– Правый! Наблюдайте. В контакт не вступать. Как поняли, прием? – ответил я.
– Вас понял, – откликнулся Сидоров.
– Вот так-то лучше, – проворчал карлик.
– Убери пушку! – потребовал я.
– Не уберу, – ответил тот. – Уж больно ты прыток. А пулю не перехватишь.
– Кто ты такой? Чего тебе надо?
– Я человек маленький, – хмыкнул карлик, – но за мною стоят большие люди. И люди эти недовольны тем, что какой-то выскочка подгреб под себя все доходы, которые дает этот паршивый городишко. Надо отдать тебе должное, сопляк. Ты убрал с дороги всех смотрящих – Киреева, Сумарокова, теперь вот Стропилина в психушку упек, а ведь он был ловкач, каких поискать. Так дела не делаются, вьюнош. Мы тебя не трогали до поры, до времени, покуда поступления не иссякли. Теперь вот вынуждены напомнить о своих правах. Хотели бабенку твою прихватить, да умные люди подсказали, что пацаны тебе дороже. Вот и взяли одного из них, с помощью Динамо. Хочешь получить пацаненка обратно, выкати сто штук в течении суток и по столько же будешь платить ежемесячно.
– Хорошо, – сказал я. – Прикажи привести мальчишку и получишь деньги немедленно.
– Покажь бабки, увидишь пацана…
– Сейчас распоряжусь, только машинку спрячь! Пальнешь сдуру!
– Думаешь, я не успею ее выхватить раньше, чем ты прыгнешь? – усмехнулся карлик, засовывая пистолет во внутренний карман кожаной куртки, которая свисала с его узких плеч до самой земли.
Я повернулся к застывшей Лиле и сказал:
– Сходи к машине и возьми там, в багажнике портфель.
Никакого портфеля в багажнике не было, но Красавина не знала этого, а потому кивнула и пошла к воротам.
– Динамо, проводи телочку, чтобы глупостей не наде…
Карлик осекся, так как я воспользовался тем, что противник отвлекся и незаметно полоснул по нему из беззвучного излучателя ДМРД. Куртка свалилась с карлика. Обливаясь слезами, он побрел куда-то в туман. Одним прыжком я преодолел расстояние, разделявшее меня и оружие, по-прежнему остававшееся в кармане кожанки. Впрочем, «химик» и не думал сопротивляться. Он торчал рядом с вертушкой, подняв руки. При этом уголовник пытался что-то сказать, но изо рта его доносилось только невнятное мычание.
– Хватит мычать, придурок! – прикрикнул я на него. – Быстро сказал: где Тимка?
– Он н-на Б-базе…
– Что еще за База? Где находится?
– Б-база ох-хот-ничьего об-бщества…
– Далеко до нее?
– С-сорок к-километров.
– Поехали, покажешь!
– Н-нельзя т-туда на м-машине, с-сразу н-на м-мушку в-возьмут.
– Ну не по воздуху же!
Динамо кивнул, опустил руки, отдышался и сказал уже без заикания.
– Именно по воздуху. Вертушке они позволят сесть.
– А кто поведет-то? Ты, что ли?
– Я, – ответил он.
– Не, в натуре?.. – не поверил я своим ушам. – Ты и впрямь умеешь?
– Меня с четвертого курса вертолетного училища поперли.
– Допустим, а кто позволит нам подняться в воздух? Это же – не «козел», чтобы проселками посты ГАИ объезжать.
– У этих, – «химик» кивнул в сторону скрывшегося в молочно-белых клубах тумана карлика, – мразей все схвачено.
– Ладно! – отмахнулся я и вдавил клавишу рации: – Внимание всем, прибыть на стройплощадку.
– Вас понял! – откликнулся Левый, а Правый повторил его слова.
– Сейчас ты подбросишь трех человек, включая меня, на эту Базу и поможешь нам, – сказал я Динамо. – Только так сможешь искупить свою вину. В ином случае, будешь как этот уродец сопли по роже размазывать.
– Слушай, Физрук, а чё это ты с ним сотворил? – словно не слушая меня, осведомился тот.
– Загипнотизировал.
– Во бля! И с любым так можешь?
– С любым.
– Нихренасе!.. Это же знаешь кто?
– Кто?
– Гулливер… Ну погоняло у него такое… Он раньше в цирке работал, труппой лилипутов командовал… Левыми концертами заколотил огромные бабки… Уголовка прихватила, срок нарисовала, а бабки не нашла… Вот он отмотал пятерик, откинулся и такую стаю собрал, что тебе и не снилась.
