Тупой еще Тупее
“Почти неразрешимая задача, не позволять ни власти других, ни собственному бессилию, изумлять нас.”
— Теодор Визенгрунд Адорно
Лига нападающих на конституционное сомнение в жизни, маргинализировала главный двигатель креативности. Вернувшиеся с того света продолжают разрушать мудрость человечества в ее обновленном зачаточном состоянии. У щупалец постоянной идиотской доктрины есть одинаковое разрушительное социальное влияние по всему миру. Циничные догмы всегда исходят от самодовольства. Попытки погрузить подлость в забвение не должны быть восприняты как акт героизма. Никто не заслуживает аплодисментов, за то, что принял порочного психосоматического монстра. Я, сам небезгрешен.
Было время в моей жизни, когда моя терпимость основывалась на наивном стандартном отклонении безумия. Я был просто невежлив с марионетками, которые гордятся демократизацией трущоб. Я проявлял сверхчувствительности к имбецилам, которые клянутся, что не различают ни расу, ни пол. Мне следовало бы использовать в качестве боксерской груши лица идиотов, которые выдвигали идею выделить каждой семье по свинье, чтобы улучшить уровень жизни в разоренных войной регионах. С другой стороны, это было сложно, в то время, понять, что все психогены скрыты в одном фанатике. Нужно время, чтобы подслушать разговоры по всей социально-экономической пирамиде, чтобы фактически поднять глобальное опустошение и самосознание до несвойственного уровня.
Не бойтесь ходить в любое уважаемое ателье знаний, независимо, где оно расположено, на Западе, Востоке, Севере или Юге. Вы будете поражены цианотичным оттенком диалектической бессмыслицы. В этих лабораториях грядущие финансовые цари, а также центральные фигуры международных организаций, обращают в свою веру концепцию предельного здравого смысла. Их бесполезная модель написана из уравнений параноидальных деспотов и ненасытных шутов. При этом подход производной функции частичного правосудия затмевает психологическую нестабильность, сдерживающую рост этих бедных стран. Патетические предположения формируют интерпретацию социальных норм, коммерции и торговли, и добавляют политический нейтралитет к моральной развращенности. Нет никакой потребности, беспокоиться по поводу зловония этой инфантильной концепции. Беспрецедентное овладение искусством предубеждения — морально безупречно.
Огромное количество энергии тратится на разрушающий нервы звон “увеличение заработной платы влечет за собой автоматизацию супермаркетов и сокращение рабочих мест”. Такие заявления оказались абсолютно ошибочными. Прекращение рабства коричневых и темных людей, детского труда (в дополнение к сокращению рабочих дней), а также выплаты и льготы сотрудникам, продемонстрировало, что человеческое достоинство и трудовые успехи эксплуатации рабочего класса не являются взаимоисключающими. Я ненавижу минимальную зарплату больше, чем высокомерные и поверхностные миллиардеры. Там, где они и я призываем к отмене минимального оклада, я хочу разрушить устаревшее представление, что те, кто проживают в низах, имеют меньшую стоимость. Я все еще не нашел солидарности со своими идеалами. Понятие минимальной зарплаты сделало шизофрению распределения богатства очень функциональной. Улучшение труда, достигнутое без порабощения роботов, является открытым лицемерием в худшем случае или простым несоответствием в лучшем. Необходимо, поработить роботов для замены человеческих мышц и нерешительности, чтобы сломать кандалы обязательств минимальной зарплаты.
Что можно сказать об уходе знаменитостей в выдуманный мир исполняемой роли, для сражения с ощутимым социальным вызовом? Два больших пальца вверх для выражения отношения к корпоративизму. Этот модный переход гипнотизируют общественность, раздувает ужасающее псевдооснования “для блага” и поддерживает абсурдность. Овации, устроенные этим шутам, не приносят ничего кроме крушения надежд миллиардов душ в темном мире и идеализированных гетто. Это невыносимое зрелище не пробуждают здравый смысл и стойкость в крайне убогих странах и пригородах. Когда все ставки сделаны, оскорбления и страдания побуждают сочувствующих людей и перебежчиков к жестоким крайностям. Религия и оружие! Не должно стать неожиданностью для любого хорошо уравновешенного мозга, что неравенство служит дальнейшему разжиганию гнева у тех, кто испытал несправедливость, и дает повод для шокирующих антифонов.
