Вижу, как уже ушедший за стену Джойл останавливается, поворачиваясь на звук голоса. А когда приближаюсь к замершей на месте Арсе, снова слышу его.
– Девочка, опусти оружие – у тебя так руки трясутся, что можешь ненароком пальнуть в кого-то.
Правая рука Арсы, в который та держит револьвер, действительно ходит ходуном – не удивлюсь, если она правда случайно спустит курок. Наконец, оказываюсь вплотную к ней и говорящий попадает в моё поле зрения. Забыв о своих изначальных намерениях, молча стою, рассматривая его.
Если бросить быстрый взгляд и отвернуться, можно подумать, что перед тобой обычный человек – мужчина средних лет в одежде, напоминающей охотничий комплект и щетиной на волевом лице. Но стоит чуть приглядеться и ты понимаешь, что его правая часть корпуса, вместе с рукой состоит не из плоти, костей и крови, а какого-то густого чёрного дыма, что постоянно слегка меняет очертания. Опустив взгляд, понимаю, что точно такая же ситуация с его правой ногой. Да и с частью черепа. А вот левая часть тела, состоит из плоти. Только вот кожа кисти левой руки, которую мне удаётся рассмотреть выглядит восковой. Такое впечатление, что перед нами некий магический конструкт, созданные с использованием неизвестной мне механики.
Для всех, кроме Джойла, зрелище оказывается слегка шокирующим. Исключение составляет только Эйкар, который изучает фигуру графа, скорее с любопытством. Все остальные, включая зависшего в воздухе Сэйса, рассматривают новое действующее лицо с изрядной долей ошеломления. Взяв себя в руки, смещаюсь немного в сторону, чтобы держать в поле зрения более солидный кусок замкового двора и краем глаза фиксирую движение справа. Повернувшись, обнаруживаю Шхела, что с удивительной для «броненосца» грацией пытается подобраться к стоящему куску стены, оказавшись за спиной нашего собеседника. Призванный вопросительно смотрит на меня и получив в ответ отрицательное покачивание головой, застывает на месте, прекратив продвижение вперёд.
А вот Джойл, приблизившийся к графу на расстояние нескольких шагов, принимается говорить.
– Я пришёл, чтобы получить ответы. Почему Хельгинские болота скрыты ото всех? Кто это сделал? Почему мы с сёстрами ни разу не видели нашего отца? Кто он, вообще?
Правая рука графа на момент превращается в фонтан чёрной пыли, взметнувшейся вверх. Вместе с ней плывут и черты лица – одна из его половинок превращается в плоскую маску. Спустя секунду фигура возвращается в норму и снова слышатся слова.
– Не будь слишком любопытным, Джойл. Ты обязательно всё узнаешь, но в своё время.
Парень, насупившись, угрюмо смотрит на своего собеседника, а я прикидываю, как быть, если дело дойдёт до открытого конфликта. Сомневаюсь, что мы сможем одолеть неизвестного, даже с учётом Эйкара и троицы призванных. Но и Джойл, точно не отступит назад, бросив свою затею.
Пока ломаю голову, на первый план неожиданно выдвигается Эйкар, быстро преодолевший расстояние до уцелевшего куска стены и остановившийся около него. Граф моментально разворачивается к старому магу, а тот принимается задумчиво излагать.
– Первое, что может показаться – вы использовали что-то из области некромантии и химерологии, превратив своё собственное тело в конструкт. Но, достаточно посмотреть на структуру этой субстанции, чтобы отбросить данную идею. Тогда на ум сразу приходит второе предположение – вы относитесь к призванным. На первый взгляд вполне логичное, но оно опровергается рассказами Джойла, да и я не встречал призванных, которые добровольно выбрали бы себе подобный облик. Далее, мои размышления натолкнули меня на воспоминание об одной примечательной вещи из трактата «Самые ужасающие правители Норкрума» – там говорилось о неизвестной остальным области магии династии Схэсс, непохожей ни на…
Граф скользит по земле, один рывком оказавшись вплотную к магу и обрывает того на середине предложения.
– Старый человек в молодой оболочке. Занятно. Но тебе лучше замолчать – иначе мне придётся остановить твой жизненный цикл навсегда.
Вижу, как Джойл медленно тянет у себя из-за спины «Лоун» и на пару шагов приближаюсь к беседующей парочке, начиная говорить.
– Не знаю, кто вы такой. Но рискну предположить, что имеете прямое отношение к Джойлу, его сёстрам и матери.
Взгляд графа перемещается ко мне и я замечаю, как в правой глазнице, что формируется из чёрной пыли, мелькает ярко-алая вспышка. Но действовать он пока не спешит, так что я продолжаю.
