Без горожан, с их лампами, в подземелье было ещё темнее, чем обычно. Кристофер пошарил рукой в поисках выключателя: вроде тут было несколько лампочек центрального освещения. Безуспешно.
– Ну что ж. Значит, фонариком будем светить.
Вокруг стояла непривычная тишина. Обыкновенно тут раздаётся храп, пение и болтовня. Мистер Тиббинс тихонько играет на губной гармошке. Но сейчас каждый шаг Кристофера гулко разносится по всем помещениям.
– Есть тут кто-нибудь? Ау!
Никого. Вот и славно. Кристофер двинулся в туннель, отходящий в бок от основного зала. По мере того как проход становился уже, он всё нетерпеливей посматривал на кольцо. Но оно не светилось и даже не думало теплеть.
«Ничего. Надо просто добраться до двери – и всё получится».
Туннель постепенно сужался, по стенам в нём были выдолблены ниши, где раньше лежали останки достопочтенных монахов. «Хорошо, что они убрали отсюда скелеты».
В глубине души зашевелилась надежда. «Молли так мне обрадуется. Я уже совсем рядом. Почти дома».
Луч фонаря упёрся в глухую стену. Тупик.
Ничего похожего на дверь. Даже намёка нет.
«Наверное, я перепутал туннели».
Кристофер вернулся в центральное помещение и огляделся.
«Я совершенно уверен, что это он».
«Невероятно».
Не выпуская из рук фонарик, он снова взглянул на кольцо. Ничем не примечательный бронзовый перстень. Слегка холодит кожу.
«Вот чёрт».
Кристофер заглянул в соседний туннель. Он был совсем узким и таким низким, что идти приходилось, согнувшись в три погибели. Мальчик не сомневался, что это не то самое место, но на всякий случай дошёл до конца. Во время бомбёжки всё выглядит совсем иначе. Может, его просто подвела память. Но всё здесь было так же: туннель и несколько высеченных в стенах сырых ниш. Дверей не было.
Кристофер остановился посреди центрального склепа и выключил фонарик. Всё бесполезно. Все туннели заканчиваются тупиками.
Дверь исчезла.
Пути в прошлое не было.
Выйдя, он сел на берегу и молча смотрел, как мимо плывут обгоревшие брёвна. Как раз на этом месте сидела и ждала его Молли той ночью. Что, если она прямо сейчас сидит тут, посреди руин и пепла, и гадает, увидит ли его ещё когда-нибудь? А может, мэтр Мерриман догадался, как именно кольцо привело к ним Кристофера? Если кому и под силу понять это, так только ему.
Но всё это не имеет смысла. Волшебство кончилось. Неважно, как это работало: сила кольца улетучилась вместе с той дверью.
Кристофер чувствовал себя потерянным. Всего лишь простой мальчик в непростое время.
Может, ему действительно всё это приснилось? Что он прошёл через какую-то дверь и попал в другую эпоху. Разве так бывает вообще?
Но где-то в глубине души он знал, что это всё действительно с ним случилось. Он побывал там. И больше никогда не вернётся.
– Ты выглядишь каким-то печальным, Кит, – сказала мама несколько дней спустя за обедом.
– Я в порядке, – ответил Кристофер. – Правда. Всё хорошо.
– Может, ты не высыпаешься?
– Нет.
– Тогда что? – настаивала она.
– Ничего.
«Ничего, что можно вам рассказать».
– Ты скажешь, если что-то пойдёт не так?
– Да.
Если он сейчас посмотрит маме в глаза, то выдаст всё, что у него накопилось. И тогда она уложит его в постель и вызовет врача. Кристофер сосредоточенно ковырял вилкой в тарелке.
– Обещаешь?
– Угу.
– Я слышала про твоих одноклассников, – продолжала мама. – Это нормально, что тебя это печалит.
– Кошмар это всё, – кивнул папа.
– В этом всё дело? – продолжала допытываться мама.
– Ты права, – согласился Кристофер. – Я устал и мне грустно. Но ведь и со всеми так.
– Все в городе жутко измучены, – подтвердил папа.
