– Вот, взгляни, еще несколько сообщений для тебя.
Дрю только что закончил разговаривать по телефону и жестом пригласил меня в свой кабинет. Поставив пакет с едой на его письменный стол, я вручила ему несколько листочков с записями. Он быстро их просмотрел и протянул мне один из них.
– Если этот парень, Джонатон Гейтс, перезвонит, даю тебе разрешение сразу повесить трубку.
– А как насчет того, чтобы перед этим его как-нибудь обозвать?
Дрю явно развеселился.
– А как ты хочешь его обозвать?
– Ну, это зависит от того, чем он тебе насолил.
– Он бьет свою жену.
– О боже! Ладно. – Я скривила губы, придумывая подходящее оскорбление для мистера Гейтса. – Назову его, пожалуй, гребаной скотиной, а потом повешу трубку.
Дрю усмехнулся.
– Ты ругаешься как-то не по-нью-йоркски.
– Что ты имеешь в виду? – Я подняла в удивлении брови.
– У тебя две лишние буквы в слове гребаный.
– А как надо это произносить?
– Отбрось две первые буквы, чего уж там.
Я послушно повторила без первых двух букв и улыбнулась.
– Нет, это не годится, звучит неуверенно. Тебе надо потренироваться, чтобы произносить это ругательство более естественно.
Я потянулась к пакету, достала еду, которую заказала, и с улыбкой предложила Дрю.
– Вот твой обед, – сказала я и снова выругалась.
– Как мило. – Он тоже расплылся в улыбке. – Так держать. Тренируйся, и скоро будешь выражаться совсем как Тесс.
– Какая Тесс?
– Это моя секретарша, которая сейчас в отпуске по состоянию здоровья. Перенесла операцию на позвоночнике. Ей шестьдесят, она выглядит точь-в-точь как Мэри Поппинс и при этом ругается как матрос.
– Даю обещание, что буду усердно практиковаться.
Я заказала сандвичи в ближайшей кафешке, которую обнаружила в первый день своей липовой аренды. Учитывая, что Дрю, судя по всему, следил за собой, я выбрала для него сандвич с индейкой на цельнозерновом хлебе с авокадо, ну и себе заодно заказала то же самое, хотя обычно я ем не столь здоровую пищу. Дрю расправился со своим сандвичем прежде, чем я успела съесть и половину своей порции, хотя сама я тоже ем довольно быстро.
Глядя на пустую упаковку из-под его сандвича, я спросила:
– Я так понимаю, тебе эта еда понравилась?
– Я пошел в спортзал в пять утра, и у меня не было возможности поесть, так как надо было еще успеть на встречу с клиентом на другом конце города. Так что это мой первый завтрак за сегодняшний день.
– Ты ходишь в спортзал в пять утра?
– Я ранняя пташка. Судя по ужасу в твоем голосе, могу предположить, что ты к ним не относишься.
– Вообще-то я пытаюсь.
– И как, получается? – ухмыльнулся Дрю, явно намекая на мое опоздание в день, когда мы направились в полицию.
– Пока без особого успеха. – Я засмеялась. – У меня проблемы с засыпанием ночью, поэтому я и встаю с трудом.
– А как насчет физических упражнений?
– Я начала ходить на занятия по технике крав-мага несколько раз в неделю, чтобы вымотать себя как следует, в надежде, что после занятий буду быстрее засыпать. В этом смысле занятия не оправдали моих надежд, но они мне все равно очень нравятся.
– А напитки, содержащие мелатонин?
– Пробовала. Бесполезно.
– Снотворное?
– После него я целый день хожу как пьяная. Даже тайленол ПМ бьет по мозгам.
– А как насчет пролактина?
– Пролактин? Что это такое? Что-то типа витамина?
– Гормон, который вырабатывается после оргазма. Вызывает сонливость. Ты пробовала мастурбировать прямо перед сном?
Я в этот момент как раз пыталась проглотить кусочек сандвича. Его слова застали меня врасплох, от неожиданности я вдохнула и подавилась. В прямом смысле этого слова. Маленький кусок хлеба попал не в то горло и намертво застрял там. В панике я вскочила, опрокинув при этом остаток еды и газировки на пол, и прижала руку к шее, жестом показывая, что не могу дышать.
К счастью, Дрю сразу все понял. Обогнув стол, он подбежал ко мне и несколько раз изо всех сил стукнул меня по спине. Но это не помогло, поэтому он обхватил меня сзади руками и применил так называемый прием Геймлиха, положив кулак на мой живот и резко вдавив его. Когда он проделал это во второй раз, кусок хлеба выскочил из моих дыхательных путей, пролетев через весь кабинет. Хотя весь эпизод длился не более пятнадцати секунд, я согнулась пополам и резко вдохнула воздух, словно не дышала минуты три. Сердце бешено колотилось в груди, уровень адреналина в крови зашкаливал.
