Ланцио, Италия. 1972 год
Ранним утром Карло прибыл в Ланцио. Еще на перроне он ощутил перемену воздуха, здесь он был заметно свежее, свободнее. Высокое небо с белыми, еще не окрепшими облаками дышало почти деревенским простором, солнце поднималось далеко за горизонтом, простирая нежные лучи. Карло вышел на улицу и прислушался к тишине незнакомого города. Из сосновой рощи по левую сторону слышалось затихающее пение цикад, порывы теплого ветра несли соленый привкус моря и терпкий запах цитруса.
В руках Карло держал кожаный чемодан, в который уместились все необходимые для поездки личные вещи, и вспоминал напутствие синьора Аффини: оставаться в Ланцио сколь угодно долго, как того потребует «расследование». Не спеша спускаясь по неровной брусчатой дороге, Карло старался не споткнуться в жестких кожаных туфлях – городской обуви, не предусмотренной для подобных прогулок, и оглядывался по сторонам. Вдоль улицы, прикрывая уютные фасады, возвышались вековые пинии, степенные стражники домов и усадеб, ловцы прохлады и молчаливые наблюдатели, следящие за каждым шагом незнакомца.
Не торопясь, Карло дошел до конца улицы, она упиралась в небольшой поросший холм. Ему пришлось свернуть налево, где оканчивалась брусчатая тропа, превращаясь в узкую вытоптанную тропинку. Ступив на нее, он прошел небольшой участок по склону вниз и, повернув голову, увидел море. Синим пятном оно лежало внизу и, дразня пляшущими лучами, казалось таким вечным и безбрежным, что Карло остановился потрясенный, не в силах сделать хоть шаг.
Спустя несколько минут, вдоволь насытившись солоноватым бризом, Карло продолжил путь. Спуск оказался не из простых, и с непривычки он быстро запыхался, подозревая, что ошибся и выбрал обходную дорогу в город. Но возвращаться не стал и все же преодолел весь спуск. Вконец оббив туфли и основательно вспотев, он выбрался из рощи и оказался на небольшой площади, пустынной в этот ранний час.
Почти все двери оказались запертыми, и только одно кафе с открытой террасой, скрытое от глаз небольшим проулком, кажется, уже работало. У добродушной продавщицы Карло заказал кофе и фокаччу с прошутто, с трудом сделав выбор из неожиданного разнообразия свежей выпечки. Присев за столик, он оглядел улицу, будто застывшую во времени. Дома, сплошь из камня, легко позволяли нащупать характер городка, в котором Карло предстояло провести неизвестно сколько времени. Он знал, что уже множество десятилетий основную прибыль Ланцио приносят известняково-глиняные карьеры. Они располагались вокруг города, своим местоположением и щедростью раз и навсегда определив его судьбу. Присутствие известняков было заметно невооруженным глазом – две улочки, убегавшие в разные стороны, казались не чем иным, как зачищенными добела пластами скальной породы, по всей видимости, она стелилась тут везде.
Услышав шаги, Карло обернулся. Пожилой господин в шляпе присел за соседний столик и знаком попросил кофе.
– Добро пожаловать в Ланцио, – обратился старик к Карло.
– Доброе утро! Замечательный у вас городишко!
– В Ланцио приезжают или тяжело работать, или отдыхать, но вы не похожи ни на работягу, ни на отпускника. – Незнакомец подкурил сигарету и выпустил изо рта густой дым. Проследив за повисшими в воздухе белесыми клубами, он повернул голову и прищурился. – Что же привело сюда вас, молодой человек?
– Я приехал, чтобы узнать о пропавшем здесь шестьдесят лет назад поезде, – с готовностью отрапортовал Карло.
– Ах да, поезд-призрак. Мог бы и догадаться. – Он пожевал сигарету, словно потеряв интерес к собеседнику. – Все эти годы я недоумевал, почему никто не приезжает, чтобы разузнать о нашем происшествии, задать несколько вопросов. Разве оно не стоит того? Не так уж часто пропадают вагоны, а чтобы целые поезда, да еще и с людьми… – Он присвистнул. – Но черт с ними, приезжими, так ведь и местным нет никакого дела, все будто позабыли о поезде, или же ими движет священный страх? Невозможность что-то объяснить или понять пугает людей, ничего удивительного в этом нет, но, чтобы забыть о трагедии, подобной этой, требуется отменная доля настойчивости.
