Скорую помощь». Этли отвезли в больницу. Множество раз во время серии тяжелых операций врачи опасались за ее жизнь. Со временем рана на голове зажила; мозг не получил необратимых повреждений, и в результате она вернулась из больницы домой, а в семье Пайн остался только один ребенок.

Этли не сумела оказать существенную помощь полиции. А к тому времени, когда она вернулась домой, дело практически закрыли.

И Пайн продолжала жить дальше. Ее родители развелись – главным образом из-за того, что произошло той ночью. Им тогда было по двадцать пять лет, оба изрядно выпили и не услышали, как незнакомец влез в их дом; они спали, когда одна их дочь получила серьезные травмы, а другую похитили. Они винили друг друга.

Ко всему прочему главными подозреваемыми являлись именно родители. А один полицейский считал, что отец Пайн, находившийся под воздействием алкоголя и наркотиков, зашел в комнату дочерей, унес с собой Мерси, убил ее и каким-то образом избавился от тела.

И хотя их отец и мать прошли проверку на детекторе лжи, а Этли сказала, что ее отец не был тем мужчиной, который вошел в ее комнату той ночью, полиция ей не поверила. Почти все жители города жестко осуждали Пайнов, и им пришлось уехать.

После развода Этли осталась с матерью, и ее жизнь навсегда изменилась после исчезновения Мерси.

По мере того как она становилась старше, ее существование все больше теряло смысл; у нее полностью отсутствовали амбиции, и она ничего не хотела. Складывалось впечатление, что ее главная задача состояла в том, чтобы ни в чем и никогда не добиться успеха. Этли рано начала пить и курить «травку», устраивала драки, ее не раз задерживала полиция, ей предъявляли обвинения в употреблении алкоголя. Она часто попадалась на кражах в магазинах. Ей было на все плевать. В том числе на себя.

Но как-то раз она отправилась на окружную ярмарку и ни с того ни с сего решила обратиться к предсказательнице будущего. Женщина в маленькой палатке была одета в разноцветную мантию, голову ее украшал тюрбан, а лицо закрывала вуаль. Пайн помнила, как усмехнулась, уверенная, что перед ней мошенница.

Женщина взяла ее за руку и посмотрела на ладонь, но ее взгляд почти сразу вернулся к лицу Этли. А на лице самой предсказательницы появилось недоумение.

– Что? – без особого интереса спросила Пайн.

– Я чувствую два пульса. Два сердца.

Этли напряглась. Она не говорила гадалке, что у нее была сестра-близнец. Она ей вообще ничего не говорила.

Женщина более внимательно посмотрела на линии на ладони Пайн и нахмурилась.

– Что? – снова спросила та, на этот раз с интересом.

– Два биения сердца, совершенно определенно. – Гадалка немного помолчала. – Но только одна душа.

Этли смотрела на женщину, а та не сводила с нее взгляда.

– Два сердца и одна душа? – переспросила Пайн, а когда женщина кивнула, удивленно сказала: – Как такое возможно?

– Я думаю, тебе известно, как такое возможно. Более того, ты знаешь, что это правда.

И с этого момента Этли неустанно добивалась любой поставленной перед собой цели. Как если бы жила две жизни, а не одну. Чтобы добиться того, чего не имела ни единого шанса получить Мерси.

Ее физика, природная сила и атлетизм сделали Этли настоящей звездой спорта в старших классах. Она играла в баскетбол, занималась бегом и была подающей в команде по софтболу, участвовавшей в чемпионате штата.

Однажды Пайн пошла с парнями из футбольной команды в спортивный зал, где выяснилось, что она может поднять более серьезный вес, чем многие из них. С тех пор вся ее страсть и яростные амбиции были сосредоточены на штанге. Словно ракета, Этли вышла на уровень национальной команды и стала один за другим выигрывать кубки.

Кое-кто считал ее самой сильной женщиной в Америке.

А потом она поступила в колледж, где попыталась попасть в олимпийскую команду – и потерпела неудачу.

Ей не хватило одного килограмма, всего 2,2 фунта.

