Кин
Отступив от своей добычи, я ощутил пустоту. Непонятную, досадную, раздражающую. Нестерпимо хотелось вернуть утраченное обратно. И от осознания временной вынужденной невозможности это сделать становилось…
«Тревожно»… – отзвуком моих мыслей откликнулся голос Трои.
Тревога? Страх и ожидание проблем? На них часто ссылались в своих поступках предназначенные нам в пищу. Подобного мы – эдаити – не знали. В мыслях Трои я улавливал малопонятные мне мотивы, стараясь большей частью вычленять для себя то, что служило предпосылкой к действию. Понимать её было трудно, но возникший интерес к добыче мотивировал разобраться, а слышать женщину уже стало так же привычно, как и моих собратьев.
И мне не нужно было оглядываться, чтобы убедиться: это её мысли. Однако же я это сделал.
Чужаки по-прежнему лежали на плотной подушке из местной растительности, медленно приходя в себя. Чуть дальше, в стороне, остались тела тех, кто не перенёс посадки. Однако лишь Троя для меня выделялась из этой кучи утративших пользу материальных, а мой интерес к ускользнувшей добыче заставлял бдительно контролировать её состояние, не позволяя погибнуть тоже.
Видеть рядом с Троей других было неприятно. Хотелось увеличить разделяющее их расстояние, а ещё лучше, чтобы эти пищевые запасы, выполнив своё предназначение, исчезли. Но столь же отчётливо я понимал, что подобный вариант нежелателен, раз моя добыча испытывает такую сильную потребность в продолжении их существования. Мало того, готова на многое, лишь бы это существование было безопасным и комфортным.
Реакция организма женщины на условия новой среды радикально отличалась от той, что была присуща моей оболочке: подобно другим пленным, едва герметичность скафандра нарушилась, она начала стремительно терять жизненный потенциал. Для неё эта местность оказалась опасной! Осознав угрозу, я сосредоточился на поиске причины и способе её устранить.
Всё оказалось очень просто, более того – соответствовало моим намерениям. Чтобы защитить Трою, надо держать её при себе. И я с готовностью это принял: желание ощущать притягательную добычу рядом только крепло день ото дня. Следующее, что требуется, – выяснить, повсеместна ли угроза для неё на этой планете. Это тоже согласовывалось с интересами эдаити: мы выясним, как тут всё устроено. Пришло время осмотреться! Склизкая субстанция, что покрывала низину, выполнила своё назначение, частично амортизировав наше стремительное приземление, но её условия не способствовали долгому существованию. И потому мы инстинктивно стремились покинуть место первого привала на этой планете.
Но я, прежде чем устроить первую вылазку и выяснить, что находится за равниной из топкой грязи, проинструктировал эдаити, что находились рядом с пленниками:
«Тас, Хем, не отходите дальше чем на два шага от добычи. – И лишь после этого, уверенный, что сделал всё необходимое, и убеждённый в бдительности собратьев, бросил ещё один мысленный призыв: – Орш, Зом, Дин, Риз, Шог».
Все пятеро молниеносно оказались рядом и без лишних вопросов двинулись вместе со мной.
«Разделимся?» – предложил Орш.
В прежней жизни не знавшие сопротивления, мы и поодиночке полагали себя грозной, неуязвимой силой. Потому логично было парами или тройками отправиться в сторону того, что с нашего нынешнего местоположения казалось чем-то туманным и жёлтоватым. Ощущалась эта дымка как поднятие. Возвышение. А следовательно, её слагала более прочная материя, нежели жидкая, растекающаяся грязь.
Однако горечь поражения стала тем уроком, что заставила задуматься над собственными возможностями без самоуверенности непобедимых. Вспомнились перешёптывания Трои и надоедливого пленника, что управлял кораблём. Их ужасала эта планета, доводя до паники. Впрочем, в отношении таких, как они, эти страхи оправдались. А чем грозил новый мир нам?
«Нет. Будем вместе. Идём к горам, которые ближе всего. И наблюдайте. Нам нужны знания об этом мире. Будьте внимательны к любым деталям и мелочам».
Факты – это самое важное, что мы сейчас должны получить. Пусть тела нам достались удивительные в плане адаптационных способностей, но это не означает, что нужно игнорировать всё и вся в этом новом для нас мире. Разрушение транспортника, вынужденная посадка, новая среда, сформированная условиями этой конкретной планеты… Мы пока не очень хорошо представляли себе, как всё устроено в этом материальном существовании, что есть норма, а что – чрезвычайные обстоятельства. И потому фиксация и анализ – вот то, что поможет нам разобраться и освоиться.
Мы, эдаити, умеем учиться, набираемся опыта. И познание в этом смысле необычайно важно для эффективного существования. Всё для нас с момента пленения было неизвестным: сам факт материальности, законы, по которым существует вещественный мир, собственные возможности. Единственное, что осталось неизменным, – движение, лишённое чуждых эмоций, свойственных нашей пище. Извечное движение вперёд: к цели, к насыщению, к покорению. Каждый шаг приводит к следующему: именно так понимают жизнь эдаити. С момента осознания себя в навязанной клетке-теле я неизменно поступал, следуя этим принципам. Мы справились с телами, пробили себе путь на свободу, избежали уничтожения и, наконец, оказались здесь, перед лицом очередных задач. И всё это осуществили, спокойно двигаясь шаг за шагом к новым целям.
