Морган вошла в здание, где располагалось агентство «Расследования Шарпа». Оно занимало первый этаж двухэтажного дома на тихой улице в квартале от главной городской магистрали. Босс Ланса жил на втором этаже. А внизу квартиру с двумя спальнями переделали в офисное помещение. Морган снимала свободный кабинет. Хотя они относились к разным организациям, частные адвокаты часто прибегали к услугам детективных агентств. И в данном случае было удобно, что они располагались под одной крышей. К тому же аренда обходилась недорого. Морган только успела открыть свою практику, и с финансами у нее было туговато.
Их встретил отрывистый лай, а вскоре вылетела и сама Молния, белая с рыжими подпалинами дворняжка, которую недавно подобрал Шарп. Она представляла собой помесь бульдога непонятно с кем. Ее жилистое тело округлилось благодаря новому хозяину и регулярным приемам пищи.
В вестибюле их встретил Шарп.
– Клиента зовут Тим Кларк.
В свои пятьдесят три года Линкольн Шарп, отставной детектив полиции Скарлет-Фоллз, был крепким, хорошо сложенным мужчиной с коротко подстриженными волосами с явной проседью. После двадцати пяти лет службы и пяти лет управления собственным детективным агентством от проницательного взгляда Шарпа не ускользала ни одна деталь. Лаконичные, несколько хищные черты лица придавали ему суровый вид, однако внутри Шарп оставался совершеннейшим душкой.
– Кларк? – Морган присела, чтобы погладить собаку. – Знакомая фамилия.
– Еще бы, – ответил Шарп. – В прошлую пятницу пропала его жена. В новостях передавали.
– Да, точно, – вспомнила Морган. – Молодая мама, которая просто исчезла, как дым. А ее машину нашли в какой-то глуши.
Это дело не привлекло большого внимания, перестрелка с участием полиции, случившаяся на выходных, оттеснила исчезновение женщины с первых полос газет.
Морган и Ланс прошли вслед за Шарпом в кабинет, где их ждал Тим Кларк – молодой мужчина лет двадцати восьми, с неряшливыми каштановыми волосами до плеч и трехдневной щетиной. Застегнутая на все пуговицы рубашка казалась такой мятой, словно это был лист фольги, из которого скатали шарик, а потом снова разгладили.
Тим встал, чтобы пожать им руки.
– Спасибо, что согласились встретиться. Мне, конечно, следовало предварительно позвонить, но, честно говоря, мысли путаются.
Шарп сел за стол, а Ланс прислонился к стене.
Тим снова опустился в кресло. У его ног стояла детская переноска, в которой посапывал укутанный в синее одеяло малыш. Морган сразу поняла, что это мальчик.
– Сколько ему? – спросила она.
– Четыре месяца. – На глазах Тима выступили слезы. – Его зовут Уильям. Простите, мне пришлось взять его с собой. Дочка сейчас у соседки, а у Уилла колики, с ним никто не хочет оставаться.
– Ничего страшного, – заверила Морган. – У меня у самой трое детей.
Ребенок зашевелился, причмокивая, и Морган почувствовала, как ее сердце тает. Она опустилась на стул рядом с Тимом.
– Что мы можем сделать для вас, Тим? – спросила она.
– Я не совсем уверен, – начал Тим, покачивая ногой переноску. – В прошлую пятницу моя жена должна была встретиться с подругой за бокалом вина. Но до ресторана она так и не дошла.
Он запнулся.
– С тех пор ее никто не видел.
Морган слегка подалась вперед.
– Я очень сочувствую вам, но с какой целью вы здесь?
Его взгляд, устремленный на малыша, наполнился грустью.
– Потому что шериф больше времени тратит на то, чтобы навести справки обо мне, нежели на поиски моей жены.
Рука Тима сжалась в кулак. Он поднял глаза, и за всем бесконечным отчаянием во взгляде мелькнула вспышка гнева.
– Точно не знаю, как это объяснить, но в прошлом месяце я видел репортаж о вас, когда полиция арестовала не того человека. Вы тогда доказали, что они не правы. Мне нужна ваша помощь. Моя жена пропала пять дней назад, и полиция никогда не найдет ее, если не расширит список подозреваемых. Пока в нем один я. В прошлый раз за решетку попал невиновный. Я не могу позволить такому случиться. Я нужен детям.