Эта неудача – не из-за себя, а из-за Мерси – оказала на нее парализующее действие. Но ей оставалось только двигаться дальше.

Так появился мир ФБР и ее карьера; ничего другого Пайн для себя не представляла.

С самого начала она стремилась на Запад, потому что именно здесь, на огромных открытых пространствах, охотились на своих жертв самые опасные хищники на земле. Этли прочитала о них все, что только возможно, изучила каждого, умела так хорошо составлять психологические профили преступников, что ей предложили место в Отделе поведенческого анализа № 3 в Бюро. Этот отдел исследовал преступления против детей.

Пайн отказалась. Она не хотела составлять психологические профили чудовищ, хотя технически такой профессии в ФБР не существовало. Это был миф, увековеченный массовой культурой. Нет, Пайн хотела сама надевать наручники на монстров, зачитывать им права и наблюдать, как судебная система отправляет их в такие места, где они уже никогда и никому не смогут причинить вред.

Такое будущее Этли было предопределено в тот момент, когда ко лбу Мерси в последний раз прикоснулся палец и мужчина с жуткой завершенностью сказал: «Мо».

Именно так она жила, пока шесть месяцев назад не произошло одно событие.

Приятель Пайн, кое-что знавший о ее прошлом, предложил ей попробовать пройти процедуру восстановления памяти при помощи гипноза.

Она слышала о таких сеансах, Бюро применяло их в ряде случаев, однако результаты получались разные. Использование данной практики вызывало бурные споры; многие ее поддерживали, но многие критиковали. Пайн знала, что иногда они приводили к появлению ложных воспоминаний и страдали невинные люди.

Однако она ничего не теряла, предпринимая такую попытку.

После многочисленных сеансов с гипнотерапевтом из глубин ее подсознания наконец появился Дэниел Джеймс Тор – точно злобный зверь, выбравшийся из адской дыры на дневной свет.

Проблема состояла в том, что до того, как подвергнуться гипнозу, Пайн многое узнала о Торе. Всякому, кто занимался серийными убийцами, было известно его имя. По сравнению с ним типы вроде Теда Банди казались неумелыми и некомпетентными. Пайн изучила его карьеру, пики активности, прошлое жертв.

Таким образом, возникал очевидный вопрос: возник ли Тор из ее подсознания, потому что действительно влез в окно их комнаты ночью 7 июня 1989 года? Или явился на свет из-за того, что она так хотела? Ведь он находился в их местах как раз в то время? И согласится ли он сказать, где похоронена Мерси, убил он ее или нет?

Отец Пайн уже давно умер. Он проглотил заряд картечи из дробовика после того, как в течение недели пил и принимал наркотики в дешевом мотеле в Луизиане, и закончил свою жизнь в день рождения дочерей. Пайн не считала его смерть совпадением. Возможно, отец пытался показать ей, что он чувствовал свою вину из-за случившегося с ней и Мерси. Но получилось так, что в каждый свой день рождения она вспоминала о том, что именно в этот день ее отец снес себе голову.

Ее мать еще была жива. Пайн знала, где она живет, но они отдалились друг от друга. Зрелость не помогла Этли сблизиться с ней, и дистанция между ними лишь увеличилась, превратившись в подобие Гранд-Кэньон. Быть может, даже больше – ведь Пайн удалось выяснить, что разум способен довести до конца все, что угодно, в особенности когда он играет с тобой в игры. Он может заставить видеть вещи, которых не было, или не видеть того, что смотрит прямо тебе в лицо.

Значит, это был Тор? Или ее гипотеза – полная чепуха?

Правда состояла в том, что она не знала…

Пайн снова закрыла глаза, но они почти сразу открылись. И не в том дело, что она не могла спать. Просто услышала шум снаружи.

Ей потребовалось двадцать секунд, чтобы полностью одеться, засунуть запасную «Беретту» в кобуру на щиколотке и сжать в правой руке «Глок 23».

А потом она поступила, как делала всегда.

Устремилась навстречу неизвестному.

Загрузка...