Глава 8. Сделка
Водук влетел в хижину Тог-Забара, отбросив в сторону охранника, пытавшегося его остановить. Шаман сидел на своём троне, обгладывая кости кабаньей ноги своими гнилыми зубами. Увидев Водука, Тог-Забар вскочил с трона и направился ему навстречу.
– Нашёл?! – выкрикнул Тог-Забар.
– Да, но у нас появились проблемы.
– Мне не до них, быстрее давай сюда кристалл! – визжал мерзкий желбор. Он уже был готов ударить Водука своим посохом, когда перед ним упал свёрток.
– Вот! – кинув рулон пергамента шаману в ноги, сказал урум.
Шаман поднял свёрток и достал из него сияющий кристалл цвета тирского пурпура. Он зашептал хитроумное заклинание, магическая энергия забурлила в камне, но на этом всё кончилось.
– Агрх! Ненавистные линдеры наложили чары на камень! Мне нужно время, чтобы разрушить их и поглотить его силы, – сказал шаман, высыпав из небольшой колбы в ладонь порошок эферия, жадно занюхав его.
– Нет! – резко отрезал Водук. Он и раньше догадывался, что шаман что-то употребляет, но впервые увидел, какое количество в один приём! Слишком резко у него менялось настроение…
– Что? Ты смеешь мне перечить?! – вскричал Тог-Забар. Его глаза загорелись синим пламенем, а на кончике посоха появился огонь.
– За нами по пятам идут линдеры. Целое войско преследует. Они узнали о нападении раньше, чем нужно, и вскоре будут здесь. Нужно убираться отсюда.
– И давно урумы бегут от линдерской погани? – надменно произнёс шаман.
– Идёт не просто кучка паразитов с голубой кровью, Тог-Забар, а элитный полк гвардейцев Болисандра. Ко всему прочему, в той деревне жила семья Сидруга Седовласого, и, похоже, я лично прикончил его брата.
– А что с Сидругом? – озаботился шаман.
– Его не было в деревне на момент нападения, иначе я сейчас вряд ли стоял бы перед тобой. Однако мои разведчики доложили мне, что армию линдеров возглавляет именно он.
– Это ничего не меняет. Поднимай воинов. Нам нужно выиграть время. Кристалл, который ты мне доставил, должен содержаться в специальных условиях, иначе его сила иссякнет. Если я в ближайшее время не разобью чары, наложенные на камень, то всё это было зря.
– Сколько нужно времени?
– Три полных дня.
– Я сделаю всё, что в моих силах, Тог-Забар, но тебе нужно поторопиться, – сказал Водук. – Да, и ещё одно. Я взял в плен одного мальца, это племянник седовласого. Может, нам удастся поторговаться за его голову?
– Может быть, да, а может, и нет. Мы не знаем, насколько ценен малявка. Отдай его под охрану Цыбула – он любит играться с этими мелкими тварями и заодно не даст растерзать его остальным.
– Но он же сам может случайно убить его или покалечить?
– И что? Ты всерьёз думаешь, что сможешь манипулировать войском линдеров с помощью какого-то мальчишки? Они не пойдут на это. Возможно, мы сможем использовать его по-другому.
– В таком случае я пойду готовиться к обороне, – подвёл итог Водук и вышел из палатки Тог-Забара.
Линдеры полторы недели успешно преследовали отряд урумов, двигающийся на восток королевства. Они отставали от зеленокожих на несколько дней. Урумов было около сорока, и они явно двигались в одном направлении, судя по всему, к своей деревне или военному лагерю. Попутно к войску линдеров присоединилось ещё несколько батальонов, и теперь их было не меньше тысячи солдат, готовых искоренить зеленокожую угрозу. За время преследования Сидругу удалось немного прийти в себя, ярость угасла, но на её место пришли скорбь и отчаяние.
