Глава 4. Накал

Западный Бронкс – зеленый, насыщенный большими парками и холмами. Некогда бывший запущенным и криминальным районом ныне превратился в спокойное место, куда люди приезжают подышать свежим воздухом многочисленных парков, подальше от шумного биения жизни Манхеттена. Высотные здания из темного кирпича ярко выделялись на фоне зелени и низких построек района.

– Адамс, тебя сложно найти.

Николас Адамс держался у края крыши. Совсем недалеко от Ботанического сада с его прекрасным буйством невероятных растений. Но здесь, на такой высоте, пахло лишь утренним запахом сырого бетона. Даже скандирующих лозунги активистов не было слышно.

Небо, тусклое, синеватое, накладывало свой оттенок на все вокруг. Глубокие и насыщенные тени, холодные блеклые тона. Солнце еще едва освещало город.

– Кажется, мы незнакомы, – грубо процедил Адамс.

Его собеседник – высокий и широкоплечий бандит с гладко выбритой головой, что блестела в лучах утреннего солнца. Он сурово хмурился. Натянувшаяся на мускулистом теле красная косуха отливала синевой неба.

Любой бы опешил перед грозным видом бандита, широкой спиной закрывающего рассветное солнце. Но не Адамс. Кончики его тонких губ приподнялись в едва заметном хищном оскале. Он смотрел, не отрываясь, прямо в глаза врага, едким темным взглядом, таящим за собой смертельную угрозу. Несмотря на малый рост, Нику не составляло труда казаться опасным.

– Сэм. Можешь звать меня Смоль.

– Сэмуэль, – нарочито приветственно развел руки Николас. Его жесткое, словно рубленое, лицо огрубело. – И чем могу помочь? Я давно в отставке.

– Ты знаешь, чем, – прищурился бандит.

Не отрывая взгляда от противника, Ник прошелся вдоль крыши, склонив голову на бок. Оценивал угрозу. Походка выделяла его – уверенная, тягучая и ломанная одновременно. Полы черного плаща колыхались вслед пружинистым шагам. Движения дикого кота, не сомневающегося в своем превосходстве.

Волевые желваки на квадратном лице Смоли нервно зашевелились.

– Тебе вручили на попечительство…

Не позволив договорить, Адамс прыгнул на врага. С хлопком обратился в облако черного дыма. Окружил бандита, лишив воздуха. Забился в легкие, но без эффекта. Частицы дыма словно терлись о камень.

Сэм отмахивался от густых клубов. Пытался ухватить противника, но дым просачивался сквозь пальцы. Из глотки вырвался грозный рык. Он со всей силы махнул рукой, отгоняя дым. Увидел просвет. Махнул еще раз, в другую сторону. Перенес вес на левую ногу. Развернулся.

Ник внезапно материализовался сбоку. Дым исчез. Свет солнца ослепил Сэма. Его кожа блестела, словно облитая черным дегтем. Бандит не произнес ни звука. Ударил наотмашь. Ник перекатился за его спину. Тело казалось размытым дымным силуэтом. Взметнулись полы потрепанного плаща. Адамс материализовался прямо перед Смолью.

Схватил за лицо.

Взгляд Адамса был еще более жутким, чем ранее. Кожа потеряла все краски. Стала темно-серой и местами клубилась. Темные глаза казались черной бездной, без зрачков. В них отражалось лишь тусклое небо.

Ник нагнал критическое давление в тело врага. Гладкая и прочная, как застывшая смола, кожа Сэма задымилась под пальцами. Не сработало. Бандит схватил его за отворот плаща. Не позволив себе удивления, Адамс отдернул руку и задымился. Почти обратился в дым, но бандит не позволил. Что кувалдой ударил лбом. Серый мужчина грохнулся на землю. Черные клубы рассеялись вокруг.

Адамс прорычал. Выгнулся. Резко перевернулся и уперся руками в бетон. Серая кожа заклубилась, тело теряло очертания. Сэм резко пнул его по ребрам. Хрустнули кости. Тело Смоли прочнее камня. Ника отбросило назад. На спину. Он закашлялся, хрипя.

Глупо раскрылся врагу.

Словно тряпичную куклу, Сэм вскинул его в воздух, схватив за отвороты плаща. Со всей силы грубо швырнул на короб вентиляции. Со скрежетом металл прогнулся. В стороны разлетелись черные клубы дыма. Адамс никак не мог дематериализоваться. Сильные удары сбивали трансформацию заглушающей сознание болью. На грудь тяжестью наковальни надавил локоть врага. Тень бандита затмила утреннее солнце.

Ник оскалился. С силой пнул врага в ответ, но его тело было слишком твердым. Он даже не шелохнулся. Тяжелый и твердый кулак опустился на Адамса.

С хлопком металл под ним расплылся.

Потеряв опору, Ник провалился. Сэм пошатнулся. Отвлекся. Это позволило серому мужчине вырвать инициативу. С хлопком он обратился в дым. Черные клубы стремительно вырвались. Материализовались за спиной врага. Сэм резко развернулся. Ударил наотмашь. Не попал, Ник отошел на достаточное расстояние. Вытянул руку к врагу. В пальцах собрались ленты дыма.

Выстрел озарил крышу.

Пуля застряла в шее Сэма, как насекомое в смоле. Раздалось еще несколько выстрелов. Пули входили в ставшее вязким тело. Ник склонил голову на бок. На его губах осталась засохшая струйка черной крови. Фактор аморфизма. Способность врага позволяла менять структуру тела. Неудивительно, что у него не вышло сразу же распылить его.

– Не усугубляй положение, Адамс, – рыкнул бандит. Пули вышли из него, зазвенев по крыше. Сэм провел рукой по лысине. – Подумай о безопасности Клер.

– Ублюдок, – низко прохрипел Адамс. – Не произноси её имя.

Смоль размял плечи, показательно ударив кулаком в раскрытую ладонь. В черной коже отражалась синева неба. Тело запузырилось, как воск по горящей свече, потекли крупные черные капли. Они сформировали щитки, похожие на броню, на голове, плечах и предплечьях Сэма. Во все стороны из них вырвались острые, неровные пики. Их тонкие грани блестели в лучах солнца.

Ник плотно сжал губы.


Клер Адамс беспокойно сидела на кровати, постукивая тонкими пальцами по гладкой простыне. Она не могла ни уснуть, ни встать. Стояла мертвая тишина, девушка слышала быстрый стук собственного сердца, текущую по трубам воду. Автохроматические окна затемнены, совсем не пропуская света. Только электронные часы показывали время – вторая половина дня. В полумраке витал едва уловимый запах ирисов. Её это устраивало. Без света она не видела свою кожу.

Короткая прическа-каре, в черноте с которой сравнилось бы разве что вороное крыло, обрамляло мягкое овальное лицо Адамс. Многие описывали её как маленькое солнышко, словно светящееся внутренним светом. И сейчас она не соответствовала этим словам.

После потери сознания в обсерватории она очнулась дома, на мягкой кровати, среди чудесного успокаивающего аромата ирисов. Дезориентация и легкая головная боль отступили быстро, оставив за собой чувство голода и необычайную легкость мысли. Списав симптомы на адскую жару и утомленность, Клер направилась в ванную, чтобы умыться.

В зеркале она впервые встретила свою новую сущность.

Ужас заполнил разум в ту же секунду, а естественная защита – крик, застрял в горле. Незнакомка в отражении походила на девушку, как две капли воды – сведенные страхом тонкие брови, раскосые глаза, прямой нос и застывшее удивление на губах. Только её кожа. Отражение Адамс словно смотрело на неё с черно-белой фотографии. Лишенный красок, словно покрывшийся пеплом мертвец. На фоне черных волос лицо казалось светлее луны в ночном небе. Губы лишь на пару оттенков темнее. Карие радужки, теперь четко очерченные темными ресницами, потеряли цвет, став темными и серыми.

Комната исчезла.

Клер непонимающе потерла щеку тыльной стороной ладони. Это казалось странным розыгрышем, словно кто-то извалял её в пудре. И она не желала стираться. Девушка затерла усерднее. Тяжело дыша, попятилась назад. Не веря своим глазам, судорожно пыталась стереть с лица трупную серость, но лишь до боли царапала кожу ногтями. Белые, что меловой след, линии тянулись за пальцами. В страхе Адамс рванула прочь, подальше от отражения.

На пороге её перехватил отец, крепко прижимая к себе. Из груди девушки вырвался крик ужаса, перешедший в рыдания. Ноги безвольно подкосились, только заботливая хватка отца не позволила упасть на паркетный пол.

– Тише, милая, тише, – Ник гладил дочь по голове, слегка раскачиваясь, словно баюкая младенца. – Все хорошо. Все в порядке.

– Что со мной?! – беспомощно и потерянно выдавила она, губы дрожали, но девушка старалась взять себя в руки. Крепче прижалась к отцу.

С тяжестью прикрыв глаза, Ник поцеловал макушку дочери.

– Это называется Парадокс Пандоры. В тебе созрели уникальные способности.

– Созрели способности?

Её голос стал тише и спокойнее, но до сих пор звучал потерянным. Девушка машинально терла руку. Отец выпустил её, убедившись, что она крепко стоит. Осторожно обойдя дочь, мужчина присел на колено перед ней, заглянув прямо в серые глаза.

– Ты родилась с особым фактором, – пояснил Ник, останавливая движения её кистей. – Он зрел и развивался вместе с тобой, а теперь… ты стала способна делать вещи, недоступные простому человеку. Эта способность уникальна для тебя и только для тебя.

– К-кем я стала? – запнувшись, вопросила Клер, непонимающе посмотрев на отца. – Почему ты так напряжен?

– Это не из-за тебя, милая, правда, – заверил Ник, прижав к себе. Тихо продолжил, говоря прямо в её ухо: – Все серьезно. Ты должна меня внимательно выслушать. Это крайне важно!

Её дыхание еще прерывалось от прошедших рыданий, но Клер с готовностью кивнула, обратившись в слух. Серьезный, мрачноватый тон отца насторожил девушку.

– Для всего человечества это была тайна такая же, какой была и для тебя. То, кто ты есть и что теперь умеешь – не все это поймут и примут. Я хочу тебя обезопасить, но для этого тебе нужно оставаться дома. Выключи телефон и компьютер, ни с кем не связывайся и не отвечай, договорились?

– А как же…

– Клер, прошу тебя, – Ник взглянул прямо в её глаза. Его серьезность заставила девушку застыть. – Я все объясню и отвечу на любые вопросы, когда вернусь, но до того момента ни с кем не контактируй. Хорошо?

– Хорошо.

Отец вся её семья. Он приютил шестилетнюю девочку после гибели её матери, пережил вместе с ней самый ужасный период в жизни и помог успешно выкарабкаться и оправиться, вырастив в красивую и сильную духом девушку. Ник всегда оберегал дочь, даже когда она этого не просила. В подростковом возрасте это ужасно раздражало её – отец провожал её до школы и забирал домой, знакомился со всеми в её окружении, что чаще всего приводило к тому, что друзья переставали общаться с Клер.

Повзрослев, девушка перестала ругаться с ним по этому поводу. Она понимала, что опека отца идет из его панического страха потерять единственную дочь. Смерть матери подкосила его, он стал подозрительным и осторожным на грани паранойи. Напряженным и грубым со всеми, кроме неё. И Клер позволила ему и дальше опекать себя из жалости.