– Я здесь, чтобы исправить эту несправедливость, синьор. Мое имя Карло, запомните его, потому что я могу понадобиться вам, а вы мне. Я журналист и разыскиваю любую информацию о поезде-призраке, и, если она у вас имеется, вы знаете, кому ее поведать. Вы уроженец Ланцио?
– Si. Ты можешь звать меня дон Паволини. – Он окинул взглядом пространство вокруг. – Я живу тут так давно, что даже не знаю, люблю я этот город или же просто привык к нему… – Он принял из рук официантки чашку с эспрессо и сделал маленький глоток. – А что касается информации… Это не просто курортный городок, друг мой. Люди здесь разные, но все они похожи в одном: языком трепать не любят. По крайней мере, с чужаками. Когда придет время, ты узнаешь, что тебе нужно, но не торопись и не дави. Время здесь идет по-другому, хоть ты пока и не заметил. Я ощущаю себя так, словно только вчера бегал с хворостиной за козами вон на том лугу, босой и счастливый, а тем временем мне уже семьдесят пять. У каждого есть память, научись уважать ее и, если люди не захотят говорить с тобой, не думай, что они ничего не знают. Они не знают тебя – и только. Позволь городу привыкнуть к тебе, не требуй его внимания, и тогда он подарит тебе все свои тайны.
– Я учту это, дон Паволини.
– А presto.
Перекусив и попрощавшись с мужчиной, Карло отправился наугад по одной из улиц в сторону центра, надеясь, что сумеет найти место, где сдавались бы недорогие комнаты на длительный срок. По пути глазам его представали причудливо расположенные дома, одни выступали вперед, другие прятались, третьи почти ушли под землю. Взгляд Карло цеплялся за элементы старины: замысловатые фрески, витые балконы, потайные оконца и провисшие деревянные ставни. Небо над головой уже набиралось цветом, воздух как будто стал суше, и зеленые растения в кадках, стоявшие у подножия каменных лестниц, сомкнулись, словно братья, вставшие на защиту владений. Карло не мог бы сказать, что устал от Рима, но последнее время в нем стало слишком неспокойно. Неразбериха со сменой правительства породила серию недовольств, и, разрываемый политическими противоречиями, Рим тщился обрести покой. Но в городках вроде Ланцио все иначе, здесь сами мысли замедляют бег, обретая иную форму, позволяя наконец себя разглядеть.
После полуторачасовой прогулки Карло пришлось признать собственное поражение: он так и не отыскал ни отеля, ни подходящей комнаты, хотя почти на каждом шагу получал подробные инструкции от любопытных местных. Но время не прошло зря: он сумел сложить впечатление о месте, где ему предстояло жить, сделав вывод, что Ланцио был преуспевающим зажиточным городом, знавшим себе цену. И когда Карло плюхнулся на кромку фонтана, плескавшего прозрачные струи посреди центральной пьяццы, то, хоть едва не терял сознание от усталости и нараставшей жары, все же чувствовал себя почти как дома. Отбросив всякое стеснение и не обращая внимания на улыбки случайных прохожих, он принялся обливаться холодной водой, зачерпывая ее обеими руками и позволяя литься за шиворот. Приведя таким образом себя в чувство, он принялся было размышлять о дальнейших планах, как вдруг услышал детский голос, выкрикивающий его имя.
Оглянувшись по сторонам, уверенный, что обращаются не к нему, он увидел мальчишку, со всех ног бегущего к фонтану.
– Вы синьор Карло? – выкрикнул запыхавшийся ребенок.
Карло удивленно кивнул.
– Графиня Партичини ждет вас. – Мальчонка схватил Карло за руку, стремясь увлечь его за собой. – Идемте!
– Эй, погоди, ты меня с кем-то перепутал, малец. Тебе нужен другой Карло.
– Нет, мне нужен Карло, который приехал найти пропавший поезд, – уверенно проговорил мальчик. – Ведь это вы?
– Смотря кто спрашивает. Но погоди, откуда тебе известно, зачем я приехал? – произнес мужчина, потрясенный тем, насколько быстро здесь разносятся слухи.
– Ну идемте же, – продолжал тянуть за собой мальчишка, чуть не плача. – Я и так слишком долго вас искал, графиня меня наругает.
