Глава 7. Смерть и пламя
Водук и его воины вышли из леса. Они, наконец, добрались до Вунтода. Пятьдесят беспощадных бойцов, отобранных самим Водуком, вооружённых до зубов, были готовы к битве. Они собирались напасть на город в свете дня. Неимоверная наглость со стороны урумов. Обычно они нападали по вечерам, ближе к ночи, и это знал каждый линдер, поэтому дозор ночью удваивался. Водук хотел этого избежать. Молниеносная атака на ничего не подозревающих линдеров посреди дня не должна была оставить им никаких шансов.
Он поднял руку вверх и сжал в кулак. Сигнал к атаке был подан. Двадцать всадников на кабанах опустили копья и ринулись в бой, остальные последовали за ними, но уже пешком. Кабанов на всех не хватало, да и двое уаыгов, взятых Водуком специально для выслеживания тех, кто сможет сбежать, не могли ездить на животных в силу своих габаритов. Двое стражников у ворот даже не успели опомниться, как были насажены на копья урумов.
Зеленокожие ворвались в город. Несколько мирных жителей, проходивших в этот момент мимо ворот, были буквально разорваны на части. Урумы устремились по улицам города, убивая всех на своём пути.
Пикфурд вместе с Калихом сидели на крыше. Отец показывал сыну, как аккуратно снимать повреждённые доски и прибивать на их место новые. Всё шло отлично, они почти закончили. Внезапно из города раздался звук горна, предупреждающий об урумах. Руки Пикфурда задрожали, он не мог дышать, сердце будто остановилось. Лишь крики Калиха привели его в чувство.
– Папа! Папа! Что это за звук? – кричал Калих. – Папа, что с тобой?
Пикфурд пришёл в себя. Он посмотрел на сына, прижал его к себе и сказал:
– Сейчас ты сделаешь всё, как я скажу, не задавая никаких вопросов. Ты пойдёшь вниз, откроешь погреб, зайдёшь туда и закроешься изнутри. Сиди там, пока я или мама не скажем тебе выходить. Ты всё понял?
– Папа, зачем, я не… – попытался что-то возразить Калих.
– Без вопросов, Калих! – крикнул Пикфурд. – Немедленно иди и сделай, что я сказал! – отец смотрел прямо в напуганные глаза сына. – Не спрашивай, просто делай!
Калих закивал.
– А теперь – бегом вниз, я прямо за тобой.
Калих быстро спустился по лестнице, ведущей на чердак, и побежал вниз. Пикфурд встал во весь рост. Его дом стоял на окраине города, и ему было хорошо видно всё, что происходит в Вунтоде. Всматриваясь в улочки, он увидел в страхе бегущих жителей, пытающихся найти укрытие. И тут из переулка показался урум. Он схватил одного горожанина за горло и вонзил меч ему в грудь.
Линдер был шокирован такими действиями. Урумы редко убивали мирных жителей, обычно они хватали их и забирали в рабство. Но сейчас у зеленокожих в руках не было сетей, одни лишь мечи, топоры и копья. Они пришли убивать.
Пикфурд не стал спускаться по лестнице – спрыгнул с крыши в стог сена, находящийся неподалёку, и ринулся в гостиную. Вбежав в дом, он увидел закрывающуюся дверь в погреб.
– Не вылезай оттуда ни при каких обстоятельствах, – прокричал отец. – И ни звука!
Пикфурд кинулся к стойке с кожаными доспехами. Он успел надеть только нагрудник, когда к его дому уже подходили двое урумов. Время сжалось.
Пикфурд схватил железный щит и меч со стойки на стене и выбежал навстречу зеленокожим.
Урумы никак не ожидали увидеть вооружённого линдера, и это сыграло на руку опытному бойцу. Ему удалось сократить дистанцию до одного из них и ударить железным щитом прямо в челюсть ничего не ожидавшему уруму. От такого удара зеленокожий попятился назад и даже потерял ориентацию. Его собрат к этому времени опомнился и нанёс серию ударов по Пикфурду.
Хоть Пикфурд и был учителем последние двести лет, до этого он служил в ударном полку линдерской армии. Он с лёгкостью отразил все атаки урума и даже перешёл в нападение, задев дважды зеленокожего. К сожалению, меч Пикфурда был из обычной стали, а, как известно, сталь не могла пробить кожу урумов.