Шум в коридоре насторожил Клер. Она не слышала ни щелчка замка, ни открывающейся двери. Прошло девять часов после обморока. Спрыгнув с кровати, девушка медленно вышла в коридор. В полумраке заметила силуэт отца. Беспокойство словно рукой сняло, и Клер облегченно выпрямилась, направившись к нему. Под щелчок зажегся свет, на мгновенье, ослепив, но после она шокировано остолбенела, раскрыв рот.

Кожа отца была лишь на пару оттенков темнее её собственной.

– Стоило сразу сказать, – хрипло сокрушился Ник, тяжело припав к стене. Клер испуганно подбежала к нему. – Ты получила Парадокс Пандоры от меня. Я давно все знаю. И… Эмми.

– Мама?

Клер замерла, заметив в руках отца пистолет.

– Она тоже знала, – ответил Ник, поспешно пряча ствол под плащом. – О Парадоксе и тебе.

Но тут его ноги подкосились, мужчина упал. Обеспокоенная дочь помогла ему присесть. Её взгляд беспокойно метался, выдавая растерянность и напряжение.

– Мы не единственные носители Парадокса Пандоры. Есть и другие. Я был на их стороне. Делал… ужасные вещи. Мне казалось, наша цель оправдывает любые средства, пока они не убили Эмми.

Клер дрогнула.

– Я слишком поздно осознал, с какими монстрами познакомил её. Каким монстром был сам. После её смерти я обещал, что любой ценой огражу тебя от того мира. Порвал все связи, но знал – рано или поздно мое прошлое придет за тобой. Я лишь надеялся успеть подготовиться к их визиту. Но уже поздно.

Девушка подхватила отца под подмышку, с напряженным выдохом помогла подняться на ноги. Обхватила за талию.

– Я имела право знать.

– Да, – не спорил Ник. – После смерти Эмми я так и не решился все рассказать. Надеялся подарить тебе обычную жизнь. Думал, что если фактор до сих пор не созрел, то его и нет вовсе.

– Понимаю, – кивнула Клер. В голосе не было обвинений или злости.

Пыхтя от тяжести слабо передвигающего ногами отца, Клер дошла до ванной. Усадила его на тумбу, помогла снять потрепанный плащ. Ник стянул темную водолазку, промокшую от крови. Бок чуть выше печени перечеркивала широкая рваная рана. Девушка на мгновение остолбенела, но не позволила себе вновь поддаться панике. Открыла шкафчик над раковиной, достала аптечку. Присела рядом с отцом, нахмурив бровки в немой решительности, а затем раскрыла асептический пакет для наложения швов. Но отец остановил её, накрыв ладонью кисть, второй рукой забирая иглу.

– Я могу помочь, – переживая, заявила Клер. – Ты же учил меня.

– Ты способная, – сквозь слабость и боль улыбнулся Ник. – Но это не нужно. Я давно не использовал фактор и перенапряг его. Сейчас он понемногу восстанавливаются.

В подтверждение своих слов он прикрыл глаза. Почувствовал, как расплывается на отдельные частицы и собирается обратно. Раны задымились, и Клер уже подалась вперед, пытаясь выхватить иглу из его руки, но остановилась. Тонкие клубы черного дыма собирались обратно в чистую, неповрежденную кожу. У дочери округлились глаза.

– Нам нужно исчезнуть как можно скорее. Собери вещи.

Она смотрела на него с изумлением и беспокойством, не решаясь отпустить, словно цепляясь за спасательный трос. Все случилось так внезапно и быстро. В голове роились вопросы, плохие предчувствия и тревога.

– Клер, все хорошо, – успокоил её смятение отец, погладив по голове. – Поверь, это были лишь легкие царапины.

Девушка отступила, разжав пальцы, поспешила в спальню. Взгляд скользнул по темной комнате. Платяной шкаф, рабочий стол с монитором, маленькая плюшевая осьминожка на тумбочке возле кровати, её потемневшие от времени чешуйки блестели в слабом свету. Клер вытащила из-под кровати большой дорожный чемодан и растерянно уставилась на него. Отец подошел через пару минут.

– Собери все самое необходимое, – подсказал он, направляя потерянную дочь.

Клер понимающе кивнула, после чего собралась с мыслями, четко осознавая, что требовалось действовать быстро и обдуманно. Времени мало, она поспешила сложить в чемодан все необходимое, затем переоделась, накинула короткий черный плащ и подняла воротник.

Солнце заливало небо и бетон города насыщенным рыжим светом. Темными силуэтами возвышались небоскребы. Тяня за собой чемодан, Клер покинула квартиру и спустилась по лестнице, выйдя на просторный двор. Свежий прохладный воздух встретил их с отцом легким ветерком. Ник был напряжен и держал руку под плащом, крепко сжимая пистолет, что тревожило Клер. Но девушка не оставила волнению и сомнениям места в голове. От прикосновения воздуха по коже пробежали мурашки. Вместе они держались в тени деревьев. Стараясь быть незамеченными.

Громкие хлопки застали врасплох.

Парень в джинсах и коричневой кожаной куртке мерно шел по траве, сопровождая каждый шаг показательным хлопком. Глаза Клер остекленели, когда она узнала в его зеленых глазах, вытянутом лице с плоским подбородком и курчавых рыжих волосах своего коллегу и бывшего.

– З-зак? – ужаснулась девушка, чувствуя себя загнанной. Ноги предательски подкосились – она сразу все поняла, но отказывалась верить в происходящее.

Какой-то дурной сон.

Они расстались полтора года назад, но сохранили дружеские отношения, часто обедая вместе на работе или ходя веселиться на выходных. Заккари стал первым, с кем ей удалось построить серьезные, платонические отношения. И он оказался носителем Парадокса Пандоры. Одним из тех, от кого её пытался защитить отец. Обычно дружелюбная широкая улыбка парня, кружившая ей голову, обратилась в пугающий хищный оскал. Вены проступали на светящейся изнутри коже вокруг угрожающе сощуренных глаз. В блестящем огнем взгляде она видела животную дикость. И холод убийцы. В руке он сжимал пистолет с глушителем.

– Знаешь, менеджер – неблагодарная работа для носителей. Тебе давно стоило её сменить, малышка, – развел руками Зак. – Я переживал. Ты пропала, на звонки не отвечаешь. Заволновался, не собрался ли твой папаша исчезнуть вместе с тобой.

– Только чемоданы упаковали! – заявил Ник, пряча дочь за спиной. Он расправил плечи и грудь, угроза дочери словно открыла в нем второе дыхание.

– О, Николас, – развел руками Зак, делая вид, что только сейчас его заметил. – Наслышан о твоем былом величии. Серый тебе к лицу.

– А я гадал, кого прислали пасти мою любимую дочь, – ответил Адамс, оскалившись. – Отдаю должное – с задачей ты справился отлично.

– Это честь услышать похвалу от одного из лучших гамбитов, – отозвался Заккари, приложив ладонь к сердцу и едва заметно поклонившись. – Но я пришел не за ней.

Ник двинул рукой.

– Эй-эй! – Зак направил на него пистолет, весело воскликнув. – Даже не думай, Ник. Не усложняй ситуацию. Ты давно не удел и потерял форму. Не хочу причинять вам вреда. Из уважения к твоей репутации и заслугам – предлагаю решить все по-хорошему. Просто отдай…

Ник взметнул руку. И тут же отшатнулся следом за тихим хлопком. Клер с ужасом вскрикнула, но не смогла пошевелиться. Отец повалился в траву. Плечо насквозь прошила пуля. Рана едва заметно дымилась.

– Плохой ход, Ник! Ты меня разочаровываешь, – громогласно воскликнул Зак, нахмурившись. – Я ждал большего благоразумия! – он повернул голову к остолбеневшей Адамс и продолжил смягчившимся тоном. Знакомым, но теперь кажущимся таким фальшивым. – Прости меня, милая, ты самая лучшая, поверь, но твой отец не оставляет мне выбора. У меня есть задание.

И он удовлетворенно облизал губы, направляясь к беззащитной девушке. Клер в ужасе попятилась назад, но не удержалась на ставших ватными ногах. Улица полетела вниз вместе с ней. Она даже не почувствовала боли от шлепка на твердый асфальт. От страха зрачки сузились, сердце заколотилось сильнее.

– Зак, прошу, – умоляюще воскликнула девушка, прикрываясь руками.

Но он не слушал, схватив её небрежно за локоть. Сердце девушки пропустило удар, когда парень резко рванул хрупкое тело на себя, поднимая на ноги. И тут же мысли заглушил гром выстрела. Клер парализовало.

Время вокруг застыло.

Грубая хватка врага ослабла, выпуская её. Тело Зака безвольным мешком рухнуло под ноги. Девушка взвизгнула, отстранившись, прикрыла рот ладонями, от ужаса тяжело дыша, почти в предобморочном состоянии. В ушах устоялся звон. Воздух, словно мерзкий липкий сироп, обволок кожу.

Ник схватил её за руку, прерывая панику. Рана на его плече дымилась и клубилась, исчезая.

– Папа?! – Клер едва выговаривала слова от страха. Тело мелко трясло, девушка была готова осесть на землю. В глазах мутнело.

От запаха пороха и горелой плоти замутило. Вернулась утренняя тошнота, навалившись с тройной силой. Адамс согнулась пополам, едва устояв на подогнувшихся коленях. Но издала лишь глухой горловой звук. Обхватила руками пустой живот. Капельки слюны упали в траву.

Она была испугана произошедшими в организме изменениями, но приняла свою сущность как должное. Однако к развернувшейся действительности девушка готова не была. Происходящее повергало в ужас.

– Клер, ты не ранена? – Ник лишь едва поглаживал её по спине, прекрасно понимая состояние дочери. Придерживал, обхватив предплечье.

– Я… нет, кажется… нет, – отдышавшись, наконец, ответила она. Сделав глубокий вдох, она выпрямилась, стараясь не смотреть на труп. – Ты…

– Со мной все хорошо. Я пропустил пулю через себя, став дымом. Но больше у меня сил не осталось – нужно уходить.

Он подхватил чемодан, пошатнувшись. И направился к улице, надеясь быстро скрыться в переулках. Вдали послышались полицейские сирены. Выстрел привлек ненужное внимание. Но дочь стояла как вкопанная.

– Клер, пошли уже, – он позвал её намного жестче, чем хотел.

– Зак… он… мертв? – в ступоре обернулась к нему дочь, осознав произошедшее.

– Клер, – с болью, которую может испытать только родитель, шепнул Ник.

– Мой… – в смятении говорила она, смотря невидящим взглядом. – Пас меня? Мы… я же с ним…еще вчера…

Такая резкая смена в жизни сбила бы с ног кого угодно, даже такую сильную духом девушку, как она. Ей приходилось сталкиваться со смертью. В памяти всплыло то ужасное состояние, что она пережила шестилетней, лишившись матери. Когда видела её сгоревший, изувеченный аварией труп. Воспоминания, что она давно похоронила. Слезы застряли в глазах вместе с удушающим ужасом.

– Сейчас нет на это времени, – грубовато отрезвил Ник. Он злился и ненавидел себя за эти слова, но иначе было нельзя. – Клер! Мы должны идти. Давай!

– Да, – только и кивнула девушка, медленно, как в дреме, передвигая ногами. Двинулась на голос отца.