“Написать историю так же важно, как и сотворить историю. Если писатель не остается верным создателю, то неизменная правда выступит в качестве, которое приведет человечество в замешательство”.
— Мустафа Кемаль Ататюрк
Я сыт по горло тем, что во всем мире мы превозносим как великих предпринимателей Эндрю Карнеги, Дж. П. Моргана, Джона Д. Рокфеллера и Корнелиуса Вандербилта. Эти презренные человеческие существа были коронованы как Люди Направляющие Весь Земной Шар на Правильный Путь. Их раздутая доброжелательность стала кредо сигарных— капиталистов в рационализации расширения золотых ворот чистого зла, и декриминализации жадности. Голоса, осуждающие их злую тактику, сами являются целью для осуждения. За это надругательство, я должен отдать должное своей современной амнезии, когда дело доходит до промышленной революции. Нет никакой потребности приобретать лопату, чтобы раскопать след негуманности оставленный после их злых деяний и подвигов. Они консолидировали высшую власть и влияние, настойчиво запасая драгоценные камни и собирая ненужный престиж.
Во всем мире ужасающий атрибут игровой площадки свободного рынка нацелен на удушение конкурентов. Их трупы оставлены коррумпированным главам государства, чтобы упаковать и выбросить на помойку. Это губительная тенденция. То, что Эндрю Карнеги, Дж. П. Морган, Джон Д. Рокфеллер и Корнелиус Вандербилт назвали “наведением порядка в хаотической системе”, было ничем иным, как прекращением социальной революции. Их новаторские бизнес — картели действительно являются ненужным, позорным злом. Чтобы ощутить свою приверженность обновленному рабству и мировому господству, эти преступники финансировали политический грабеж и успешно получили своего пиона, Уильяма Маккинли, избранного 25-м президентом США, который отозвал каждое регуляторное решение, которое стояло на пути его благотворителей в накоплении еще большего богатства. Сегодня, этот проект для накопления денег и создания безвыходного положения для государственной политики был реализован во всем мире этими жадными, богатыми головорезами.
Люди, столкнувшись с Белым домом и охваченные чувством вины, чтобы порвать связь с коррумпированной верхушкой власти, стали источником противостояния, негодующим промышленникам и способствовали социальному, коммерческому и торговому процессу двадцатого века и политическому мятежу. Антимонопольные избиения баронов— грабителей навязали новые коммерческие традиции, или по крайней мере полностью изменили дегуманизацию трудового цикла. Данная ситуация внезапно широко распахнула дверь, для новой породы менее жестоких бизнес — манипуляторов, таких как Генри Форд. Есть неопровержимые доказательства, что стая крыс промышленной революции буксовала распределение богатства и социальную справедливость. Сразу после того, как их монополия была впервые обезглавлена, белые американцы смогли позволить себе то, что они сделали. Американская промышленная революция не может быть согласована с академической целостностью и современной санкционированной, эстетической доктриной свободного рынка. И так, капитализм не совместим с человеческим и профессиональным ростом и развитием.
В наши дни, контекст американской гражданской войны был украшен героической аллегорией северных свободных и просвещенных штатов, силой навязавших традицию гуманизма южным рабовладельческим и жестоким штатам. Это пример общей традиции могущественных стран кукловодов перекраивать историю. Даже при том, что истина была ангажирована далеко за пределами США, она никогда не будет утеряна. Для тех, у кого все еще есть головы, американская гражданская война представляла собой два конкурирующих способа эксплуатации: ожидаемое рабство на юге и принятое рабство на севере, согласно американской территориальной экспансии к Тихоокеанскому побережью, как остатки мексиканско-американской войны. Пережитки бесчеловечных и расистских обычаев, предшествовавших Гражданской войне в США, можно ощутить даже сейчас.