На горизонте появился город Сурантар, славящийся своими табачными изделиями. Все окрестности города на многие мили были засажены табаком. Армии линдеров пришлось пробираться через километровые табачные поля, что значительно замедлило продвижение. Табачные растения могут достигать трёх-четырёх метров в высоту, и некоторые отряды потерялись в полях. Выйдя из зарослей, Болисандр приказал войску остановиться и разбить лагерь. Он подозвал к себе трёх разведчиков, перекинулся с ними несколькими фразами, и они в спешке умчались.
– Почему мы остановились? – спросил Сидруг.
– Мои разведчики доложили мне о военном лагере урумов примерно в полдня пути отсюда. Я приказал им изучить местность, пока наши воины подготовятся к бою.
– Мы должны выступать немедленно! – нетерпеливо воскликнул Сидруг.
– Успокойся, Седовласый! – угрожающе заявил Болисандр. – Воинам нужно отдохнуть, они преследовали урумов полторы недели. Ввязываться в бой с зеленокожими после такой изнурительной прогулки – крайне необдуманное решение.
– Ты прав, Болисандр, – успокоившись, ответил Сидруг. – Сколько времени им понадобится, чтобы привести себя в порядок?
– Я дам им тридцать шесть часов. Мы выдвинемся на урумов послезавтра рано утром. За это время сможем изучить местность и численность нашего противника. И самое главное – попробовать уговорить местный гарнизон города оказать нам поддержку.
– Согласен. Я займусь переговорами, а ты подготовь стратегию нападения. Запомни, Болисандр, мы никого не оставим в живых! Ни один урум, огдал, желбор или любая другая тварь, не похожая на линдера, не должна уйти оттуда.
Сидруг развернул своего коня и ускакал в Сурантар.
Сурантар – богатейший город в восточных землях королевства линдеров. Табачные изделия, производимые в нём и его провинциях, обогатили многих жителей. Лучший курительный табак для трубок продавался только здесь и был самым желанным лакомством для любителей подымить.
В Сурантаре не было ни одной улицы без табачной лавки, причём в каждой из них обязательно был свой неповторимый сорт, обычно выводимый самим владельцем. Секреты выращивания табака хранились поколениями, передавались из рук в руки и держались в строжайшей тайне. Самый известный табачный сорт назывался Торифанток. Он считался истинным произведением искусства, а секретом разведения владел один единственный линдер, сколотивший несметное богатство. Благодаря этому, ему удалось занять пост бургомистра Сурантара.
К нему и направился Сидруг. Ему нужны были воины, и только бургомистр мог дать разрешение забрать их. Дело в том, что в большинстве городов линдеров во главе стоял мэр – чиновник, занимающийся потребностями и жалобами жителей города. Поддерживать закон и порядок на улицах, а тем более заниматься судебными делами, не входило в его обязанности. Этим занимался командир гарнизона. Члены гильдии охотников имели особые полномочия и при необходимости могли забрать часть гарнизона из города.
Но в Сурантаре были другие порядки. Бургомистр полностью подчинил себе город. Он нанял собственное войско и платил им из своего кармана. Всеми делами города, как внешними, так и внутренними, занимался тоже он. Из-за этого Сурантар был чем-то вроде маленькой, но полностью автономной резиденции внутри королевства. В городе был собственный свод законов, порой сильно отличающихся от общих, своя судебная система и собственная торговая палата, не подчиняющаяся главной, расположенной в Андорале.
Сурантар отчислял десять процентов с дохода всего города в казну королевства. За это во всех поселениях линдеров любой житель Сурантара мог открыть своё представительство и организовать торговую точку. Более того, армия Андорала должна была охранять внешний периметр города, регулярно посылая патрули для зачистки местности от потенциальных врагов.
Таким образом, гарнизон Сурантара нёс службу только в пределах города и, в основном, занимался охраной бургомистра. Бургомистр города был неглупым линдером, но очень жадным. Чтобы уговорить его отдать своё войско для пресечения деятельности урумов за пределами города, на которые бургомистру было наплевать, нужно было серьёзно постараться. Нельзя сказать, что Сидруг был хорошим переговорщиком, обычно он решал проблемы при помощи своих мечей, но тут данный метод не подошёл бы точно. Главной слабостью бургомистра была жажда наживы, именно этим и собирался воспользоваться Сидруг.
