Йормэ не желал менять гнев на милость. На столе в его кухне лежал нераспакованный сверток с пирожными, и мы замерли по обеим сторонам от него.
Лис – скрестив руки на груди и хмуро глядя на меня. Я отвечала ему взглядом исподлобья.
– Глупо не воспользоваться этим шансом, – сказала я.
– Глупо рисковать жизнью, – огрызнулся лис.
Мы еще помолчали.
– Разве мы не для этого пошли на выставку? Чтобы попробовать сблизиться с Мясником.
– Вот именно, Вейя, «мы». В нашем плане не было пункта, в котором ты рискуешь жизнью.
– У нас и плана-то не было, – проворчала я.
Йормэ недобро прищурился.
– В самом деле! Ты же его видел. Да я его одной рукой переломлю. Он и на убийцу-то не похож… Такой тоненький.
– В тебе тоже скрывается сила, которой не увидеть взглядом. – Лис был неумолим. – Внешняя слабость бывает обманчива.
– Это другое. Я саламандра, а он человек.
– Он изгой, Вейя. И из-за чего-то он таким стал.
Йормэ был во многом прав, но я не хотела сдаваться, только не сейчас, когда все так замечательно разрешилось само собой. Если виконт и есть наш Мясник, значит, я смогу подобраться поближе к убийце, если же он просто брат одной из преступниц… что ж, тоже неплохо – может быть, через него мы сумеем узнать что-то важное.
И Йормэ тоже понимал бы это, если бы чуть меньше беспокоился о моей безопасности.
– То есть ты признаешь, что я сильная, но почему-то считаешь, что обязательно окажусь слабее Мясника?
– Вейя…
– Я пойду смотреть его коллекцию картин. Расположу к себе… если надо, под кожу ему залезу!
– Но что ты будешь делать, если виконт решит сделать тебя новым кровавым произведением?
Перспектива была устрашающая. Озвученная бесцветным голосом лиса, она навевала особую, пробирающую до костей жуть.
Я представила, как буду висеть на какой-нибудь стене, и содрогнулась. По глазам Йормэ можно было догадаться, что он тоже представил себе эту картину и никак не мог прогнать ее.
Несмотря на страшное видение, я невольно улыбнулась.
Лис забыл, что, кроме маньяка, было еще как минимум три преступника. И из подслушанного мною разговора следовало, что это именно они похищали и жестоко убивали жертв. Мясник, по всей видимости, получал уже мертвое тело.
– Если я и стану очередной жертвой Мясника, то убьет меня точно не виконт Герс.
Йормэ мои слова не понравились, и я поспешно исправилась:
– Если почувствую что-то неладное, сбегу без раздумий. Мне слишком дорога моя жизнь, чтобы с ней расставаться.
Он упрямо молчал.
– Пожалуйста, Йормэ, немного веры в меня… совсем чуть-чуть.
– Ты ведь не изменишь решения, даже если я не соглашусь?
– Разве ты не хочешь поймать преступников?
– Хочу, – не стал спорить лис, – но не подвергая тебя опасности.
Несмотря на все свое недовольство, ему все же пришлось согласиться с тем, что будет глупо не воспользоваться такой возможностью. Для этого нам не пришлось даже ссориться.
Тогда еще было ощущение, что опасность может грозить только мне. И утром следующего дня, сидя за своим столом в управлении и с аппетитом уплетая пирожные, лис беззаботно перебирал рабочие папки.
Когда мы с Иветт вошли в отдел, он поднял на нас глаза и приветственно махнул надкусанным пирожным.
Я направилась к нему.
– Ты и дня не можешь прожить без сладкого?
Лис жизнерадостно улыбнулся.
– Не вини меня, Вейя, когда я пришел, они уже лежали на моем столе. – Он пододвинул ко мне коробку, в которой осталось последнее пирожное. – Хочешь?
Неслыханная щедрость для такого сладкоежки.
– Знаешь, от кого они?
Йормэ мотнул головой и одновременно пожал плечами.
– Нет, но какая разница?