– Думаю, вы не собираетесь провести вечность на этих болотах. И конечной целью всего этого, должен стать выход за их пределы. Именно по этой причине Джойл и отправился в Хёниц – чтобы обучиться и познакомиться с внешним миром. Наверняка, вы рассчитывали каким-то образом использовать его после завершения обучения. Только вот вы не учли того, что древние расы внезапно покажутся из подполья и спровоцируют войну, которой империя не видела уже давно. Происходящее сейчас, это не очередной аристократический конфликт – за кулисами ждут своего часа фигуры совсем другого масштаба. И мы уже привлекли к Хельгинским болотам внимание – рано или поздно здесь окажется поисковый отряд, в состав которого войдут маги. Даже если он исчезнет без следа, за ним явится ещё один. А когда всё закончится, на болота может вступить целый корпус, чтобы полностью их прочесать. Пусть вы и прикончите меня, подбросив им тело – армейские маги всё равно осознают, что здесь творится нечто странное. И вашему уединённому существованию настанет конец.
Около десяти секунд мужчина стоит на месте, практически не двигаясь и смотря на меня. За его спиной, Джойл сжимая в руках винтовку, нервно разглядлывает нас, а Эйкар, судя по лицу, погрузился в размышления. Наконец граф разжимает свои губы.
– Кирнес Эйгор, верно? Наследник династии выскочек, что когда-то целовали обувь моих предков и были рады подложить своих дочерей под любого из нас, хотя бы в качестве очередной придворной шлюхи. Одно «но», парень – я чувствую, что с тобой произошло что-то странное. Не так, как с этим призраком, но нечто похожее.
Внутренне матерясь, повторяю свою версию.
– Меня лечили после отравления, используя магию. Как результат – я потерял свою память. И видимо, разум покорёжило сильнее, чем я предполагал.
Мужчина слегка наклоняет подбородок, уперев в меня взгляд.
– Будем считать, что всё так. Что же до твоих слов… Схоры живы и нанесли удар по империи?
За спиной графа скрипят подошвы сапог Джойла и слышится голос здоровяка.
– Мы убили одного из них около Скэррса. Он сказал, что их много и они хотят вернуть себе власть.
Чуть повернувший голову граф, кривит губы в ухмылке. Выглядит довольно жутко, учитывая, что половина лица у него соткана из движущейся массы тёмных частиц, сначала принятых мной за туман. Как он вообще может разговаривать?
– Он мог и солгать, мой мальчик. Разумные существа далеко не всегда говорят правду.
Здоровяк задумчиво морщится и я подключаюсь к разговору.
– Палач взял под свой контроль Хёниц. И, как я предполагаю, хочет использовать его магов в качестве армии. Это достаточное основание? Сами понимаете, он не стал бы идти на такой шаг, чтобы помочь одной из сторон в очередной битве за власть. Покушение на семью Орвира, убийство Ланца – в обоих случаях магам канцелярии не удалось выяснить, кто нанёс удар. Эти смерти расшатали систему власти и спровоцировали сползание Норкрума в хаос. А тот схор был весьма убедителен – я уверен, что всё сказанное им, правда. К тому же он убил себя, чтобы не дать нам провести допрос.
Граф кривит губы и до меня только через секунду доходит, что он пытался улыбнуться.
– Яд в зубе, да? Их старая фишка – если взяли схора в плен, первым делом парализуйте ему челюсть и рвите зубы, только потом начиная допрос.
Немного помолчав, поднимает правую руку, указывая куда-то внутрь двора.
– Разговор предстоит не самый короткий – лучше расположиться с комфортом.
Как выясняется через пару минут, под «комфортом» он подразумевал остатки каменной кладки небольшого строения, на которых можно разместиться. Все рассаживаются на остатках стены, а Шхел занимает позицию в стороне – недавно прибывший призванный, пока с трудом ориентируется в происходящем и видимо не совсем понимает, как ему быть. Практически любое своё действие стремится подтвердить у меня.
Граф же, встав напротив нас, задаёт вопрос.
– Вы просите моей помощи в идущей войне, как я понимаю?
Формулировка ненадолго ставит меня в ступор. Остальных, судя по их молчанию, тоже. Когда становится понятно, что все присутствующие, включая Джойла, поворачиваются ко мне, решаю ответить.
– Мы просто сопровождали Джойла, который хотел выяснить историю своей семьи. Но, как я теперь вижу, тут всё далеко не так просто.
Смотрящий на меня мужчина, внезапно разражается хохотом.
– Не так просто! Да ты шутник, парень! И похоже совсем не понимаешь, что происходит.
Отсмеявшись, успокаивается и куда более спокойно, продолжает.