Линдер в чёрном плаще приблизился к воротам города.
– Стоять! – остановил его стражник у ворот. – Что нужно члену гильдии охотников в нашем городе?
– У меня просто кончился мой любимый табак, я бы хотел пополнить свои запасы, – солгал стражнику Сидруг.
– Сладко лепечешь! Но где же твоя трубка? Нет? И как же ты собрался курить табак? Думаешь, я не видел, откуда ты пришёл? Та армия за холмом явно здесь не просто так. Говори правду или проваливай! – стражник встал в стойку и направил сокритовое копьё прямо в морду коня Сидруга.
Сидруг хотел было вытащить свои клинки, но начинать переговоры с конфликта, да ещё на пороге города, не сопутствовало их удачному завершению.
– Мне нужно встретиться с бургомистром города, – ответил Сидруг. – У меня к нему важное дело. Это касается урумов, расположившихся недалеко от вашего города.
– Хм-м-м… К господину Мордегальду не так просто попасть, – задумался стражник, опуская копьё. – Но урумы – это серьёзная угроза. Судя по вашему войску, их там немало. Подозреваю, вам нужно пополнить запасы провизии?
– Не совсем так, – ответил Сидруг. – Я пришёл к бургомистру просить подкрепления для предстоящей битвы.
– Подкрепления? Да вас не меньше тысячи солдат! Сколько же там урумов? – начал расспросы стражник.
– Всё это я поведаю бургомистру. Эта информация не для сплетен.
– Ладно, ты можешь пройти. Возьми вот это, – стражник достал из кожаной сумки, висевшей у него на левом боку, небольшую монету с выгравированным в виде набитого золотом сундука гербом города. – Покажешь этот знак привратнику на входе в дом бургомистра.
Сидруг взял знак из рук стражника, поблагодарил его и вошёл в город, оставив коня у ворот. Все улицы были словно в тумане. Это и неудивительно: большинство жителей Сурантара курили табак, причём делали это практически беспрерывно, из-за чего весь город был окутан дымкой.
Проходя переулки один за другим, Сидруг носом ощущал разницу между сортами табака. Некоторые из них были ему приятны, другие вызывали отвращение и рвотный рефлекс. Его путь лежал в северо-западную часть города, именно там в своём доме из красного мрамора проживал Мордегальд – бургомистр Сурантара.
Остальные постройки Сурантара особо не выделялись – были сделаны из обычного дерева. Это описание касалось многочисленных торговых лавок, каждая со своей уникальной вывеской и резной дверью с изображением герба города. Дома побогаче стояли чуть поодаль от основных улиц. Это были жилые помещения, в которых линдеры Суртантара проводили вечера, покуривая трубку у себя на балконе.
Семиэтажный особняк бургомистра было видно издалека. Нужно лишь найти улицу, ведущую к главному входу, но это оказалось не так уж просто. Город строили так, чтобы путники, забредшие в него, как можно дольше шли вдоль длинных улиц, не минуя каждую лавку, находящуюся в нём. Отличный коммерческий ход: бесконечное хождение вдоль всевозможных лавок рано или поздно соблазняло на покупку безделушки или табака в подарок для дальнего родственника.
Сидругу понадобилось немало времени, чтобы найти вход в усадьбу, он даже заблудился и проходил одно и то же место несколько раз подряд. Наконец, мужчина подошёл к дому бургомистра.
Особняк окружала четырёхметровая каменная стена, со всех сторон заросшая виноградной лозой. С каждой стороны стояло по две дозорные башни с факелами и двумя стражниками на них. Непонятно, за что бургомистр трясся больше: за свою жизнь или богатство, хранящееся под его усадьбой. Чтобы попасть во двор, нужно было пройти через массивные деревянные ворота. Их никто не охранял, но чуть левее на стене была кнопка, нажав на которую можно было заявить о себе. Раздавался своеобразный звук, оповещающий прислугу и стражников о том, что кто-то стоит у ворот и желает войти.