– Я знаю, трудно постоянно жить в ожидании бомбёжки, – вздохнула мама. – Но, может, они угомонятся уже. Сколько можно бомбить одно и то же место?
– Сколько угодно, – откликнулся папа.
– Прекрасно, господа Пессимист и сын его Фаталист. Чай будете пить?
Мама налила в чайник воды, зажгла газ и посмотрела в окно на хмурое небо.
– Вот что вас подбодрит… – проговорила она. – Смотрите, что мне Берт дал. Заказ еды через почту. Можно купить почти что угодно, и это доставят к нам домой. – Мама помахала голубой брошюрой прямо перед папиным носом. – Берт заказал себе рыбные консервы, – заявила она. – Доставка прямо из Канады.
– Звучит странно, – откликнулся папа.
Кристофер усмехнулся.
Мама села и принялась рассматривать страницы брошюры так, будто это был список найденных сокровищ.
– Хорошо тебе говорить, милый, – сказала она. – Тебе в ВВС трёхразовый паёк полагался. А тут продукты по карточкам выдают.
– На самом деле всё не так уж и плохо, – возразил Кристофер. – Раз в неделю можно даже отбивную сделать.
– Тоже верно, – кивнула мама. – До войны мы не могли себе этого позволить так часто.
– И сосиски ещё, – продолжал Кристофер. – Мои любимые.
– Ну, их ещё найти надо, – вздохнула мама. – И, как по мне, они в основном из опилок сделаны. К мясу это имеет очень приблизительное отношение. Разве что этими опилками раньше был посыпан пол в мясной лавке.
– Великолепно, – хмыкнул папа. – И чай из полена.
Мама, вынув из-за уха карандаш, принялась обводить что-то в брошюре.
– Можно заказать яйца из Египта или из Дании. Египетские – всего по восемь пенсов за дюжину.
– Интересно, как они их упаковывают? – пожал папа плечами. – А то ведь придёт яичница вместо яиц.
Кристофер рассмеялся.
– Мама, можешь заказать несколько упаковок, а? Я не помню, когда мы вообще последний раз ели яйца. А шоколад у них тоже есть?
– А куда все английские делись? – поинтересовался папа.
– Думаю, ими кормят армию.
– Это же перевод продукта, – хмыкнул папа. – Они их так готовят, что не разберёшь: яйца это или старые велосипедные покрышки.
– Вы только поглядите! Что это? – воскликнула мама, лукаво покосившись на Кристофера. – Никак, настоящий шоколад «Кэдбери»? Не батончики, которые дают по карточкам!
– У меня есть карманные деньги, – быстро проговорил Кристофер. – Я копил их на особенный случай, но это – вопрос первой необходимости.
Папа усмехнулся.
– Думаю, мы можем позволить себе пару плиток.
– Правда?
– Только не съешь всё сразу.
– Я отдам тебе деньги. Или буду подрабатывать после школы: тогда мы сможем каждую неделю заказывать шоколадки.
– Откуда у тебя время работать? – спросил папа. – Ты вечно или на реке пропадаешь, или дежуришь с пожарным расчётом.
– Чуть не забыла, – вмешалась мама. – Я слышала, что пожарные бригады увеличивают штат вестовых.
Глаза Кристофера загорелись:
– А со скольких лет они берут?
– Ну, думаю, ты их устроишь. Может, сделают исключение.
– И зарплата будет?
– Увы, нет. Это места для волонтёров. Но каску дадут.
– А велосипед? – поинтересовался Кристофер.
– Как повезёт.
– И ты правда мне разрешишь?
Мама улыбнулась:
– Я уже добавила тебя в списки. А Альберт договорился с начальником округа.
Он вскочил и обнял её.
– Это так здорово!
– Это ещё не все новости, – продолжила мама. – Ни за что не догадаетесь. Меня призвали!
– В армию?
– Нет, милый. Я теперь буду пожарным, а не в гражданской обороне.
– С каких пор женщин берут в пожарные? – удивился папа. – И впрямь странные дела тут творятся.
– У них не было выбора, – пожала плечами мама. – Почти все мужчины ушли на фронт. Женщины в основном работают шофёрами и на вспомогательных должностях.