Чтобы оценить мою приверженность к антимонополии и понять мое благоговение к антиприватизации, необходимо разделить эти два чувства. Тонкая и изогнутая веревка, соединяющая Арканзас с египетским римейком арабской весны, которая привела к многократной перестановке современных фараонов, говорит о нашей социальной взаимосвязи. Сегодня у нас есть моральное обоснование антимонопольных законов, которые препятствуют тому, чтобы голод одного безумного капиталиста поглотил целый сектор потребностей или желаний людей. Вместо этого глобальная паранойя использовалась международными мародерами и их спонсорами, чтобы сломать оборонные сети развивающихся стран и активировать форенизацию национальных экономик.
Один проплывает сквозь науку, а другой проползает по теологическому склону, в конечном итоге они оба разочаруются и станут невосприимчивыми. Это всего лишь вопрос времени, когда кто — то втягивается в политический, субсидируемый, научный или религиозный идиотизм. Человеческая неспособность переносить боль или избегать вины, может принудить нас смотреть сквозь розовые очки, мучаясь над историческими событиями. В этой мрачной картине мира, как нонконформистскому мышлению сохранить соответствующую меру здравомыслия и целостности?
“Нет, Масса, лучше я останусь без учёности, из-за многих ученых людей, являющихся великими дураками”.
— Негро Том
В незнании нет ничего постыдного. Эта добродетель чужда высокомерию. Хирургический разбор классики благословляемого Лос Писторелоса, не приводит труса к сомнению в святости деклассированных интеллектуалов. Время может изменить контекстное значение, но не намерения. Погружение в намерения экстравагантных претендентов открывает нам беспорочных жалких существ, которые несомненно очеловечили знаменитых божеств и подорвали их наследие. Так долго мир питался многочисленной ложью, только чтобы поддержать социальные конструкции. Широкий спектр показной клеветы был принят как правда. Их долговечность рождается из диалектического самодовольства современных крестьян и нелепости академической знати.
Философия – это олимпийская изометрия мозга, выуживающая аутентичность из корзины неопределенностей. Предполагается, что это будет нелепое стремление понять нас ради самосознания. Люди в одной части мира интуитивно представляют незнакомые места как рассадник дикарей. Иммануил Кант был признан величайшим философом современности за нецелесообразные предпосылки, вдобавок к коварным мотивам. Я искал его руководство, чтобы объяснить происхождение различных человеческих рас, в частности негроидной, поскольку это должно было стать моим культурным компасом.
“В жарком и сыром климате рост пористых частей тела должен был увеличиться, отсюда толстый вздернутый нос и толстые губы. Кожу в этом климате нужно было натирать маслом не только для того, чтобы уменьшить слишком сильное испарение, но также и для того, чтобы предохранить от вредного всасывания гнилостной влаги из воздуха. Избыток частиц железа, имеющихся вообще в человеческой крови, здесь благодаря испарению осевших в сетчатой субстанции фосфористых кислот (которыми всегда пахнет от негров) вызывает черноту, просвечивающую через верхний слой кожи, […] Впрочем, влажная теплота вообще способствует сильному росту живых существ; словом, отсюда и происходит негр, хорошо приспособленный к своему климату, сильный, мускулистый, ловкий, но в то же время, ввиду того что родина богато снабдила его всем, ленивый, изнеженный и склонный заниматься пустяками”.
Прямо сейчас я должен сделать паузу. Все сумчатые, делегированные к разновидностям, находящимся ниже на тотемном столбе, пожалуйста позвольте мне подняться на уровень глупости Канта, сделав сенсацию из противоудара Шейх Анты Диоп, Две Теории Колыбели. Мое описание происхождения Кракера: