Елисей уже выехал из своего села. Лошадка неспешно перебирала копытцами. Ветерок разметал по плечам молодца пряди золотистых волос. Ласковое солнышко гладило его по лицу теплыми лучами. Изумрудное разноцветье трав и жужжанье пчел, собирающих нектар, расслабили молодого мужчину. Он улыбнулся и вдруг запел:
– Пара, пара, порадуемся на своем веку. Красавице, и кубку, и славному мечу…
Матрена взбодрилась и побежала быстрее. А Елисей заливался соловьем. Ему было хорошо. Ему было вольно. Новые приключения звали безмятежную душу на подвиги. Он сжал рукоять меча притороченного к поясу. Песенка закончилась, и парубок почувствовал, как вздымается его достоинство, требуя очередной разрядки. Ведь отец так и не дал ему испытать оргазм, когда все уже было на подходе.
– Придется девку какую на ночь взять, – тихо произнес Елисей, почесывая свой член. – Иначе яйца отвалятся от боли.
Он остановил лошадь и спрыгнул с нее. Затем снял отцовскую кольчугу, которая лишним грузом сдавливала его бедра, ослабил на штанах веревку и блаженно выдохнул.
– Ну вот, – сказал он. – Теперь гораздо лучше. Осталось доехать до ближайшего трактира. А там уж оторвусь по полной.
Он взобрался обратно в седло и тронул поводья.
– Поехали, Матренушка! – воскликнул он. – Надо до темноты попасть в город.
До стольного города Елисею предстояли еще сутки пути. Поэтому на ночь он собрался остановиться в небольшом городке Н. Он находился аккурат в половине пути до столицы. Дальше парень ехал молча, предвкушая, какие навыки камасутры он будет отрабатывать в ближайшее время.
Когда опустились сумерки, Елисей увидел впереди золотые купола церкви и белые стены. Он поторопил лошадку и уже через десять минут въехал в город. Люди, встречающиеся на пути, смеялись ему вслед, обсуждая необычную масть Матрены. Елисей сжал зубы. Ему не хотелось начинать свой путь с драки. Поэтому он молчал. Наконец перед ним появился трактир. Над дверьми заведения висела вывеска с нарисованной большой кружкой. Ворота были открыты, и парень въехал туда. К лошади подскочил мужчина, видимо, конюх. Он взял Матрену за уздцы.
– Ночевать изволите? – спросил он.
– Изволю, – кивнул Елисей. – Кормят то здесь сносно?
– Как везде, – уклончиво проговорил конюх. – Советую домашней медовухи изведать. Дюже хорошо ее у нас варят.
– Последую совету, – Елисей пошарил в своем кошельке и достал мелкую монету. – Возьми, друг. Позаботься о моей старушке.
– Не волнуйтесь, – взяв мзду, ответил мужик. – Все будет по самому высшему качеству. Степанида! – заорал он.
Из конюшни, находившейся во дворе, выскочила девка. Яркий сарафан обтягивал широкие бедра и высокую грудь. Елисей ощутил, как его член встрепенулся и устремился вверх.
– Степка! – обратился к девушке конюх. – Воды неси! Видишь, лошадка устала, пить хочет.
Степанида схватила ведро и пошла к колодцу. Елисей следил, как ее бедра колышутся от ходьбы, и сглотнул.
– Пойдемте, молодой господин, покажу, где ваша старушка проведет ночь, – проговорил конюх и повел лошадку в стойло. Елисей пошел за ним.
В помещении было сухо и чисто. Сбоку от яслей находилась огромная копна сена. Конюх щедро сыпанул в кормушку овса. Матрешка с удовольствием принялась за еду.
– Кушай, горемычная, – проговорил мужик, поглаживая лошадку по боку. – Недолго тебе уже осталось.
– Да ладно тебе, – вошла красавица с полным ведром. – Она еще повозит своего хозяина. – Степанида искоса глянула на Елисея.
Девушка подошла к Матрене и наклонилась, переливая воду в поилку. Елисей заворожено смотрел в ложбинку между ее грудей, открывшуюся в разрезе рубашки. Желание переполняло его штаны. Надо было срочно что-то с этим делать.
– Красавица, – проговорил он. – Хочешь большой и чистой любви?
– А кто же ее не хочет? – выпрямилась Степанида, откинув русую косу за спину.
– Тогда приходи в полночь на сеновал, – продолжил Елисей, жадно смотря на ее полные губки.
– Отчего же не прийти, приду, – улыбнулась девица. – Только и вы тогда уж приходите.
– А почему я вдруг не появлюсь? – удивился Елисей.
– Так она не одна придет, – криво усмехнулся конюх. – Она с отцом притащится.
– А зачем нам отец? – нахмурился Елисей.
– Так вы же жениться будете? – невинно спросила Степанида. – Нам благословение батюшкино надобно.
– Э, нет, – отскочил от девки Елисей. – Так мы не договаривались!
Степанида насмешливо посмотрела на молодца и вышла из конюшни.
– А скажи-ка, любезный, – обратился к конюху Елисей. – Нет ли здесь более сговорчивых бабенок?
– Найдем, – кивнул мужик. – Есть такие. За денежку родного отца продадут не только свою дырку. Приведу вам посимпатичнее, после полуночи.
Елисей обрадовался и поспешил в кабак. Перед входом дверь с силой распахнулась, ударив его по лбу, и из проема вылетел дядька. Он упал на землю и не шевелился. Елисей услышал из трактира громкие крики и звуки борьбы.
– Что там еще такое, – произнес он и, посильнее сжав рукоять своего меча, вошел внутрь.
В трактире творилось невообразимое. Двое мужчин отбивались, чем могли от десятка нападающих. Один из защищающихся был высок и худощав. Он мастерски орудовал сковородой. Второй, огромный и сильный, держал в руках деревянную скамью. Он махал ею и откидывал сразу по нескольку человек.
– Надо им помочь, – решил Елисей. – Не дело двое против десяти! – он выхватил меч и бросился в гущу драки. – Берегись! – закричал он, опуская свое оружие плашмя на головы противников.