Дрю продолжал держать меня, крепко обхватив руками чуть ниже груди, а я судорожно дышала, стараясь вдохнуть поглубже.
Наконец мое дыхание обрело более или менее нормальный ритм.
– Ты в порядке? – тихо и как-то даже неуверенно спросил он.
– Думаю, да, – прохрипела я в ответ.
Его хватка чуть ослабла, но он и не думал меня отпускать. Наоборот, прижал к себе и положил подбородок на мою макушку.
– Ты меня до чертиков напугала.
Я провела рукой по горлу.
– Какой кошмар! Как можно было подавиться до такой степени? Такое со мной никогда раньше не случалось.
В те ужасные секунды, когда я чуть не распрощалась с жизнью, я совсем не думала о причине, из-за которой подавилась. Но едва только опасность миновала, как я тут же все вспомнила.
– Это ты! Ты чуть меня не убил!
– Это я-то тебя чуть не убил? Вообще-то, мне показалось, что ты вот-вот коньки отбросишь из-за того, что твой мозг перестал получать кислород. Я только что спас тебе жизнь, красотка.
– Я подавилась по твоей вине. Кто затеял весь этот разговор про мастурбацию с едва знакомой женщиной?
– Едва знакомой?… Я видел тебя в нижнем белье, вытащил тебя из тюрьмы и дал тебе место в моем офисе, чтобы было где пристроить свою симпатичную задницу. И ты еще сомневаешься в том, что на данный момент именно я твой лучший друг в этом городе?
Я резко отстранилась и, крутанувшись на каблуках, уставилась ему в глаза.
– С чего ты взял, что мне вообще нужна мастурбация? Может, у меня есть парень, который решает для меня эти проблемы.
Дрю ухмыльнулся. Не улыбнулся, нет, а именно гнусно ухмыльнулся.
– Если это так и ты все еще не можешь заснуть после того, как он обслужит тебя на ночь, гони его в шею, потому что в постели он полный отстой.
– Полагаю, все твои женщины спят беспробудным сном после того, как ты их обслужишь?
– Совершено верно. Я просто супергерой. Повелитель пролактина.
Этот мужчина обладал просто уникальной способностью смешить меня в самый разгар наших препирательств. Ну и как на него сердиться? Я фыркнула и наклонилась, чтобы убрать остатки еды с пола.
– Отлично, повелитель пролактина. Не хочешь задействовать свои сверхъестественные способности и помочь мне убрать весь этот мусор?
После того как неприятные последствия нашего злосчастного обеда были устранены, я предложила Дрю помочь распаковать его вещи. В первой коробке обнаружилась беспроводная дрель, и он принялся развешивать по стенам свои дипломы в изящных рамках, в то время как я разворачивала вещи и протирала их. Мы весело и непринужденно болтали, пока он не задал вопрос, на который я боялась отвечать. Даже самой себе.
– Ты так и не рассказала мне, что привело тебя в Нью-Йорк.
– Это длинная история, – замялась я.
Дрю взглянул на часы.
– У меня есть еще двадцать минут до следующей консультации. Так что колись.
В первое мгновение я подумала, уж не сочинить ли мне какую-нибудь историю, чтобы не говорить правду. Но потом решила, что раз этот парень видел мои самые неприглядные стороны – можно сказать, спас от тюремного заключения и воочию убедился, что первый попавшийся мошенник запросто может впарить мне хоть тот же пресловутый Бруклинский мост[7], не говоря уже о недвижимости на Парк-авеню, то не имеет смысла притворяться.
– В первый год учебы в колледже я еще не знала, какую специализацию выбрать. Я выбрала сто первый класс по психологии, и надо сказать, профессор у нас был изумительный. Но он, к сожалению, любил выпить и поэтому часто не приходил на занятия или являлся за десять минут до их окончания. У него был ассистент, приехавший из Нью-Йорка для того, чтобы работать над диссертацией в Университете Оклахомы, вот ему-то и пришлось вести значительную часть занятий. Этим ассистентом и был Болдуин.
Дрю свалил кучу каких-то документов в шкаф, захлопнул дверцу и повернулся ко мне, пытливо глядя мне в лицо.
– Значит, ты переехала в Нью-Йорк, чтобы быть поближе к какому-то Болдуину? Помнится, ты на днях сказала, что он вовсе не отвечает на твои нежные чувства?
– Так и есть. Мы с Болдуином стали добрыми друзьями на все последующие четыре года учебы. У него была девушка, с которой он жил, – она изучала историю искусств, подрабатывая моделью. – Я невольно закатила глаза при мысли о Мередит; надо сказать, что более самовлюбленной особы я в жизни не встречала. – Он еще какое-то время преподавал в колледже, а потом решил вернуться в Нью-Йорк, чтобы начать свою собственную практику, а также преподавать в университете. Некоторое время мы поддерживали связь, пока я училась в аспирантуре, и он целый год помогал мне по скайпу с моей собственной диссертацией.