Я повернула коробку боком, чтобы посмотреть название кондитерской, но его не было.
– Они, кажется, домашние, – доверительно сообщил Йормэ.
Кто бы ни принес сюда эти пирожные, с выбором подношения он определенно угадал.
Неправильно истолковав мой задумчивый вид, лис расплылся в ехидной улыбке.
– Что такое? Неужели ревнуешь? Не переживай, пирожочек, тебя я не променяю ни на какие пирожные.
Я промычала что-то невнятное и отступила. Чтобы это не выглядело как побег, бросила на ходу:
– Сделаю чай.
Лис оживился и как привязанный последовал за мной, на ходу доедая отвергнутое мной последнее пирожное. Но на кухне, за закрытыми дверями, улыбаться он перестал.
– Что? – насторожилась я.
– У нас проблемы, Вейя. Все, что говорят о Мари, – правда. Из-за нее уже пострадало трое. Две девушки, прослужившие в управлении больше двух лет, и один стажер. Это не пустые сплетни. Я видел жалобы, написанные ими на Мари. Ни одной из них не дали хода, не было улик. За излишнюю доброжелательность у нас не наказывают.
– И как… ты смог с ними поговорить? Что с ними произошло?
Йормэ покачал головой.
– По адресам, оставшимся в канцелярии, жертвы Мари уже не живут. Я пытался их найти, но все они уехали из города.
Заговорила я после недолгого молчания:
– Знаешь, когда я решила пойти в стражу, то и не предполагала, насколько мало значит в этом мире закон.
Йормэ сочувственно улыбнулся.
– Ты хотела сказать «справедливость»?
Ответить я не успела, лис изменился в лице и едва не рухнул на пол. В последнее мгновение он успел опереться о стол и ухватиться за мое плечо. Кожа его стремительно бледнела, под глазами залегли тени.
– Ох, пирожочек, беда, – прошептал Йормэ, судорожно сжав пальцы на моем плече.
– К целителю, – без раздумий решила я, поднырнув ему под руку, чтобы поддержать. Но лис отшатнулся, с трудом отпустил меня и, едва удержавшись на ногах, мотнул головой.
– Нет. К Дайну.
Медленно, через силу выпрямившись, он глубоко вздохнул и поспешил прочь из отдела. По лестнице спускался, до побелевших костяшек цепляясь за перила и глядя только себе под ноги. Я семенила следом, готовая в любой момент подхватить его, если Йормэ вдруг упадет.
Слушая его прерывистое дыхание, с каждым шагом становящееся все тяжелее и громче, я по-настоящему испугалась. Перемены в самочувствии Йормэ оказались слишком стремительными и страшными.
Совсем недавно он был здоров, а сейчас едва сумел добраться до подвального этажа и, привалившись плечом к холодной стене, замер, склонившись вперед и надсадно дыша.
Выскочивший из лаборатории парень в белом халате заметил Йормэ и невольно отпрянул назад. Пробирки тихо звякнули, когда он прижал к себе штатив.
– Капитан где? – резко спросила я, только сейчас осознав, что Дайна может просто не оказаться на месте. Если он как раз сейчас разыскивает убийцу в бедных кварталах…
От одной мысли об этом меня прошиб холодный пот.
Но нам повезло.
Парень нервно кивнул на дверь в конце коридора
– В… в кабинете. Прибыл минут пятнадцать н-назад.
Закинув руку Йормэ на плечо, я потащила его дальше. Ладонь его была холодной и влажной, грудная клетка ходила ходуном.
– Мама всегда говорила, что сладкое меня погубит, – прохрипел он и закашлялся.
– Молчи, – велела я, упрямо глядя на черную дверь. Распахнула ее не постучав и заставив Дайна вздрогнуть.
Он как раз рылся в бумагах на столе и на нас поднял диковатый усталый взгляд.
– Его нужно спасти, – это все, что я смогла сказать. Йормэ обмяк в моих руках, и мое горло сдавил ужас.
Если бы Дайн быстро не сообразил, что происходит, и не начал командовать, я бы, наверное, разрыдалась прямо на пороге, потому что в какой-то момент решила, что лис умер.