– Что?! – ещё больше удивился папа. – Они пускают женщин за руль?
– Разумеется, – кивнула мама. – Женщины и на «скорой» работают, и армейские фургоны водят.
– Я бы ни за что на их месте не согласился, – буркнул папа. – Когда ты успела научиться водить?
– Ещё не успела. Но меня научат. Вряд ли это так трудно. У тебя же получается. – И она чмокнула папу в нос.
– Кокетничай сколько хочешь – всё равно меня не переубедишь, – не унимался он.
– Ты будешь водить настоящую пожарную машину? Красную? – спросил Кристофер. – С сиреной?
– Меня направили во вспомогательную пожарную бригаду, – ответила мама. – У нас серые грузовики.
– Они тоже с сиренами, – продолжал восхищаться Кристофер. – Хотел бы и я такой водить!
Но папа был мрачнее тучи.
– Эй, вы двое. Потише на поворотах. Не нравится мне всё это. Нечего женщинам там делать!
– Не волнуйся за маму, – вступился Кристофер. – Она и так каждую ночь рискует. Видел бы ты, как она в тот раз…
Мама взглядом остановила его.
– Тем хуже, – отрезал папа. – Пора вам обоим завязывать со всем этим.
– Да ладно тебе, – ответила мама. – С чего бы вдруг?
– Это слишком опасно. Я тебе запрещаю.
– Ой, милый! Ты такой очаровательный и такой старомодный! – улыбнулась она. – Как хорошо, что я тебя обожаю, а то пришлось бы спустить с лестницы за подобное.
Кристофер рассмеялся:
– Придётся тебе, папа, привыкать к новым порядкам!
– Не хочу привыкать к такому, – продолжал ворчать отец. – Поставили всё с ног на голову.
– Это война во всём виновата, – примиряюще ответила мама. – Не я. Я просто живу как умею.
И, поцеловав обоих, она направилась к выходу:
– Ужин не ждите. Я на дежурстве.
Когда дверь за мамой закрылась, папа повернулся к Кристоферу:
– Что ты на самом деле обо всём этом думаешь, Кит? Твоя мама там, посреди бомбёжек, в темноте, а фрицы выныривают невесть откуда?
– Я думаю, она настоящая героиня, – ответил Кристофер. – Все они герои. А мама особенно.
– С этим не поспоришь, – кивнул папа. – Потому я на ней и женился.
– Видел бы ты её во время бомбёжки!
– Наверное, стоит взглянуть.
Ждать папе пришлось недолго. Сирены воздушной тревоги завыли сразу после заката.
– Пошли, – сказал Кристофер.
– И часто это так?
– Почти каждую ночь.
– На Мальте то же самое было, – вздохнул папа. – Не знаю, как вы это выдерживаете.
– Если честно, я тоже не знаю. Но приходится как-то. Всем нам несладко.
– Пойдём-ка лучше в убежище, – прервал его папа, протягивая сыну противогаз.
– Нет, иди без меня, – ответил Кристофер. – Я лучше помогу маме и Альберту.
– Мал ты ещё для всего этого.
– Не волнуйся за меня. Я приду к тебе, если будут слишком сильно бомбить. Обещаю. Но когда всё более-менее спокойно, мама разрешает мне помогать на наблюдательном посту.
– А мне что делать?
– Идти в бомбоубежище, – ответил Кристофер. – Но берегись мистера Конвея: он, если зазеваешься, украдёт твои бутерброды.
– Не буду я прятаться в каком-то убежище, пока мои жена и сын рискуют собой!
– Папа, – проговорил Кристофер очень мягко. – Я знаю, что тебе это всё непривычно. Но клянусь – мы способны сами за себя постоять.
– Я единственный среди вас солдат, – отрезал отец, заталкивая в сумку противогаз. – И глава семьи тоже я.
– А ещё ты единственный раненый среди нас, – возразил Кристофер. – Тебе нужно восстановить силы.
Отец, склонив голову, прислушался к вою сирен.
– Куда катится мир, Кит?
– Во всём виноваты бомбёжки. И пожары ещё, – вздохнул мальчик.