Мирослава и Михаил Леонидович остановились около вольера белой медведицы. Прочное стекло ограждало их от одного из самых свирепых хищников в мире.
– Здравствуйте, – донеслось из вольера от медведицы, которая сидела на искусственной льдине и вглядывалась в гостей.
– Здравствуй, Бэл, – поздоровался Михаил Леонидович. – Помоги нам, пожалуйста, узнать ответ на один вопрос, – попросил он.
– Если смогу, то с удовольствием, – медведица внимательно посмотрела на Мирославу через стекло. – Какой вопрос?
– Её выбор, Бэл. Какой будет выбор? – громко спросил Михаил Леонидович.
Вместо ответа Медведица нырнула с льдины в бассейн и подплыла под водой ближе к гостям. Она коснулась лапой стекла и кивнула Мире.
– Следуй всегда за Бэл, – Михаил Леонидович дал четкие указания и с силой толкнул Мирославу в сторону стекла.
Мира оказалась окруженной водой, которая потоком несла её вслед за белой медведицей. Через несколько секунд она стояла на льдине, рядом с Бэл между таких же льдин и бескрайнего водного простора. Над головой сияло звездное небо, а на горизонте виднелось северное сияние.
– Мы на месте, – сказала медведица.
– Где мы, Бэл?
– Мы у меня дома, хоть и в пределах зоопарка, – объяснила Бэл. – Не удивляйся, Мира, я могу перемещаться между измерениями и сейчас мы с тобой из третьего нырнули в десятое, – рассказала медведица.
– Чудеса, – восхищалась Мирослава, оглядываясь.
– У нас ограничено время, – сказала Бэл. – У тебя ведь есть вопрос, задавай, здесь вселенная его услышит.
– Вопрос у моего отца, – задумалась Мира, – и я, как и он, сомневаюсь, что получу на него ответ.
Неожиданно все небо озарилось зеленым свечением, которое заполнило все видимое пространство.
– Ответ ты получишь, – вглядывалась в свечение медведица. – Зеленый цвет означает готовность вселенной ответить.
Мирослава задумалась. Узнать, какой для неё выберет клан вселенная, хотел именно отец, сама Мира не думала об этом.
– Бэл, задать можно любой вопрос? – она вглядывалась в небо.
– Да.
– И ты никому о нём не расскажешь? – Мира с надеждой посмотрела на медведицу.
– Меня понимают немногие из обладателей, как думаешь, кому я могу рассказать? – уточнила Бэл.
– Михаилу Леонидовичу, например, – предположила Мира.
– Как только он подарил тебе камень, он перестал понимать наш язык. Он разговаривал со мной, зная, что я ему много раз отвечала в таких случаях. Мы с ним давно знакомы.
– Хорошо, у меня есть вопрос, – Мирослава уверенно посмотрела в небо. – Учение какого клана правильное? – громко спросила она.
Сияние полностью пропало. Ни малейшего оттенка и проблеска, только звездное небо над головой. Мирослава ждала, но ничего не происходило.
– Вопрос правильный, Мирослава, – подбодрила её медведица, – но ответа на него нет ни у кого, даже у вселенной, – улыбнулась Бэл.
– Надо было задать папин вопрос, – расстроилась Мира.
– Ты сама сделала выбор, и я уверена – он был верным, – Бэл развернулась и нырнула в воду.
Мирослава хотела последовать за ней, как небо резко озарилось всеми цветами радуги. Не было видно ни одного облака, ни одной звезды, только переливы и свечения всех цветов заполнили небо. Цвета радуги исходили из центра небосвода и распределялись в разные стороны. Создавалось ощущение, что Мирослава находится в центре радуги и смотрит на неё изнутри.
В следующую секунду сильный поток ветра столкнул Миру, и она оказалась в воде, перемещаясь вслед за Бэл. Пара секунд, и она стояла за стеклом рядом с Михаилом Леонидовичем.
– Удачно прошло? – поинтересовался учитель отца.
– Более чем, – описала Мира. – Что означает радуга? – обратилась она к Михаилу Леонидовичу.
– Отцу об этом лучше не говори, – предупредил её Михаил Леонидович, покачивая головой из стороны в сторону. – Радуга в наших учениях означает вселенную.