Не испытывая сомнений, мы ринулись напролом, пробираясь сквозь топкую жижу. Мы продвигались быстро, сероватая гряда росла, в свете розового светила искрясь множеством бликов. Оболочки не подводили – с непрошибаемостью тарана они рассекали странную субстанцию. Вот только стоило мне подумать о возможностях тела, как возникло ощущение дискомфорта – неприятной тяжести внизу живота.
«Переполнен», – пришло сообщение Орша.
Потребности оболочки! Совсем не о сытости предупреждает собрат – в прежней жизни я трактовал бы его мысль именно так. Сейчас он подразумевает то самое явление, когда наши новообретённые тела избавляются от отходов ранее потребленных ресурсов. Странная непрактичность и несовершенность материальных…
«И я», – подтвердил, соглашаясь.
От остальных эдаити пришли аналогичные импульсы. Дружно устремившись к небольшой более плотной кочке, мы выскочили на поверхность болота. Процесс выделения из тела лишней жидкости стал неприятным. Потому, не размышляя, я сдёрнул с себя заскорузлые, чёрные от грязи поверхностные оболочки. Вот ещё одна особенность материальных существ, которую трудно понять. Зачем на оболочки натягивать другие оболочки? К тому же менее функциональные и зачастую многослойные.
Избавившись от того, что звалось одеждой, я почувствовал себя лучше. Теперь ничто не сковывало, а организм больше не сообщал о дискомфорте. Моему примеру последовали и собратья, прежде чем продолжить путь.
Поднявшись на взгорок, мы фактически достигли границы топкой равнины. Шаг, второй… Ступни начали уверенно касаться твёрдой поверхности, свободной от грязной жижы.
Мы дружно замерли, осматриваясь, вслушиваясь и принюхиваясь, тщательно анализируя всё сигналы, что посылала эта местность. Качество воздуха здесь было иным: испарения болота пусть и ощущались, но слабее. Впрочем, для наших тел это проблемой не стало – мембранная перегородка в ноздрях отлично отфильтровывала опасные газы. Но я знал, что Троя подобным похвастаться не может.
«Чувствую голод», – сообщил Зом.
Мы все начали ощущать это – продираться сквозь склизкую топь оказалось энергозатратно. Такие, как Троя, не выбрались бы из этой жижы… Почему я теперь всё применяю к ней, равно как к собратьям?
«Попробуем выяснить, что подойдёт в пищу», – озвучил общее намерение Орш, соскребая ладонью грязь, оставшуюся на его ногах, и принюхиваясь.
«Не спешить», – я напомнил, что отныне мы уязвимы. Впрочем, сам тоже оценил питательную ценность болотной субстанции – оболочка не воспринимала её как питательную, аппетит не пробудился.
Оглянувшись назад, где лишь наше сверхчёткое зрение могло рассмотреть тёмное размытое пятно, в которое превратился временный лагерь, я оторвал от ступней и отбросил в сторону несколько непонятных чёрных комочков – навязчиво прилипших к подошвам ног склизких, жалящих сгустков. Проследил, как уплотнившаяся до жёсткости в местах контакта с ними кожа возвращает себе куда более удобную упругость. Всё ещё непривычными, но уже знакомыми и понятными в использовании зрительными органами осмотрел окружающее пространство, одновременно прислушиваясь и принюхиваясь.
За время, пока мы пробирались сюда, стало темнее. То из светил, что было мельче и сияло розовым цветом, почти скрылось за горизонтом. Чуткая ушная мембрана фиксировала колебания такого опасного для Трои ультразвука – я продолжал на уровне рефлексов следить за ними. Оттого и уловил изменения – колебания стали иными… Прерывистыми? Более редкими?
«Звук исчезает, – синхронно моим мыслям отозвался Орш. – Похоже, связан с излучением звезды, идущим сквозь атмосферу».
«Звёзд здесь две: маленькая розоватая и большая голубая, – подхватил Зом обсуждение. Его наблюдательность всегда была выше всяких похвал. И на этот раз он меня не разочаровал: — Когда мы приземлялись, планета была между ними. Значит, сейчас будет восход».
Мы синхронно повернулись спинами к приобретающему пурпурную окраску зареву. Противоположная ему сторона горизонта действительно посветлела и окрасилась в синеву. Однако ждать, пока голубое светило окажется в зоне видимости, никто не стал. У нас имелась куда более важная задача – найти место, куда сможет перебраться наша группа.
«Что с Риш?» – бросил вопрос Дин, шаг за шагом продвигаясь по возвышенности, предшествующей уходящей к небу гряде.
От породы веяло теплом, как если бы где-то в её недрах имелась раскалённая сердцевина. Но, вопреки логике, утверждающей, что тепло обещает комфортный ночлег моей уязвимой добыче, все органы чувств моего новообретённого тела реагировали на это место… странно. Каким-то дичайшим напряжением. Рецепторы вопили об угрозе. Собратья, тенями скользящие рядом, испытывали аналогичные ощущения – сознания каждого из нас были открыты друг другу.
«И как себя ведут остальные эдаити из тех, кто ещё не научился пользоваться оболочками?» – я дополнил вопрос, заранее выясняя, готовы ли спасённые собратья к переходу на сушу.
«Большей частью дезориентированы, – отчитался Орш, пристально всматриваясь в пористое основание под ногами. То, что мы поначалу приняли за неживую горную породу, при ближайшем рассмотрении оказалось косной материей. Окаменелой. Возможно, некогда живой? – Риш, в сравнении с остальными, в достаточной степени пришёл в себя. – Мысль Орша вдруг оборвалась и вернулась уже с оттенком смирения: – Вернее, пришла…»
Я его понимал. Трудно перестроить привычное восприятие и начать разделять тех, кого раньше считал такими же, как сам. Мало того, ещё и начать воспринимать их иначе!