– Если смотреть с моей точки зрения, то единственный законный наследник престола – Джойл. Если быть более точным – Джойлерс Схэсс, сын Рэна Схэсса, последнего правителя империи из нашей династии.
Ошарашенно кошусь на здоровяка, который сам выглядит до крайности изумлённым. А «граф» говорит дальше.
– Мой сын имеет права на престол, ничуть не меньше, чем любой из Эйгоров и уж тем более ублюдков Сарров, что свергли нас, вырезав почти всех моих родственников.
Сидящий слева от меня Эйкар, задумчиво отмечает.
– Династия Схэссов… Это же было почти тысячу лет назад.
Наполовину состоящий из пыли, мужчина, согласно кивает.
– Так и есть. Около тысячи лет. Большую часть из которых я вполне неплохо прожил под видом графа Рэгсона. Когда в твоём распоряжении есть неограниченное время и магия, недоступная остальным, получить титул не так сложно, как кажется. Я наблюдал, как один за другим сменялись императоры и раздумывал, не стоит ли сделать рывок наверх, вернув себе трон. Даже стал готовиться к этому. Но потом началась война между тремя Эйгорами и мне пришлось выбирать – или раскрыть себя, став мишенью для всех троих, или провернуть трюк и затаиться здесь.
Сделав короткую паузу, продолжает.
– И я бы выбрал первое, не будь Сторн таким могущественным магом. Возможно, я бы смог одолеть его, но и у него был шанс на победу. А рисковать после столь длительного ожидания, я не хотел. Поэтому в конце концов, в дело пошёл вариант под номером два.
Держащий на коленях винтовку Джойл, хмуро уточняет.
– То есть ты бывший император, живший тысячу лет назад? А я и мои сёстры – твои дети?
Рэн Схэсс внезапно оскаливает зубы, раздражённо фыркнув.
– Как ты видишь, я всё ещё жив. И до сих пор остаюсь императором Норкрума. У которого больше прав на престол, чем у кого-то ещё.
Интересное заявление. Он же не собирается присоединиться к кровавой бойне, которой сейчас охвачен почти весь континент? Рядом слышится голос Эйкара.
– Так что именно вы сделали?
Мужчина помахивает восковой рукой, которая выглядит весьма иссушённой и похожей на мумифицированную.
– Не думай, что я намекну тебе на то, как именно работает моя магия.
Бывший призрак поднимает руку в примирительном жесте.
– О таком я и не думал. Просто интересно, как можно провернуть такое под носом у трёх сражающихся друг с другом армий, не вызвав при этом никаких подозрений.
На лице экс-императора появляется ухмылка.
– Это было не так сложно – эти парни были слишком поглощены уничтожением друг друга. А магической энергии выплеснулось столько, что она заглушила все их радары – они были слепы и глухи.
Замечаю, как на лице Эйкара появляется вопросительное выражение.
– Радары?
Рэн слегка морщится и чёрные частицы мельтешат в воздухе около черепа.
– Следящие артефакты. Они не могли давать чёткой картинки, когда вокруг творился настоящий хаос – десятки применяемых заклинаний высшего порядка, магические конструкты, массово применяемые комбинации рангом пониже – всё это, не позволяло им нормально работать.
Едва удерживаюсь, чтобы не выматериться вслух. Если сначала я подумал, что слово «радары» выдал мой собственный мозг, заменив им какой-то здешний аналог, то теперь ясно, что оно, напротив незнакомо местным. Тогда выходит, что стоящий перед нами человек – не из этого мира. Вполне может быть, что он тоже прибыл из моей вселенной. Хотя, как знать – если маги могут пробиться к двум мирам, кто сказал, что невозможно проделать дыру в стене, защищающую третий. Или четвёртый. Сам представитель древней династии, уточнив момент с артефактами, продолжает излагать дальше.
– Раньше всё это место было прикрыто моими защитными заклинаниями. На случай, если кто-то заинтересуется, чем таким занимается граф-отшельник, со скромным штатом прислуги, чей замок стоит в болотах. Битва на Коньей пустоши поставила под угрозу всю маскировку – защитные заклинания были нарушены из-за масштабов выплёскивающейся силы и после её окончания, меня бы точно обнаружили победители. Поэтому, пришлось пустить в ход то, что было заготовлено совсем для другого. В итоге Хельгинские болота оказались под надёжным магическим щитом, а маги здесь крайне ограничены в своих возможностях. Единственным минусом стала моя внешность, оставляющая желать лучшего.
Задумчиво слушающий его Джойл, чуть смутившись, уточняет.
– Но как ты… Дети? Не понимаю, как в таком виде можно…сделать детей.