Поняв это, урум пошёл в атаку. Он больше не боялся линдера, ведь тот не мог даже поцарапать его. В это время контуженный ударом в челюсть урум пришёл в себя, поднял меч и кинулся помогать товарищу. Теперь двое зеленокожих атаковали Пикфурда. Но поразить линдера они не могли. Он предугадывал все их удары и с лёгкостью отражал их своим щитом.
Это принесло свои плоды – урумы начали уставать, в отличие от линдера. Как только Пикфурд почувствовал, что их атаки замедлились, а дыхание участилось, он вышел из обороны и нанёс смертельный удар. Да, сталь не могла пробить шкуру урума, но она отлично вошла в глаз одно из них. В прыжке Пикфурд точно вонзил свой клинок прямо в левый глаз зеленокожего, не выпускавшего из рук два топора.
Клинок накрепко застрял в черепе урума, и Пикфурд не мог его вытащить. Ему пришлось схватить выпавший из руки мертвеца топор и сделать кувырок назад. Топор зеленокожего не был хорошим оружием – слишком велик для линдера, а держать его в одной руке было крайне неудобно. Но он был сделан из сокрита, а значит, Пикфурд мог нанести ранения противнику.
Второй зеленокожий не прекращал атаки. Увидев смерть соплеменника, он словно приобрёл второе дыхание. Линдер попытался сделать выпад и поразить зеленокожего в голову, но удар не получился. Замах тяжёлым топором вышел медленным, и урум смог схватиться левой рукой за рукоять, выхватив топор из рук Пикфурда. Линдер остался без оружия. Однако это не помешало ему ударить урума под дых углом щита, сбив зеленокожему дыхание.
Пока урум пытался вздохнуть, Пикфурд успел добраться до второго топора зеленокожего. Подняв его, линдер развернулся и со всего размаху швырнул оружие прямо в урума. Зеленокожий уже откашлялся и кинул топор, отобранный секундой раньше у Пикфурда, в ответ. Сокритовый топор вонзился в щит линдера, сделав его непригодным для обороны. Это уже не имело никакого значения. Бросок линдера пришёлся точно в цель и поразил урума в грудь. Тот упал на колени, выпустил из рук меч и с открытым ртом смотрел в сторону противника.
Пикфурд подошёл к трупу урума, упёрся ногой в шею мёртвого зеленокожего, вынул свой меч и с разбегу вонзил его прямо в пасть стоящему на коленях. Оба урума были мертвы. Пикфурд застыл рядом с мёртвыми телами и тяжело задышал. Годы без тренировок напомнили о себе.
Линдер стоял перед выбором. Его жена и старший сын были в центре города, но его младший всё ещё находился в доме, спрятавшись в подвале. Бежать в город, попытаться найти и спасти двух членов своей семьи или остаться и защищать Калиха? Пикфурд метался из стороны в сторону, не решив, что ему делать.
В момент нападения урумов Ильси и Золтин обедали на веранде трактира «Крапинка и Долли». Заведение пользовалось большой популярностью, ведь именно в нём подавали вкуснейший десерт – малиновый пирог с сахарной пудрой. Ильситора сделала заказ ещё неделю назад ко Дню рождения мужа, и они ждали, пока хозяин таверны принесёт им лакомство. У них остался только один пакет для самой важной и уважаемой персоны города, а после мать с сыном собирались идти домой.
Золтин рассказывал Ильси нелепый случай из школьной жизни в тот момент, когда стрела урума прошла через грудь хозяина заведения, и тот упал замертво с пирогом в руках. Истошный крик Ильситоры пронёсся по улице. Посетители таверны рванули в поисках укрытия. На мостовой, где находилась таверна, стояло семеро урумов, обстреливающих жителей из своих арбалетов.
Четверо стражников накинулись на зеленокожих. Завязался бой возле моста, ведущего к парку. У воинов города не было никакой возможности выстоять против такого количества урумов, но эта схватка дала линдерам немного времени. Ильси схватила сына за руку и закричала.
– Бежим, Золтин! Бежим, пока у нас есть шанс!
Они бежали со всех ног. Нужно было пересечь мост, пройти через парк, а там и до дома, где муж смог бы их защитить, было рукой подать. Стражники стояли до конца. Им удалось убить двоих урумов ценой собственных жизней. Двое оставшихся линдеров, вооружённых аталатитовыми глефами, прижались спиной к спине и пытались отвлечь внимание зеленокожих, когда Ильси и Золтин бежали мимо них.