– Что же он тут про маленького человека заливал?
– Артист же… Чё ты с него хочешь.
– Если он такой крутой босс, почему тогда один прибыл на стрелку?
– Ну так вертушка больше двоих не поднимет… Вернее – поднимет, но в кабину только двое помещается.
– Почему раньше не сказал? – пробурчал я. – Выходит, трех пассажиров взять не можешь?
– Не могу.
– Ладно! Говори адрес этой Базы!
– Не знаю я адреса, где-то под Затонью… Для вертушки адрес не нужен. На карте могу показать.
– Тащи планшетку!
«Химик» почапал к вертолету, а ко мне подошли Морозов и Сидоров, к ним присоединилась и Красавина.
– Ну, рассказывайте, кого видели, орлы? – спросил я.
– Рыбаков на озере, – ответил старшина. – Больше никого.
– Я, когда получил приказ возвращаться, встретил плачущего мальчика, – сказал младший лейтенант. – Думал – Фирсов. Окликнул его, даже фонариком посветил. Он повернулся ко мне лицом – вижу, нет, не Тимка. Даже – и не ребенок вроде.
– Это карлик по кличке Гулливер. Если верить словам его подельника, – я кивнул в сторону возвращающегося Динамо, – главарь крупной банды. Тимка у них, на охотничьей базе. Сейчас я вылетаю туда, а вы следуете за мною на «Волге». Без моего приказа, к самой Базе не приближаться. Задача ясна?
– Так точно! – хором откликнулись все трое.
Я кинул ключи от машины Морозову. Подошел «химик», протянул планшетку с картой, ткнул пальцем.
– Вот здесь!
Милиционеры посмотрели, кивнули понимающе. А Лиля отозвала меня в сторонку.
– Давай мне свое духовое ружье! – сказала она.
– Что, пересмотрела свои гуманистические взгляды? – усмехнулся я.
– Только в той части, которая касается преступников.
– В любом случае – под пули не лезь, – напутствовал ее я, протягивая сарбакан. – Стреляй исподтишка и с близкого расстояния.
– Вас поняла, командир, – откликнулась она, беря трубку.
– Кирилл! – окликнул я Сидорова, а когда тот подошел, протянул ему пистолет, позаимствованный у Гулливера. – Держи. Может статься, что одной рукопашной не обойдется.
– Не волнуйся, Саша! – ответил он. – Справимся.
– На рожон не лезьте.
Я поманил пальцем недоучившегося вертолетчика.
– Ну-ка, гражданин Динамо, расскажи нам, как эта База охраняется? Желательно и планчик получить. Ты же вертолетчик, наверняка, сможешь изобразить.
Тот помялся, поскреб в затылке. Выдернул из планшетки листок бумаги и карандаш. Начал набрасывать план, попутно делая пояснения.
– Нормального подъезда нет, только два проселка… Один со стороны Затонья, а другой – от карьера… Сама База – это избушка о курьих ножках, баня, лодочный сарай…
– Зачем там лодочный сарай? Разве есть выход к водоему?
– Нет. Вокруг сплошные леса, но по мере надобности можно катер подхватить вертушкой и перевезти на любую реку или озерцо…
– Понятно.
– Есть гараж, в нем стоит один «козел» и одна «буханка». Вокруг всего этого забор, а за ним полянка, она под посадочную площадку приспособлена… Забор высокий, ну чисто частокол… Короче, не перемахнешь. Ворота под сигнализацией и главные и те, что к полянке ведут…
– Охрана?
– Мало! – отмахнулся Динамо. – Трое осталось. Остальные теперь такие же идиоты, как и Гулливер… Видать, Сашок их тоже «загипнотизировал»… Однако эти трое редкостные зверюги… Чуть что, начнут палить.
– Где они могут находиться сейчас?
– Вряд ли – на территории, хотя и обязаны… Скорее всего – в баньке с девками…
– А девки откуда?
– Да шалашовки из соседних деревень…
– Так. Где Фимка может находиться?
– Скорее всего – в избушечке. Есть там комнатенка… Вот она на плане…
– Кроме охраны с девками и мальчишки, кто еще на Базе сейчас?
– Трое – Жорыч, Митрофаныч и шкет один у них на побегушках, никак не запомню, как кличут… Он на «Яве» гоняет по сельмагам за водкой…
– Оружие? – спросил младлей.
– Пистолет был только у Гулливера. У остальных охотничьи карабины и двустволки. Ну и ножи, само собой…
– Связь? – поинтересовался старшина.
– Телефона нет, есть только американские рации для ближней связи.