Билл открыл глаза в знакомом помещении, смотря на белый натяжной потолок с темными вставками ламп. Просторный лофт залит мягким светом. Спина неприятно ныла от непростительно жесткого дивана под ним. Поморщившись, Миллер четко ощутил саднящую боль в левом плече и ногах. Осторожно ощупав себя, обнаружил, что его старательно перебинтовали.

– Не советую двигаться, – назидательно остерег кто-то до боли знакомым голосом. – Я залечил раны, но тканям нужно время на полное восстановление.

Поль Демаре непростительно высок и широкоплеч, особенно для хирурга, казалось, ему по силам провести ампутацию голыми руками. Мужчина стоял, внимательно, с беспокойством, осматривая Билла золотистым взглядом. Квадратное лицо с ямочкой на подбородке, не смотря на ранее утро, уже гладко выбрито. Светлые волосы аккуратно расчесаны и уложены. Наглаженная белая рубашка с кармашком, забитым ручками, и черные брюки сидели на крепком теле идеально. Билл учуял едва уловимый запах его одеколона.

– А я думал, кто меня так к погребению подготовил, как мумию, – отозвался Билл. – Надеюсь, мозги ты не вытащил, приятель.

– Было бы что вытаскивать.

На подлокотник дивана, прямо над головой, ловко приземлился юноша с тарелкой в руке.

Эдди Уиллер разительно отличался от Поля растрепанными соломенными волосами и живыми голубыми глазами. Еще совсем молодой – на благородном лице только пробилась щетина. В профиль он выглядел особенно мужественно за счет орлиного носа и ровного угла бровей. На нем помятая домашняя рубашка и спортивные штаны с серебристыми линиями. На правой руке застегнут неотъемлемый атрибут – черный с серебром спортивный чехол для плеера с беспроводными наушниками, что покоились на крепкой шее.

От запаха кленового сиропа, с паром исходящего из тарелки в руке Эдди, Билл чуть не подавился слюной.

– Блинчики? – юноша протянул другу тарелку.

– Ты еще и спрашиваешь? – Билл медленно присел, сложив ноги по-турецки, и принял угощение.

– Ты был на краю смерти, Билл, – серьезно осадил его последний находящийся в комнате. – Я предупреждал.

– Брось, Курт, – отмахнулся Миллер. – Меня застали врасплох. Все шло по плану.

Он звал его так, сокращая никнейм – Каракурт. Андреас Лестер был из тех, кого не стоит обижать – можно обжечься. Смуглая кожа, вытянутое лицо с широким подбородком, четкими скулами и черной щетиной выдавали испанские корни. Он выглядел очень дружелюбным, когда улыбался своей по-настоящему голливудской улыбкой, но стоило ему нахмурить изумрудные глаза и сжать губы, как впечатление кардинально менялось. Из дружелюбного соседа он превращался в опасного врага. Агрессивный и решительный характер друга Билл отлично знал.

И Лестер хмурился.

– По плану? – грубо уточнил Андре. – В этот план входила твоя показательная казнь?

Ночью он спас Билла от неминуемой гибели, когда тот уже успел составить завещание, состоящие из ничего и раритетных кроссовок. Андре застал врагов врасплох. Из-за бардового спортивного костюма, что и сейчас на нем, они приняли его за своего. Ровно до того момента, как он воткнул раскладной нож в бедро стрелка. Вывел его из строя ударом по горлу.

Билл видел его движения размытыми от усталости и боли, но помнил, какие они отточенные и четкие. Лестер в бою походил на дикого хищника. Ни одного лишнего движения.

Затем послышался выстрел.

Направив пистолет стрелка, Андре спустил курок. Пуля пробила второму врагу кисть. На крышу брызнула кровь. Противник выронил нож. Лестер воспользовался этим, чтобы сократить дистанцию и выверенным движением сломать ястребу руку. Под возросший крик он закончил бой мощным ударом по голове.

– Это была, – Билл почесал голову. – Импровизация.

– Это не шутки, – Лестер оскалился, блеснув изумрудными глазами. – Я едва успел. Ты рискуешь жизнью ради той, кто этого не стоит. Одумайся, наконец!

– Никогда! – возразил Билл с несвойственной серьезностью. – Это они подсадили её на эту дрянь. Шантажом ввязали в свои дела. И они продолжают этим заниматься! Принуждают таких, как мы выполнять их грязные поручения.

– С последних событий носителей, и правда, стало больше, – приметил Поль.

– Они похитили еще одну девушку, – сжал зубы Билл. – Невинную, чей фактор…

– Не важно, – грубо отрезал Андре. – Это не твоя проблема.

– И тебя это устраивает, Курт? – вопросил Билл. – Пройти мимо?

– Меня все устраивает, – Андре скрестил руки на груди. – Мы не выбирали эти силы, и никакой ответственности за других не несем. Пусть их спасает кто-то другой.

– Кто? – Билл резко вскочил на ноги, сделав шаг к другу. – Правительство? Они даже не догадывались! Полиция состоит из простых людей!

Миллер резко развел руками.

– Проходя мимо преступления, ты становишься соучастником!

– Лучше быть соучастником, чем преступником, – Андре шагнул к нему, Билл напрягся, но не отступил. – Или трупом. Я думал – эти раны, наконец, тебя вразумят!

И он ткнул Миллера в раненное плечо. Парень поморщился от боли и оскалился. Поль резко подался к ним, крепко схватил Лестера за руку, но его взгляд остался непримиримым. Он взирал на Билла свысока. Парень давно привык к тому, что был самым низким в компании. Андре и Эдди одного роста, а почти двухметровый Поль возвышался над ними сантиметров на тридцать.

– Ладно, твоя взяла, – Биллу пришлось отступить, приподняв руки в примирительном жесте.


– Диана? – робко постучала в дверь Белозерская. – Я войду?

Щелкнула щеколда и Диана открыла ей, встречая дружелюбной улыбкой. Стыдливо прижимая к груди упаковку черной краски для волос, Кейт сдержанно кивнула в ответ. Дыхание перехватило от плотного белого пара, застилающего комнату. Кран ванной открыт на полную, до упора повернут к красной отметке. Ледяная девушка пальцем отодвинула ворот водолазки.

– Я как раз набираю воду, – поделилась Морган. – Сегодня тот еще денек предстоит, надо подготовиться. Так бы хотелось сходить в спа, но чертовски не хватает денег. Как только обычные люди живут без спа?

– Не задумывалась. Что-то случилось?

– Ой, да нет, – замахала руками Диана. – Просто собралась наведаться в логово льва. Но не переживай! Со мной будет Том, он меня защитит. Или защитит льва от меня, – девушка призадумалась, прислонив палец к скуле. – В таком ключе я и не задумывалась. А ты?

Кейт встрепенулась и встала на вытяжку, когда внимание соседки внезапно переключилось на неё. Морган смущала студентку наготой – вся одежда небрежно валялась на табуретке, на бледном теле осталось лишь красивое изумрудное белье. И не смотря на это, рыжая девушка вела себя непринужденно и расковано.

– Смотрю, случилось что-то серьезное, – заметила Диана, поведя пальцем возле прижатого к груди подруги тюбика краски.

– Я просто, – стыдливо поспешила отговориться Кейт. – Просто…

– Когда-нибудь уже красилась? – поинтересовалась соседка, не придав значения растерянности студентки.

– Нет, – опустила взгляд Кейт. – Но одноклассница – постоянно, я часто это наблюдала.

– Позволь помочь, сестренка, – Морган протянула ей руку, явно предлагая доверить тюбик с краской. – Пока вода набирается все равно.

Отойдя на шаг назад, Белозерская сверила соседку взглядом. Её предложение и легкая дружелюбная улыбка располагали к себе, и не было ни единой причины для недоверия, но Кейт все равно не решалась. Ведь Морган заметит ставшие лазурными корни волос.

– Тебе нужно расслабиться.

– Мне немного страшно, – призналась Кейт, смущенно отвернувшись. – Я стесняюсь.

– Я часто красила волосы в твоем возрасте. Тебе нечего стесняться, это естественно.

Еще помявшись, Кейт пришлось уступить перед напором подруги. Она осторожно вручила ей тюбик с краской. Удовлетворенная Морган облизнулась, резво сбросила с табуретки одежду и жестом пригласила подругу присесть. Студентка послушалась, усевшись перед запотевшим от пара зеркалом. Вздрогнула, когда макушки коснулись твердые гребни расчески. Диана быстро, но бережно расчесывала подругу.

– У тебя мягкие волосы. Даже жалко портить их химией.

– Спасибо, – ссутулилась Белозерская.

Тяжелая горячая влага липла к коже, смешавшись в воздухе с резким химическим запахом краски. Морган интенсивно смешала краску с эмульсией и взяла из набора кисточку. Блестящие глаза выдавали приподнятое настроение, которое Кейт не разделяла.

– Все дело в синих корнях?

– Ну… да.

– Краску ты подобрала правильно. Такой цвет только черным перебить. Интересно, как ты будешь выглядеть брюнеткой. Я после всех экспериментов решила, что рыжий мне больше к лицу.

– Я… никогда не задумывалась.

– Хей, – Морган наклонилась к ней, заглядывая в лицо. Кейт поспешила отвести взгляд. – Ты совсем в кренделек свернулась, все нормально?

– Да куда там, – скорбно бросила Белозерская, почти фыркнув. – Я холодная, как труп, а еще эти изменения. Я не знаю, в кого превращаюсь!

– Подобным цветом волос на улице никого не удивишь, – приметила Диана, тщательно крася длинные локоны подруги. – Так что ты зря переживаешь.

– Как скоро краски станет недостаточно? Почему вообще я должна это делать?

– Понимаю тебя, – честно заверила Диана. – Это все неожиданно и страшно. Но смотри позитивно! Во всем есть плюсы, зря ты не хочешь их замечать. Вот! И все. Осталось подождать и смыть краску. Пока посиди, я приму ванную, а потом она в твоем распоряжении.

– Хорошо, – покорно кивнула Кейт.

Рыжая девушка скинула использованный набор для покраски в мусорное ведро, резво развернулась и присела на край ванной. Опустила руку в набравшуюся воду. Неудовлетворенно покачав головой, выпустила каплю тепла. Волна жара плавно стекла с руки, по пальцам, прямо в подстывшую воду. Кейт ошарашено замерла, когда услышала кипение за спиной.

Изумрудное белье бесшумно упало в валяющуюся на полу одежду. Морган с блаженным вздохом погрузилась в кипящую воду, не видя испуганно-изумленного лица соседки. Прикрыв глаза, рыжая девушка с наслаждением простонала, опускаясь по самые уши в крутой кипяток, нежно согревающий кожу.

– Слушай, – Кейт стыдливо отвернулась от наготы соседки, коснулась указательными пальцами друг друга. – А ты никаких… изменений в себе не заметила?

– Хочешь узнать, не растут ли у меня рожки с хвостиком? – весело уточнила Диана, жестом изобразив рога на голове. Брызги полетели во все стороны.

– Я вовсе не это… – поспешила оправдаться студентка. – Не хотела тебя обидеть.

– Расслабься, – хохотнула девушка. – Пока ничего такого и слава богу! Шапку было бы носить неудобно. Не говоря уже о том, представь, как сложно прятать хвост в леггинсах?

– Н-наверное.

Резкий запах краски до сих пор витал в воздухе. К нему примешался запах шампуня, что раскрыла Диана. Окунувшись с головой в кипяток, рыжая девушка вынырнула, помотав головой. В воде она плескалась почти, как маленький ребенок. Тщательно массировала волосы, втирая в них шампунь. Не размыкая губ, напевала какой-то популярный мотив, что было сложно разобрать.