– Держите себя в руках, сударыня, – строго велел алхимик, когда я, опустив Йормэ на диванчик, громко шмыгнула носом. Казалось, он уже не дышал.
– Вы знаете, что с ним?
Дайн скользнул по мне взглядом и вернулся к осмотру лиса.
– Всего лишь отравление, – беспечно произнес он. Словно это было обычным делом и не заслуживало особого внимания. И уж тем более – слез. Прощупывая пульс на бледной руке, он небрежно добавил: – Работа дилетанта. Яд изготовлен неправильно, из-за чего эффект его весьма непредсказуем.
Он был спокоен, сосредоточен и явно говорил о том, в чем хорошо разбирался.
И я спросила, невольно вспомнив все ходящие о нем слухи:
– Так вы и вправду отравитель?
Дайн замер. Медленно опустил руку Йормэ ему на колено и посмотрел на меня.
– Если я скажу «да», что ты сделаешь?
Вопрос застал меня врасплох. Что я могла сделать? Только смириться. Я уже считала его своим другом и не готова была отказываться от него из-за такой мелочи, как темное прошлое.
– А что я должна сделать? Я никогда не спрашивала, правдивы ли сплетни, и не интересовалась вашей жизнью. Вы меня не обманывали, и злиться мне не на что. – Больше преступного прошлого Дайна меня сейчас заботило состояние лиса. – Он ведь не умрет?
– Йормэ пришел ко мне за помощью. Разумеется, он будет жить. Это простой яд… Дай мне минуту.
И, оставив нас одних в кабинете, Дайн скрылся за дверью, ведущей, как я думала раньше, на кухню. Сейчас же начала в этом сомневаться. Мне хотелось знать, что скрывается за этой дверью, но оставлять Йормэ одного было страшно. Я взяла его руку в свои, нащупала слабый пульс и выдохнула.
Так и просидела до возвращения Дайна.
– Не будем рисковать, – сказал он, поддернув рукав рубашки Йормэ, чтобы вколоть ему какую-то желтоватую жидкость.
– Это противоядие?
Дайн помедлил с ответом.
– Этот яд нестабилен из-за несоблюдения правил его изготовления, поэтому чистое противоядие тут не поможет, но…
Я перехватила его руку, не дав игле проткнуть кожу. И, забыв о вежливости, угрожающе спросила:
– Что за дрянь ты собираешься ему вколоть?
– Вейя, – мягко позвал Дайн, – моя рука.
Запоздало осознав, что сжала его запястье слишком сильно, я отпустила его. На бледной коже наливались цветом отметины от моих пальцев.
– Простите.
– Это специальная смесь, – пояснил Дайн. – Усилитель, соединенный с противоядием. Используется на поздних стадиях.
– Но Йормэ только отравился. – Я вспомнила коробку с домашними пирожными. Лис решил, что всему виной именно они, и причин в этом сомневаться не было. – И получаса не прошло.
Дайн несколько мгновений просто смотрел на меня, и в его взгляде было столько терпения, что я невольно смутилась.
– Ладно, вам лучше знать, что делать.
– Благодарю за доверие.
Убрав опустевший шприц, Дайн похлопал меня по руке, которой я все еще цеплялась за плечи Йормэ.
– Через некоторое время он придет в себя. Отвези его домой. Я объясню все Ансару и раздобуду вам карету. На восстановление понадобится пара дней. Присмотришь за ним?
Я быстро кивала на каждое его слово.
Не прошло и минуты, как дыхание Йормэ выровнялось, а с лица сошла смертельная бледность. Очень скоро он медленно открыл глаза. Прищурился от яркого света и слабо хохотнул.
– Надо же, все еще живой. Думал, все, конец, пришло время мне к праотцам отправляться.
Выглядел он значительно лучше, и я наконец смогла расслабиться, только сейчас осознав, как от напряжения закаменело все тело.
– Ты… если еще хотя бы раз что-нибудь съешь…
– Поверь, пирожочек, мне хватило одного раза.