Сидруг нажал на импровизированный звонок, и раздался колокольный звон. Через некоторое время в воротах открылась маленькая створка, служившая для того, чтобы рассмотреть потенциального посетителя, и из неё донёсся неприятный голос.
– Кто здесь? – спросил голос за воротами.
Сидруг ничего не ответил, а лишь просунул руку с монетой, которую получил от стражника.
– Оу! Открыть ворота, бездельники, к милорду пожаловал гость с очень срочным делом, – прокричал привратник.
Ворота начали открываться, Сидруг вошёл во двор перед усадьбой. Его встретил отвратительного вида линдер. Горбатый, с длинным носом, на котором красовались две огромные бородавки, на голову был натянут капюшон, а в правой руке он держал палку, служившую опорой при ходьбе.
– Идите за мной, господин, – хриплым голосом произнёс горбун.
Двор бургомистра больше напоминал ботанический сад с собранными со всего Эльниума диковинными растениями. Тут росла и фарлосинская вишня с её радужными цветами, и эхеронский плеточник с плотоядными лианами, и даже беспироский шиповник, примечательный своими огненными листьями. Невероятно редкие растения, особенно в королевстве линдеров.
Посредине сада располагался живописный фонтан на двадцать четыре секции. Вода необычно струилась вверх из каждой секции и лишь с самой верхней вновь падала вниз. Завораживающее зрелище, на него можно было смотреть часами, покуривая трубку, сидя на скамейке.
Сидруг и горбун вошли в дом. Богатство стен усадьбы нельзя было не заметить. Повсюду золотые люстры и подсвечники, расписные стены, кристаллические оконные рамы и шёлковые занавески, белокаменные колонны, отделанные смородиновым деревом из Фондаласского леса, мраморные лестницы и безумное количество зеркал. Сидруг не снял грязные сапоги и пошёл прямо в них по изысканному деревянному полу, с каждым шагом оставляя следы.
Двое мужчин повернули налево и направились по довольно просторному коридору. Вдоль его стен с обеих сторон висели картины известных художников, в самом углу —статуя обнажённого Трандена, работы одного очень великого скульптора, а пол коридора, застилал ковёр, наполненный всевозможными узорами. Пройдя ещё несколько метров, горбун жестом остановил Сидруга перед дверями из белого дерева, аккуратно постучал, приоткрыл одну из створок и зашёл внутрь.
– Чего тебе надо? – раздался громогласный голос из комнаты. – Не видишь, я ем!
Дверь открылась. Горбун пригласил гостя войт и, а сам поспешил выйти и закрыл двери. Сидруг вошёл в огромную комнату с камином. Все её стены были отделаны кожей саблекура, а пол состоял из склеенных между собой когтей животного.
В центре, прямо перед Сидругом, сидел жирный линдер. Такого он ещё не видел. Толстяк сидел на огромной деревянной скамье за столом и с жадностью поедал тушу оленя. Его живот был настолько огромен, что в столе сделали специальною выемку для его поддержки. Живот попадал в неё, и бургомистр мог спокойно сидеть, не боясь потерять равновесие и перевернуться. Подбородок превратился в кусок жира и лежал на груди линдера. Туша, кажется, росла не из плеч, а из подбородка. Короткие руки не могли дотянуться до предметов на столе. Для этого он использовал специальные железные щипцы, которые могли вытягиваться на полтора метра вперёд. С помощью этого незатейливого инструмента он доставлял пищу себе в руки, а затем в рот.
Сидруг смотрел ему прямо в лицо и не мог видеть ушей. Сначала он думал, что это какой-то дефект бургомистра, но затем до него дошло. Всё из-за щёк – их размеры не позволяли видеть уши линдера. Маленькие глазёнки с презрением смотрели на Сидруга в перерывах приёма пищи.
Бургомистр не ел – жрал, как свинья. Масло стекало по щекам и шее, рукава его позолоченной рясы были в чём-то измазаны. Он чавкал, рыгал и издавал звуки, исходящие не изо рта.