Возможно, стражникам и удалось бы ещё какое-то время удерживать зеленокожих, но на мостовой появился один из уаыгов. Прикрывшись своими ушами, он помчался прямо на стражников. Урумы расступились, и уаыг толкнул стражников, повалив их на землю. Один из них оказался прямо под тушей великана. Шея стражника не выдержала такого удара, и он скончался на месте. Другого линдера отбросило на пару метров вперёд. Он попытался встать, но уаыг подскочил к нему, схватил за голову и в несколько движений оторвал её, выбросив в реку.
Золтин и Ильси были на середине моста, когда последний из стражников пал. Женщина бежала впереди, схватив за руку сына. Внезапно хватка мальчика ослабла, Ильситора почувствовала, что не может сдвинуться, как будто Золтин встал на месте и тормозит её. Она обернулась.
Её лицо исказил ужас. Мальчишка лежал на мостовой с широко открытыми глазами, пытаясь набрать воздуха в горло, из которого торчал урумский арбалетный болт. Голубая кровь молодого линдера струилась из раны. Он умирал. Ильси кинулась к сыну. Она изо всех сил пыталась поднять Золтина, не осознавая, что ему оставалось жить считанные секунды. Мать упала на колени, положила на них голову мальчика и начала что-то бормотать. Юноша сделал последнюю попытку глотнуть воздуха, его тело обмякло, голова поникла.
Золтин умер.
Стрелявший урум обнажил свой меч и шёл к Ильситоре. Женщина подняла голову: из её глаз текли слёзы, а лицо выражало безудержную ярость. Она опустила голову сына и, словно обезумев, кинулась в сторону зеленокожего. Урума это позабавило. Как только Ильситора подбежала близко, он левой рукой схватил женщину за горло и поднял вверх перед собой, поднеся её лицо поближе к своему, чтобы насладиться ужасом в её глазах. Но там была только ненависть. Ильситора пыталась вырваться. Она била урума по руке, пыталась укусить, пока тот не сжал её горло так, что ей стало трудно дышать.
– Ненавижу! – из последних сил вскрикнула Ильси.
Это было её последнее слово. Урум вонзил меч ей в живот так, что тот вышел из спины. Глаза женщины закатились. Зеленокожий поднял её труп, всё ещё насаженный на меч, вверх на вытянутой руке и издал боевой клич. Все урумы, видевшие это, одобрительно прокричали в ответ. Насладившись, зеленокожий подошёл к краю моста, опустил своё оружие, и тело Ильситоры скользнуло в воду.
Пикфурд пытался отдышаться. Он оглядел окрестности дома в поисках врагов. Переведя дыхание, линдер подошёл к щиту и принялся извлекать воткнутый в него топор. Несмотря на все усилия, ему не удалось вынуть оружие из щита. Пикфурду срочно требовался другой меч, стальной был абсолютно непригоден для битвы с урумами. Будь его противники немного опытнее, он бы сейчас лежал мёртвым.
С левой стороны города показался небольшой отряд стражников. Их было пятеро, включая Остила, местного сержанта, которого Пикфурд хорошо знал. Он поднял руку и помахал им. Один из стражников заметил учителя, и отряд двинулся к нему.
– Моя жена и сын, они всё ещё где-то в городе! – крикнул Пикфурд. – Кто-нибудь из вас видел их? – с надеждой в глазах спросил он.
– Пикфурд, мне жаль, но город полностью потерян, – ответил Остил. – Нужно выбираться отсюда и надеяться, что твоей семье удалось спастись.
– Нет, я не брошу их! – вскричал Пикфурд. – Дайте мне оружие, и я отыщу их сам!
– Ты умрёшь, как и все! Их слишком много, нам не выстоять. Мы – это всё, что осталось от гарнизона. Бессмысленно так погибать.
Они могли ещё долго препираться о правильности своих решений, но их разговор был прерван копьём, прилетевшим в грудь одному из стражников. Они были окружены. Порядка десяти зеленокожих во главе с урумом в доспехах окружили их. Пикфурд схватил глефу павшего воина и приготовился принять бой. Зеленокожие двинулись вперёд.