– Что? Как вселенную?
– Так, вселенную, – ответил Михаил Леонидович. – Я, пожалуй, присяду, – он подошел к скамейке, стоящей напротив вольера, и удобно расположился на ней. Мирослава села рядом с ним.
– Ты, возможно, знаешь, что у каждого измерения есть свой цвет, ведь твои глаза способны впитывать цвета измерений и отражать их, – Михаил Леонидович внимательно смотрел Мире в глаза. – В каждом измерении у тебя проявляется особенный оттенок, а ведь сильные обладатели, которые перемещаются по измерениям вместе с тобой, способны затмить цвет измерения и поделиться с тобой оттенком, отличным от цвета измерения, – задумался он. – Ты со своим отцом вдвоем не была в каком-нибудь измерении?
– Была.
– Он один из сильнейших обладателей и явно поделился с твоими глазами молочно-жемчужным оттенком.
Мирослава закивала, подтверждая его слова.
– Сильные обладатели способны подчинить себе измерение с его законами и, если им это удается, то именно в этом измерении они доминируют по оттенку. Твой отец подчинил себе одно из измерений. Он пытается скрыть это, но отдельные личности, а особенно главы кланов, об этом знают.
– Папа подчинил измерение?
– Да. Он талантливый и одаренный обладатель. Он с самого начала выделялся из всех моих учеников. Наверное, поэтому он ушел из клана, чтобы его не заставляли делать неправильные вещи в подчиненном ему измерении, – уклончиво описал Михаил Леонидович. – Как-нибудь сядь и вспомни переходы по измерениям, когда и с кем ты переходила, и вспомни цвета глаз в них. Я уверен, ты поймешь, что вселенная – это радуга. И если она показала тебе радугу, значит, в клан тебя она не определит, – задумался учитель. – У неё на тебя какие-то другие планы, – расстроенным голосом дополнил он.
– Еще такие случаи были? С радугой?
– На моей памяти нет, – вспоминал Михаил Леонидович. – Хотя ребята не особо делились тем, что там видели, я ненавязчиво интересовался у Бэл. Она никогда не обманет. У животных такого нет. Они не знают, что значит лгать, и не понимают людей, которые так поступают. – Михаил Леонидович задумался, разглядывая Мирославу. – Пойдем, нам пора возвращаться. Значит третье измерение – голубой, а десятое – фиолетовый, красиво, – восхищался он, пристально вглядываясь в глаза Миры.
Через минуту Михаил Леонидович встал со скамейки. Он поклонился Бэл, которая кивнула ему в ответ, и направился назад к Евгению Викторовичу. Мирослава помахала Бэл и последовала за ним.
– Не рассказывай никому о радуге, особенно отцу, а то он расстроится. Скажи, небо было чистым звездным и без свечения, – учил Михаил Леонидович.
Мирослава понимала, что так будет правильно, тем более она задала совсем другой вопрос, и об этом рассказывать отцу совершенно не хотелось.
– Михаил Леонидович, а почему глаза не меняют цвет, когда я перехожу в другое измерение одна? – скромно спросила Мира.
– Некому демонстрировать твою силу.
– Я правильно понимаю, что при переходе в другие измерения я впитываю оттенок измерения, – анализировала Мирослава. – При этом если рядом окажется обладатель, подчинивший себе законы измерения – мои глаза отразят цвет его камня или эмоции, а если со мной перейдет любой другой обладатель, оттенок останется самого измерения?
– Совершенно верно, – улыбнулся Михаил Леонидович.
– Теперь понятно, почему, если я перехожу одна или с духом камня, или с собирателем, то глаза остаются карими, – продолжала Мира.
– Какой у тебя богатый опыт переходов, – удивился учитель отца.
– А в нулевом…
– Там у любого глаза становятся алыми, – перебил Михаил Леонидович. – Исключений не бывает.
Мирослава кивнула. Она была рада, что наконец-то ей удалось узнать, почему и в каких случаях её глаза меняют цвет. Мира вспомнила предположения и идеи разных обладателей и осознала ошибочность всех их мнений.
Больше всего Мирославу расстраивал вариант Карины. Сестра Антона точно знала ответ, но, все же, обманывала её. Сейчас, имея представление о разных мнениях даже о цвете глаз высших обладателей, Мирослава понимала, что и учения кланов в большинстве своем ошибочные. Видимо, поэтому вселенная показала ей радугу и специально задумалась перед ответом.