И Карло ничего не оставалось, как в основательно промокшей рубахе последовать за мальчиком, уповая на то, что перед незапланированной встречей его одежда успеет просохнуть.
Спустя двадцать с лишним минут плутания по городским улицам, некоторые из которых Карло уже узнавал, они миновали центральный район города и зашагали через оливковую рощу, которая хоть и радовала глаз обилием раскидистых деревьев, но тянулась так долго, что Карло решил, что они заплутали. Чемодан оттягивал руку, и Карло поймал себя на мысли, что мечтает бросить его прямо здесь, под одним из бархатистых великанов, и помчаться вслед за мальчишкой налегке. Тот так и не смог дать внятных разъяснений, а лишь как заведенный повторял, что ему было велено найти и привести гостя, что прибыл рано утром из Рима с чемоданом в руках.
Море приближалось. Это стало ясно по нараставшему шуму волн и движению застоявшегося воздуха. Зашелестели листья на верхушках деревьев, сквозь ровные посадки запестрели голубоватые отблески. И тут же Карло и его спутник вышли на зеленое взгорье, на котором паслись дикие козы. Не обращая внимания на палящее солнце, они лениво вскидывали головы и, не заметив ничего любопытного, вновь опускали их в траву.
Небольшое скальное возвышение, на котором стояли Карло с мальчишкой, спускалось к морю подобно амфитеатру, его уступы служили основой очаровательным коттеджам, обращенным в сторону воды. И лишь одна вилла выделялась среди других. Стоящая особняком на самом широком выступе, она поражала не столько размером, сколько величием и степенностью, сквозившими в каждом элементе. Будто старейшина среди непоседливых отпрысков, покоилась она над обрывом, бесстрашно обратившись к бирюзовой глади. Даже не попав внутрь, Карло знал наверняка – в этом доме всегда пахнет морем.
Каким-то чутьем Карло понял, что именно туда и лежал их путь, и прибавил шаг за припустившим вперед быстроногим спутником. Совсем скоро они оказались на месте, и Карло задрал голову, с восторгом обозревая трехэтажный особняк светлого камня, пронизанный словно венами почерневшими от времени трещинами. В одной из башенок дремал небольшой колокол, углы виллы овивала виноградная лоза. Окна прятались за темно-зелеными деревянными ставнями, прикрытыми в этот знойный час. Солнечные лучи, пронзая ветви сосен, оседали тонким узором на теплой, усыпанной иглами земле.
Мальчик позвонил в дверь и, даже не попрощавшись, припустил в обратный путь, оставив растерянного Карло на пороге. Спустя минуту, когда мелодичная трель потонула в недрах дома, дверь открыла приземистая женщина в домашнем платье. С теплом во взгляде она встретила гостя и провела внутрь.
– Графиня Партичини примет вас через несколько минут, синьор Карло. Добро пожаловать в La Casa Serena.
Оглядевшись, Карло не смог обнаружить ни единого предмета современной утвари. Особняк графини хранил и с горделивой небрежностью демонстрировал многовековой дух времени, которому принадлежал. Комната была полна рассеянного света, который, отражаясь от мраморного пола, придавал всем предметам призрачное сияние. Подле запорошенного сединой камина лежал выцветший ковер, испещренный мелкими кратерами когда-то давно упавших искр. Открыв рот от восторга, Карло разглядывал громадную картину, изображавшую сцену удачной охоты, и не заметил, как женщина вернулась и пригласила пройти за ней.
В доме царило умиротворение, словно все его обитатели надолго погрузились в сладкий сон. Не лаяли собаки, не было слышно шума электрических приборов, даже стрекот цикад не проникал внутрь, лишь нежный покой сопровождал Карло и его спутницу. Пройдя сквозь арку широкого коридора, они оказались в сводчатом зале, еще более просторном и сумрачном, чем предыдущий. Во главе длинного массивного стола сидела женщина, к которой помощница подвела Карло и тут же удалилась из комнаты.
Он не сумел бы определить на глаз возраст графини, но, определенно, она принимала его с достоинством. Карло наклонился и почтительно приложился к протянутой руке, унизанной массивными перстнями. Ноздри окутал древесный аромат, исходящий от рукава платья. «Ей далеко за восемьдесят», – подумалось ему при взгляде на кожу, прозрачную, как лепесток орхидеи. В эту же минуту он заметил, что женщина сидела в инвалидном кресле, вплотную придвинутом к столу.