Началась ожесточённая схватка. Двойной перевес был на стороне врага, но теперь у Пикфурда была глефа, а ведь именно с ней он воевал более четырёхсот лет и перебил сотни урумов. Первым же движением, закрутив оружие над головой, линдер снёс полчерепа бегущему на него зеленокожему.
Стражники образовали круг. Страх овладел ими, они почти не сопротивлялись, лишь отражали шквал ударов, сыпавшийся на них. Первым пал Остил. Топор зеленокожего вошёл ему прямо в правое плечо, прорубив сокритовый доспех, дойдя до сердца. Стражники потеряли своего командира. Казалось, они были готовы сдаться, как вдруг увидели: посредине лица урума вышло лезвие оружия Пикфурда. Линдер со всей силы вонзил глефу в затылок зеленокожего, убив его на месте.
– Бейте их! Заберите с собой хотя бы одного зелёного ублюдка! Не умирайте просто так! И, возможно, о вас сложат легенды! – вскричал Пикфурд.
Его слова вдохновили оставшихся воинов. Они, воспрянув духом, бросились на зеленокожих. Голубая и алая кровь залила поляну перед домом Пикфурда.
Крики линдеров и урумов поочерёдно проносились над лужайкой, ставшей полем боя. Калих больше не мог сидеть в погребе, он открыл дверь, вылез в гостиную и подошёл к окну. Оттуда ему было хорошо видно, как его отец и ещё несколько незнакомых ему линдеров сражаются с урумами. Ужасное и в то же время захватывающее зрелище. Калих не мог оторваться от окна, он словно застыл, наблюдая за битвой.
Один из стражников упал на землю вместе с зеленокожим. Оба были обезоружены. После падения урум оказался над линдером. Он воспользовался преимуществом, схватил обеими руками шею линдера и принялся его душить. Стражник не растерялся, он смог дотянуться правой рукой до кинжала, висящего на бедре, вынул его и принялся всаживать лезвие в тело урума. Зеленокожий не реагировал на удары, не издавал ни звука, лишь продолжал сжимать горло своего противника. Стражник успел совершить, по крайней мере, дюжину ударов перед тем, как урум задушил его. Потом зеленокожий встал, сделал несколько шагов, пошатываясь из стороны в сторону, и рухнул замертво.
Всё это время Пикфурд сражался сразу с четырьмя урумами. Они никак не могли подобраться к нему. Глефа парила в руках линдера, не давая им ни единого шанса. Попытка одного из урумов зайти сзади не увенчалась успехом. Пикфурд заметил его манёвр, и в момент, когда зеленокожий собирался нанести удар в спину, линдер отсёк ему запястье, а затем занёс оружие уруму между ног и резко поднял клинок вверх, рассекая тело вдоль вместе с подбородком. Из раны зеленокожего заструилась алая кровь, а кишки вывалились наружу. Его туша упала лицом вперёд. Пикфурд немного облегчил себе задачу, теперь против него было всего трое урумов, а оставшиеся зеленокожие бились со стражниками двое надвое.
Одному из стражников удалось одолеть зеленокожего, и он поспешил на помощь своему товарищу. Почти добежал, но его остановил камень, размозживший его череп. Снаряд метнул тот урум, который до этого момента выступал в роли наблюдателя. Всё это время зеленокожий стоял чуть поодаль и будто оценивал своих воинов. Ему это явно наскучило, и он решил вмешаться. Достал свой арбалет из-за спины, вложил в него болт и начал прицеливаться в последнего стражника. Выстрел получился точный, снаряд летел прямо в грудь линдера, но зеленокожий, сражавшийся с ним, неудачно отклонился вправо, и болт вонзился ему прямо в спину, прошив грудную клетку.
Стрелок выразил явное недовольство – сплюнул, вынул свой зазубренный с двух сторон клинок и нехотя побрёл к стражнику. Линдер с криком бросился на закованного в латы урума. Это не впечатлило зеленокожего, он с лёгкостью схватил ударную руку стражника, резко упёрся линдеру ногой в грудь и потянул его руку на себя. Следующим движением урум отрубил руку стражника, одновременно отбросив его ногой. Линдер упал, корчась от боли, истекая кровью. Стражник пытался позвать на помощь, когда меч зеленокожего вошёл в его грудь. Голубая кровь линдера брызнула прямо в лицо уруму…
Водук вытер лицо от голубой крови рукавом и поднял голову. Оставшийся живой линдер из последних сил сопротивлялся натиску его трёх бойцов. Это был не стражник. С виду обычный горожанин, взявшийся за вилы, но по его стилю боя и движениям урум понимал, что перед ним бывалый воин. Водук захотел лично расправиться с ним.