– Ты скажешь Майклу об этих силах?

– Не думаю, что ему будет интересно, – Диана замерла на мгновение, от слуха студентки не укрылась грусть в голосе соседки. – Мы решили прекратить отношения.

– Я… – девушка опустила голову, чувствуя себя виноватой. – Мне жаль. Прости.

– Не бери в голову, – махнула рукой Морган. – Это было неизбежно. Наоборот, сейчас я чувствую себя как никогда более свободной.

– Наверное, ужасно стать чужими из-за этих сил.

– Мы давно стали чужими друг для друга, – покачала головой Диана. – Любовь прошла, я держалась за него, потому что не хотела признавать поражение перед матерью. И мне нужна была отговорка от навязываемых мне ею отношений. Вот бы с кем я точно не стала ничем делиться.

И Морган набрала полную грудь воздуха, с головой погружаясь в воду. Белозерская осталась сидеть, удрученно ссутулив плечи, пока подруга тщательно смывала шампунь с рыжих волос. Ледяная девушка обхватила колени, подогнув их, и задумалась о матери. С ней у них всегда были хорошие, почти сестринские отношения. В семье ей не приходилось сталкиваться с порицанием и неодобрением собственных желаний, стремлений и взглядов на жизнь. Родители поддерживали во всем, но даже так, сейчас студентке было страшно и стыдно рассказать им о факторе. Словно это разочарует их. Развеет образ прилежной дочери.

– Значит, парень все же есть? – вынырнув, сразу же поинтересовалась Диана.

– С чего ты это решила? – попыталась прикинуться дурочкой Кейт.

– По тебе все видно, – усмехнулась Диана. – Это так мило.

– Я… я…

– Расслабься! Мы же подруги, мне ты можешь рассказать. Как давно вы вместе?

– Мы только познакомились три дня назад. Когда ты… ну…

– Спалила свою комнату? – дополнила Диана, поджав губы. – Я так и не поблагодарила тебя за одолженную одежду.

– Н-не стоит, никаких проблем.

– И какой он?

– Я… я не знаю, – Кейт опустила голову. – Мы встретились лишь однажды. Он предлагал встретиться снова вчера, но я не пришла.

– Что? Почему? – искренне изумилась Диана. – Если ты в чем-то неуверенна. Не хочу хвастаться, но я весьма опытна в отношениях.

Белозерская открылась после небольшой паузы, когда собралась с мыслями:

– Я не знаю, как быть, – ледяная девушка понадеялась, что более опытная Морган даст готовый ответ. С болью Кейт прикрыла лицо руками и всхлипнула. – Для меня словно места в этом мире не осталось!

– Ух ты, – посерьезнела Диана. – Так серьезно.

– Все даже хуже. Я больше не человек, как мне смотреть в глаза остальным? Сама не знаю, во что превращаюсь.

– Ты себя накручиваешь. Намного важнее, какая ты личность, а не то, кем ты стала. Если примешь сама себя – то и остальные тебя примут.

– Я не могу. Не могу относиться к этому легкомысленно! Я опасна для окружающих, этот холод.

– Не пойми меня не правильно, – остановила подругу Диана. – И прости, если прозвучит грубо, но что ты хочешь? Фактор есть – этого не изменить. Почему ты должна просить прощения у мира за то, что от тебя не зависит? Если не хочешь афишировать способности – не афишируй, но посыпать голову пеплом и изолироваться от общества последнее, что тебе нужно.

– Я понимаю, – поникла Кейт.

– А на самом деле. Не слушай глупую рыжую бабку. Я вся такая открытая, но тоже никому не сказала о факторе. Отвержения я не боюсь, но пугать людей тоже не хочется.

– Я сама себя пугаю.

– Какое-то время и я боялась, – поделилась Диана, вылезая из ванной. – Пока не взяла все под контроль. А теперь вижу столько плюсов! Могу в любой момент заварить чай или приготовить сочный стек, – при упоминании еды она облизнулась. – В темноте подсветить.

Рыжая девушка щелкнула пальцами, на которых воспылал слабый огонек. Испуганно Кейт вытянулась на табуретке, уставившись на него.

– А еще, – похвасталась Морган. – Мне теперь не нужно полотенце, чтобы высохнуть.

В подтверждение своих слов, она раскинула руки. Капельки воды испарились с гладкой бледной кожи, укутав нагое тело едва заметным белым туманом.

– Но оно нужно тебе, чтобы прикрыться, – смущенно отвернулась Кейт, покраснев.

– О, Кейт, – хищно улыбнулась Диана. – Ты такая милашка, когда смущаешься.

Морган склонилась перед подругой, упершись руками в края раковины. Студентка, сглотнув, поспешила подняться на ноги и отойти. Сжала зубы.

– Диана.

– Тебе нечего бояться. Ты красивая – почему так старательно прячешь это?

– Не хочу, чтобы меня недооценивали из-за красоты, – уклончиво ответила Кейт.

Диана накинула теплый махровый халат, на рукавах которого сохранились следы огня. Затянула пояс на талии.

– Знаешь, а у меня есть мысль, – облизнулась Диана.

– Не понимаю, о чем ты, – замешкалась Кейт, и быстро добавила. – Но мне уже не нравится.

– Мне хочется над тобой поколдовать. Купим тебе хороший наряд, а не эти тряпки. Сделаем укладку, макияж.

– Ты ведь просто хочешь по магазинам? – с обидой нахмурилась Кейт. – Я тебе для этого не нужна. Ты сама красивая.

– Не будь букой! – надула губки Диана. – Но за комплимент спасибо. Но! Отказа я не потерплю. Это для тебя! Почувствуешь себя уверенной, сможешь принять фактор.

– Я сама решу, – грубо оборвала Кейт. – Мне не нужно оголяться, чтобы чувствовать себя полноценной.

– Я, – осеклась Диана. – Не это имела в виду.

– Не важно, – отмахнулась Кейт. – Спасибо, за предложение. И за помощь. Но я обойдусь.

– Как скажешь, – беззаботно пожала плечами Диана. – Вручаю комнату в твое полное распоряжение! И Кейт. Когда появятся рожки – я тебе первой сообщу.

И Морган весело изобразила рожки над головой. Кейт лишь натянуто кивнула, а когда рыжая соседка ушла – поспешила закрыть дверь на все замки. Диана лишь пожала губами, слушая один за другим щелчки, а затем беззаботно поправила халат и направилась к Тому.

– Кейт решила сменить имидж.

– М?

– Волосы покрасила, – пояснила Диана, покрутив пальцем у макушки.

– Ясно.

– Удалось найти свою незнакомку? – с любопытством поинтересовалась она, заметив раскрытую карту города на одном из мониторов. На ней высвечивался адрес больницы.

– Ты меня переоцениваешь. Я даже лица толком не разглядел в темноте.

– Она, кажется, симпатичненькая, – приметила Диана, приложив палец к скуле.

– Я лишь хочу разобраться в происходящем, – несогласно ответил Том, с укоризной и неодобрением взглянув на соседку.

– Верю, – в шутку Диана приподняла руки вверх. – Думаешь, она тоже прошла эту суперадаптацию или как там?

– Больше, чем уверен, – кивнул мужчина. – Если её госпитализировали, как нас, то должны были доставить в туже больницу.

– Если только в том хаосе её зарегистрировали, – Диана задумчиво приложила палец к губам, а затем поинтересовалась, склонив голову. – А зачем тебе?

– Если она экз…

– Носитель, – поправила Диана, нахмурившись.

– Да, – кивнул Том. – То нас должно что-то объединять. У меня есть вопросы к ней. Может, найду закономерность.

– Составлю тебе компанию, ладно?

– Мы уже договорились, что сегодня пойдем к твоим родителям. Не думаешь же, что я сбегу.

– Знал бы маму – сбежал бы, – настояла рыжая девушка. – Хочу выйти на улицу. Или ты планировал остаться с той девушкой наедине?

Том обреченно выдохнул.

– Ладно, уговорила.

Диана весело подпрыгнула, удовлетворенная маленькой победой.

– Уже придумал, как начнешь разговор? По-моему стоит начать с того, как много у вас общего – черные волосы, обморок. Способности, выходящие за рамки привычной картины мира.

До больницы они добрались на такси. На улице уже установилась удушающая жара, однако город давно не спал, вернулись машины и люди. Все они изнывали на горячих улицах, в то время, как Диана блаженно наслаждалась приятным теплом испепеляющего солнца. Она оделась легко – тонкая, почти прозрачная, цветастая майка с узором поверх светлого топа с тонкими бретельками и хлопчатые бриджи с сандалиями. Мужчина рядом временами тяжело вздыхал, протирая взмокший лоб. Простая темная футболка и брюки лишь способствовали нагреву.

В день инцидента больницы переполнились пострадавшими, врачи и медсестры бегали от одного человека к другому, как муравьи, не успевая помогать каждому. Морган сохранила в памяти эту страшную картину. Каталки в коридорах и холле, крики, жуткие раны и ожоги. Больные лежали вперемешку с мертвыми, которых не успевали увозить. Люди умирали в руках врачей с остекленевшими глазами. А новых пострадавших продолжали привозить.

Стерильная тишина изумила рыжую девушку. Ни осталось и намека на весь тот кошмар, что происходил в этих стенах пару дней назад. Чистый пол, с которого пропали резиновые перчатки, маски и бланки. Просторное помещение холла, не забитое каталками и испуганными, конфуженными происходящим пациентами. Никакого ропота и криков, лишь объявления из динамиков, вызывающие доктора в реанимацию.

Диана вздрогнула и поежилась от ощутимого для разгоряченной кожи холода. Недовольно растерла плечи. Даже в столь ранний час кондиционеры работали на полную. Одинокая медсестра сидела на ресепшене, заполняя чью-то электронную медицинскую карту на экране планшета из антибактериального пластика. Немногочисленные пациенты расселись по углам, на скамейках, держась отстраненно.

– И, какой план? – с интересом спросила Диана у соседа.

– Хочу узнать её имя или адрес или еще хоть что-то.

– Хочешь спросить? – Диана скептично наклонила голову. – Тебе не раскроют конфиденциальные данные о пациентах.

– И что предлагаешь?

– Смотри сам.

Продолжая потирать плечи, Диана уверенно направилась к стойке регистрации.

– Простите, что отвлекаю, – Диана бегло прочла надпись на бейдже медсестры. – Лара, красивое имя.

– Спасибо, – девушка с острым носом перевела на неё взгляд. – Могу чем-то помочь вам?

– Да, знаете, – Диана лучезарно улыбнулась, обнажив стройный ряд белых зубов. – Мой брат никогда не признается, – рыжая девушка указала большим пальцем за спину, на Тома. – Но он места не находит, винит себя в том, что случилось с одной девушкой пару дней назад. Её доставили из обсерватории. Помните, это ужасное событие с обмороками.

– Помню. Но прошу прощения, я не могу вам помочь, если вы не её родственники.

– Так жаль, – Диана наигранно обиделась. – Он уговорил её на свидание вслепую, они даже не успели представиться друг другу. А потом такое произошло!

Диана широко распахнула глаза для наглядности.

– Я бы хотела помочь, – медсестра совестливо отвела взгляд. – Но мне не положено.

– Ты бы его там видела! – экспрессивно продолжила Диана. – Девушка перестала дышать, так он самоотверженно делал искусственное дыхание до приезда скорой.

