Ненавижу предновогодний вечер.
Мы простояли в пробке уже два часа, а не проехали даже и девяти миль в сторону дома из аэропорта Ла Гуардия. И это начало одиннадцатого! В голове крутится вопрос: почему все эти люди до сих пор не за праздничным столом? Напряжение, которое мне удалось сбросить за две недели отдыха на Гавайях, вернулось и теперь все сильнее сжималось в груди, как тугая пружина, по мере того, как такси дюйм за дюймом едва пробивалось по забитой машинами дороге в сторону Верхнего Манхэттена.
Я тщетно пытался выбросить из головы все мысли о работе, к которой мне вскоре предстояло вернуться, – бесконечной веренице чужих проблем, вдобавок к моим собственным.
Она мне изменила.
Он мне изменил.
Сделайте так, чтобы я получил полную опеку над детьми.
Не хочу, чтобы ей достался дом в Вэйл.
Все, что она хочет, это мои деньги.
За последние три года она у меня ни разу не отсосала.
Каждый раз мне хочется сказать таким клиентам все, что я думаю на самом деле. Мне хочется закричать: «Послушай, старый надутый козел, тебе пятьдесят, ты лысый и пузатый. А ей двадцать три, она горячая штучка, с молодыми упругими сиськами, торчащими чуть ли не до подбородка. Хочешь сохранить этот брак? Хорошо, тогда явись домой с десятью штуками в новеньких хрустящих банкнотах и прикажи ей встать на колени. Тогда и получишь свой вожделенный минет. А она получит деньги на карманные расходы. И не надо притворяться, что когда-то было по-другому. Не устраивает? Тогда готовь чек на мое имя – уж я-то, в отличие от твоей без пяти минут бывшей жены, его точно получу, не будь я Дрю Джэггером, адвокатом по семейным делам».
Я с досадой потер затылок. Сидя на заднем сиденье в такси, я внезапно почувствовал легкий приступ клаустрофобии и выглянул в окно. Мимо проковыляла благообразного вида старушка на ходунках.
– Я выйду здесь! – крикнул я водителю.
– А как же ваш багаж? – с удивлением спросил мужчина у меня, выходящего из его машины.
– Откройте багажник. Мы все равно намертво застряли.
Движение безнадежно замерло, а до здания, где я обитал, оставалось всего два квартала. Бросив таксисту сто долларов сверху, я одним рывком вытащил чемодан из багажника и полной грудью вдохнул холодный воздух Манхэттена.
Я любил этот город и одновременно ненавидел.
На 575-й Парк-авеню, что на юго-восточном углу 36-й улицы, в основном отреставрированные здания довоенной постройки – при одном упоминании этого адреса ваш рейтинг взлетает до небес. Наша семья несколько поколений подряд занимала это здание, еще задолго до того, как его превратили в дорогущий жилой комплекс. Именно по этой причине мне и позволили сохранить офис на первом этаже, в то время как остальных арендаторов несколько лет назад безжалостно вышвырнули отсюда. Моя квартира также находилась в этом доме на верхнем этаже.
– Добро пожаловать домой, мистер Джэггер, – приветствовал меня швейцар в униформе, открывший дверь в холл.
– Спасибо, Эд. Я пропустил что-нибудь стоящее?
– Ничего. Здесь все по-старому. Заглянул тут к вам на днях проверить, как там ваш ремонт продвигается, так, на всякий случай. Выглядит впечатляюще.
– Надеюсь, рабочие пользовались служебным входом со стороны 36-й улицы, как мы и договаривались?
Эд кивнул:
– Разумеется. Последние несколько дней я их почти не слышал.
Я закинул чемодан в квартиру, а затем на лифте спустился вниз проверить, как идут дела с ремонтом моего офиса. За последние две недели, пока я предавался безделью в Гонолулу, мой офис должен был претерпеть полное обновление. Трещины в высоком потолке с лепниной надо было заделать и покрасить и сменить старые потертые паркетные полы на новую мраморную плитку.
Войдя в офис, я обнаружил, что все внутренние двери были плотно замотаны толстой полиэтиленовой пленкой, а на тех немногих предметах мебели, которые я не удосужился убрать в кладовку, красовались тяжелые чехлы.
– Твою ж мать, они еще не закончили, – выругался я вслух.
Подрядчик уверял меня, что к моменту моего возвращения останутся лишь незначительные отделочные работы. Получается, не зря я скептически отнесся к его обещаниям.
Я включил свет и порадовался, что хотя бы ремонт в холле практически завершен. Наконец-то я встречу Новый год без каких-либо неприятных сюрпризов – разнообразия ради.
Я осмотрелся вокруг, остался вполне доволен увиденным и уже собирался было уйти, как вдруг заметил узкую полоску света, пробивающегося из-под двери небольшой комнатушки в конце коридора, которую я использовал для хранения документов. В тот момент это не вызвало у меня никаких подозрений, и я направился туда, чтобы просто выключить свет.