«Как он принял… свою оболочку?»
Присев на корточки, я приложил ладонь к тёплой поверхности под ногами. Сигналы тела я уже научился понимать: оболочку манило это тепло и то, что оно обещало… Негу, расслабленность, сытость… Стоп! Почему оно ассоциируется с пищей? От собратьев, повторивших мой манёвр, фонило такой же насторожённостью.
«Для Риша она не более странная, чем для нас поначалу были эти, – логично объяснил Орш. – Важнее то, как тела реагируют на противоположный тип оболочек».
«Они не угомонились? – я экранировал вопрос от Риза и Шоха, задав его исключительно Оршу. За всей суетой с реакцией пленников на ультразвук не уделил внимания этой проблеме.
«Нет. По-прежнему стараются держаться поблизости от Риш. А уровень агрессии в его… её присутствии очень нестабилен – любая мелочь тут же провоцирует неконтролируемый всплеск».
«Как будем с этим разбираться?»
Секундная задумчивая пауза, и Орш спокойно выдал:
«Твоя добыча. Её инструкции помогли. Она продолжит помогать?»
Сейчас подобное могло привести к риску для Трои – мне оказалось непросто принять это, позволив ей какие-то действия вне моего присутствия, но игнорировать интересы эдаити я не мог.
«Да».
Для того, кто привык принимать решения молниеносно и без сомнений, ответ дался мне сложно.
«Чувствуете аромат? – вклинился в наш диалог Зом. – Это что-то подходящее в пищу?»
Сейчас, когда он сконцентрировал на этом наше внимание, чувство голода захлестнуло с новой силой! Словно в недрах моей оболочки образовалась дыра, в которую со свистом устремилось всё нутро. Сосущее и одновременно изнуряющее ощущение… Я не испытывал подобного даже в момент побега со станции, когда вычёрпывал все свои силы!
«Очень притягательное, – выразил охватившие нас общие ощущения Орш. – Невыносимо тянет…»
Мы переглянулись: неспроста, а следовательно опасно.
Перегруппировка стала инстинктивным решением. Молниеносно мы расположились максимально удобно – достаточно близко, чтобы поддержать на случай неведомой угрозы, но и достаточно далеко, чтобы не перекрывать обзор и не мешать.
«Сдерживаемся», – чуть ли не захлебываясь ощущением какой-то запредельной жажды, я целенаправленно блокировал в своём сознании все сигналы явно ошалевшей оболочки: её практически сводило судорогами от слабости и лютой потребности насытиться.
Прищуриваясь, чтобы не быть ослеплённым отражением лучей местного светила, я заметил, как содрогаются тела моих спутников. Ещё несколько минут назад голод был, но не такой дикий и всеобъемлющий. Что поразительно, даже оболочки собратьев начинали казаться… вкусными.
«Неведомое… – с трудом выдавил Хал, подобно всем нам борющийся с нежданными потребностями. – Кажется, навязанное».
«Определённо внушённое», – словно выплюнул Орш.
Попытка заставить нас проявить слабость, подчинить, поработить… Это стало вызовом.
«Что-то, действующее на оболочку, – дополнил наблюдения Зом. – Искажающее восприятие реальности. Я вас жрать готов…»
Усилием сознания я постарался вернуть контроль над обуреваемым инстинктом голода телом, абстрагировался от зова, обещающего насыщение и блаженное довольство. Сущность эдаити твердила: если так толкают идти вперёд – следует остановиться. Не сбежать, спасаясь от угрозы, но осмыслить её. А уже потом…
Мир эдаити таков: нет ничего беспощаднее нас самих. И это не может измениться с появлением тел. Иначе мы проиграем, став рабами оболочек, подобно всем материальным существам.
Умиротворяющая тишина, ослепляющее сияние голубоватого света, льющегося с неба и отражающегося от мириадов крошечных вкраплений в пористой породе, до которой мы добрались. Взгляд запечатлевал одну картинку за другой: причудливые контуры материи, на которой мы стояли, её уходящие ввысь пласты, тени наших тел, замерших в напряжении невидимой борьбы с самими собой; полное отсутствие чего-то похожего на растительность. Лишь голый плотный остов окаменелой породы под ногами.
Это точно было что-то разросшееся и, вероятно, погибшее когда-то очень давно. При жизни оно тянулось вверх и вширь, оплетало всё, встреченное на пути, в итоге стало горами. Отсюда и округлые впадины, которыми при ближайшем рассмотрении изобиловала порода. Разной глубины провалы, размером от шлема скафандра Трои до дверного проёма звездолёта, способного вместить и наши немаленькие тела.
«Войдём?»
Едва до меня дошла мысль совладавшего с собой Орша, как оформилась и собственная догадка – притягательная потребность толкает именно к этому! Приглашает проскользнуть в одно из отверстий.
«Должны, иначе не разберёмся», – согласился я с собратом. Всё опасное в этом мире так или иначе вынуждено будет признать, что опаснее нас оно быть не может. – Я выясню».
Мы перехватили друг друга за руки, образовав живую цепь, звенья которой были крепки настолько, насколько незыблема сама сущность эдаити, не признававших поражения и не знавших слабостей. Но это не означало, что мы безрассудны: сейчас я был насторожён и доверял собратьям, готовым выдернуть меня назад… Чтобы вновь вернуться и взглянуть в лицо неведомой угрозе!