Лара невольно задержала дыхание.

– Он себе места не находит, аппетит потерял, – трагичным голосом закончила свою историю Морган, а затем продолжила мягко. – Может, мы можем узнать хотя бы её имя?

Её бледные руки сложились в немой молитве.

– Я могу только поискать.

– Это было бы здорово!

Удача оказалась на их стороне и запись о пациентке нашлась. Девушку зарегистрировали на месте, но до больницы не довезли. Её забрал отец, убедив врачей, что дочь страдает эпилепсией. В тот момент все были слишком заняты и сбиты с толку, чтобы проверять. Поблагодарив Лару за неоценимую помощь, Диана поспешила к Тому, схватила его за руку и настойчиво потащила к выходу, подальше от кусачего холода.

– Твою незнакомку зовут Клер Адамс.

– Как ты это сделала? – непонимающе спросил Том, наблюдавший за представлением издалека.

– Немного женского обаяния, – гордость проскользнула в голос Дианы. – И я наплела, что у вас было свидание.

– Но его не было.

– Расслабься! – хохотнула в ответ рыжая девушка, стукнув друга по плечу кулаком. – Она была так растрогана этой историей. А ты, ходящий из стороны в сторону, лишь усилил эффект. В глазах той девушки ты настоящий герой.

Диана выразительно распахнула глаза, в ответ Том лишь покачал головой. Девушка хохотнула и похлопала мужчину по плечу, в приподнятом настроении последовав за ним.

– Знаешь, у меня скоро день рождения, – вкрадчиво начала Морган, сцепив руки за спиной.

– Да, я видел в твоем профиле.

– Можешь прийти на вечеринку, если хочешь. Я собралась в Лос-Анджелес, воспользуюсь частной яхтой отца. Мне кажется, было бы здорово, если бы ты присоединился. Раз уж мы с тобой так сдружились.

Удовлетворенно выдохнув, оказавшись на улице, Диана с наслаждением подставила оголенные плечи и грудину под яркое палящее солнце. Том тихо следовал за ней.

– Яхта в Лос-Анджелесе, – переспросил Том. – Мне казалось, ты против такой роскоши?

– Это совсем другое, – поспешила отговориться Диана. – Исключительный случай. Двадцать пять исполняется раз в жизни и это все предложение отца. Я не смогла отказать. И вообще. Он же не дарит мне эту яхту, я одолжу её на одну ночь. Не считается.

– Ладно-ладно. Это внезапное приглашение. Не знаю, найду ли время.

– А у тебя есть другие планы помимо работы? Тебя разве не уволили?

– Не уволили. Я перешел на фриланс.

– В любом случае, – заметила Морган. – Мне будет спокойнее, если на яхте будет хоть кто-то, кто действительно меня понимает.

– Ничего не обещаю, но постараюсь выкроить время.

– Здорово! – подпрыгнула Диана, хлопнув в ладоши. – Готовься к голодным женским взглядам.

– Кажется, я передумал.

Морган залилась смехом. Не обращая на неё внимания, Том вытащил из кармана гласфон.

– Ты гуглишь её? – Диана ехидно приподняла бровь, когда заметила имя Клер Адамс в строке поиска на его экране.

– Попробую с ней связаться. Может, она согласится встретиться и поговорить. Вот, смотри, её страница, – мужчина повернул экран, позволяя подруге рассмотреть профиль. – Была в сети пять дней назад. Не входила с происшествия.

– Да, она определенно симпатичная.

– Знаешь, – Том наградил девушку выразительным взглядом, на что она состроила невинную гримасу. – Ты словно ревнуешь.

– Конечно! – невозмутимо ответила она. – Мы идем знакомиться с моими родителями, а у тебя мысли другой девушкой забиты.

Том лишь выдохнул, закатив глаза.

– Можно вопрос, а что ты будешь делать, когда встретишься с этой Клер?

– Из всей толпы в обсерватории только мы обрели фактор. Я хочу узнать, нет ли между нами всеми чего-то общего. Спросить её о…

– Это я все понимаю, – прервала Диана. – Но что ты будешь делать после?

– Ну, если я… – мужчина осекся, нахмурился, а затем бессильно оскалился. – Не знаю! Таю глупую надежду, что эта встреча все прояснит. Ты посмотри вокруг! Город оживает – люди ходят туда-сюда, словно ничего не произошло.

– Для большинства так и есть.

– Но это не так! – категорично заявил он. Затем взял голос под контроль. – Не для нас. Это иллюзия, которую все продолжают поддерживать из-за страха перед истиной. Оказалось, что мы жили в мире по ложным правилам.

– Я не считаю их ложными, – заметила Диана, призадумавшись. Она прислонила палец к скуле. – Мы лишь не знали о них, разве нет? Точно так же, как не знали о законах тяготения и всем остальном.

– Ну да, пожалуй, ты права.

Плавно покачиваясь, поезд метро тронулся. Морган пошатнулась от резкого толчка, но устояла, зацепившись за друга, что как фонарный столб, до зависти устойчиво стоял на ногах. Он не обратил внимания на вцепившиеся в кожу острые ноготки подруги, рассматривая заклеенные агитационными плакатами Зеленого Щита окна. Такие были повсюду, протесты длились не первый месяц.

– Просто, – продолжила Диана, усевшись на кресло в вагоне. Том встал напротив, взявшись за поручень. – Не знаю, как считаешь ты, но мне кажется, что не так уж и сильно наша жизнь изменилась.

– Из твоих уст это звучит особенно иронично.

– И более весомо! Сам посмотри, да, моя жизнь перевернулась и покатилась кубарем под откос, но что теперь в ней иначе? Мне все еще нужно найти работу, чтобы платили деньги, чтобы платить за жилье и еду, – она отгибала пальцы, перечисляя. – Мне никогда в жизни не приходилось столько думать о деньгах! Единственное отличие теперь в том, что я никогда не останусь без тепла и огня. И что я голодна каждую гребаную секунду, честное слово!

Она погладила живот.

– Неудивительно, при твоей температуре, – протянул Том. – Обмен веществ, должно быть, запредельный. Можешь приписать себе еще один фактор – лишний вес тебе не грозит.

– Как бы мне это пригодилось в школьные годы, – буркнула она в ответ. – Как бы такой назывался?

– Фактор протекции, возможно, даже не знаю.

Из сумочки Морган выудила рисовый батончик и поспешила раскрыть, голодно облизнувшись. Недолго думая, она первым делом протянула его другу, но получила немой отказ.

– В твоих словах есть смысл. Но это мне и не нравится. Фактору, – он взглянул на руку. – Словно нет места в мире.

– А что бы тебя устроило? – поинтересовалась девушка, откинувшись на спинку сиденья. – Чтобы мир поделился на героев и злодеев?

– Хотя бы так. Я хочу понять природу этих сил. Ты нет?

– Да как-то похуй, – пожала плечами Диана, жуя. – Ну, например, это пришельцы из другого мира ставят эксперимент над человечеством, что это изменит?

Она наглядно показала руками двух страшных пришельцев, зашуршав упаковкой.

– Зависит от целей эксперимента, – призадумавшись, отозвался Тернер. Ему не нравилось, что не получалось отмахнуться даже от столь бредового предположения. – Но что, если использовать фактор попросту опасно? Хочу во всем разобраться, ради собственного спокойствия.

– Дело твое. Может, заскочим перекусить?


Черный дым повалил из тонкой решетки вентиляции, что располагалась у пола. Стоящий в комнате блондин опасливо отошел, инстинктивно прикрыв лицо рукой. К его изумлению, дым не поднимался к потолку и не стелился по полу, а завернулся в воронку, сформировав едва различимый силуэт мужчины в длинном плаще. Собравшись воедино, перед ним предстал Ник. Через плечо он перекинул спортивную сумку, выбивающуюся из общего вида.

– Никотин, – поприветствовал блондин, отойдя от шока.

– Не называй меня так, – грубо предупредил Адамс.

– Как скажешь, Никотин, – отмахнулся собеседник. – Твой звонок стал неожиданностью. Не говоря уже об этом эффектном появлении. Двадцать лет прошло, что заставило тебя вспомнить о скромном торговце информацией?

– Мне нужны твои услуги.

– Это как-то связано с воцарившимся вокруг хаосом? – парень указал большим пальцем в потолок.

– Напрямую. Вряд ли ты слышал о Змее, но имя профессора Мариссы Блекхарт должно было тебя заинтересовать.

– Ты как обычно проницателен. Это будоражит, когда ты говорил, что я знаю лишь о верхушке айсберга – я и не думал, насколько все окажется необычно. Значит, тебе интересно, что я узнал о происшествии?

– Да.

– Хочу предупредить, – заметил парень, придав голосу хвастливые нотки. – Что интернет до сих пор до конца не восстановлен. Информацию достать сложно и она стоит соответствующе.

– Я знаю, – коротко ответил Ник и снял с плеча спортивную сумку. Бросил на стол. – Это все, что у меня есть. Два с половиной миллиона долларов.

Торговец присвистнул.

– Весьма щедро, – склонил он голову. – Но не интересно. У тебя есть нечто намного более ценное для меня.

– Кого ты имеешь в виду? – напрягся Ник, сжав кулаки.

– Информацию, естественно. Я ведь правильно предполагаю, что ты как-то относишься к Змею, которого упомянул?

– Да, напрямую.

– Тогда мы можем договориться, – блеснул глазами блондин, потерев руки.

– Я готов рассказать то, что тебя интересует. Но сначала докажи, что сам располагаешь информацией.

– Как обычно осторожен. Хорошо. Я дам тебе небольшой тизер.

Блондин прошел к столу, заставленному тремя рядами светящихся мониторов. Прошел мимо них, к высокой стальной картотеке. Раскрыл нижний ящик, и порывшись в папках, достал неприглядный файл с документами. Гордо протянул Нику. Серый мужчина грубо вырвал документы из его пальцев и раскрыл, принявшись изучать.

– Я знаю, что кое-кто готовился к этому. Скорость реакции мировой власти на столь невероятное событие уж слишком высокая. Упомянутая тобой профессор Блекхарт была переведена на свою должность за месяц до.

– Это мне известно, – грубо прервал Ник. Сжал зубы. – И куда она перевелась я тоже в курсе.

– Хорошо, – протянул собеседник. – А ты в курсе, что их кол центр получил распоряжения на фиксирование конкретных носителей? Я бы сказал – они ищут кого-то особенного.

– Я знаю, – оскалился Ник. – Они её не получат.

– Её? – приподнял бровь мужчина.

– Тебя это не касается, – отрезал Адамс. Он поднял со стола сумку и накинул на плечо. – До встречи.

– Стой! Ты что, уйдешь, получив информацию? Не разочаровывай меня.

– Не забывай свое место! – рявкнул Ник.

Он резко схватил торговца за горло и прижал к стене. Блондин оторопело поднял руки в примирительном жесте. Зеленые глаза распахнулись от ужаса перед свирепостью собеседника.

– Я могу развеять твое тело по ветру. Я проверю, не липу ли ты мне подсунул, и если нет – поговорим серьезно.

– Ты меня обижаешь. Но как скажешь.

Ник ослабил хватку. Торговец согнулся, жадно вдыхая воздух, и потер покрасневший след на шее. Поправил футболку. Не обращая больше на него внимания, Адамс развернулся и зашагал к выходу. На ходу его силуэт расплылся дымными очертаниями, и серый мужчина обратился в черное облако, исчезнувшее в решетке вентиляции.