От предложения заглянуть к целителю лис категорически отказался, хотя согласился с тем, что служба для него на сегодня закончена.
– Если пойдем к целителю. Информация о моем отравлении. Будет передана командору, – произнес он прерывисто, истратив все силы уже на четвертой ступени, ведущей на первый этаж лестницы. – Не хотелось бы. Этого допустить.
– Ты ведь не собираешься оставлять это без внимания? Тебя пытались убить! – Я хотела взять его под руку, чтобы помочь, но Йормэ мягко меня отстранил – он не хотел, чтобы хоть кто-то заподозрил неладное.
– О, я непременно найду виновного. – По стене, на которую он опирался, из-под его ладони поползла корочка льда.
– Йормэ…
Лис быстро заморгал и отнял руку, прекращая оледенение. И невпопад заметил:
– Хорошо, что ты не любишь сладкое.
Даже в такой ситуации, все еще страдая от последствий отравления, он умудрялся беспокоиться обо мне.
До кареты лис добрался на чистом упрямстве и безвольно растекся по мягкому сиденью, тяжело дыша.
– Чувствую себя стариком, – пожаловался Йормэ.
Я заняла место напротив него и, как выразился лис, ранила его чувства своим равнодушным видом. Он совсем расстроился, когда, проигнорировав его стенания, я спросила:
– Капитан ведь на самом деле отравитель?
Йормэ перестал дурачиться и даже попытался сесть ровнее.
– А что сказал Дайн?
– Он не отрицал.
– И… что ты по этому поводу думаешь?
В какой-то степени было даже забавно наблюдать, с каким напряжением моего ответа ждал сначала Дайн, а теперь и Йормэ.
– Я не в ужасе, если тебя это интересует. И не собираюсь его избегать. Каким бы ни было его прошлое, оно… в прошлом. На самом деле теперь мне наконец стало понятно, почему капитан так уверен, что у него лучше получится найти убийцу. – Помолчав немного, я спросила: – Ты знаешь, кого он ищет?
Отрицать этого Йормэ не стал и не попытался сменить тему.
– Своего наставника, – просто ответил он. – Когда Дайн учился лекарскому мастерству, то тоже практиковался на бездомных. Во времена его… юности использованные тела прятали, чтобы не провоцировать законников. Но это долго, сложно и времязатратно, куда проще бросить труп на улице, сымитировав почерк Мясника.
Это объясняло изъятие органов и зашитые раны. Пока я размышляла о том, как, должно быть, сложно Дайну сейчас охотиться на собственного учителя, Йормэ задремал.
Когда карета подъехала к его дому, настроение лиса совсем испортилось. Он стоял перед входной дверью, опираясь на меня и чуть покачиваясь от слабости, растирал сонные глаза и готовился к самому сложному испытанию.
– Я могу попробовать тебя донести. – предложила я не очень уверенно. В теории сил мне должно было хватить, чтобы без угрозы для здоровья подняться по лестнице с лисом на спине.
– После такого позора, – проворчал он, – мне придется убить себя.
Ему потребовалось двадцать минут на то, чтобы добраться до своей квартиры. Руки Йормэ дрожали, когда он пытался отпереть замок.
– Дай-ка сюда. – Отняв у него ключи, я открыла дверь, и лис ввалился внутрь.
Сил сопротивляться у Йормэ не осталось, и он послушно позволил мне дотащить его до постели, где он надолго затих. Покорение лестницы полностью истощило его силы.
Не проснулся лис до самого вечера, чем поставил меня перед сложным выбором. Я обещала Ите, что выпью с ней сегодня чаю, и понимала, что драконы приедут за мной к управлению.
Время шло, и я начинала нервничать. Оставлять Йормэ одного казалось плохой идеей, но и нарушать свое слово и заставлять Иту ждать меня тоже было неправильно.
– Отлучусь ненадолго, – решила я после тяжелых раздумий. Поправила плед на лисе и тихо покинула его квартиру. Мне нужно было не больше получаса, чтобы дождаться драконов и все им объяснить. Не было сомнений, что они поймут.