Аромат, обещающий насыщение, по-прежнему манил; сияние усиливалось; прочность материи под легчайшими изучающими прикосновениями моей руки говорила о незыблемости и долговечности этого пути. Всё вокруг подталкивало рухнуть в недра ближайшего зева, окунуться в его тёмное тепло – все мы чувствовали жар, идущий от каждого из отверстий.
Чтобы найти путь – надо идти вперёд. Я шагнул, чуждый страху, но ведомый извечной потребностью открыть для себя и поглотить нечто большее. Одна рука, готовая принять на себя первый удар неведомого, чуть выдвинута вперёд, прикрывая лицо, вторая – отведена назад и в надёжном захвате сцеплена с рукой собрата.
Меры предосторожности… Раньше, в моём прежнем облике, они были бы лишними. Теперь же, несмотря на прочность тела, оказались решающими в борьбе за знания и… пищу!
Полость, в которую я проник, была сумрачной. Однако чувствительным глазам моей оболочки света хватало, чтобы рассмотреть пористые серые стены, покрытые неровными буграми и выростами. Один из них был просто гигантским. Выше моего роста, в два раза толще. С его вершины свисали перевитые отростки-жгуты красного цвета, размером с мою руку. А на конце каждого из них красовался раздутый нарост, источающий тот самый умопомрачительный аромат, что едва не свёл нас с ума. Здесь запах был настолько силён, что просачивался даже через преграду, закрывающую ноздри.
Я торопливо сглотнул жидкость, мгновенно наполнившую рот. Осознав, что свободная рука помимо моей воли тянется к ближайшему наросту-пузырю, напряг мышцы, возвращая себе контроль над телом.
Если это образование съедобно – раз уж оно так изумительно пахнет, – то одного куска нам будет недостаточно. К тому же оно наверняка защищено…
Привычным «взглядом» прежнего эдаити я воспринимал эту опасность – силой сознания распознавал напряжение энергии, скопившейся в «ветвях», готовых схлестнуться и не позволить мне забрать желаемое.
Порождение материального мира создало ловушку. Идеальную, чтобы получить столь нужную ей органику. Но ведь и мне нужна пища… Нам – эдаити – она нужна.
Резкий выпад. Захват у верхушки нароста сразу нескольких ветвей-жгутов, моментально и предсказуемо обвивших мою руку от запястья до плеча. Сущность эдаити, маревом метнувшаяся к основанию «ствола» и вытягивающая из него жизненную энергию, – члены подвластного мне физического тела и отныне сокрытая в нём нематериальная сила действовали синхронно и стремительно.
Упор ногами, очередной рывок, отрывающий мясистые пузыри вместе с «ветками». «Тащить!» – одновременный приказ собратьям… В неизбежном противостоянии с местным «хищником» я рассчитывал и на поддержку своих спутников.
Голубой свет ослепил, моё тело стремительно вырвалось на поверхность, покинув углубление-ловушку. С трудом я оторвал от кожи присосавшиеся к ней «ветви», предназначением которых было разрушать и поглощать мою плоть. Вряд ли им прежде встречалась настолько… неподдающаяся материя.
Но и сейчас они пульсировали в отчаянном стремлении выполнить своё предназначение – насытить голодное существо, содрогающееся от боли и ярости под нашими ногами.
Только теперь мы с ним поменялись местами. Не обращая внимания на вибрацию и тряску, каждый из эдаити, освобождая мою оболочку, оторвал себе круглый нарост и впился зубами в мягкую кожицу.
На вкус они оказались такими же потрясающими, как и их одуряющий запах. Сочная мякоть отлично утоляла голод, восполняя запас энергии. Я её глотал огромными кусками, почти не разжевывая.
«Здесь можно будет брать еду. Когда понадобится», – сообщил собратьям. Реакция приманившего нас к себе суперхищника – вовсе не мёртвого, а очень даже живого! – была ощутимой, но прямой угрозы не несла. Он явно сросся с поверхностью этой планеты, лишившись подвижности. И тех, кто мог нанести ему ущерб, противостоя воздействию, прежде здесь не было. До того, как появились мы…
«Я тоже хочу попробовать! – неожиданно решился на попытку Орш. – Любопытно, они все устроены одинаково?»
Несомненно, он имел в виду полости в пористой структуре этого горного образования – разные и по размерам, и по форме. Его интерес разделяли и мы. Поэтому, страхуя друг друга около мелких и помогая у крупных, принялись за осмотр сразу нескольких углублений.
Неглубокие ямы оказались бесполезными – шары-приманки там отсутствовали, а несущие их выросты только-только зарождались. Стало понятно: чем больше углубление, тем более значимой будет «добыча».
Но и тут нашлись исключения. Кое-где в лопнувших шарах красная и упругая питательная масса была иной – жёлто-зелёной, похожей на болотную жижу внешне и имеющей такой же запах. Её наши организмы тут же отвергли в точности как первую пищу в лаборатории… Вывод напрашивался элементарный – это несъедобно. Впрочем, годных к употреблению шаров несомненно было больше. И мы не успокоились, пока каждый не попробовал себя в роли добытчика.
«Как же жарко…»
Мысль, пришедшая извне, не была «голосом» кого-то из эдаити.
Троя!