– Здравствуй, Карло, – прошелестел ласковый голос, и Карло встретился взглядом с графиней Партичини, тут же решив, что никогда не видел глаз добрее тех, что смотрели в эту минуту на него.
– Вижу, что ты устал с дороги. Садись за стол, сейчас принесут фрукты и вино.
– Спасибо, синьора. Вы правы, я что-то утомился, слишком много впечатлений за один день. Но ваш дом скрасил все злоключения, – поспешил добавить он. – Я не бывал в таких раньше.
– Он очень крепок, это его главное достоинство. В сильном доме можно позволить себе немного слабости. – Она погладила подлокотник своего кресла.
– Ну садись же за стол, не стой над душой, графиня этого не любит, – вдруг услышал Карло задорный голосок и, обернувшись, увидел девушку, вихрем влетевшую в комнату. Белая обтягивающая футболка подчеркивала сочный оттенок ее загара, волосы собраны в хвостик, чистое лицо без намека на косметику сияло, а лучезарная улыбка дополняла облик. Обойдя Карло и намеренно задев его бедром, она наклонилась и, чмокнув графиню в щеку, громко заявила: – Я только из города. О тебе, Карло, не судачит только ленивый. Я, кстати, Кристина.
– Не знал, что моя персона может кого-то так заинтересовать, – пробормотал Карло.
– Не обольщайся. Их интересуешь не ты, а цель твоего приезда. Ох, простите, Доната, я не хотела вас перебивать! – и девушка шутливо постучала себя по губам.
– Ты права, дорогая, он не успел приехать, как все захотели узнать его поближе. Рада, что стала одной из первых. Кристина – моя старинная подруга, – пошутила графиня. – Теперь уж не разобрать, кем она мне приходится, но одно знаю наверняка, без нее мне пришлось бы нелегко.
– Очень приятно, – ответил Карло, а Кристина в ответ хмыкнула.
– Я узнала о твоем приезде от дона Паволини, – продолжила графиня, – когда он заехал разделить со мной ланч. Вы виделись с ним утром, кажется, он был не слишком приветлив?
– Напротив, он успел дать мне ценный совет. – Карло огляделся по сторонам. – Ваш дом великолепен! Сколько ему лет?
– Около двухсот. Мне он перешел по наследству от отца. Как, впрочем, и титул. Я давно не покидала это место, не знаю даже, сумею ли выжить, если вдруг придется. Поэтому мне пришлось пригласить тебя к себе. Надеюсь, это не спутало твои планы?
– Сказать по правде, мне пока некуда идти. Я искал подходящее жилье, но город словно нарочно прячет от меня все подходящие варианты.
– Не вижу необходимости продолжать этот бесполезный поиск. Если дом тебе так нравится, ты можешь в нем поселиться.
Кристина, изогнув бровь, наблюдала за удивленным лицом Карло.
– Спасибо за приглашение, но, прежде чем принять его, я хотел бы узнать причины, по которым вы решили его сделать, – он осекся, посчитав свой ответ недостаточно вежливым.
Графиня понимающе кивнула.
– Молодежь хочет понять все и сразу. И лишь с возрастом приходит осознание, что иногда стоит все-таки немного подождать.
– Боюсь, вы правы, – все же решил высказаться Карло. – Я как раз из тех молодых людей, что, возможно, слишком стараются. Будь иначе, мне не следовало бы приезжать сюда. В вашем городе произошло невероятное событие, и именно желание действовать, я уверен, поможет мне найти разгадку исчезнувшего поезда. Я верю, что тайна этого происшествия где-то спрятана, и я найду ее, потому что, видит бог, это тема для первой полосы, а я журналист, через мои руки прошло много преступлений, и знаете, если только это одно из них… В Ланцио живут, могут жить люди, которые наверняка помнят тот день. Постойте, вы ведь тоже… Графиня, сколько вам лет? Простите за вопрос, но вы же должны были что-то слышать. Вы знаете, что произошло тогда? – Возбужденный голос Карло повис в тишине комнаты. Кристина, метнув взгляд на графиню, потупила глаза. Пожилая женщина сидела не двигаясь, казалось, слова Карло навеяли на нее печаль.