– А мы скоро доберемся до секса или еще чего-нибудь интересненького в этой твоей истории? Твой Болдуин мне уже до чертиков надоел.
Дрю стоял рядом со мной, распечатывая очередную коробку, и я с досадой стукнула его по руке.
– Между прочим, ты сам захотел послушать эту историю.
– Я думал, она будет более интересная, – ехидно заметил он, нахально ухмыляясь.
– В таком случае, чтобы ты не заснул, я постараюсь побыстрее ее закончить…
Дрю перебил меня:
– Не стоит обо мне волноваться. Спать мне совсем не хочется. Сегодня утром у меня не было выброса пролактина.
– Спасибо за эту ценную информацию. Так ты хочешь, чтобы я закончила свою историю или нет?
– Разумеется. Не знаю почему, но я просто жажду услышать, что же все-таки не так с этим Болдуином.
– С чего ты решил, что с ним должно быть что-то не так?
– Нутром чую.
– Ну так вот, ты ошибаешься. С Болдуином все в полном порядке. Он прекрасный парень, в высшей степени интеллигентный и воспитанный.
Дрю отвернулся от ящика, подбоченился и уставился на меня в упор.
– Ты сказала, что у него все эти четыре года была девушка. Как я понимаю, они расстались?
– Угадал. Они расстались как раз перед тем, как он собрался возвращаться в Нью-Йорк.
– И он даже ничего не предпринял в отношении тебя, хотя прекрасно знал, что ты в него влюблена?
– Откуда ты знаешь, что я была в него влюблена?
Он снисходительно посмотрел на меня, словно ответ был для него очевиден.
– Но ведь это так?
– Да. Но… я же не говорила тебе об этом.
– Детка, ты как открытая книга, у тебя все на лице написано.
Я вздохнула.
– Почему для тебя это очевидно, а Болдуин, похоже, даже не догадывается?
– Прекрасно он обо всем догадывается. Просто по какой-то причине скрывает это от тебя.
Просто невероятно, как Дрю мгновенно вычислил то, о чем я, если честно, уже давно и сама подозревала. Мне всегда казалось, что Болдуин прекрасно осведомлен о моих чувствах к нему, хотя я никогда ему в них не признавалась. В глубине души я надеялась, что он хоть чуть-чуть на них отвечает, просто не показывает этого. Именно поэтому я и решила сделать первый шаг – в прямом смысле слова, то есть переехала в Нью-Йорк. Отчего-то я вбила себе в голову, что, раз уж он теперь остался один, пришло мое время. Но единственное, чего я добилась, это вконец измучила себя, так как обнаружила, что он приводит домой разных девиц по нескольку раз в неделю.
– Я думала, что, если перееду в Нью-Йорк, наступит наше время.
– Он один сейчас живет? – поинтересовался Дрю.
– У него нет ни с кем серьезных отношений, но такое впечатление, что за последние несколько месяцев он перебрал половину женщин Нью-Йорка. Почти каждую неделю он приводит домой новую пассию. Последнюю зовут Рэйчел. – Я невольно фыркнула.
– Откуда ты знаешь? Ты живешь с этим типом?
– Нет, конечно. Я снимаю квартиру рядом, пока его сосед уехал работать преподавателем в Африку.
– Так, давай-ка разберемся. Он приводит к себе домой всех этих женщин прямо у тебя под носом и никогда не признавался в том, что знает о твоих чувствах к нему?
– Это только моя вина. Я никогда не говорила ему о них.
– Ты тут ни при чем. Этот парень просто полный мудак.
– Это вовсе не так.
– Открой глаза, Эмери! – почти закричал Дрю.
– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.
– Надеюсь, ты права. Но готов поставить кругленькую сумму на то, что не ошибаюсь.
Я почувствовала, как волна гнева заливает мне лицо, и отвернулась, намереваясь убежать в свой кабинет, пусть сам распаковывает свои коробки! Но вовремя пришедшая в голову мысль о том, что этот офис на Парк-авеню я получила совершенно бесплатно, несколько отрезвила меня. Я постаралась успокоиться и продолжила молча работать, пока не распаковала последнюю вещицу.
Это была небольшая фотография в рамке, завернутая в пупырчатую пленку. Дрю вышел из офиса, чтобы отнести пустые коробки в пресс для мусора в подсобном помещении. Он вернулся как раз в тот момент, когда я снимала последний слой пленки с фотографии. Красивый мальчик в хоккейной форме лет пяти-шести и рядом – золотистый ретривер, пытающийся лизать его смеющееся лицо.
Улыбаясь, я повернулась к Дрю:
– Он просто очарователен. Это твой сынок?
Он забрал у меня фотографию и коротко и неожиданно резко ответил:
– Нет.
Наши глаза встретились, и я уже была готова задать следующий вопрос, но он прервал меня:
– Спасибо, что помогла распаковать вещи. Извини, мне надо готовиться к следующей встрече.