До этого момента я лишь фиксировал в сознании факт её активности: не ощущалось паники или страха – этого было достаточно. Сосредоточиваться на диалоге, что она вела с другими пленниками, возможности не было. Но сейчас… что-то изменилось!
Застыв, я сконцентрировался на ощущениях своей добычи. Тот факт, что Троя находилась далеко, заставлял задуматься о возвращении. При одной мысли о неведомой опасности для неё хотелось стремительно кинуться назад.
«Аккумуляторы скафандра скоро сдохнут… – донеслась очередная её мысль, отягощённая усталостью. – Система вентилирования начинает сбоить».
«Кин! – Орш коснулся моего плеча, непривычно привлекая внимание физическим контактом. Это я, внутренней сутью обратившись к Трое, на мгновения «оглох», перестав воспринимать сигналы собратьев. – Что делаем? Как поступим дальше? Поведём всех сюда?»
Предупреждающе подняв ладонь, я дал понять Оршу, что необходимо подождать с решением. Вся моя сущность сейчас была далеко – рядом с одним из эдаити, что находился в числе окружавших мою добычу соплеменников.
«Рух! Как женщина?»
«Температура её тела растёт. Как и других пленников», – пришёл ответ, подтвердивший мои наблюдения. А если добавить к перегреву ядовитые испарения, от которых пока защищает Трою скафандр…
«Возвращаемся, – переключился я на окруживших меня спутников. Эдаити спокойно ожидали решения. – Нужно покинуть болото. Мы должны поспешить назад с максимальной скоростью».
«Переместим всех в это место?»
Оглянувшись на сияющую отражением сверкающих бликов гору, которая точно была чем-то живым и опасным, я вспомнил то чувство голода, что было вызвано её влиянием. Мы с ним едва справились, а Троя? Это воздействие поработит мою добычу. Да и собратьям, что ещё не подчинили свои оболочки, придётся трудно.
«Нет, – ответ был очевиден. Взгляд сместился в сторону, оценив местность. – Мы выяснили, что сможем добыть здесь пищу. Но расположимся чуть в стороне, – подумав, кивнул в направлении большого явно растительного массива, начинающегося слева от горы. – Между лесом и этим местом».
«Кто-то из нас встанет на страже с этого направления, – дополнил план Орш. – Так не допустим, чтобы других одурманило голодом и привело в ловушку этого… существа».
Мы разговаривали уже на бегу, на максимальной скорости устремившись обратно. Путь от горы до топкой низины, где прежде мы продвигались с осторожностью, потому медленно, промелькнул мгновенно. Неумолимым клином врезавшись в склизкую болотную грязь, с неменьшей решимостью мы принялись рассекать телами пространство, уже зная, чего ожидать: сознание ещё на подходе послало телу нужный сигнал, трансформируя и укрепляя его покровы.
Наши мысли были открыты всем эдаити, позволяя им перенять знания и опыт, чтобы уже сейчас начать готовиться к преодолению преграды. Сегодня же состоится общий переход на сушу. Наша задача перенести с «островка» на равнину за болотом не только тех, кто слабее, но и захваченные ресурсы с корабля.
С обретением материальности мы получили и массу неудобных дополнений. Потребность во сне – одна из них. И если с пропитанием хотя бы на пару дней нам разобраться удалось, то вот организация места для ночлега ещё предстоит.
«Это существо огромное!» – Орш вложил в наши мысли инфракрасный слепок местности, где гигантским бесформенным, уходящим ввысь пятном отображалось то нечто, с чем мы недавно столкнулись.
И да, ядро, или сердцевина, глубоко под поверхностью земли было эпицентром жара – живой материей. Но чем дальше ороговевшие до окаменелости наросты находились от этого нутра, выходя на поверхность, тем более холодными они ощущались. Так мы и чувствовали ранее, продвигаясь по омертвевшим, словно камни, поверхностям инопланетного гиганта. Пористая порода под ногами была ощутимо теплее земли именно в «предгории».
«И оно не единственное», – подобно Оршу, я силился охватить пространство мысленной сканирующей волной, распространяя её так далеко, насколько хватало сил. По примеру собрата, отринув всё пока малопонятное, сосредоточился именно на восприятии инфракрасного спектра. И такие вот пышущие жаром пятна-наросты зафиксировал ещё в нескольких местах.
«Но всё же они довольно редки, рассредоточены по периметру болота, – сделал вывод Зом. – Видимо, каждому из них нужно пространство для охоты».
Это было понятно нам, тоже по сути являвшимся хищниками. Пусть это существо не обладало подвижностью, но привлекало добычу со всей округи, имея свой личный ареал.
«Возможно, местную живность привлекает не только запах, но и тепло? Я чувствовал присутствие носителей энергии в округе, пока мы подбирались к скальнику. Они ищут в нём защиту и лишь потом попадают под влияние жажды голода? Прямо в ловушки-пасти этого существа».
«Главное, чтобы никто из нас там не оказался», – пришла мысль от Тора, одного из тех эдаити, что остались на болоте и сейчас внимательно прислушивались к нашему разговору. Что не мешало им сортировать спасённые с корабля ресурсы, готовясь к их транспортировке через топь.
«Болото тоже обитаемо, – пришло наблюдение от Зома. – Тут такие мелкие… комки. Слизь…»
Он запнулся, не найдя подходящего слова, просто кинув нам образ тех самых жалящих сгустков, что мы сдирали с тел, выбравшись на сушу.
«Медузы!» – вдруг нашёлся я с подходящим названием. Это слово и его образ когда-то проскальзывали в мыслях Трои.