Блондин цокнул языком.


После срочного вызова в больницу, Поль быстро убедился, что раны Билла окончательно затянулись, и покинул друзей.

Его фактор гибкий и полезный, хотя никто из группы, включая самого Поля, так не понял настоящий принцип его действия. Даже на сайте с официальным перечнем они не нашли ничего похожего. По словам самого Демаре – он входил с людьми в некий симбиоз, позволяющий существенно усиливать их физические параметры и залечивать раны. Подобный эффект работал и в обратную сторону – находясь в окружении людей Поль способен приобретать нечеловеческую силу, рефлексы, концентрацию и выносливость. Все это он тайно использовал в практике хирурга, обеспечивая пациентам дополнительную безопасность на операционном столе.

Вслед за Демаре ушел и Лестер. Его фактор в сети прозвали Комплексом Суперсолдата. Физическая сила, скорость, рефлексы и выносливость – все выходило за пределы человеческих возможностей. Он не обладал такой же чистой мощью, как Поль, но в совокупности его характеристики вкупе с боевыми навыками превращали Андре в грозного врага. Только Билл и Поль знали истинную суть его силы – в официальном списке её назвали фактором Эммитерного Веногенеза. Способность синтезировать в теле различные яды. Никто из друзей никогда не видел, чтобы Андре выделял яд, однако использовал фактор для синтеза стероидов – они и повышали его физические показатели.

– Думаю, мне тоже пора, – Билл удовлетворенно погладил себя по животу. – Блинчики, как всегда, прекрасны, Эд.

– Андре настоятельно просил тебя сидеть дома, – напомнил Эдди, убирая посуду. – Он тебе такую взбучку устроит, что на этот раз и Поль не откачает.

– Да брось ты, – отмахнулся Миллер, накидывая рубашку в развороте. – Я честно клянусь не совершать никаких глупостей.

Парень картинно приложил ладонь к сердцу, как в клятве.

– Если бы мне платили по доллару каждый раз, когда ты так говоришь, – иронично заметил Эдди. – Я бы стал миллиардером.

Блондин прыгнул на стул и по инерции подкатился прямо к столу, на ходу включая компьютер.

– Подловил. Что рисуешь? Это Эвелина?

– Я тебе уже говорил, – Эдди откинул голову на спинку кресла. – Не дождешься.

– Кстати, Эд, ты же знаешь все эти хакерские штучки? – Миллер пошевелил пальцами, изображая невидимую клавиатуру.

– Сколько раз повторять. Я только копирую.

В отличие от Поля, Эдди обладал понятным фактором сенсорики – способностью копировать чужой опыт и движения после короткого наблюдения. Всего за год использования он смог приобрести профессиональные навыки во множестве областей, включая кулинарию – парень стал первым, чьи блюда удовлетворяли тонкий вкус Билла. Сам Уиллер не мог ответить, как он это делает, лишь копируя чужие действия и опыт.

– Да, да. Но ты можешь всякие эти штуки?

– Я не понимаю тебя, – помотал головой Эдди. – Как в прочем и обычно.

– Очень смешно, – скривился Билл. – Слушай, дело серьезное. Ты слышал когда-нибудь о Флибустьере?

– Билл, мы это уже обсудили. Андре…

– Курт не переносил Фаль, я знаю. Но эта девушка беззащитна! Ей никто, кроме нас, не поможет! Мне страшно представить, что они там творят с ней!

Эдди притупил взгляд, уставившись в пол.

– Ястребы расширяют влияние. У нас есть силы разобраться с ними, пока не стало поздно! Если продолжим закрывать глаза – невинных жертв будет только больше, Эд!

– Я понимаю! – высказал он и тут же замолчал, тяжело прикрыв глаза руками. – Вижу это каждый раз, смотря на Поля. Ему на стол кладут жертв фактора. Ужасные травмы, к которым даже он не готов. Повезло, что я не вижу его глазами, но тот опыт, что он переживает.

– И меня такое положение дел не устраивает!

– Ладно. Я попробую, но нам нужно найти место с общественной сетью подальше от дома. Кто такой твой Флибустьер?

– На проверку – симпатичная рыжая девушка. Эмери пытался что-то купить у неё прежде, чем я вмешался. Как видишь, это что-то было достаточно важным, чтобы послать за мной.

– И ты не боишься продолжать? – сглотнул Уиллер.

– Меня застали врасплох! – заверил Билл, махнув рукой. – Больше такого не повторится.


Диана прислонилась к стене, увлеченно водя пальцем по экрану часов, набирая очки в популярной игре. Ждала Тома. Ремешок оплавился при пожаре в комнате, отчего утратил презентабельный вид. Это цепляло взгляд, но замену она себе позволить не могла.

К концу дня небо заволокли тяжелые свинцовые тучи, и непонятно, в чем причина внезапно испортившейся погоды – предстоящая встреча или каприз природы. Когда мужчина вывернул из-за угла, Морган погасила экран часов, поежилась и поприветствовала его взмахом руки.

Стремительно холодало и Диана, необычно молчаливая, угрюмо растирала плечи на протяжении всего пути. Во взгляде застыло отвращение и волнение. Легкая ткань не защищала от поднимающегося ветра. Пустынная улица лишь сильнее угнетала девушку, и эмоции нахлынули двойной волной, когда вместе они подошли к богато выглядящему дому на пятой Авеню Манхеттена.

Стены, облицованные бежевым камнем, ряды декоративных колонн на первых этажах, где располагались элитные бутики с невероятно завышенными ценами. Выше, отделенные узорчатым каменным карнизом, располагались пары автохроматических окон, на самых верхних этажах они сменялись широкими панорамными стеклами. Здание находилось через дорогу от Флэтайрон-билдинг, на месте соединения Бродвея, пятой авеню и 23-й восточной улицы.

– Ты уверена, что стоит идти сегодня? – с заботой поинтересовался идущий рядом Тернер, держа руки в карманах. – Ты мрачнее туч на небе.

– Хочу покончить с этим, – нервно сглотнула Диана. – Пообещай, что не позволишь загореться.

– Хорошо, – спокойным тоном Том успокоил квартирантку.

– Какая же подлая погода! – обреченно добавила девушка, поежившись под нарастающим ветром.

Вместе они поднялись на последний этаж, минуя стойку охраны. В лифте играла приятная мелодия, а металлическая облицовка кабины натерта до такого блеска, что мужчина видел отражение собственного, нахмуренного лица. И панически бегающие зрачки на лице спутницы. Пахло дорогими чистящими средствами.

Створки лифта плавно раскрылись, пропуская их к стальной сейф-двери, темно-зеленой, с напылением из золота на ободке глазка, ручках и замочной скважине. Рыжая девушка смерила её тяжелым взглядом, нажала сенсорную кнопку звонка. Том ничего не услышал и уже решил, что им не откроют, как послышался трехкратный щелчок, и дверь медленно отварилась.

– Звездочка! – из квартиры вышел отец Дианы, обнял дочь. – Наконец-то ты зашла! Я за тебя переживал! Ты вся горишь! Заболела?

– Немножечко простыла, – невинным голосом пропела Диана. – Все прекрасно, честное слово.

Её отец носил брюки из дорогой ткани и идеально наглаженную рубашку. Том заметил дорогие запонки на манжете рукавов и аккуратную стрижку вкупе с гладко выбритым лицом. Больше ничего запоминающегося в его внешности не было. Определенно, красивая собой рыжая девушка пошла не в него.

Они прошли в квартиру.

– Вернулась, – вместо приветствия, констатировала мать Дианы.

Хозяйка дома обладала густой темно-рыжей шевелюрой, завитой, от которой даже сквозь запах дорогих духов тянуло химией, изумрудные глаза источали враждебность. Морган определенно была дочерью этой женщины. Это проглядывалось не только во внешности, но и в манере держаться. Женщины гордо расправили плечи, смерив друг друга хищными взглядами. Две королевские кобры, готовые к атаке.

– Как моя сестренка? – поинтересовалась Диана, проигнорировав холодное приветствие.

– Отдыхает на яхте со своим будущим женихом, – тепло и одновременно саркастично ответила женщина. – На Сейшелах.

– Не переношу яхты, – колко бросила Диана. – Морская болезнь обостряется. Пап, мама, знакомьтесь – это Том.

Тернер почтительно кивнул, произнеся сухие слова приветствия. Отец Дианы учтиво пожал ему руку, представившись Бенджамином, а её мать лишь скривила губы, но представилась Патрицией.

– Так, ты пришла за деньгами? – надменно начала она, игнорируя Тома.

– Нет. Сообщить, что не умерла от холода и голода на улице.

– Такое счастье, что ты не замерзла в разгар лета, – холодно парировала Патриция. Её муж, как заметил Том, даже не думал встревать в разговор, предпочтя сделать вид, что занят чисткой дорогих туфель. – Да и с голоду тоже, столько налогов уходит на пособия для бездомных.

– Счастлива, что мир полон людей, способных платить налоги, – выплюнула оскорбления рассвирепевшая Диана. Том положил руку на её плечо, поумерил пыл. Девушка слегка вздрогнула. – Я пришла забрать свои вещи.

– Твои вещи? – приподняла бровь Патриция.

– Да, мои. Не беспокойся, не возьму ничего, на что ты потратила свои деньги. Как-нибудь переживу.

Несмотря на внутреннее негодование, Патриция не забывала о манерах, накинув на лицо гостеприимную маску. Не обращая на мать внимания, Диана сбросила сандалии. Её собственная одежда ярко контрастировала с богатым домом не только яркими цветами, но и вольностью кроя. Том ногой осторожно поправил её обувь, поместив рядом со своими ботинками, и последовал в одну из комнат, расположенную в дальнем конце излишне просторного холла. Патриция лишь изогнула бровь на эти странные действия.

– Твоя мать тебя явно раздражает, – осторожно заметил Том, наблюдая, как Диана копается в коробках.

– Быть, блять, не может, так заметно? – язвительно ответила она. – Эта женщина… она…

– Тише, – серьезно сказал Том, подхватив невесомую коробку. – Не думаешь, что лучше прийти, когда её не будет?

– Ну, уж нет. Мы уже пришли, отступать я не намерена! Только, Том, – она остановила его у дверного проема, упершись пальцами в грудь. – Приготовься, что она налетит на тебя, как стервятник.

– Она не первая, кто смотрит на меня с мнимой вершины, уж поверь.

Сортируя вещи по коробкам и складывая их у дверного проема, никто не проронил ни слова. Диана была сосредоточена, а Том казался спокойным, хотя внутри все напряглось, он чувствовал, что сидит на пороховой бочке в одной комнате с рыжеволосой искрой, готовой подорвать все вокруг. Недоброжелательность Патриции пропитала весь дом и невольно давила даже на него.

– У тебя все хорошо, Звездочка? – поинтересовался отец с заботой. – Если тебе нужны деньги.

– Нет, пап, спасибо, – Диана мотнула головой. – Все хорошо, мне хватает на квартиру и еду.

Про потерю работы она предусмотрительно промолчала. Правда, это не помогло.

– Кров и еда, – уничижительно фыркнула Патриция. – Как мало плебеям нужно для счастья, верно?

– И правда! – язвительно подтвердила Диана. – Лучше, ведь жить с уебком, готовым скрутить тебя и выебать на улице!

