Когда-то давно по титулу сразу можно было определить, за что именно отвечает человек.
На короле лежала ответственность за всю страну. Герцог владел определенной областью. Людей, носивших такой титул, было очень мало, чаще всего не больше двух. Графы следили за городами, а бароны за всеми дорогами королевства и имели в подчинении пару деревень.
Позже все стало гораздо проще. Теперь семья барона могла быть в несколько раз богаче семьи графа, который, в свою очередь, порой и вовсе не имеет ничего, кроме титула.
К слову, таких безземельных аристократов в замке короля было довольно много. И хорошо, если они могли позволить себе содержать особняк в столице, иной раз не было и этого. Впрочем, подобное не мешало таким людям все равно смотреть на тех, кто ниже по иерархической лестнице, с превосходством.
Эруард давно заметил, что люди, имеющие высокий титул, но потерявшие по каким-либо причинам состояние, чаще всего оказываются более докучливыми в том, чтобы напомнить другим о своем величии. Он полагал, что все дело в защитной реакции и банальном страхе.
Кое-как распрощавшись с одним из таких аристократов, Эруард облегченно вздохнул и потер переносицу. Семья графа бор Данье потеряла свое состояние еще пару веков назад. С тех пор у них не появилось ни одного человека, способного восстановить былое величие семьи. Они приспособились жить на милости от короля, настолько привыкнув к этому, что перестали даже пытаться что-то изменить.
Эруард находил таких людей пустыми. Они не были ему интересны ни в какой мере. К сожалению, этикет требовал быть предельно вежливым с окружающими.
Самое смешное – это как граф только что пытался завуалированно убедить его, что человек с титулом барона, пусть и имеющий внушительное состояние, никак не может стоять на одной ступени с настоящими аристократами. Собеседник даже имел наглость назвать семью дель Легран скоробогачами, и это при том, что их корни уходят на семьсот лет назад. Уже тогда им был присвоен баронский титул.
Эруард не понимал, зачем правитель держал при себе подобных людей. Они были бесполезны. Только проедали королевский бюджет, не отдавая ничего взамен.
Подумав немного, он решил, что светской жизни на сегодня ему хватит. Развернувшись на каблуках, Эруард направился к выходу из зала, планируя заняться более интересными вещами.
Легко сбежав по широким ступеням, он тенью скользнул прочь от замка. Чем дальше он отходил, тем темнее становились улицы, но это его совершенно не тревожило. Он прекрасно знал столицу и мог пройти где угодно почти с закрытыми глазами.
Спустя некоторое время он приблизился к одному из домов. К центральному входу подходить не стал. Обошел здание и, привычно обогнув ящики, от которых несло чем-то сгнившим, два раза стукнул кулаком в дверь.
Пару минут царила полная тишина. Время было достаточно поздним, так что горожане давно уже спали. А те, кто в такой час не спал, предпочитали разговаривать и передвигаться максимально тихо, чтобы не привлекать к себе нежелательного внимания.
Звук отпираемого засова выдернул Эруарда из лицезрения окружающего пространства. Завернувшись в плащ сильнее, он повернулся к двери. Свет от свечи резанул по глазам, заставив на короткий миг зажмуриться.
– Это я, – прошелестел он.
Человек со свечой не выказал никакого удивления. Он просто кивнул и приоткрыл дверь шире, позволяя гостю пройти в дом.
Эруард не стал заставлять себя ждать, проскользнул мимо и сразу направился вглубь. На кухне он скинул капюшон и рухнул на стул, чувствуя, как тепло дома окутывает его. Он даже не заметил, что немного замерз, пока шел сюда.
– Что-нибудь выпьешь? – спросил мужчина.
Он поставил свечу на стол, а после сел напротив, выжидательно замерев.
– Твое варево отвратительно, – хмыкнул Эруард. – А ничего другого, как я подозреваю, у тебя тут нет.
– Ну почему нет? – притворно обиделся человек. – Для дорогого гостя могу налить воды.
– Не стоит утруждать себя, мой друг, – Эруард тихо фыркнул. – Какие новости? – его голос стал более серьезным.
– Все спокойно, – мужчина моментально перенял настроение. – На прошлой неделе он пытался подмять под себя одну из воровских гильдий.
– И как, удачно? – Эруард наклонился вперед, заинтересовавшись темой разговора.
– Нет, – мужчина хмыкнул. – Ребятам не понравились условия работы, поэтому они послали его. В наказание он приказал переловить их.
Эруард недоверчиво качнул головой.
– Старшим гильдиям вряд ли это понравилось, – предположил он.
– Именно, – человек кивнул. – Это не понравилось не только ворам, но и всем остальным на теневой стороне. Ты сам знаешь, они согласны сотрудничать с властью, но только в том случае, если все происходит к обоюдной выгоде сторон. Увеличение отчислений – нарушение давнего договора.
– Он пытался выставить все так, словно это король пожелал увеличения? – недоверчиво спросил Эруард, невольно зацепляясь взглядом за один из ужасных шрамов на лице собеседника. Он несколько раз порывался спросить, кто оставил другу такие отметины, но так ни разу и не перешагнул эту черту. Ему казалось, что Паком не будет рад вопросу.
Гордон посмотрел со значением. Такой взгляд не требовал словесного ответа.
– Еще какие-нибудь новости? – спросил Эруард, размышляя над тем, что ему стоило доложить королю о возможных предстоящих волнениях в городе. Его величество предпочитал активно не вмешиваться в эту сферу, оставляя ее на совести семьи дель Легран, которая уже несколько столетий занималась наблюдением за порядком на теневой стороне.