«Думаю, их выделения способны растворять белковую плоть, делая её пригодной для их питания», – принял название собрат.
Ещё одно наблюдение, приоткрывающее для нас завесу неизвестного мира. Завесу, что мы, несомненно, сорвём полностью.
Мой взгляд скользнул к белёсому небу. Если ориентироваться по движению голубоватого светила, то мы потратили на свою вылазку почти половину светлого периода. На сколько рассчитаны накопители энергии в скафандре Трои? Её медленно, но верно перегревающееся тело я неизменно продолжал ощущать.
«Женщину спрячь в тень, – подразумевая тень от контейнера, послал мысль Руху. – Но не отходи от неё дальше, чем на два шага!»
«Как Риш?» – неожиданно последовав моему примеру, Орш задал похожий вопрос. И, словно сам не ожидал от себя подобного, добавил: — В каком состоянии те, кого мы забрали из лаборатории перед побегом?»
Мы в этот момент брели, погружённые в мутную жижу почти по грудь, поэтому я заметил, что соратник глаз не сводит с приближающегося островка, где расположилась вся наша группа. Собственно, до этого момента я и сам так поступал, стремясь как можно скорее убедиться, что моя добыча не слишком сильно пострадала от перегрева.
«Все использовали время, чтобы научиться взаимодействовать с оболочками, – пришёл лаконичный ответ от Руха. – У большинства есть значительные успехи».
«Кхм… – Орш на миг замялся. – Это хорошая новость. Чем скорее все будут самостоятельны, тем быстрее мы сможем всё здесь исследовать».
«Риш уже справляется, – пришла более конкретная информация. – Даже пробует растаскивать предназначенные для переноски ресурсы. – Собрат тоже мысленно запнулся и исправился: – Пробовала…»
Да-а-а… Нам всем сложно осознать такие перемены. Разнополые оболочки… Что же сотворили с нами эти учёные?
«Мы должны уделить этому больше внимания, – озвучил общий вывод Зом. – И разобраться, на что влияют различия. Возможно, женские оболочки слабее или уязвимее?»
Тут же я снова подумал о Трое. Её взаимоотношения с другими надзирателями меня мало интересовали, но наблюдения позволяли предположить: женских особей оберегали. В спарринге с нами ни одна из них не участвовала. За единственным исключением, я ни разу не замечал Трою и среди тех, кто охранял наши клетки. Да и вообще женщин на той станции было несоизмеримо меньше!
Запоздалая догадка, сделанная на основе ощущений прошлого, заставила меня остановиться. Обогнавшие собратья тут же оглянулись, вновь используя зрение для оценки моего состояния и поиска причины задержки.
«А что, если их в принципе очень мало? Таких биполярных особей. Возможно, они ценные? Примерно как наши энереллы?» – поделился я своими мыслями со всеми эдаити.
«Энереллы восстанавливают повреждённую структуру, – Рух задумался и напомнил о существовавших в нашем прошлом мире различиях между особями. Да, эдаити тоже имели некоторую дифференцированность, но все мы начали подозревать, что у материальных обитателей этого мира принцип разделения иной. – А эти… Вроде ничего такого не умеют. Скорее, даже сами несколько уязвимее. В чём тогда их ценность?»
Мы с Оршем переглянулись, силясь вспомнить и осмыслить сказанное по этому поводу Троей на транспортнике. Впрочем, она же не сообщила нам чего-то конкретного… Или понятного. Термин «размножение», который применила моя добыча, оставался бессмысленным набором звуков.
«Как выберемся из болота, спросим у пленников», – принял я единственно возможное решение. Только у материальных созданий мы сможем выяснить причины, побудившие учёных поместить нас в биполярные оболочки.
«Собратья… – внезапно, грубоватым треском врываясь в наш мысленный диалог, пришла немного заторможенная, но уже вполне оформленная мысль Риша. И прозвучала она так «своевременно», что все мы дружно смолкли. – Чего все вдруг на меня уставились? И хватит молчать! Хоть что-нибудь ответьте. Я же сказал: уже в порядке, понял, как эти конечности переставлять, и ящик этот в состоянии дотащить. Вес-то никакой. Что сомневаетесь во мне? Риш никогда не был слабаком!»
«О…» – В мысленном восприятии эмоциональные оттенки несколько приглушаются, но мне показалось, что Орш смутился.
«Риш, слышишь меня?» – мысленно позвал я, стараясь переключить внимание первого ворчуна нашей группы на себя.
«Что за ерунда с этой оболочкой? К чему эти мягкие штуки, что болтаются спереди? И тянут к земле… Неудобно. Как всё странно с этими телами… Остальные так быстро освоились, а я всё спотыкаюсь! И почему они постоянно молчат?!»
Мы же, не дойдя совсем немного до островка, застыли вновь. Догадка накрыла всех одновременно – не слышит. Он лишился нашего привычного способа общения!
«Риш!» – не выдержал и мысленно завопил Риз.
«Риш?! – синхронно с ним крикнул Шох. – Ты не слышишь нас?»
Орш дёрнулся и, продемонстрировав какую-то поразившую даже нас скорость, выскочил на место стоянки. Миг – и он уже стоит возле Риша, таскающего какие-то куски обшивки.
– Ты оглох? – рявкнул Орш, используя голосовой аппарат организма, опешившему от неожиданности эдаити – первому, получившему это странное женское тело. При этом он так основательно тряхнул Риша за плечи, что тот пошатнулся.