– Стоять! – вскрикнул он. – Отойти назад! Этот – мой.
Зеленокожие резко остановились и попятились назад. Пикфурд не мог понять, что происходит. Он ещё некоторое время отмахивался своей глефой, после чего поставил её на землю и попытался перевести дух.
Водук видел, что линдер устал, но он хотел честного поединка. Не каждый день встречаешь достойного соперника, а победа над этим линдером, уложившим как минимум пятерых его хороших воинов, должна была принести ему славу. Он вышел вперёд, встав напротив Пикфурда, поставив свой меч лезвием в землю, и положил обе руки на кончик рукоятки.
Водук просто ждал. Пикфурд стоял, облокотившись на своё оружие, и пытался привести дыхание в норму. Он выдохся, если бы этот урум не остановил своих воинов, они бы вскоре убили его. Но теперь у него был шанс. Этот зеленокожий походил на их вожака, и его убийство давало надежду на то, что после его смерти они просто разбегутся. Нужно было победить этого монстра.
Пикфурд отдохнул ещё несколько секунд, сделал глубокий вдох, поднял глефу, встал в боевою стойку и одобрительно кивнул в сторону зеленокожего. Водук поднял меч и пошёл на Пикфурда.
Линдер с силой опустил глефу на голову урума. Водук парировал удар своим мечом и прыжком вперёд сократил дистанцию до противника. Пикфурд не растерялся – быстро вернул оружие назад и остановил зеленокожего резким ударом в челюсть обратной стороной древка глефы. Водук отступил на полшага назад, а затем сделал выпад, пытаясь заколоть Пикфурда. Линдер предвидел это – он сместился вправо и ударил зеленокожего в плечо. Доспех урума треснул, но выдержал. Пикфурд рассчитывал этим ударом убить соперника или как минимум повалить его, но урум оказался стойким, более того, он успел схватить оружие линдера за древко. Пикфурд попытался выдернуть глефу из руки зеленокожего, но её лезвие застряло между пластин доспеха, сведя усилия линдера на нет. Водук рванул древко на себя, надеясь вместе с ним притянуть и линдера, вогнав свой меч в его плоть. Однако Пикфурд просто разжал ладони, отпустив глефу. Урум не предвидел этого. Он приложил силу для рывка и, потеряв равновесие, рухнул на спину. Глефа упала чуть в сторону, и Пикфурд с помощью кувырка быстро оказался рядом с ней, подобрал её и попытался добить оппонента. Водуку удалось блокировать выпад Пикфурда своим мечом, однако удар был такой силы, что пробил блок, и лезвие глефы упало прямо на ногу зеленокожего. Водук взревел от боли.
Препятствие в виде меча ослабило удар Пикфурда и не отрубило ногу уруму, но оставило глубокую рваную рану на бедре. Зеленокожий перекатился на другой бок, вынул метательный нож и бросил его в Пикфурда, попав прямо в колено. Линдер упал на левую ногу и схватился за нож. Зазубренная обратная сторона лезвия не давала вынуть оружие, не повредив ногу ещё больше.
Эта заминка дала время подняться Водуку. Хромая, он приближался к Пикфурду. Линдер оставил попытки вынуть нож и сделал укол, направленный в голову урума. К удивлению линдера, зеленокожий отвёл коварный удар, и глефа впилась в землю. Следующим же движением Водук отрубил наконечник оружия Пикфурда. Линдер подтянул палку к себе и, взяв её двумя руками, словно древко посоха, остановил меч, летящий ему в голову. Сил Пикфурда хватило, чтобы увести меч в сторону, наклонив урума и прижав его оружие к земле. Однако Водуку удалось ударить ногой по кинжалу в колене линдера. Пикфурд вскрикнул, боль была настолько сильной, что он выпустил древко из рук. Освободив меч, Водук вонзил его в левый бок линдера. Тот больше не сопротивлялся – не мог. Урум встал перед Пикфурдом во весь рост. Линдер не мог продолжать сражаться – истекал кровью. Пикфурд закашлялся, кровь попала ему в лёгкие, из его рта пошла голубая жидкость – он умирал.