Легкий ветер подгонял меня в спину, когда я спешила к управлению. Воздух полнился знакомым запахом скорого дождя, и за низкими тучами почти не было видно заходящего солнца.
Фонари над главным входом в управление стражи уже зажгли, и, встав под одним из них, с высоты двухъярусной лестницы я внимательно следила за каретами, проезжавшими мимо, в поисках той, что будет украшена гербом Киллианов.
Увлеченная своим занятием, я вздрогнула, когда локтя моего коснулась чья-то рука.
– Вейя, какая удача! – Заметившая, что я собираюсь отстраниться, Мари вцепилась в мое плечо, не переставая радостно улыбаться. – Я ужасно голодна, давай поужинаем вместе.
– Я занята.
В глазах Мари сверкнул жутковатый безумный огонек.
– Чем ты можешь быть сейчас занята? Ну же, Вейя, не расстраивай меня. Я очень-очень постаралась. Мне было нелегко. Я заслужила немного твоего внимания. Ты не представляешь, как я расстроилась, когда узнала, что тебя нет на месте. – Она крепче сжала пальцы на моем плече и потянула меня на себя. – Но вот она ты. Это ведь судьба.
– И что же ты сделала? – спросила я, хотя уже догадывалась, о чем говорила Мари.
Злосчастные пирожные, которыми отравился Йормэ, были старательно украшены малиной. Это могло бы оказаться грандиозным совпадением, но больше было похоже на то, что Мари запомнила предпочтения лиса, когда я так необдуманно их ей раскрыла, и воспользовалась полученными знаниями по своему усмотрению.
– Устранила проблему, – уверенно отчеканила Мари. В глазах ее горел безумный огонек. Ни намека на раскаяние.
– Ты понимаешь, что чуть его не убила?
Мари нахмурилась.
– Он мешал нам. Разве ты не должна быть благодарна за то, что я избавила тебя от него? – В голосе ее звучало разочарование, когда она спросила: – Неужели он выжил?
Я задохнулась от злости.
– Ты… мы сейчас же идем к капитану, и ты во всем признаешься, – решила я.
У Мари были другие планы.
– Я не могу сесть в тюрьму, тогда мы с тобой не сможем видеться.
– Ты нарушила закон и должна ответить за свое преступление.
– Но кто сможет доказать, что я виновата? – холодно спросила Мари, улыбка исчезла с ее лица. – Свидетелей нет. Нет-нет, Вейя, я была крайне осторожна.
Она была совершенно уверена в своей безнаказанности. Три испорченные человеческие жизни, что сошли ей с рук, делали Мари бесстрашной.
– Из-за тебя пострадал Йормэ. – Теряя терпение, я с силой сжала ее руку, которой она продолжала за меня цепляться, и в глазах Мари промелькнуло что-то похожее на страх.
На плечо мое неожиданно опустилась широкая ладонь. В первое мгновение я решила, что проснувшийся лис отправился за мной, и планировала его поругать, но рядом стоял Ияр.
– Что-то не так?
Мари кольнула его враждебным взглядом. Хотя ей стоило бы быть благодарной дракону – не отвлеки он меня, я могла бы сломать ей руку.
– Вы уже приехали. – Я посмотрела ему за спину, но не увидела Иту. – А где…
– Завершает подготовку к чаепитию. – Дракон усмехнулся. – Хочет, чтобы все прошло идеально.
– Так ты здесь ради этого? – Губы Мари искривились и подрагивали. – Не поступай так со мной. Почему все меня бросают? Такая неблагодарность…
Я с трудом отцепила от себя ее пальцы. Доказательств того, что это именно она отравила Йормэ, у меня действительно не было, но теперь мы хотя бы знали, кто это сделал.
На какое-то мгновение мелькнула мысль, что прошлое Дайна нам очень поможет. И в месте, где он прятал тела, на которых практиковался, появится еще один новый, свежий труп…
– Вейя, – позвал меня дракон, разрушая кровавое наваждение.
– Пойдем. – Я потянула Ияра к карете.