Именно эта реакция заставила кинуться на Орша Риза и Шоха. Оба, забыв обо всём, явно утратив контроль над собой, смазанными тенями метнулись к моему первому соратнику. А он, вместо того чтобы урезонить их, отшвырнул с такой силой, что его противники по широкой дуге спикировали в болотную топь и плюхнулись на ощутимом расстоянии от островка.
«Что происходит?!» – Мы все услышали растерянную мысль Риша. Обретя устойчивость, он оглянулся на «приводнившихся» защитников и заорал, используя голос:
– Орш, ты чего творишь?
«Мы его слышим, он нас – нет», – бросил я остальным, выскакивая на островок в готовности пресечь намечающуюся схватку.
Быстрый взгляд на Трою подтвердил: она заметила проблему. Пусть тяжело, но приподнялась с места, где полулежала, привалившись к контейнеру. И тут же меня накрыло новым откровением: с Риш всё так же, как с Троей! Я её мысли слышу, она мои – нет! Случайность? Или ещё одна прямая взаимосвязь с женскими оболочками?
– Риш, спокойно! – Я вклинился между Оршем и его недоумевающим «подопечным». – Контролируй поведение. Иначе они тут передерутся.
– А что не так? Что я сделал?
– Если Ризу и Шоху кажется, что тебе больно или грозит опасность, они впадают в ярость, – пояснил я и в очередной раз запнулся. Снова как в случае со мной и Троей! Угрожай ей кто-то из собратьев, разве я не поступил бы подобно Оршу? Проблемы нет лишь потому, что она никому не интересна, другие эдаити просто приняли тот факт, что Троя – моя добыча, а значит, и моя зона ответственности.
– Разве Орш мне угрожал? – Риш уставился на мрачную физиономию давнего знакомца – мы трое были из первой волны экспансии в физический мир.
– Он просто хотел выяснить у тебя кое-что, но действовал излишне резко, – пояснил я.
Высказывать догадку, что поведение Орша сейчас ненормально, посчитал неуместным. Заняться этим можно позже. А ещё лучше – предоставить разобраться во всём ему самому.
– Что именно? – Риш успокоился и теперь с интересом смотрел на выбравшихся из болота Риза и Шоха, которых тут же перехватили другие эдаити, позволяя нам завершить разговор.
– Почему-то у тебя отсутствует привычная связь эдаити. При этом мы, все мы, твои мысли слышим.
– Я не могу принимать ваши сигналы? То есть вы не молчали?.. – потрясённо повторил Риш недавно сказанное Оршем, только сейчас понимая причину его резкости. И задумчиво умолк, прислушиваясь. – А ведь действительно, я слышу только… этими… ушами.
Он сжал руками выросты на голове и потянул в стороны, словно желал от них избавиться.
– Риш, спокойно! – немедленно повысил я голос, не позволяя совершить необдуманного действия. – Мы со всем разберёмся. Главное – выжили же!
Ноги новообретённой оболочки Риша задрожали, тело как-то неловко и грузно осело в грязное месиво под ногами. Я заметил оборванное движение Орша, как если бы он неосознанно дёрнулся на помощь, но остановил сам себя, едва осмыслив намерение.
Риз и Шох тоже рванулись, пробивая блокаду тел, в которые были заключены эдаити. Но, оказавшись рядом с Ришем, неловко застыли, топчась на месте и тоже не решаясь дотронуться. Всех нас останавливало выражение лица его оболочки. Вот ещё одна «новинка» нашей отныне материальной жизни – возможность определять настроение и состояние собрата по его… мимике. И она сейчас трактовалась однозначно – Риш был… зол.
– Я таким и останусь? Неполноценным? – глухо спросил он, не пытаясь встать, лишь подняв на меня взгляд. И в нём столь же отчётливо читалось: неполноценным даже на общем фоне всех нас, отныне ущербных в сравнении с прежними эдаити.
Орш тяжело вздохнул и, резко отвернувшись, отошёл в сторону.
– Возможно, это временно, а возможно, нет. Помимо тебя есть другие собратья, заточённые в женские оболочки. Когда получится разобраться, кто в них, пронаблюдать процесс их свыкания с телами – появится больше информации, – честно ответил я. Среди нас не принято скрывать правду – никто не принял бы подобного к себе снисхождения.
«Просто скажи ему, чтобы не вздумал сдаваться, – пришла надрывная мысль Орша, слышимая всем. – Риш, тот Риш, которого все мы знали, ничего не страшился. Его нельзя победить этим! Пусть он не позволит этой странной оболочке и даже проявившейся глухоте стать его слабостью. Пусть станет сильнее вопреки всему!»
«Сам и скажи, – потребовал я. Орш и Риш ещё с той, уже прошлой, жизни в мире эдаити всегда были поддержкой друг друга, собратьями, что слепо полагались один на другого. – Никто из нас не представляет, чем обернутся перемены в существовании. Надо быть готовыми ко всему. И перестать реагировать… остро».
Последнюю мысль я сопроводил предупреждающим взглядом в сторону нависших над Ришем Шоха и Риза, недовольно косящихся друг на друга.