Сидруг заметил две толстые сокритовые цепи, свисающие с потолка, видимо, для того чтобы поднимать линдера. Они крепились к специально привинченным рельсам на потолке. Бургомистр держался за них, наверное, во время ходьбы, и таким образом цепи могли следовать за ним по всему дому. И вот, откусывая очередной кусок оленины и не успев его толком прожевать, он начал разговор.
– Что у тебя за срочное дело? – щёлкнул пальцами на левой руке, пытаясь вспомнить, как зовут Сидруга, но так и не смог. – Не припомню твоего имени.
– Моё имя Сидруг. Сидруг Седовласый, уважаемый Мордегальд, – поклонившись, сказал охотник.
– О-о-о, а ты знаешь толк в ведении светской беседы и выказывании должного уважения перед высшими чинами. Очень хорошо, – чавкая ответил бургомистр. – Сидруг, говоришь? Что-то знакомое, где-то я слышал это имя. Напомни-ка мне, сынок, – хлюпая ртом вино из бокала, спросил Мордегальд.
– Я тот, кто победил в войн е против урумов Южного племени, господин.
– Да, да, теперь вспомнил! У тебя ещё эти, лунные клинки, которые тебе подарил Транден. Ты пришёл продать их мне? Сколько ты хочешь? Я дам тебе за них десять ящиков золотом. Они отлично дополнят мою коллекцию.
– Я пришёл не за этим, о, великий, – стараясь держать себя в руках, произнёс Сидруг.
Ему было противно, но бойцы бургомистра стали бы отличной подмогой в предстоящей битве, и Сидругу приходилось сдерживаться.
– Не за этим? Перестань тратить моё время попусту. Что тебе нужно?
– Я понимаю, что у такого важного линдера, как вы, очень много дел, и я бы не стал беспокоить вас по пустякам. Видите ли, господин Мордегальд, рядом с вашим городом, всего в нескольких часах пути, обосновалось большое количество урумов.
– Урумы? Здесь? Рядом с моим городом? И как же вы это допустили? За что я плачу целых десять процентов с дохода моего города? И что же вы собираетесь делать с этой проблемой? – занервничал бургомистр.
– Мы собрали большое количество воинов, чтобы истребить эту заразу, но нам не помешала бы помощь и вашей гвардии, милорд. Страховочные цели, видите ли.
– Тебе нужны мои воины? Но что будет, если урумы раздавят вас? Я останусь без защиты, они ворвутся в город и убьют меня или, ещё хуже, ограбят и оставят без гроша. Нет, нет, нет, я не дам вам ни единого солдата! Исключено!
«Ему явно стоило бы пересмотреть свои приоритеты», – подумал Сидруг про себя и сказал:
– Вы абсолютно правы, господин бургомистр. Но позвольте заметить, нам удалось собрать больше тысячи воинов, и если мы потерпим поражение, то ваш гарнизон никак не устоит перед урумами, какими бы умелыми ни были ваши бойцы.
– И что же ты предлагаешь? Просто так отдать тебе своих воинов, которым я плачу жалованье? Мне кажется, что это невыгодная сделка. Где мой интерес?
– Ваш интерес – в нашей победе. Если наше войско потерпит поражение, то ваши бойцы не выстоят против возможного вторжения.
– Вот именно, возможного. Может быть, они нападут, а может, и нет, – пошёл на попятную бургомистр. – Кто знает этих урумов, не правда ли? Зеленокожие дикари, не более. Они любят убивать, и вы уж точно сможете удовлетворить их потребности. Вероятность их дальнейшего нападения крайне мала. Так что мой ответ отрицателен, мои воины останутся в городе.
Сидругу захотелось достать мечи и убить на месте эту гору жира. Но он себя сдерживал. Мордегальд был слишком важной фигурой, и его смерть была невыгодна Андоралу.
– Как Вы наверняка знаете, я член гильдии охотников и командир подразделения секретных операций. Вы ведь понимаете, что это означает?
– Поясни, – ответил Мордегальд.
– Такое положение и чин наделяют меня особыми полномочиями, и я могу принимать решения в одностороннем порядке, в обход торговой палаты и совета лордов Андорала.
– Продолжай, ты заинтриговал меня.