Мари говорила что-то еще, резким злым голосом, но я не слушала.
– Все в порядке?
– Сегодня я не смогу выпить с Итой чай. Передай ей, пожалуйста, что мне очень жаль и я прошу прощения.
– Это как-то связано с той девушкой?
Я помедлила с ответом. Рассказывать про отравление Йормэ было не лучшей идеей, но ведь подробностей от меня и не требовали…
– Да.
– Что-то опасное?
Можно ли назвать опасными отравленные пирожные?
– Возможно, – ответила осторожно.
– Вейя…
– Переживать не о чем, – заверила его я. Получилось не очень – Ияр мне не поверил. Он потемнел лицом, о чем-то серьезно раздумывая.
Подойдя к карете, Ияр предложил:
– Я подвезу тебя.
Причин возражать у меня не было: чем быстрее я доберусь до дома Йормэ, тем лучше.
Ияр почти не удивился, узнав, что нужно мне не в общежитие, и помог забраться в карету, сам же отошел к вознице.
От дракона проблем я не ожидала и в окошко не смотрела, увлеченная планами на вечер. Близилось время ужина, и я пыталась решить, что лучше заказать для лиса. Дайн не оставил на этот счет никаких указаний. Вероятно, это значило, что никаких запретов нет и Йормэ после отравления может есть все что вздумается.
Но все же мое решение было осторожным: лису этим вечером предстояло довольствоваться бульоном и пресной зеленью.
По крыше кареты зашелестел дождь. Я выглянула в окошко и не узнала улицу, по которой мы ехали.
– Где мы?
Дракон не ответил. Он смотрел на меня из полумрака, и зрачки его тлели красными угольками. Йормэ умел так же, и мне казалось, что я привыкла к этим жутковатым штучкам, но сейчас чувствовала, как по спине прошелся холодок страха.
– Ияр, куда ты меня везешь?
– Ты обещала, что обратишься за помощью, если будут проблемы, – неожиданно напомнил он.
– Я помню.
– И не сдержала слова.
– Это всего лишь Мари. Она не для меня опасна, а для Йормэ. Меня она просто… преследует.
Ияр кивнул, охотно соглашаясь с определением наших с Мари отношений, и продолжил:
– Та женщина в вашем общежитии настроена враждебно по отношению к тебе.
Я вспомнила дежурную и ее лицо, когда Ияр жестко ее осадил. Тогда я обрадовалась… кто же знал, что на этом все не закончится?
– Это все незначительные мелочи. Не буду же я прибегать к вам с жалобами каждый раз, как кто-то на меня косо посмотрит?
Ияр молчал, но по глазам его я поняла страшное:
– Да ладно! Ты именно это имел в виду?
– Я обещал тебя защищать.
– Это просто смешно! Я стражница, помнишь? Мне часто придется сталкиваться с чужим недовольством.
Ияр снова промолчал, а я начинала раздражаться. Мне нужно было возвращаться к Йормэ, а не выстраивать границы в отношениях с драконами.
– И куда мы едем? К Ите, чтобы она меня пристыдила? – спросила я резко.
Дождь за пределами кареты разошелся не на шутку, капли с силой стучали по крыше, и в этом звуке мне чудилось что-то зловещее.
– В загородный дом нашей семьи, – ответил Ияр спустя вечность.
Наверное, мне стоило догадаться, что день, начавшийся столь безумно, не может закончиться хорошо.
– Ладно. – Я потянулась к дверце, планируя выскочить на ходу – не было причин верить в то, что Ияр остановит карету, если попрошу, – и рухнула в проход между сиденьями, придавленная драконьей мощью. Я ощущала ее физически, как неподъемную тяжесть на спине. С трудом удавалось дышать.
Заржали напуганные лошади. Неразборчиво забранился возница.
– Мне очень жаль. – Волос нежно коснулась рука. – Когда-нибудь ты поймешь, что я делаю это для твоего блага.
Я попыталась огрызнуться, но темнота захватила меня раньше, чем я смогла выдавить из себя хоть звук.