«Хватит создавать проблемы! – уже хлёстко шикнул на них. – Это лишь начало, наша жизнь уже не будет прежней. Примите этот факт и сосредоточьтесь на том, что принесёт реальную пользу. Всем нам. И Ришу тоже. Побег мало что изменил. – Я обвёл взглядом застывших в неподвижности собратьев. Все сейчас прислушивались к моим словам. – Мы всё ещё не освоились окончательно в этом мире. Поэтому, сосредоточимся на том, чтобы стать сильнее, Орш прав. Что до потери самоконтроля… – Я снова перевёл взгляд на смутьянов. – Если вы продолжите в том же духе, то лишь поставите под угрозу всех нас. Это недопустимо и… – я задумался, принимая решение, – повлечёт наказание. Уясните!»
– Тро, – с тяжёлым сопением зашептал Игерь, напоминая мне, что моя добыча не единственная среди пленников сейчас находится в сознании. И слышит наш разговор. По крайней мере, словесную его часть. – Они ссорятся? Может, поубивают друг друга, наконец?
Штурман точно был в лучшей форме, чем моя добыча!
– Похоже… Но слышно плохо… По позам похоже на ссору… Да и мне плевать… – как-то непривычно сипло прошептала в ответ Троя. – Сдохну сейчас… жарко, а забрало поднять боюсь. Кто знает, зачем он его опять опустил?..
То, что пленники считали тихим шёпотом, переданным по голосовой связи между скафандрами, для чуткого слуха наших более совершенных оболочек было подобно громогласному крику. Каждый эдаити в этом мире отчётливо слышал малейший звук их переговоров.
«Все разговоры с использованием функций тела вести максимально тихо, – немедленно предупредил я, торопясь заняться Троей. – Шох, чуть позже донеси эту мысль и до Риша. И не топчитесь возле него! Используйте частоты, которые наши пленники почти не воспринимают. Не стоит им знать о нас много».
– У тебя температурный регулятор повреждён, – пыхтел Игерь одновременно с моим обращением к эдаити. – Тро, ты всё же сними шлем, пока сознание не потеряла. Эти… звери не подумают первую помощь оказать. Скорее наоборот – сожрут. Вон те двое стерегут, ни на шаг не отходят…
Раздражающий механик был живее всех живых! И у него, судя по всему, со скафандром был полный порядок! По крайней мере, перегрева, как у Трои, я не ощущал.
– Соберись и займись делом, – вслух, но едва слышно обратился к Ришу. – Наша цель – выбраться из болота. Не становись обузой.
Говорил быстро, уверенный, что сейчас все сосредоточатся на самом первоочередном, и устремился к своей добыче. Женщина продержалась до моего возвращения, но испытывать её организм на прочность дольше я не желал – понимал, что не выдержит. А потерять её был не готов.
– Хорошо, что их обучили вайли, а не языку какой-то конкретной расы, – продолжил возбуждённо шептать Игерь. – Мы хотя бы сможем узнать что-то полезное!
Неудержимый болтун! Даже такая встряска, как авария транспортника, не изменила его.
– Не знаю… – едва слышное бормотание женщины в ответ заставило меня напрячься. – Чем это по…
Кивнув Руху, позволяя ему отойти от пленников и заняться помощью начавшим переход через болото соплеменникам, я стремительным касанием снёс шлем с головы Игеря.
– А-а-а! – заорал штурман, дёрнувшись от испуга. Верно, решил, что «звери» уже пришли его есть. Но у меня насчёт механика были иные планы.
Один, два, три… Выждав и убедившись, что судорожные глотки местного воздуха не причинили вреда мужчине, я аккуратно стянул шлем и с головы Трои. Перехватив её податливое тело, устроил так, что голова женщины оказалась на моём плече. Одну ладонь приложил к её щеке, ощущая явственный жар. И попытался сделать то, что задумал ещё на пути к островку: заставил температуру своего тела измениться, существенно понизив её.
– Н-н-не надо. Не убив-в-вайте её… – запинаясь и в ужасе уставившись на меня, предположил худшее штурман.
– Сдвинешься с места – умрёшь, – я снизошёл я до лаконичного ответа, чувствуя, как волны прохлады от моей руки растекаются по телу Трои. – Откроешь рот когда не надо – умрёшь.
Поперхнувшись и немедленно умолкнув, мужчина впился в меня ненавидящим взглядом.
«Этого, – я мысленно указал на Игеря ближайшему собрату, – и второго пленника захватите. Надо перенести их тоже».
Другой мужчина по ощущениям всё ещё был без сознания. Впрочем, это и к лучшему – достаточно с нас болтовни суетливого механика.
– Ты? – Троя открыла глаза, уставившись на моё лицо. Я чувствовал, что температура её тела начала выравниваться, приближаясь к норме. – Вернулся?..
«Как и обещал», – поймал я проскользнувшую мысль своей добычи. А с ней и удивление, сменившее неверие.
Она во мне сомневалась? Я ощутил неудовольствие: предупреждал же – всегда буду возвращаться. Почему эта странная женщина не доверяет моим словам?
«Кин, ты останешься дожидаться тех, кто придёт за второй частью ресурсов? – отвлёк от размышлений вопрос Руха. – Первая группа уже добралась до середины болота. В ней идут Орш и Риш».
Я невольно кивнул, реакцией тела подтверждая услышанное. Хорошо. Орш направит всех к нужному месту, упредив столкновение с подавляющим влиянием хищного гиганта. Окинув взглядом небольшой островок, что стал нашим первым пристанищем в этом мире, уверенно откликнулся:
«Нет. Забираю свою добычу, смогу унести ещё что-то из оставленного и ухожу».
Пришла пора двигаться дальше – к новой цели эдаити, сумевших вырваться из смертельного плена.