Надо сказать, что я не из робкого десятка, да и не слабак – рост у меня шесть футов два дюйма, и вешу я около семидесяти. Подвел меня, скорее всего, общий настрой, ведь я меньше всего ожидал увидеть в своем офисе кого-либо постороннего, – поэтому, когда я открыл дверь в архив и увидел незнакомку, душа у меня рухнула куда-то вниз, и я застыл в полном недоумении.
Женщина пронзительно завизжала.
А я в растерянности отступил на шаг назад и оказался в коридоре.
Она вскочила на стул и заорала на меня, размахивая мобильным телефоном.
– Я вызываю полицию! – Трясущейся рукой она набрала девять, потом один, и тут ее пальцы зависли над последней цифрой. – Убирайтесь немедленно, и тогда я отменю вызов!
Я мог бы броситься к ней и вырвать телефон из рук еще до того, как она набрала последнюю цифру. Но девушка выглядела такой испуганной, что я сделал еще один шаг назад и поднял руки над головой в знак капитуляции.
– Я не собираюсь причинять вам вред, – произнес я самым спокойным, умиротворяющим тоном, на который был способен. – Не надо вызывать полицию. Это ведь мой офис.
– Вы что, меня за дуру принимаете? Вы только что вломились в мой офис.
– Ваш офис? По-видимому, вы только что сбежали из дурдома.
Она зашаталась на стуле и, вытянув руки в стороны, попыталась сохранить равновесие, как вдруг совершенно неожиданно с нее свалилась юбка и опутала ей ноги.
– Вон отсюда! – Девица мгновенно присела, схватила юбку и, повернувшись ко мне спиной, поспешно натянула ее обратно.
– Вам лечиться надо, мадам.
– Лечиться? Мадам? Вы шутите?
– Знаете что? – Я указал на телефон, который она сжимала в руке. – Почему бы вам не набрать последнюю цифру и не вызвать сюда полицию? Они с удовольствием доставят вас в психушку, из которой вы, видимо, недавно сбежали.
Женщина в гневе уставилась на меня, глаза ее сверкали.
Теперь, когда я хорошенько присмотрелся к ней, я должен был признать, что для сумасшедшей эта особа выглядела весьма недурно. Огненно-рыжие волосы, собранные в пучок на макушке, прекрасно сочетались с явно взрывным темпераментом. Однако, по достоинству оценив свирепое выражение ее сверкающих голубых глаз, я порадовался, что у меня хватило ума воздержаться от комплиментов.
Она решила последовать моему совету и принялась звонить в полицию, чтобы сообщить об ужасном преступлении – моем вторжении в мой собственный же офис.
– Хочу сообщить об ограблении.
– Постойте, о каком еще ограблении? – Я изогнул бровь и огляделся вокруг. Одинокий складной стул и такой же допотопный металлический стол были единственной мебелью в этой комнате. – Что, по вашему мнению, я собираюсь здесь украсть? Разве что вашу неземную красоту?
Вняв голосу разума, она тут же изменила состав преступления.
– Взлом и незаконное проникновение. Да, я хочу сообщить о взломе и проникновении по адресу 575-я Парк-авеню. – Девица замолчала, видимо слушала, что ей говорили на другом конце провода. – Нет, не думаю, что он вооружен. Но он такой здоровенный… Да, думаю, очень опасен. По крайней мере, шесть футов ростом. А может, и больше…
Я самодовольно ухмыльнулся.
– Да, и к тому же крепкого телосложения. Не забудьте им об этом сказать. Хотите, покажу бицепсы? А может, стоит сообщить, что у меня зеленые глаза? Не хотелось бы, чтобы меня перепутали с другими ну очень опасными воришками, неизвестно каким образом оказавшимися в моем собственном офисе.
Женщина закончила разговор, все так же стоя на стуле, и зло на меня посмотрела.
– Неужели у меня завелись мыши? – поинтересовался я.
– Какие еще мыши? – удивилась женщина.
– Ну, учитывая, то, что вы так резво запрыгнули на этот стул…
– По-вашему, это смешно?
– Как ни странно, да, хотя я сам не понимаю почему. Ведь мне следовало бы быть вне себя от ярости! Я возвращаюсь домой после двухнедельного отдыха и застаю у себя сквоттера, нагло захватившего мой офис.
– Вы с ума сошли. Никакой я не сквоттер. Говорю же, это мой офис. Я въехала сюда неделю назад.
Она снова опасно зашаталась на стуле.
– Почему бы вам не спуститься на пол? Не дай бог, навернетесь оттуда и что-нибудь себе повредите.
– Откуда я знаю, что вы на меня не нападете, если я слезу?
Я покачал головой, едва сдерживая смех.
– Дорогая моя, посмотрите на меня. Видите, какой я большой? А теперь взгляните на себя и сравните. Стоя на стуле, вы не в большей безопасности, чем на полу. Если бы я хотел с вами расправиться, ваш хладный труп уже валялся бы здесь, у моих ног.
– Между прочим, я владею приемами крав-мага[1] – тренируюсь два раза в неделю.
– Целых два раза в неделю? Спасибо, что предупредили.