Мирослава вместе с Михаилом Леонидовичем приближалась к отцу.
– Ну как? – нетерпеливо спросил Евгений Викторович.
– Как я и предполагал, ответа не было, – сказал Михаил Леонидович.
– Мира, неужели ни единого оттенка? Ни одной полоски? – Евгений Викторович внимательно посмотрел на дочь.
– Нет, пап, прости. Там было звездное небо, чистое и красивое, и больше ничего, – Мирослава старалась говорить уверенным тоном.
– Ладно, подождем совета кланов, – Евгений Викторович подозрительно посмотрел на дочь.
– Сколько обычно держится цвет глаз у Мирославы? – поинтересовался Михаил Леонидович.
– Минут семь, – ответил Евгений Викторович. – Что, возвращаемся?
– Конечно, – Михаил Леонидович щелкнул пальцами, и вмиг всё вокруг оживилось. – Вы не будете возражать, если я составлю вам компанию и похожу с давним другом и его семьей по зоопарку? – ненавязчиво спросил он.
– Почту за честь, – Евгений Викторович поклонился ему. – Кофе или чай будете?
– Пожалуй, кофе с молоком, – улыбнулся Михаил Леонидович.
Отец направился к кафе делать заказ.
– Я думала, вы больше не обладатель, – призналась Мира.
– У меня несколько камней, – доброжелательно ответил Михаил Леонидович. – Остальные камни я передам по наследству внукам, как это принято в нашей семье. Но подаренный тебе камень особенный. Как и ты – особенная.
У Мирославы за секунду всплыли воспоминания о встрече с Антоном у камина. Она залилась румянцем и опустила голову.
– За всю жизнь я привел к Бэл много обладателей и у всех были вопросы к вселенной на которые они получали или не получали ответы, – Михаил Леонидович заметил смущение Мирославы. – В большинстве случаев обладатели хотели знать будущее распределение, или раскрыть какую-то тайну, но ты – особенная, Мирослава. Тебя привел отец, чтобы не ты, а он задал вопрос вселенной и получил на него ответ. Такого на моей памяти еще не было, – восхищался Михаил Леонидович. – Правда, один нестандартный случай я все же помню. Больше скажу, тот молодой человек, безусловно, отличается от всех, но все равно, он не такой, как ты.
Мирослава с почтением и обожанием смотрела на высокого мужчину рядом с собой. Михаил Леонидович умудрялся вовремя подобрать правильные слова, поддержать и подбодрить. Он делился тем, что знает сам, не навязывая мнение и не выдавая его за истину. Мира понимала, почему отец выбрал именно этого человека своим учителем и, если признаться, даже завидовала ему.
– Можно попросить тебя об одолжении? – спросил Михаил Леонидович.
– Да, конечно, – не задумываясь, ответила Мирослава.
– Расскажи мне потом про радугу, – полушепотом попросил учитель отца.
– Обязательно, – улыбнулась Мира.
Отец громко подозвал Мирославу, чтобы она помогла ему забрать заказ. Михаил Леонидович получил свою порцию кофе, чему был несказанно рад.
Ирина Валерьевна и Матвей удивились встрече с учителем Евгения Викторовича и с удовольствием поддержали его идею присоединиться к их дружной компании.
Мира ходила по зоопарку и с энтузиазмом слушала разговоры зверей и птиц. Если её никто из семьи не видел, она даже умудрялась отвечать некоторым животным на вопросы. Михаил Леонидович находился рядом с ней и все про всех рассказывал. Он делился с Мирославой секретами обитателей зоопарка и предостерегал о возможных опасностях, особенно со стороны павлинов, которые летом расхаживают по территории зоопарка вне вольеров и всяких преград, и любят похулиганить.
– Я тебе напишу памятку по животным, – пообещал Михаил Леонидович. – Как сделаю, при первой же возможности отдам.
– Было бы здорово, – засияла Мирослава.
Она могла только мечтать о том, чтобы получить в подарок камень с даром общения с животными и птицами, да еще и памятку по животным зоопарка. Но сегодня за один день её мечты превратились в реальность.