– Он тебя? – Бенджамин сглотнул, явно поняв, о ком идет речь. Он поправил воротник дорогой рубашки. Карие глаза наполнились переживанием.

– Да, пап, – желчно подтвердила Диана, невольно потерев запястье. – Такие вот сукины сынки у твоих бизнес-партнеров. К счастью Том спас меня.

– Вы поступили храбро, – с признательностью Бенджамин поблагодарил мужчину. – Спасибо.

– Не стоит, я просто оказался рядом, – сдержанно отозвался Том, кивнув. Он поставил коробку на пол и заметил испытывающий взгляд изумрудных глаз.

– Извините, мистер…

– Тернер, – без интонации ответил мужчина. Сжал губы, приготовился.

– Мистер Тернер. Вы работаете?

– Как и любой самостоятельный человек – Том был невозмутим, собеседница осеклась.

– И много это приносит дохода?

– Руководителям отделов платят достаточно, – Том отвернулся, перетаскивая следующую коробку.

– Значит, руководящая должность, – подошедшей Диане показалось, что в голосе матери прозвучало непривычное для её слуха одобрение. – А ваша будущая жена? Как вижу, кольца у вас нет.

– Нет, институт брака переоценен.

– Разве так не считают только жадные, безответственные люди?

– Может и так, – безразлично пожал плечами Том. Диана подивилась его хладнокровию. – Хотя мне кажется здравого смысла в этом больше. Кому хочется привязать к себе лишний балласт?

– Ваша семья тоже лишний балласт?

К удивлению Дианы друг осекся. Том опустил взгляд, сглотнув, и отошел на шаг назад, словно уходил от удара. Рыжая девушка поразилась этой реакции. Даже кинутые ей в подвале оскорбления не произвели на него столь сильного эффекта. Она словно сама ощутила его боль, а вместе и острое желание спасти друга, прервав беседу. Пламя забурлило под кожей, готовое прийти на помощь.

– Моя семья никогда не лишала меня крова и еды, – Том быстро пришел в себя, ответив отстраненно и холодно, но спокойно. Он бросил на подругу предупреждающий взгляд, явно почувствовал подъем температуры в помещении. – Я отплачиваю им тем же.

– Значит, вы живете по справедливости? – прищурилась Патриция, злясь от того, что собеседник устоял. – Но брать ответственность и делать предложение моей дочери не намерены?

– Мы друзья! – категорично заявила Диана.

– А мне казалось, это из-за него ты решила учиться в том захолустье и подрабатывать официанткой.

– Его звали Майкл, – раздраженно напомнила Морган, сжав кулаки. – А учиться я решила, чтобы не уподобиться тебе.

– Ах да, Майкл, – проигнорировала выпад Патриция. – И как он поживает?

– Замечательно, – соврала Диана. – Приносит настоящую пользу обществу.

– Но с собой ты пригласила не его, – проницательно заметила мать. Рыжая девушка поджала губы. – А мужчину надежнее.

– Чтобы ты не воображала, это не связано с его достатком. Том бескорыстно вызвался помочь. А Майкл надежнее любого богатенького гандона, кому ты пытаешься продать мою пиз…

Тернер громко поставил коробку, прерывая гневную тираду подруги. Ровно в этот момент Морган поняла, как близко оказалась к воспламенению. Сердце колотилось, как бешенное, гул крови в ушах, словно рев пламени, заглушал мысли. Гневно выдохнув, рыжая девушка бросила на друга недовольный взгляд.

– Последнего такого ублюдка, как ты помнишь, ради карьеры соблазнила какая-то шлюха из техасской глубинки.

– И сейчас у неё три бассейна в Беверли-Хиллз, если я не ошибаюсь. Ведь три, Бен?

– Два, – тихо ответил отец Дианы.

– Надеюсь, не утонет, – съязвила Диана. – Это последняя коробка. Больше задерживаться смысла не вижу.

– Верно, – монотонным голосом согласилась мать. – Кажется, вы и без того злоупотребили нашим гостеприимством.

– Спасибо за вашу щедрость, мама, – зло шепнула Диана, застегивая сандалии.

Ответа не последовало.

На прощание, обняв отца, девушка еще раз сердечно заверила, что чувствует себя хорошо, не смотря на температуру, и поспешила покинуть квартиру, прихватив одну из коробок. Обувшись и оценив взглядом оставшиеся вещи, Том обреченно закатил глаза, но затем методично собрал все в охапку, заняв обе руки. Патриция даже не думала их провожать, исчезнув.

Он догнал подругу у лифта. Диана выглядела растрепанной и всклокоченной, готовой взорваться от малейшего пустяка. Она лишь одарила его тяжелым многозначительным взглядом.

– Ты была права, – осторожно обратился к ней Том. – Рядом с этой женщиной любой бы воспламенился.

– Давай не будем об этом, – прошипела Диана, когда они вошли в лифт. – Блять, как жарко.

Придерживая коробку одной рукой под подмышкой, второй она обмахивала себя. Тянулась задрать легкую майку, но останавливалась.

– Ты хорошо держалась, – немного чопорно похвалил Том, не зная, что сказать.

– Да, только я сама горю. Слушай. Прости, если лезу не в свое дело, но ты никогда не говорил о своей семье.

– Ты не говорила о своей сестре.

– Даниэлла, да, – фыркнула девушка, вместе они вышли из дома. – Что тут сказать. Девочка с поведением легче водорода и гелия. Ладно, прости, но я тебя покину. Хочу сходить выпить, прогуляться, блять, не знаю, как-нибудь проветрится.

– Тебя, может, проводить?

– Не надо. Я не в настроении и тебе его испорчу, но спасибо за предложение. Мило с твоей стороны. Ничего, что я вот так тебя бросаю? Немного неловко.

– Все нормально.

Она осторожно поместила коробку поверх остальных, что он держал. Отошла на шаг, придирчиво оценив устойчивость, наклонила голову, а затем решительно подошла снова, поправив вещи в его руках. Заодно она поправила воротник его рубашки.

– Удачно расслабиться.

– Ага, – Морган двумя пальцами отдала картинную честь.

Они разошлись в противоположные стороны. Том спокойным шагом направился домой, а Диана скрылась за одним из поворотов. Манхеттен людный и шумный. Над головой то и дело пролетали вертолеты – напоминание о статусе и богатстве живущих здесь людей. Мужчина задумчиво поднял взгляд к свинцовому небу. Холодный воздух обдувал, даруя чувство меланхолии и одиночества даже посреди толпы. Манхеттен чужой для него мир, которого он никогда не понимал.


Билл скучающе дергал ногой, закусывая пиво излишне солеными гренками. Его передергивало от каждого укуса, но эта ядреная до горечи соль уравновешивала вкус дешевого пойла, до отвращения горького, с привкусом дубовой коры. Это место ему не понравилось сразу из-за витающего в помещении запаха горелого масла и алкоголя не лучшего качества, но других вариантов не нашлось. Официант позволил остаться только, если они что-нибудь закажут. И упрямый Миллер гордо и категорично давился едой.

Вместе с Эдди, усердно печатающим что-то на клавиатуре подержанного ноутбука, они расположились в углу крохотного бара, обшитого черным деревом и напоминающего пришвартованный в гавани пиратский корабль. Висящие под потолком канаты лишь усиливали впечатление. Стены от пола были завешены старыми, пожелтевшими от времени фотографиями.

Мимо окон с гулом пронеслась полицейская машина, переключив внимание Билла на себя. Он ещё смотрел сквозь витрину бара на улицу, слушая удаляющийся вопль.

– Эти сирены, – пожаловался Эдди. – Последние дни постоянно воют. Туда-сюда, туда-сюда.

С воем мимо пронеслись еще машины, а следом большой черный грузовик с серебряной маркировкой. Заинтересованный Билл повернулся к улице всем телом. Эдди насторожился.

– Кажется, остановились совсем недалеко! – заметил Билл, прислушавшись. – Пойду, гляну, что там творится.

– Не забудь о своей клятве – напомнил Эдди, не отрываясь от экрана.

– Конечно!

И с нечеловеческой грацией Миллер поднялся с места. Небо начинало тускнеть, Билл ощущал надвигающиеся тучи. Поспешил к далекому звуку сирен в сторону ботанического сада. Уже на подходе стало ясно – произошло что-то серьезнее простого ограбления или потасовки. На гул сирен, как мотыльки на свет, стекались зеваки. Полицейский кордон оцепил выход из сада. Люди в черной униформе с блестящими металлическими значками на груди стояли каждые пять метров между установленными прозрачными преградами с ярко-желтыми границами.

Из-за зданий с рокотом выплыл полицейский вертолет. Он завис над зеленой листвой, заставив её неистово трепетать.

Причиной всему стал огромный многовековой дуб, оживший посреди парка. Две огромные ветки сложены, словно лапы богомола в молитве. Из основания ствола торчал топор. Дерево двигалось медленно из стороны в сторону, но Билл понял, что эта неповоротливость была мнимой. Грозно растопырив ветки, дуб походил на ощетинившегося хищника.

Вокруг, у корней, валялись брошенные транспаранты, сумки. Поваленный набок покоился большой строительный самосвал, разбросав вокруг инструменты.

– Эта штука меня всегда пугала своими огромными ветками, – шепнул Билл, подходя ближе. Поймал на себе предупреждающий взгляд полиции.

Сумевшие убежать от монстра люди расположились подальше, у машины скорой помощи. Все они носили одинаковые зеленые футболки с контрастными черными надписями какой-то экологической пропаганды. Врачи поили их горячим чаем.

Билл обратил внимание на облаченных в черные одежды солдат, стремительно занимавших позиции на безопасном расстоянии. На грудной нашивке каждого поблескивала латинская буква альфа и уникальная цифра. Легкие бронежилеты обвешаны подсумками. Полиция приняла их за союзников, хотя парню не была знакома такая униформа. Двигались солдаты как один слаженный механизм. Безликий – все его шестеренки носили наглухо закрытые черные шлемы, в сплошных стеклах которых отражалось небо и парк. Жутковатое зрелище, которое усиливало их серьезное вооружение. У каждого на бедре висела кобура с черным зиг-зауером с удлиненной обоймой, на поясах за спиной торчала ребристая ручка тактического ножа. Компактные автоматы с рифленым стволом, висящие на ремнях через плечо, походили на какое-то футуристичное оружие со своими подствольными гранатометами.

– Вы окружены! – донесся многократно усиленный громкоговорителем голос с вертолета. – Прекратите использование фактора, отпустите заложников и выходите с поднятыми руками, иначе нам придется применить силу!

У колес строительного самосвала Билл заметил людей, до ужаса напуганных происходящим. Они выглядывали с надеждой из-за остова машины, ожидая спасения от прибывшей полиции и черных солдат, но тех не подпускало ближе. Грозное дерево било по земле огромными ветками с громовыми хлопками. Трещало, как готовая к укусу гремучая змея. Девушка в цветастом тенк-топе крепко прижимала потерявшего сознание парня, чье лицо залила кровь. Билл настроился уже рвануть на выручку, как в плечо уткнулась крепкая рука.

– Прошу вас оставаться на месте, – жестко предупредил офицер.

Раздраженно парень отошел на пару шагов, но продолжил внимательно наблюдать за развитием событий. Занявшие позиции черные солдаты застыли. Один из них отточенным движением раскрыл щит, второй тут же припал на колено, доставая из-за спины небольшой тубус. Поставил его на землю. Ракетница. Заметив движение, дуб среагировал сразу. С силой огромная ветка опустилась на самосвал. Скрежет металла смешался с отчаянным криком людей. Подняв руки высоко вверх, черный солдат поднялся на ноги. Отошел от оружия. Следом в их сторону полетело строительное заграждение. С грохотом врезалось в черный щит и отскочило.