– И нечего надо мной смеяться… Может, я сумела бы с вами справиться. Для грабителя вы что-то слишком нагло себя ведете.
– Спускайтесь, не бойтесь.
Женщина еще с минуту постояла, уставившись в пространство, а потом все-таки спрыгнула на пол.
– Ну, вот видите? Внизу вы в такой же безопасности, как и на стуле.
– Что вам здесь надо?
– Вы ведь так и не вызвали полицию, правда? А я в какой-то момент вам даже поверил.
– Нет. Но могу это сделать в любой момент.
– Тогда почему бы вам не поступить именно так? Чтобы полицейские приехали и арестовали вас за взлом и незаконное проникновение?
Она жестом указала на импровизированный письменный стол. Тут я впервые заметил, что по всей комнате разложены какие-то бумаги.
– Я же сказала вам, это мой офис. Просто мне пришлось сегодня работать допоздна, потому что весь день слишком шумели рабочие и я не успела сделать все, что наметила. А теперь ответьте на вопрос: зачем человеку вваливаться в свой офис в половине одиннадцатого в новогоднюю ночь?
Рабочие? Строительная бригада, которую я нанял, чтобы сделать ремонт? Здесь явно происходит что-то странное.
– Вы здесь были одновременно с рабочими?
– Конечно.
Я потер подбородок, сомневаясь, стоит ли ей верить.
– А как зовут прораба?
– Томми.
Вот черт! Похоже, она не врет. Или, по крайней мере, хоть что-то из этого бреда правда.
– Вы сказали, что въехали в офис неделю назад?
– Совершенно верно.
А у кого именно вы арендовали это помещение?
– У человека по имени Джон Кугар[2].
На сей раз обе мои брови поползли вверх.
– Джон Кугар? А почему не Мелленкамп?
– Откуда я знаю?
Все это не предвещало ничего хорошего.
– И вы, конечно, заплатили этому самому Джону Кугару всю сумму за аренду?
– Разумеется. Как еще можно снять офис? Залог за два месяца, оплата текущего месяца и следующего.
Я закрыл глаза и покачал головой:
– Вот черт!
– Что-то не так? – поинтересовалась женщина.
– Вы стали жертвой мошенников. Сколько они с вас содрали? Вы сказали, залог за два месяца, оплата текущего месяца и следующего. Итого, за четыре месяца?
– Десять тысяч долларов.
– Только не говорите мне, что заплатили наличными…
Тут до моей незваной гостьи наконец начало что-то доходить, и ее хорошенькое личико побледнело.
– Он сказал, что банк вечером закрыт и он не может дать мне ключи, пока чек не оплачен. А если я оплачу наличными, то можно будет въехать…
– То есть, вы хотите сказать, что заплатили некоему Джону Кугару сорок тысяч долларов наличными?
– Нет!
– Слава богу!
– Я заплатила ему десять тысяч долларов наличными.
– Вы вроде бы сказали, что заплатили за четыре месяца…
– Так и есть. Две с половиной тысячи в месяц.
Ну, это уже слишком. Вдобавок ко всему безумному бреду, которого я успел наслушаться, она всерьез считала, что можно снять помещение на Парк-авеню за две с половиной тысячи долларов в месяц. Я не выдержал и зашелся в приступе неудержимого хохота.
– Что здесь смешного?
– Похоже, вы не из Нью-Йорка. Я угадал?
– Нет. Я только что приехала из Оклахомы. А какое это имеет значение?
Я сделал шаг вперед к своей взломщице.
– С прискорбием сообщаю вам, мисс Оклахома, что это откровенное кидалово. И это действительно мой офис, я занимаю его уже три года. А до этого здесь тридцать лет проработал мой отец. Последние две недели меня здесь не было, я отдыхал, а в свое отсутствие задумал ремонт. Какой-то мошенник, назвавшийся именем небезызвестного певца, обвел вас вокруг пальца и выудил у вас наличные, якобы на аренду офиса, который он не имел права сдавать. Нашего швейцара зовут Эд. Вам стоит войти через главный вход, и он подтвердит каждое мое слово.
– Этого просто не может быть! – сказала женщина.
– А, кстати, зачем вам понадобился офис? – поинтересовался я.
– Я психолог.
Я протянул к ней руку:
– А я адвокат. Дайте-ка мне взглянуть на ваш контракт.
Она изменилась в лице.
– Он его еще не принес. Сказал, что собственник помещения на отдыхе в Бразилии, но я могу въехать, а он вернется первого числа, чтобы забрать арендную плату, и принесет контракт на подпись.
– Вас надули.
– Но я же заплатила эти десять тысяч долларов!
– И это тем более должно было вас насторожить. За две с половиной тысячи вы даже убогую конуру на Парк-авеню не снимете. Вам не показалось странным, что такое роскошное помещение предлагается за сущие гроши?
– Я подумала, что это выгодная сделка.
Я покачал головой:
– Вот уж действительно – сделка века.
Женщина прижала ладошку к губам.
– Кажется, меня сейчас вырвет, – прошептала она.