– Если Вы окажете нам честь и отдадите свой гарнизон под моё командование, то со своей стороны я обязуюсь подписать документ и поставить на нём печать гильдии охотников о понижении процента налогообложения до семи сроком на тысячу лет. Никто не сможет оспорить его.
Глаза бургомистра загорелись. Это было отличное предложение, он хотел было сразу согласиться, но алчность взяла своё.
– До пяти процентов и можете всех оставить себе. Я найму других.
– Шесть с половиной, – еле сдерживаясь, чтобы не задушить толстяка, парировал Сидруг.
– Пять с половиной! – громко заявил Мордегальд и чуть не подавился.
– Шесть, и это моё последнее слово! – ещё громче заявил Сидруг.
– По рукам, – быстро ответил бургомистр. – Я немедленно прикажу составить документ.
Он взял в руки щипцы и потянулся за колокольчиком, находившимся на каминной полке. Притянув его к себе, он начал трезвонить в него, пока в дверях не появился запыхавшийся первый помощник.
– Где тебя носит? – недовольно сказал бургомистр. – Впрочем, мне не интересно! Немедленно составь документ, гласящий о том, что отныне Сурантар будет платить шестипроцентный налог с прибыли в столицу Андорал.
– Не отныне, а на тысячу лет, – уточнил Сидруг.
– Да, конечно, не навсегда! Ты слышал, на тысячу лет! – повторил бургомистр. – И принеси стул моему новому другу Сидругу, пока он ждёт.
Это была крайняя мера. Сидруга ждал полный разнос в Андорале за такое самоуправство. Конечно, печать гильдии давала ему такие полномочия, но использовать её в собственных целях, да ещё и ради мести, было непозволительно. Однако его сейчас волновало лишь полное истребление урумов, убивших семью его брата.
Сидруг сидел на стуле. Мордегальд не пригласил своего «нового друга» за стол, и всё то время, пока первый помощник составлял документ, Сидруг наблюдал, как бургомистр занимается чревоугодием. Объевшись, Мордегальд откинулся на скамейке, положил руки на живот и задремал. Храпел он, словно матёрый боров. Сидруг терпеливо ждал, пока дверь не отворилась, и в неё вновь не зашёл первый помощник бургомистра с исписанным пергаментом. Он подошёл к линдеру и сказал:
– Ознакомьтесь, всё ли здесь правильно? – шёпотом сказал помощник. Он был худощав и напоминал затравленного и несчастного линдера. Руки его немного дрожали, а в глазах просматривалась безысходность. На мгновение Сидруг пожалел этого линдера, но он не знал, как может ему помочь. Прочёл документ, одобрительно кивнул, встал со стула, достал печать гильдии охотников, положил документ на стол и поставил печать в левом нижнем углу пергамента. Хлопок разбудил Мордегальда.
– Что? Что происходит? – спросонья пытался понять бургомистр.
– Сделка заключена, господин Мордегальд, – немного испуганно пролепетал первый помощник.
– Дай мне посмотреть! Быстрее! – в приказном тоне прокричал бургомистр.
Помощник взял документ со стола, быстро подбежал к Мордегальду и развернул его перед лицом бургомистра.
– Отлично! Всё верно! Ха-ха! Отличная сделка, мой дорогой друг Сидруг. И ты тоже молодец, Чулис, можешь, когда хочешь. Сегодня ты мне больше не нужен, иди домой, только перед этим не забудь полить растения в моём саду!
– Вы так великодушны, мой господин, – кланяясь, ответил помощник и удалился.
– Премного Вам благодарен, господин Мордегальд, как скоро я могу забрать ваших воинов? – спросил Сидруг.
– Да хоть сейчас! Просто возьми с собой этого пройдоху Чулиса, и он передаст указания командиру стражи.
– Но вы же только что отправили его домой.
– Тогда тебе лучше поторопиться, друг мой! Ха-ха. Всё, можешь идти, эта сделка утомила меня. Пожалуй, я немного посплю, – бургомистр вновь откинулся на скамье и тут же заснул.
Сидруг нашёл первого помощника в саду поливающим плеточник.