– Чего вы там возитесь, – нетерпеливо и нервно сетовал Билл.

Дерево нанесло новый сокрушающий удар по самосвалу. Сбоку. Огромная машина сдвинулась под вопли скрывающихся за ней людей. Девушку в тенк-топе сильно толкнуло колесо. Выпустив из рук тело парня, она полетела на землю. От удара из носа хлынула кровь. По грязным от земли щекам потекли слезы. Оживший дуб неумолимо потянул к лишившейся укрытия жертве ветки. Билл напряг ноги. Приготовился к стремительному рывку.

– А ну отвали от неё, Нелли! – услышал он голос из-за самосвала.

В воздух со свистом взметнулся черный хлыст. С громким щелчком он атаковал ветку, но не нанес существенного ущерба.

– Фаль? – ошеломленно Билл сорвался с места.

– Стой…

Замерев на мгновение, ветка дернулась. И понеслась в сторону самосвала. Взметнулись листья.

Время утонуло в густом киселе.

Билл перемахнул через прозрачный заслон. Развернулся, уходя от полицейского. Лопасти висящего над ним вертолета почти замерли. Перелетев присевшего на колено черного солдата, Билл метнулся к самосвалу. Резко оттолкнулся. Взметнулся в воздух. Схватился за черный хлыст и потянул его на себя, вытягивая владельца.

Удар дерева отдался грохотом и треском. Во все стороны полетели щепки. От колоссальной силы самосвал накренился. Краем оторвался от земли. И упал снова, подняв облако пыли и земли. Колесо хлопнуло в опасной близости от головы лежащего без сознания парня.

– Фаль! – с облегчением Билл обратился к спасенному носителю, но осекся, поняв, что это был парень.

– А я Скотт, – представился он.

Упавшие на них с огромной силой ветки заставили отпрянуть в разные стороны.

– Уведи гражданских, – выкрикнул Билл новому союзнику.

Он собирался отвлечь дерево. Но понятия не имел, как. Уклонился от очередного удара. Отбежал в иную сторону, нежели Скотт.

– Эй, махина! – Миллер показал дубу язык, пальцем отодвинув вниз правое веко. Тщетно.

В необхватном стволе на солнце блестел строительный топор. Билл рванул к нему. Дерево заскрипело и затрещало. Перемахнув через толстую ветку, парень приземлился на неё. Рванул на блеск, что ворона. Уклонился от второй ветки. Вытянул руку. Крепко всеми пальцами обхватил деревянную рукоятку. Сень листвы и угрожающе шуршащие ветки перекрывали солнце. Билл осмотрелся.

Совсем незаметная, в тени сидела стройная блондинка.

Они встретились взглядами на мгновение. В её нечеловеческих светло-зеленых глазах сверкнул гнев и недоумение. Билл ухватил плавные черты лица в форме сердца. Тонкие корни оплетали её голени и кисти. На них, словно сотня стрекоз, под дуновением ветра шевелились крылатки.

По инерции Билл продолжил движение. Топор вырвался из крепкого ствола вслед за ним. Юноша приземлился на одной из толстых веток. Огляделся. Скотт тащил бессознательное тело подальше от самосвала. Со скрежетом дуб замахнулся. Кувырком Билл перескочил на соседнюю ветку. Листья били по ногам. Царапали открытую кожу. Миллер метнулся вперед. Замахнулся. Со свистом топорище рассекло воздух и дерево.

А следом все услышали невообразимое.

Скотт и помогающая ему перепачканная девушка остолбенели. Дерево издало полный боли протяжный вой. Высокий, почти детский, гул пробирал до самых костей. От него стыла кровь. В нем смешались голоса сотни тысяч страдающих детей. Полицейские ошарашено переглянулись. Потрясенная толпа затихла. Сделала неуверенный шаг назад. Застыла. Воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь шумом вертолета. Да и тот словно стал тише.

Билл бесшумно приземлился на землю, Перехватил покрепче топор. С глухим стуком рядом упала отрубленная ветка. По спине пробежался холодок. В отличие от остальных он оказался в эпицентре полного боли крика.

Яростный натиск дерева сбил с ног.

Воздух выбился из легких. Кости застонали под предельным напряжением. Грозились сломаться. Миллера швырнуло в землю. Свет заслонила массивная тень. Удар гигантской ветки по земле прозвучал как гром. С сухим треском и скрипом. Билл едва успел откатиться. Грохот и вибрация подкинули его. Костьми он почувствовал сокрушительную мощь.

Он отвлек на себя внимание, по-настоящему разозлив врага.

Оперативно черные солдаты двинулись вперед. Черный щит скрывал их, из-за него торчало дуло автомата. Но дерево их не замечало. С неистовой яростью размахивало огромными ветками. Миллер сделал сальто, уклоняясь от удара. Уперся рукой о шершавую кору. Залетел за самосвал в поисках укрытия. Воздух наполнялся треском и опасным скрипом. Как натянутые до предела стальные канаты. Огромная ветка как картонную коробку снесла его укрытие. Билл едва успел проскользнуть через погнутую раму, чтобы его не задело.

Черные солдаты резко схватили пострадавших. Заслонили щитами. Отступали.

Дерево не замечало отступающих людей. Сосредоточилось на одном противнике. Молотило по земле. Терзало желтый самосвал, сминая его. Пыталось тщетно достать верткого Миллера. В воздухе метались опилки, пыль и листья. Щепки царапали кожу. Билл скакал между ветками. Они бились друг об друга. Сухой стук громыхал, что автоматная очередь. Скрип нарастал все сильнее и напряженнее.

Упершись рукой о кору, Билл перемахнул ветку. Голени болели. В воздухе он развернулся. Провернул в руке топор. И метнул его. Стальной диск разрезал пространство. Застрял в толстом стволе монстра. Парень утонул в реве. Рукав зацепился за ветку. Его понесло следом за ней. Билл не удержался на ногах, на ходу срывая дорогую рубашку.

Огромная, не меньше метра в диаметре, ветка неумолимо поднялась в воздух, словно огромный молот. Глаза парня сузились от страха. Он огляделся. Корни вздыбили землю. Острыми пиками создали частокол вокруг него. Пути отхода не было. Монстр замахнулся для сокрушительного удара. Повисшее напряжение трещало вместе с покореженной древесиной. Колоссальная лапа на мгновение зависла в воздухе.

Неотвратимый рок.

Билл сорвался в сторону. А следом мир утонул в звуке грома. Под душераздирающий вопль ветка лопнула. Не выдержала нагрузки. Во все стороны полетели щепки. Огромная лапа завалилась назад и повалилась на землю под облако взметнувшейся пыли и грязи. Повисла на тонкой полоске коры. Разрыв превратился в сплошное месиво из острых игл. Ужасающая культя.

– Немедленно уходите! – услышал Билл громкий обезличенный голос.

Почувствовав возможность, черный солдат сорвался с места. Метнулся вперед. На ходу схватил черный тубус. Припал на колено. Четкие, механические движения. Он зарядил ракету. Не целясь, вскинул оружие. Прозвучал глухой выстрел.

– Черт! – выкрикнул Миллер, среагировав быстрее, чем ожидал. Метнулся наперерез снаряду.

Блондинка скрывалась за огромным стволом монстра. Сердце остановилось вместе с течением времени. Ракета застыла в воздухе. Густой шлейф дыма показывал её путь. Скотт застыл с ошарашенным лицом позади черных щитов. Билл резко развернулся на пятке. Уперся во вспаханную корнями почву. Боль отдалась костям тягучим ощущением. Он его проигнорировал. Со всей силы оттолкнулся. Взметнулись клоки земли. Парень вытянул руки в нечеловечески длинном прыжке.

Ракета вошла в основание монстра, как нож в масло. Мгновение спустя прогремел взрыв, заглушивший даже вопль дерева. Ударная волна толкнула Билла. Огромный ствол с треском разорвало пополам фонтаном щепок взмывших к небу. Их раскидало по всей округе под полный отчаяния вопль, сжавшийся до одного тонкого женского голоса.

Они кубарем покатились по траве.

Билл лежал на земле под дождем из пепла, листьев и тлеющих щепок. Прижимал незнакомую блондинку, бьющуюся в истерике в его руках. Их скрыл поднявшийся черный дым и пыль. Девушка яростно извивалась. Парень едва сдерживал её. Не помогала и контузия от взрыва. В ушах стоял нестерпимый шум. Он словно выпал из собственного тела, таким далеким и ватным оно казалось. Незнакомка рыдала, пытаясь высвободиться. По щекам текли слезы, и она то и дело срывалась на хрип, теряя голос.

Пнув Билла коленом между ног, она с дикой яростью оттолкнула его. Высвободилась. Пошатываясь, поднялась. Ударная волна задела и её. Из ушей текла кровь. Увидев дымящийся ствол разорванного пополам многовекового дуба, с ужасающим черным ожогом, она снова упала на колени, прикрыв рот руками.

– Что же они сделали, – едва находя силы, пропищала девушка, не слыша собственного голоса. В нем смешалась боль и неподдельное горе, как от смерти близкого человека.

Нетвердыми движениями она поползла к изуродованному, горящему дубу. Краем глаза Билл заметил в дыму зеленый лазерный луч. Блондинка встрепенулась. Развернулась и поспешила исчезнуть в кустарнике, неловко вскакивая на ноги. Ветки разошлись перед ней и замкнулись снова за её спиной.

– Эй, – парень окликнул её громче, чем хотел. – Стой.

От удара стояла невыносимая боль. Все кости ныли и стонали. Каждое движение лишь усиливало резонанс боли. Но Билл все равно поднялся, едва находя опору в рыхлой земле. Не слыша ничего вокруг из-за устоявшегося шума, под падающими черными хлопьями щепок, Миллер решительно двинулся вслед за незнакомкой. Продираясь сквозь острый кустарник, он потерял её. Расцарапал голый торс. Билл прижал руку к саднящему паху и заметил разбросанные по земле крылатки. Двинувшись по следу, юноша обнаружил блондинку рыдающей на скамейке.

– Ты в порядке? – поинтересовался он, осторожно приблизившись.

– В порядке? – Гневно обратилась она к нему. Только искаженные рыданием губы дрожали. – Ты хоть знаешь, каким достоянием было это дерево? А теперь его нет, – голос сорвался.

– Мне жаль. Но я бы не остановил ракету. Я попытался спасти хотя бы тебя.

– Ждешь благодарности? – оскалилась девушка.

– Хотя бы назови свое имя. Я Билл.

Она затихла. Застыла, как деревья вокруг. Не было ни ветра, ни звука. Девушка словно и не дышала. Глаза уже не казались парню такими нечеловечески яркими. Перепачканная грязью и сажей кожа выглядела зеленоватой, что трава. У неё красивое лицо – плавные скулы, тонкие бровки домиком и аккуратные губы с острой ложбинкой. Торс прикрывала порвавшаяся рубашка с агитационными надписями, а джинсовые шортики такие короткие, что не скрывали стройных ног. Пальцы в легких босоножках почернели от земли. Растрепанные длинные волосы распустились. На голени Билл приметил татуировку в виде виноградной лозы, обвивающей ногу.