Зеленокожий наклонился к линдеру, взял его за волосы и откинул голову Пикфурда назад, сразу же получив плевок в лицо. Это разозлило Водука, он резко поднял древко, которым не так давно защищался Пикфурд, взялся за него двумя руками и вонзил его прямо в глаз линдера. Древко прошло насквозь через голову и оперлось в землю.
Пикфурд умер.
– Великий воин, – уважительно произнёс Вудок и посмотрел на своих соратников. – Вот как надо сражаться!
Водук повернулся в сторону дома. В момент гибели линдера он услышал визг, а теперь он ещё и сопровождался каким-то стуком. Присмотревшись, он увидел в окне дома малозаметную фигуру.
– В доме ещё к то-то есть, – сказал Водук. – Притащите всех, кого там найдёте, сюда.
Трое зеленокожих побежали в дом, ногой отперев дверь. Вошли, а через несколько секунд один из них показался в дверях, держа маленького линдера в правой руке.
– Здесь как ой-то мальчишка, – крикнул зеленокожий.
– Тащи его сюда, – в ответ прокричал Водук.
Урум подбежал к своему командиру и швырнул линдера на землю.
– Я разве сказал бросить его? – в ярости произнёс Водук и дал по морде своему воину.
Он наклонился и поднял мальчишку перед собой на вытянутой руке. Тот плакал и что-то кричал на линдерском. Водук не мог разобрать ни слова. Мальчишка принялся бить урума по руке, но тот не обращал на это внимания.
– Дядя Сидруг всех вас убьёт! Дядя, дядя Сидруг, где ты! – кричал Калих.
Водук не понимал их язык, но одно слово, которое постоянно повторял мальчуган, насторожило его.
– Сидруг, что-то знакомое, я где-то это слышал, но не могу вспомнить, – размышлял Водук вслух.
– Так это же тот седовласый линдер, который перебил всё южное племя, – заметил один зеленокожий воин.
– Нет, не может быть! – вскрикнул Водук и направился в дом, отдав мальчишку воину. – Не трогай его, пока я не вернусь! – приказал он.
Урум вошёл в гостиную и стал осматривать интерьер, пытаясь найти хоть что-то, подтверждающее догадку. Он почти успокоился, как его взгляд остановился на вешалке для одежды. На ней висел чёрный плащ. Водук взял свечку, снял плащ и расстелил его на полу. Поднеся огонь поближе, увидел отличительный знак линдерской гильдии охотников. Весомое доказательство, но этого было мало. Побеждённый им линдер вполне мог быть «чёрным плащом».
Водук решил осмотреть второй этаж. Он поднялся по лестнице и вошёл в спальню Пикфурда. На стене над двуспальной кроватью висел гобелен с изображением генеалогического древа. Урум подошёл поближе, чтобы разглядеть имена на нём. В нижнем правом углу он заметил портрет Сидруга – его опасения подтвердились. Седовласый вскоре узнает о том, что здесь произошло, и придёт за ними. Он вышел из дома, прихватив с собой плащ, и, хромая, пошёл по направлению к городу.
– Водук, что мне делать с этой тварью? – спросил воин.
– Свяжи его, но не убивай! Он поедет с нами! Тог-Забар сам решит, что с ним делать, – ответил командир и направился в город.
Водук, прихрамывая, шёл по мосту, ведущему на центральную площадь. Урумы бродили по улочкам в поисках выживших. Навстречу Водуку вышел один из уаыгов.
– Никто не сбежал, мы всех выследили! Я больше не слышу линдеров в этом городе, – отчитался уаыг.
– Вы достали кристалл? – спросил Водук.
– Да, вот он, – уаыг протянул свёрток.
Водук развернул пергамент и взял в руки кристалл.
– Не понимаю, что в них нашёл Тог-Забар, – сказал урум. – Но пока они ему нужны, мы будем вырезать линдерские деревни одну за другой. Что может быть лучше, не правда ли? – Водук сделал небольшую паузу, оглядел город ещё раз и продолжил, – сжечь тут всё!
Сидруг открыл глаза. Он проспал, по меньшей мере, семь часов. Солнце давно село, и на небе сияли звёзды. Потянулся, взял мешок с медовыми ягодами и взглянул в сторону города. Оттуда столбом шёл дым. Осознав, что весь город объяло пламя, он немедленно вскочил на своего коня и помчался назад.