– Уоки-токи? – уточнил я. – Видел у тебя такую коробочку.
– Она и сейчас при мне.
– Давай!
Он сунул руку за пазуху, вынул коробочку портативной радиостанции, нехотя отдал мне.
– У кого вторая?
– Да у шкета этого, что на моцике…
– Ясно. Полезай в кабину, готовь аппарат к полету.
– Слушаюсь, босс!
Динамо зашагал к вертолету. Вскоре послышался нарастающий гул разогреваемых движков.
– Так, друзья, – сказал я, обращаясь к милиционерам. – Штурмовать Базу не будем. Вы остановитесь на шоссе, там где съезд на проселок со стороны Затонья и ждите мою команду.
– Хорошо! – ответила за всех Красавина. – Тогда мы поехали.
– Давайте, друзья! До встречи.
Они кивнули и пошли к воротам. А я – к вертушке. Она уже медленно вращала винтами. Я забрался в кабину, уселся в пассажирское кресло. Пилот протянул мне шлемофон и знаком велел пристегнуть ремни. Я застегнулся, надел шлемофон. В наушниках щелкнуло и раздался голос Динамо:
– Прикинь… Учебный аэродром в училище. Летаем по кругу… Первый проходит вокруг аэродрома. И называется малый круг, то есть – мы ходим либо по малому, либо – вокруг всего района, то есть – по большому. Есессно, всем нам нравилось летать по большому кругу… Представь, летний денек, солнышко, ветерок… Около СКП – стартового командного пункта – ошиваются все, не задействованные в полетах курсанты, ну а динамики исправно доносят сведения о ситуации в воздухе. Ну и вот пилот докладывает: «Четыреста третий, взлет по кругу». РП – то есть руководитель полетов отвечает: «Разрешаю по малому, курс двести». Пилот: «Разрешите сходить по большому?» РП: «Нет, идите по малому». Пилот: «Я уже ходил по малому, можно теперь по большому?» РП: «Четыреста третий, только по малому! Запрещаю по большому! Повторите, как поняли!» Пилот обреченно: «Четыреста третий понял, еще раз по малому…» А мы катаемся по траве от смеха…
– Смешно, – откликнулся я.
«Химик» кивнул и вдруг заговорил другим голосом:
– Борт двадцать шесть тридцать два прошу разрешение на взлет… Курс обратный… Спасибо! Иду на взлет.
Винты завыли, как безумные. Пилот потянул рукоятку на себя и вертушка оторвалась от бетонных плит, зависла, развернулась носом в сторону города и постепенно набирая высоту, поплыла вперед. Сверкнула внизу гладь Русалочьего озера – зеркало в резной раме тумана. Мелькнула серая полоса шоссе, над которой летели желтые черточки – это были лучи фар. Наверное, моей «Волги». Потянулись черные бесформенные пятна полей и лесов. Понятно, вертолет шел по самому кратчайшему маршруту. Что ему сорок километров, тем более – по прямой!
Справа возникла полная дрожащих огней чаша. Литейск. Динамо взял левее, явно не собираясь пролетать над городом. Внизу стальным блеском отозвалось широкое лезвие Проныры. Вертолет пролетел над нею, косо прочертил небо над Заречьем и снова понесся над лесами, которые изредка прерывались нитями дорог. Через некоторое время внизу снова проплыло русло Проныры. И опять – потянулась черная щетина лесов. Пилот набрал высоту и я увидел две почти идеально круглых проплешины – одна тусклая, другая серебристо-белая.
Это были кратеры, в которых когда-то добывали железную руду. В одном из них, заполненном водою, я увидел прообраз Нового Мира и пообщался с тонким человеком. А в другой свалился деморализованный Лжестропилин. Однако «химик» уводил аппарат в сторону. Мы промчались над Затоньем – жалкая горстка фонарей – и снова сплошные леса. Вдруг в моем кармане замигала световым индикатором американская рация. Видимо, мы вошли в зону досягаемости коротковолновой станции. Я показал Домино жестом, чтобы помалкивал, а сам вытащил приемник и пробормотал, подражая голосу карлика:
– На связи…
В ответ послышался только невнятный треск. «Химик» переключил управление на автопилот и помог мне подсоединить гарнитуру шлемофона к рации.
– Гулливер, это Сарай! – услыхал я. – Как слетал?
– Не твоего ума дело.
– Не, я чё, я ничё… Жорыч и Митрофаныч интересуются…
– Передай им, что бабки при мне… Физрук выкатил всю сумму. Как понял, Сарай?
– Физрук выкатил всю сумму, – повторил он.
