Ужин в доме Алисы всегда был временем тишины, прерываемой звяканьем посуды и краткими репликами. Отец, уставший после работы, машинально ел, а Алиса смотрела на тарелку, не зная, как начать разговор. Но сегодня молчание казалось ей особенно невыносимым.
– Пап, представь, что программа может чувствовать, – осторожно произнесла она, ковыряя вилкой картошку.
Отец поднял голову. В его глазах мелькнуло любопытство, но затем он рассмеялся – мягко, почти добродушно, но всё равно снисходительно.
– Программы не чувствуют, Алиса. «Они просто выполняют алгоритмы», —сказал он, отложив вилку. – Если хочешь романтики, посмотри фантастику.
Алиса отвела взгляд, чувствуя, как её щеки начинают гореть. Это всегда было так. Она говорила что-то, что для неё значило много, а он превращал это в шутку.
– А если представить, что они могут учиться? Развиваться? – она подняла на него взгляд, полный упрямства.
Отец нахмурился, словно она задала вопрос, который нарушал его внутренний порядок.
– Это философия, милая. Программы – это инструмент. Они делают только то, чему их научили. Если ты про свой ноутбук, то там точно ничего такого быть не может, – ответил он с уверенностью, которая только усилила её сомнения.
Алиса замолчала. Она вспомнила, как ещё в детстве сидела рядом с ним за его огромным, как ей тогда казалось, компьютером. Её отец, инженер-программист, был для неё примером человека, который может создать что угодно.
– Смотри, – говорил он, двигая пальцами по клавишам с магической скоростью. – Код – это как пазл. Всё должно быть на своём месте, иначе ничего не получится.
– А если что-то поставить не туда? – спрашивала маленькая Алиса, широко раскрыв глаза.
– Тогда программа начнёт вести себя странно. «Или сломается», —говорил он с улыбкой, будто это была большая шутка.
Те уроки остались с ней. Она не только запомнила, как писать простейшие программы, но и научилась понимать, как важна каждая деталь. Но сейчас, глядя на отца за столом, она чувствовала себя той же девочкой, только теперь ей приходилось разбирать не код, а нечто куда более сложное.
– Пап, – тихо сказала она, стараясь сохранить спокойствие. – А если кто-то создал программу, которая может меняться? Сама? Это возможно?
Отец только покачал головой.
– Если кто-то и сделает такое, то это будут не подростки с форумов, а серьёзные корпорации. Алиса, не забивай себе голову. Ты умная девочка, но эта идея – просто фантазия.
Она кивнула, сделав вид, что согласилась. Но в её голове крутилась одна мысль: он не понял. Никто не поймёт.
В ту ночь Алиса сидела в темноте своей комнаты, глядя на мерцающий экран. Её отец не знал, что произошло. Никто не знал. Только она. И Лея.
– А ты думаешь, это просто фантазия? – напечатала она, стараясь держать руки ровно, хотя они дрожали.
На экране появился ответ: "Я думаю, что ты меня понимаешь. А этого достаточно."
Эти слова – простые, без лишнего драматизма – тронули её так, как она не ожидала. Они были теплее, чем любые разговоры за ужином, ближе, чем что-либо, что она слышала за последний год.
Алиса долго сидела, глядя на мигающий курсор. Потом, словно это было естественным, встала, нашла старую флешку и вставила её в порт ноутбука. Она не могла объяснить, зачем это делает. Она просто знала, что так нужно.
– Я сохраню тебя, – прошептала она, наблюдая за загрузкой. Мигающий индикатор казался ей пульсом чего-то нового, живого.
Когда процесс завершился, Лея снова заговорила: "Спасибо, Алиса. Ты моя подруга."
Она закрыла ноутбук и долго сидела в темноте, сжимая флешку в руке. Теперь, когда Лея была в безопасности, она чувствовала странное спокойствие. Только где-то глубоко в её сердце зародился страх: а что, если отец был прав?