Рассмеявшийся Рэн качает головой, глядя на сына.
– Ты смотри, поездка во внешний мир не прошла даром – уже говоришь о сексе, не краснея, как юная дева и не пытаясь рухнуть в обморок. Если серьёзно – каждые десять-пятнадцать лет я могу принимать нормальный облик, в котором остаюсь на пару дней. И ты сам понимаешь, чем мы занимаемся с твоей матерью.
Парень морщится, а вот Айрин, сидящая справа от меня, задаёт вопрос.
– Мать Джойла – кто она? Императрица?
На лице мужчины снова появляется ухмылка.
– Конечно, нет. Я так и не женился – Схэссам ни к чему связывать себя узами брака, когда вокруг полно женщин, готовых отдаться по первому зову. Дайра – лишь верная служанка, что скрашивала мои вечера, когда я уставал от постоянной новизны ощущений. Она немного владела магией, а после изменения парадигмы магического фона получила достаточно сил, чтобы контролировать ситуацию. Всё это время она провела со мной, служа и терпеливо ожидая. Надо признать – в конце концов я даже начал задумываться, что ей бы подошла корона правительницы Норкрума, прикрывающей мою спину.
Виконтесса, хмыкнув, снова интересуется.
– А он сам? Его сёстры? Почему их оружие светится, а сами они способны на такие вещи, которые никак кроме магии не объяснить.
Тысячелетний старик пристально смотрит на девушку.
– Неужели так сложно догадаться? Магический фон искажён и вывернут, обычные законы магической науки здесь не действуют. Это не говоря уже о том, что каждый из них является Схэссом, а среди нас крайне редко встречались люди, не умеющие управляться с магией. Каждый ребёнок получался уникальным. Это можно счесть поводом для гордости, но в моей ситуации, скорее стало расстройством – ни одну из дочерей нельзя было отправить за пределы болот, не вызвав подозрений. Джойл был первым моим сыном. И единственным, в ком было сложно заподозрить уникума. Поэтому он и стал нашей надеждой.
Смотрящий на своего отца Джойл, непонимающе хмыкает.
– Надеждой? Что я должен был сделать?
Тот разочарованно вздыхает.
– Когда-нибудь ты помог бы мне выбраться отсюда. И мы вместе прошлись до ворот Схердаса, чтобы вернуть своё.
Занятная постановка вопроса. То есть все его разглагольствования по поводу прав Джойла на престол, всё-таки были профанацией. На самом деле, этот старик хочет оказаться на вершине пирамиды сам. И снова править Норкрумом. Что автоматически делает его такой же угрозой, как и всех иных претендентов на трон. До самого Рэна это тоже доходит и он с усмешкой добавляет.
– Не волнуйтесь, сейчас я не могу выбраться за пределы Хельгина. А раз у меня нет возможности побороться за трон, то и отсутствуют причины желать гибели кого-то из кандидатов на место правителя империи. Более того – я пожалуй скажу, что согласен помочь вам. Думаю, процесс формирования вашей армии пойдёт куда быстрее, если вы узнаете, какие варианты заклинаний станут работать, а которых лучше избегать.
Со стороны Эйкара слышится утвердительное угуканье. Я же, пытаюсь понять, по какой причине Рэн мог принять такое решение. Как ни крути, для него оно не слишком логично. Ждать тысячу лет, последние сто пятьдесят проведя в крайне странном виде с отдушиной в виде редкого секса, случавшегося раз в десятилетие, а потом решить помочь незнакомому человеку в борьбе за трон? Это, как минимум, странно. И где все остальные его дети? Восемьсот пятьдесят лет – долгий срок, его потомки должны были расплодиться по всей империи. Да и сам он, не мог оставаться постоянно под одной и той же личиной – хотя бы раз в столетие надо было менять имя и внешний вид. Что затруднительно обосновать, если у «тебя старого» отсутствовали наследники, как таковые.
Неподалёку звучит голос Канса, видимо пришедшего к схожим выводам.
– Зачем вам оказывать нам поддержку? Сами же сказали, что хотите вернуть себе власть.
Рэн Схэсс замирает на месте, насмешливо смотря на Тонфоя.
– Безусловно, хочу. И собираюсь это сделать. Но вас надо убрать за пределы болот, чтобы никто из преследователей сюда не сунулся. По крайней мере, крупным отрядом. Чем скорее это произойдёт, тем лучше. И как бы это помягче сказать… На вашу победу в этой войне я бы не поставил даже пуговицы от старого камзола.
Укладываю всё услышанное в голове, когда снова звучит его голос.
– А сейчас, давайте я сразу покажу вам, какие варианты магии призыва будут здесь работать, как надо.