– Я тебе дам пять штук, если сделаешь, что скажу.
– Гулливер, ты же знаешь, я за тебя в огонь и в воду.
– Слушай внимательно! Берешь пацана, сажаешь на свои колеса и везешь к шоссе. Там тебя встретят… Черная «Волга» государственный номер – эЛ два восемь, шесть три эС А… Да не ссы, это надежные люди… Передаешь пацана им, затем возвращаешься и я с тобой рассчитываюсь.
– А как же Жорыч с Митрофанычем?
– Если хочешь с ними поделиться, валяй, докладывай!.. Только они же штуки по две из твоих бабок выстригут…
– Нет-нет, Гулливер, я все сделаю!
– Тогда повтори задание!
– Взять пацана, посадить на моцик, вывезти на шоссе, там меня встретит «Волга», черная, госномер… Лы два три, семь…
– Запиши, если мозгов не хватает!
– Пишу!
– Эл два восемь, шесть три эС А… Записал?
– Да!
– Повтори!
Он повторил.
– Напомни номер твоего двухколесного?
– Сорок четыре, двадцать три ЛВА.
– Молоток! Выполнишь, доложишь! Отбой!
Отключив уоки-токи, я взялся за рацию, пришлось и ее присоединить к гарнитуре.
– Вызываю группу, вызываю группу!
– Группа слушает! – откликнулась Лиля.
– К шоссе должен выехать мотоцикл «Ява», госномер: сорок четыре, двадцать три ЛВА. За рулем будет хулиган по кличке Сарай, пассажир Тимка Фирсов. Пассажира заберите, а владельца мотоцикла отпустите. Как поняли?
– «Ява» сорок четыре, двадцать три ЛВА. За рулем Сарай, пассажир Фирсов. Сарая отпустить, Фирсова забрать.
– Хорошо! До связи!
– Ловок ты! – хмыкнул Динамо. – Так ежели Тимку этот Сарай вывезет на волю, может, не пойдем на Базу? Ссыкотно как-то…
– Нет. Гнездо разбоя надо выжечь.
– Думаешь, это единственная кладка?.. – переспросил «химик». – У Гулливера таких по области еще штук пять.
– Сунутся и с ними разберусь.
– А со мною, что будет?
– Ты скажи, откуда у Гулливера вертушка?
– Она на ДОСААФ оформлена, а я при ней типа пилот.
– Ну и останешься при ней. Если против меня больше не попрешь.
– Скажешь тоже, Физрук, ты теперь мой хозяин.
– Ну вот и будешь держать меня в курсе того, что творится в преступных кругах.
– Хочешь, чтобы Динамо стукачом стал?
– Я же не мент…
– Это верно, но ведь с ментами корешишься?
– А ты думал, что можно серьезные дела делать, не имея мохнатую лапу в мусарне?
– Ну да, Гулливер тоже имел там завязки, а теперь – разве что – с лягвами в болоте…
Внизу в лесной чащобе показался прогал, а в нем несколько строений, окруженных забором. Рядом круглая поляна. Вот на эту поляну и нацелился вертолет. Бешено вращающиеся лопасти пригнули верхушки елей. Пилот плавно опускал винтокрылую машину, покуда шасси не коснулись стеблей молодой травы. Наконец, аппарат обрел почву под колесами. Я дождался, покуда винты остановятся и с «домрой» на перевес выбрался из кабины. Оглянулся на «химика», тот поднял лапы, дескать, он пас. Хрен с тобой, летун, обойдусь без тебя. Не успел я сделать и нескольких шагов, как вновь ожила «Виола-Н».
– Слушаю?
– Тимка у нас, – доложила Красавина. – А вот с Сарая мы не отпустили.
– Почему?
– Узнал он кого-то из нас. Попытался дать деру. Пришлось шину прострелить. Сидит теперь в машине.
– Ну и пусть сидит.
– Что у тебя?
– Прибыл на точку. Иду посмотреть, что и как?
– Помощь нужна?
– Пока – нет.
– Будь на связи!
– Обязательно!
Отключив связь, я двинулся к воротам. Я помнил, что они под сигнализацией, но именно это мне и требовалось. Рванул створку калитки на себя. Заперто. Рванул сильнее. Что-то хрустнуло и вдруг взывала сирена. Тогда я дернул изо всех сил. Запор оказался хлипким. Калитка распахнулась. Заглянув внутрь, я увидел высокий дом на сваях и под двухскатной крышей. Окна уютно светились желтым, но во дворе пока никого не было видно. Ну что ж, мне осталось только ждать.