– Ты слишком торопишься, – наконец произнесла она, прикрыв глаза. Подождав с минуту, она вновь открыла их, и Карло заметил в них озорные искорки. – Почему он так торопится, Кристина?
Появившееся было напряжение испарилось без следа. Кристина подхватила игривый тон графини:
– Ну он же из Рима. У них там много дел!
– И как успеть их все переделать…
– Если встаешь после полудня!
Карло вспыхнул, а обе женщины засмеялись, одинаково задорным, но по-разному звучащим смехом. Кристина – звонким, Доната – сдержанным.
– Оставайся в моем доме, здесь будут тебе рады, – тепло обратилась она к Карло, не замечая его смущения. – Ты же не сможешь отказать женщине, годящейся тебе в прабабушки?
Карло провели в его комнату, где он принял душ и переоделся в свежую одежду. Чуть позже к нему вошла Кристина, как отметил про себя Карло, без стука.
– Ну, как тебе новый дом? – спросила она, усаживаясь на кровать.
– Он и твой тоже?
– Что? А, нет, я здесь не живу. Доната наняла меня несколько месяцев назад, когда из-за проблем со здоровьем ей пришлось сесть в инвалидное кресло. Думала, что ей понадобится еще одна помощница, но, как оказалось, она отлично справляется и без моей помощи. Однако, как видишь, я все равно осталась, в качестве компаньонки. Она называет меня «птичкой, которая приносит на крыльях новости». По-моему, это очень мило.
– Мне показалось, что Доната очень добра. Не могу поверить, что она вот так запросто пригласила меня жить здесь, – он осмотрел комнату с белеными стенами и иконой Девы Марии на стене. – И честно говоря, я не думаю, что Ланцио гостеприимен настолько, что его жители пускают к себе незнакомых людей с улицы. Тут явно дело в другом. И я уверен, что ты знаешь в чем, – он выжидающе взглянул на девушку.
– Графиня права, ты слишком торопишься. Но да, верно, причина есть, только я не думаю, что хозяйка будет рада моей болтливости в этот раз. Ты узнаешь все, когда графиня сама захочет этого. – Девушка поднялась и подошла к окну. Привычным движением распахнула наружные створки, и в комнату хлынул поток предзакатных лучей. – Тебе дали лучшую комнату, только взгляни, какой вид.
Карло подошел и выглянул наружу. Бескрайний синий простор предстал его глазам. Плеск волн раздавался снизу, но пляжа за деревьями он не сумел разглядеть. Зато увидел старинную лестницу, спускавшуюся прямо к морю. Ракушечно-белая сверху, книзу она линяла в темный, вероятно, из-за многолетнего соседства с водой.
– Какие планы на остаток дня? Доната решила прилечь до ужина, так что ты можешь делать что вздумается. Предполагаю, что гулять сегодня тебе уже не захочется. – Она бросила взгляд на кипу пропахшей потом одежды в углу.
– Наверное. Мне нужно собраться с мыслями. Радует, что жилье я уже нашел, так что, по-видимому, я свободен. Но кое-что я действительно хотел бы сделать. Покажешь мне туннель, где пропал поезд?
– Хочешь увидеть Клык?
– Клык?
– Туннель назвали по форме скалы, в которой его проложили. Он и правда напоминает большой заостренный зуб. Я могла бы отвезти тебя, но ты уверен, что действительно хочешь туда попасть? У туннеля дурная слава.
– Жители Ланцио настолько суеверны?
Вместо ответа Кристина снова хмыкнула.
Через несколько минут они были внизу, и девушка прыгнула за руль двухместной малолитражки.
– Доната подарила мне эту крошку. Представляешь, совсем новая.
– Кажется, она к тебе действительно привязалась.
– Богатство и щедрость – нечастые соседи. Но Доната открывает сердце тем, кто не воспользуется ее добротой в корыстных целях. Возможно, она показалась тебе слишком доверчивой, но, поверь, тебе лучше не злоупотреблять ее гостеприимством.
– Ты считаешь, что я на такое способен? – взвился Карло.
– Просто предупреждаю.
Спустя полчаса они припарковали машину в тени раскидистых деревьев. За широким полем возвышался осколок скалы с чернеющим арочным зевом. Он действительно напоминал громадный клык неведомого исполина. Карло присвистнул, пытаясь на глаз определить его высоту, выходило что-то порядка пятидесяти метров. За ним простирались возвышения поменьше.