– Что могло произойти? – задавал сам себе вопрос линдер. – Какой жуткий пожар, надеюсь, со всеми всё в порядке!
Сидруг скакал во всю прыть, но он забрался довольно далеко, и, даже пустив коня галопом, он мог быть на месте не меньше, чем через полчаса.
Всё время в пути Сидруг перебирал возможные варианты случившегося. Он преодолел последний поворот и вышел прямо к воротам города.
Оцепенел. Мёртвые стражники и урумы повсюду, Вунтод догорал. Были слышны лишь звуки прогорающих досок, некогда наполненный жизнью город представлял собой пепелище. Сидруг поехал через город, надеясь найти выживших.
Спустя некоторое время он выехал к мосту, на котором лежало тело Золтина. Он не мог поверить своим глазам. Сидруг слез с коня, нагнулся к телу племянника, протянул руку к шее в надежде нащупать пульс. Конечно, мальчик был мёртв. На лице Сидруга появилась растерянность, скользнула по щеке слеза…
Он встал и подошёл к краю моста. Немного вдалеке на городском спуске к реке лежало тело женщины. Сидруг узнал платье – такое было только у жены его брата. Он бросился к телу со всех ног. Подбежав, он увидел страшную рану на спине Ильси, а её голова лежала наполовину в воде лицом вниз. Жена брата была мертва. Сидруг подошёл к телу, вытащил его из воды и перевернул. Её глаза всё ещё были открыты.
Сидруг положил голову себе на колени и провёл рукой по её волосам, невольно нащупав подаренную им заколку. Будто тысяча кинжалов вонзилось в сердце Сидруга в этот момент. Он просидел так несколько минут, не веря в происходящее, затем снял заколку, аккуратно положил голову Ильси на каменную брусчатку и, пошатываясь, еле держась на ногах, побрёл к своему коню, который ожидал хозяина на мосту.
Сидруг потерял надежду. Он не стал седлать коня и, взяв его за узду, пошёл в сторону дома. Издалека виднелось пепелище, а знакомая фигура на лужайке – мёртвый брат. Его тело оперлось на древко, торчавшее из головы и не дававшее ему упасть на землю. Рядом с телом лежала куча урумских трупов. Сидруг медленно подошёл к брату и упал на колени, положив голову на грудь мёртвого линдера.
Всю оставшуюся ночь Сидруг провёл в таком положении. Он не отпускал брата и не мог оторваться от его тела. Наутро в Вунтод прибыл полк линдерской армии из ближайшего крупного города. Они не сразу обнаружили Сидруга. В попытке отыскать уцелевших один из гвардейцев заметил движение и подозвал остальных.
– Смотрите, там кто-то двигается! Он живой! – закричал солдат.
Трое линдеров побежало к Сидругу. Подходя к помертвевшему от горя линдеру, один из гвардейцев наступил на ветку, и та хрустнула у него под ногами. Звук привёл Сидруга в чувство: внезапно он выхватил свои мечи, развернулся и напал на гвардейца, повалив его на землю и сведя клинки у него на шее. В его красных от слёз глазах была необузданная ярость. Он жаждал смертей, смертей тех, кто убил его семью.
– Стой! Что ты делаешь! Мы не враги тебе! – прокричал гвардеец, двигавшийся в сторону Сидруга.
Сидруг не реагировал. Он стоял и смотрел в наполненные страхом и непониманием глаза гвардейца, лежащего у него в ногах. Он истошно завопил, а из его рта начали падать слюни прямо на лицо испуганному линдеру. Сидруг был готов убить его, но вовремя подбежавшие двое гвардейцев успели схватить его за руки и повалить на землю. Он исходил криком и извивался.
– Я убью, убью всех вас! Ублюдки! Где вы были?! Вы не уберегли их, я не уберёг, – вновь зашёлся в крике Сидруг, лёжа на земле.
– Остановитесь! – приказал гвардеец на коне.
Это был Болисандр, главнокомандующий полка. Он сидел верхом на вороном коне, закованном в тяжёлые боевые кристаллические пластины. Из шлема линдера торчали перья огнефала, редчайшего представителя птиц Эльниума. На его правой руке было знамя Андорала, а на левой висел сокритовый круглый щит. Он отдал знамя одному из гвардейцев, слез с коня и снял шлем. Свет озарил старца. Всё лицо линдера было в морщинах, волос на голове практически не было, как и левого глаза, вместо которого красовался зелёный камень.