– Мордегальд сказал, что ты должен передать новые указания командиру гарнизона. Они обязаны прибыть в лагерь в полной боевой готовности не позже завтрашнего вечера.
– Это уже сделано, я отправил гонца. Можете не волноваться, завтра воины бургомистра присоединятся к вам.
– Зачем ты работаешь на этого ублюдка? – уже уходя, озадачился Сидруг.
– Долг, господин Седовласый, моя жена, она сильно болела, и ей нужны были лекарства. Господин Мордегальд согласился дать мне ссуду, которую теперь я вынужден отрабатывать, выполняя его поручения.
– И большой у тебя долг?
– Семьсот золотых монет, господин, – с грустью и безысходностью сказал Чулис.
Сидруг залез в карман, достал заколку, которую не так давно подарил Ильситоре, и бросил её первому помощнику.
– Вот, продай эту безделушку, этого хватит, чтобы рассчитаться с бургомистром.
– Спасибо вам. Вы – истинный герой линдеров, господин Сидруг, – упав на колени, крикнул Чулис вслед уходящему за ворота Сидругу.
Водук шёл вдоль лагеря. Его воины готовились к обороне: огдалы подкатывали камни к стенам, желборы носили стрелы на башни, урумы точили своё оружие, шаманы проводили обряды – все готовились к предстоящей битве. Урумов не нужно было воодушевлять, они всегда готовы к битве, всегда жаждут крови, в особенности линдерской.
«Об этой битве ещё будут слагать легенды», – подумал про себя Водук. Он готов. Его доспехи приведены в порядок, рану на ноге залечил сам Тог-Забар, проведя ритуал и дав какой-то отвратительный зелёный настой с не менее жутким вкусом, но, благодаря этому, рана затянулась за считанные часы.
Водук был готов встретиться с героем линдеров и доказать ему, что урумы ему не по зубам. Лишь одно его беспокоило – Тог-Забар. Шаман вконец помешался на силе и этих странных кристаллических камнях. Зачем ему нужно повелевать всеми племенами урумов? Для чего ему такая власть? Зеленокожие никогда не стремились захватить весь Эльниум. Однако желбор хотел создать империю урумов, где он будет её верховным правителем, а Водук его правой рукой. Урум согласился на сделку с шаманом, чтобы спасти свою жизнь. Была ли в этом честь или только трусость? Но кого это интересовало?
И ещё этот порошок, который он втягивает горстями… Может, все странности от него?
Сейчас Водук должен встать во главе своего войска и дать отпор линдерскому отродью – всё остальное неважно.
К Водуку подошёл Цыбул с маленьким линдером, сидящим у него на шее.
– Цыбул говорить спасибо, великий полководец Водук. Цыбул играть с козявка. Цыбул нравится. Цыбул очень доволен. Козявка пытаться сбежать, но Цыбул ловить. Цыбул сказать козявка: если она сбегать, зеленокожий её убивать, и она больше не сбегать. Козявка умный, но какой-то грустный.
– Я понял, Цыбул, ты молодец. Не спускай с него глаз. Тог-Забар сказал, что он ещё понадобится.
– Но как Цыбул убивать линдер вместе с козявкой? Цыбул не понимать.
Водук с силой ударил себя ладонью в лоб:
– Так спрячь его у себя в пещере и запри дверь камнем, пока будешь биться с линдерами, – раздражённо ответил Водук.
– Цыбул понял. Цыбул закрыть вход своим каменным другом. Он большой, тяжёлый и никуда не ходит без Цыбула. Козявка не убегать, и злобный желбор не наказывать Цыбул.
– Да, да, всё, иди! Запри его и возвращайся, ты – наша главная ударная сила, Цыбул, без тебя мы не справимся.
– О-о-о, – захлопал в ладоши огдал. – Цыбул нужен. Цыбул скоро вернётся.
Как бы глуп ни был этот огдал, силы у него – как у десяти чёрных троболов, а его броня, вращённая в тело и заколдованная желборскими шаманами, непробиваема. «Идеальная машина для убийства», – следуя вдоль лагеря, размышлял Водук.