– Вот он. La zanna – Клык. По мне, так ворота в преисподнюю. Не люблю это место, у меня от него начинается клаустрофобия, я даже на поезде в Рим из-за этого не езжу, только на машине. Пойдем, я проведу тебя, если хочешь, но предупреждаю, заходить внутрь не стану. – Она поежилась.
– Брось, я приехал в Ланцио через этот туннель, со мной же ничего не случилось.
Карло не отрывал от туннеля взгляд. Он преувеличил собственное бесстрашие перед Кристиной, туннель и в самом деле производил гнетущее впечатление. Наверняка все дело в контрасте безобидного пейзажа и зловещего отверстия на его фоне. Они зашагали через обезглавленные колосья и спустя десять минут достигли цели. Вдалеке виднелись посеченные холмы старых карьеров: когда-то здесь велись разработки породы, но сейчас все казалось давно заброшенным. Перешагнув через раскаленные рельсы, Кристина и Карло заглянули в гулкую темноту. На них пахнула прохлада. Где-то вдали мерцала светлая точка, выход, до которого, казалось, предстоял бесконечно долгий путь. «Идти через туннель на ту сторону опасно, – решил Карло. – Если появится поезд, кто знает, смогут ли они где-нибудь укрыться». Он дал себе слово обязательно вернуться сюда для более тщательного осмотра, скорее всего, уже одному, без Кристины.
Сделав предварительный осмотр, они направились к машине. Жар уже спадал, воздух повис, недвижимый, утомленный. Карло едва волочил ноги. Все-таки стоило послушать советов местных: остаться дома и не бросаться на поиски ответов в первый же день.
Наконец они добрались до припаркованного у дороги автомобиля, и Карло без сил плюхнулся на переднее сиденье. Кристина же, напротив, казалась оживленной, словно их приключение доставило ей уйму удовольствия. Она вырулила на дорогу, напевая себе под нос и качая головой, позволяя теплому ветру трепать волосы, пока машина набирала скорость.
– Что ты знаешь об этом деле? – спросил Карло.
– Немного. В городе есть несколько версий происшедшего. Но в большинство из них я не верила даже в детстве. Инопланетяне, дух горы, проклятье и прочая ерунда.
– А что насчет других?
– В шестьдесят девятом в Ланцио приезжали студенты-физики из университета Палермо. С одним из них я даже закрутила интрижку, кажется, его звали Джино. Как я поняла, проект был засекречен, и он не делился подробностями, сказал только, что дело касалось какой-то недоказанной теории. Они пробыли здесь около месяца, жили в лагере, раскинули его прямо там, недалеко от туннеля, делали замеры, расставили кучу всяких приборов, не знаю, чем у них дело кончилось.
– А Джино не говорил, какова основная версия исчезновения? Наверняка у них в университете кто-то выдвинул парочку.
– Да нет же, ничего такого. – Она пожала плечами. – Да и, честно говоря, у нас были дела поважнее болтовни о поезде.
– Не сомневаюсь.
– Ой, посмотрите на него! – Она повернулась к Карло, позабыв о дороге. – Так ты из скромников?
– Не понимаю, о чем ты. Я здесь по делам, и мне неинтересны подробности чьей-то личной жизни. Просто твоя невнимательность характеризует тебя с определенной стороны.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что ты познакомилась с человеком, который мог открыть самую большую тайну твоего родного города, а тебе было интереснее крутить хвостом.
– Да откуда тебе знать, что мне интересно, а что нет? – задохнулась от негодования Кристина. Она почти не смотрела на дорогу, как будто ее совсем не волновало, едут ли они прямо или виляют из стороны в сторону. Мимо на скорости проносились высокие тополя. – Ты вовсе не имеешь права меня судить!
– Осторожнее! – вскрикнул Карло, заметив у края дороги мужчину на велосипеде, которого Кристина, судя по всему, не видела. Мужчина ехал вдоль обочины, велосипед покачивало, и Карло понял, что еще секунда – и он рухнет на дорогу. Так и произошло. Мужчина потерял равновесие и кулем повалился набок, прямо под колеса автомобиля. Кристина рванула руль в сторону и ударила по тормозам. Но было поздно. Раздался протяжный визг шин, а следом металлический скрежет и глухой стук.