Нынешний глава стражников являлся протеже семьи дюи Медрон. Видимо, герцог решил, что его власти достаточно, чтобы противостоять правителю.
– Есть кое-что интересное. – Эруард прищурился, наблюдая, как глаза друга вспыхивают любопытством. – Не так давно ко мне приходила одна девушка. Мне кажется, тебе будет интересно услышать об этом.
– Девушка? – спросил недоуменно Эруард и внутренне скривился. Правда, практически сразу спохватился. Ему явно не стоило презирать весь женский пол из-за одной надоедливой сверх меры девицы.
Паком, сам того не зная, пробудил в нем воспоминания о встрече, состоявшейся пару дней назад.
После того как Эруард получил письмо баронессы, ему пришлось отправиться на встречу с ее отцом. Барон дель Дубран ни капли не удивился его приходу. Он соловьем разливался о том, как прекрасна любовь, какой чарующей она может быть, как он завидует такой красивой и подходящей друг другу паре.
Ни одно его слово не заставило Эруарда думать, будто мужчина действительно считал так, как говорил. Дубран нацелился на деньги его семьи, вот это была истина.
Несмотря на то, насколько противно ему было, Эруард с каменным лицом выслушал все эти восхваления и мечтания об их непременно замечательной будущей жизни.
Когда речь зашла об отзыве намерений, Дубран встал в позу. Подумать только, он имел наглость обвинить Эруарда в черствости и жестокости по отношению к его бедной и трепетной дочери, которая влюблена настолько, что не выдержит отказа и лишит себя жизни в тот же день.
Жаль, что нельзя было кивнуть и уйти, согласившись с таким сценарием. Увы, он мог представить, что последует дальше.
Эруард буквально видел, как Дубран бегает по замку короля, рассказывая, как его бедное дитя едва не покончило с собой из-за отказа мерзавца, который совершенно не стоит девичьих слез и уж тем более жизни.
Аристократы найдут этот инцидент занимательным. Возможно, мысленно многие из них встанут на его сторону, но при этом во всеуслышание осудят, ведь так требует негласный закон.
Эруард снова скривился. Игры аристократов совершенно ему не нравились. Именно поэтому он старался держаться от высшего света так далеко, как только возможно. К сожалению, это не всегда удавалось. Семья дель Легран вела законные дела со многими дворянскими домами.
Когда ему надоело слушать о том, какая из него и Элоизы получится прекрасная пара и какие замечательные дети у них родятся, он выложил карты на стол.
Принадлежать к семье, которая веками следила за теневой стороной, не всегда легко. Эруард часто признавался сам себе, что имеет довольно мягкую натуру, поэтому ему было сложно бесстрастно наблюдать за различными преступлениями и не иметь при этом права чем-нибудь помочь.
Не все незаконные действия трогали его. Например, воровство по большому счету не виделось ему чем-то ужасным. Понятно, что дело в нюансах. Одно дело обворовать напыщенного аристократа, и совсем другое – старушку, которой и самой порой нечего есть.
С убийствами было сложнее, но и здесь в дело вступали те самые мелочи. Иногда, по мнению Эруарда, тот или иной человек заслуживал смерти. Смерть невинных людей всегда заставляла его ощущать тревогу и несогласие.
Если подумать, то так было во всех сферах теневого мира. Он понимал, что не судья и не имеет права решать, кто и чего достоин, но, как и у любого человека, у него были определенные мысли по поводу того, что допустимо, а что нет.
Он отлично знал: искоренить преступность невозможно. Люди так устроены, их создали такими. Он мог лишь наблюдать, пытаясь сделать хоть что-то, чтобы криминальный мир не переступал некие рамки, за которыми царило полное беззаконие.
Рассказывая Дубрану о его нечистых делах, Эруард даже слегка порадовался, что имеет доступ к таким данным. И да, барону вовсе не обязательно было знать, что практически вся аристократия замечена в связях с преступным миром в той или иной степени. Как и то, что Эруард никогда не собирался разглашать эту информацию. По крайней мере, без приказа короля. Главное, что сам Дубран об этом ничего не знал, как и о том, кем именно является семья дель Легран.
– Что за девушка? – без интереса спросил Эруард, не понимая, что привлекло внимание Пакома.
– Баронесса дель Каруссо, – с довольным лицом выдал Гордон.
Эруард нахмурился.
– Аленсия дель Каруссо? – задал он вопрос, чувствуя себя сбитым с толку. Он не понимал, по какой причине недавно овдовевшая женщина могла приходить к его другу. – Подожди, подожди, – он приподнял руку, прокручивая в голове всю информацию, которая у него была на эту семью. Что-то такое он недавно слышал… – Что-то о наследстве, – пробормотал он. – Какие-то махинации. И это странно. Насколько я знаю, Каруссо имеют только одного наследника.
– Не Аленсия, – произнес Паком самодовольно. Ему нравилась мысль, что он знает что-то, чего не знает член семьи темных смотрителей. Это было восхитительное ощущение. – Висконсия, – медленно произнес он.
– Висконсия? – Эруард моргнул и замер. Память послушно выдала пласт нужной информации. – Старшая дочь барона. Насколько я помню, она была чем-то больна. Что-то с головой.
– Если и была, то сейчас с ней полный порядок, – проворчал Паком, немного разочарованный тем, что друг все-таки знал о баронессе.
– И зачем же она к тебе приходила? Как нашла тебя? – спросил Эруард, внезапно подумав, что Висконсия звучит очень красиво.