Главнокомандующий был высоким, мускулистым мужчиной с лицом, напоминающим квадрат, широкими плечами и мощной спиной – идеальный воин. Болисандр, в отличие от большинства линдеров, носил длинную седую бороду, закрывающую шрам на щеке, что подчёркивало его мужественность. Он был старейшим из линдеров, одним из первенцев, созданных Транденом, чья мудрость и смелость служили королевству уже не первую тысячу лет.
– Поднимите его! – приказал Болисандр.
Двое гвардейцев попытались взять Сидруга за руки, но он им этого не позволил, накинувшись на них. Одного из них он перекинул через себя, а второму дал по лицу ногой, затем поднял свои мечи, выпрямился и встал напротив Болисандра.
– Ты убил их! – обвинительно закричал Сидруг. – Из-за таких бездарей, как ты, урумы бродят по окрестностям и безнаказанно убивают линдеров.
– Да как ты смеешь! – громогласно ответил главнокомандующий. – Мы прибыли так быстро, как только смогли! Приди в себя, иначе я утихомирю тебя.
Сидруг поднёс свои мечи к лицу Болисандра.
– Смотри, что ты видишь перед собой? – хриплым голосом произнёс Сидруг. – Это лунные клинки-близнецы! И если ты не закроешь свою пасть, это будет последнее, что ты увидишь.
Болисандр не сразу узнал Сидруга. Волосы холодной белизны, его отличительная черта, были полностью в голубой крови вперемешку с грязью, а лицо опухло от слёз.
– Сидруг, это ты?! – произнёс главнокомандующий. – Что ты здесь делаешь? Как ты тут оказался? Ты знаешь, кто напал на город?
Сидруг убрал свои мечи за спину.
– Здесь жил мой брат со своей семьёй, – холодно ответил он. – Но пришли урумы и вырезали всех до единого.
– Но зачем? Урумы так не поступают.
– Как видишь, Болисандр, теперь они убивают всех, кого встретят на своём пути, – вскрикнув, ответил Сидруг. – У меня не осталось ничего, никого… – ноги Сидруга подкосились, он упал на колени и положил голову на землю прямо возле ног коня главнокомандующего.
Болисандр присел на одно колено перед Сидругом и сказал:
– Линдеры с тобой, друг мой, мы пришли на помощь, но не успели. Но это не значит, что мы не найдём и не покараем тех, кто это сделал.
– Нужно выдвигаться прямо сейчас, – подняв голову, сказал Сидруг. – Медлить нельзя!
– Ты прав, – сказал Болисандр и протрубил в рог.
Воины стали сбегаться на звук со всей округи. Они не понимали, что происходит.
– Это Сидруг Седовласый, доблестные воины! – во весь голос заявил Болисандр. – Урумы должны поплатиться за то, что сделали с этим городом и его семьёй! Множество невинных линдеров погибло в этот день! И вы, гвардейцы нашего великого королевства, станете кулаком правосудия для зеленокожих тварей! Мы вместе покараем их за то, что они сделали! Я призываю вас не щадить никого, у кого цвет крови отличается от истинно голубого!
Речь Болисандра произвела должный эффект на гвардейцев. Они поддержали вождя криком, прославляя его.
– Ты с нами, Сидруг? – спросил Болисандр. – Отбрось свою скорбь, нам нужен такой умелый воин, как ты.
Сидруг взглянул на главнокомандующего, вытер слёзы, поднялся с колен и вынул клинки из-за спины.
– Мы убьём их всех! За Андорал! За Трандена! За мою семью! – воскликнул Сидруг, подняв мечи вверх.
– Приведите коня седовласому. Веди нас по их следу, Сидруг! Никто не ускользнёт от правосудия линдеров!
Сидруг улыбался, словно безумец. Он уже представлял, как разрубает урумов на части. Как мстит за смерть брата и его семьи. В его глазах по-прежнему была ярость, но скорбь… Её больше не было, лишь дикая жажда мщения. Он вскочил на коня и в последний раз взглянул на тело брата.
– На запад! Они ушли через лес! За мной! – Сидруг пришпорил коня и помчался галопом вперёд…