У Морган возникло острое ощущение пустоты, будто из легких вышел весь воздух. Она понятия не имела, виновен ли Тим. Он был бы не первым мужчиной, убивающим свою жену и сообщающим о ее исчезновении.
Что, если шериф прав? Главная опасность работы частным адвокатом заключалась в том, что по ее вине на свободе могли оказаться настоящие преступники. Морган это прекрасно осознавала. Преступники обычно врут. На то они и преступники.
Семья Морган сажала негодяев за решетку. А не освобождала их. Но тот случай в прошлом месяце убедил ее в том, что она никогда не сядет в прокурорское кресло. Эти мосты были не просто сожжены, а испепелены. Но если ты работаешь частным адвокатом в маленьком городишке, сильно привередничать не приходится. Не будет клиентов – нечем будет оплачивать счета.
Ребенок в переноске захныкал.
Дневной свет, льющийся в окно, освещал отчетливые круги под глазами Тима. Все эти ночи он толком не спал. Морган хорошо помнила, как страдала от колик ее младшая дочка. Казалось, что это никогда не закончится, а ведь ей во всем помогал Джон. Бедняга Тим переживает все это в одиночку.
Ему определенно нужна ее помощь.
Каждый обвиняемый имеет право на хорошего адвоката, и ее задача – сделать все возможное, чтобы защитить своих клиентов. Надо верить в судебную систему.
Морган сложила руки на коленях.
– Значит, шериф официально не снял с вас подозрений?
– Не знаю. – Тим пожал плечами. – Он говорит, что проверяет и других подозреваемых, но я ему не верю. Похоже, у них нет никаких зацепок. Если бы они действительно прилагали усилия, если бы с самого начала проверили еще кого-нибудь кроме меня, возможно, моя жена уже была бы найдена.
Глаза у Тима заблестели. Он отвернулся и на секунду прикрыл их.
Морган сомневалась в том, что шериф на самом деле не рассматривал никого, кроме Тима, в качестве подозреваемого. Но супруг всегда подозревается в первую очередь. Печально, но факт: почти половина женщин, ставших жертвами домашнего насилия были убиты собственными мужьями или сожителями. После того как Челси не объявилась в течение критического периода от двадцати четырех до сорока восьми часов, любой полицейский, расследующий дело, должен был в первую очередь проверить Тима.
– Где вы были в пятницу вечером? – строго спросила Морган.
Однако Тим легко отразил удар:
– Дома с детьми.
– Кто-нибудь может это подтвердить?
– Мы с Беллой общались с родственниками по видеосвязи около половины девятого. Поговорили минут пятнадцать. А потом я был только с детьми.
– Сколько лет Белле?
– Три года.
Слишком мала, чтобы обеспечить алиби.
– Так вы мне поможете? – спросил Тим с надеждой в голосе.
Морган обменялась взглядами с Лансом и Шарпом. Они оба явно за. Посмотрела на малыша. Он так нуждается в своих родителях.
– Да.
Она тут же почувствовала уверенность в принятом решении. Лучше уж рискнуть и согласиться защищать, возможно, нечестного клиента, чем повернуться спиной к тому, кто нуждается в ее помощи.
– О, слава Богу! – Тим обмяк, как будто его внезапно покинули силы.
– А теперь расскажите нам, что случилось в пятницу вечером, – попросила Морган, указывая жестом на блокнот и ручку, которые ей тут же подал Шарп.
Тим повторил то, что уже говорил в начале встречи.
– С кем она собиралась встречаться? – спросила Морган.
– Со своей подругой, Фионой Вест, – ответил Тим. – Они дружат с того момента, как мы переехали сюда два года назад.
– Где они познакомились? – Морган все тщательно записывала.
– Вместе занимались йогой, – сказал Тим. – До рождения Уильяма Челси ходила на йогу два раза в неделю. «Йога Баланс». Рядом с банком на Второй улице.
Тим прерывисто вздохнул и продолжил.
– Когда она не вернулась домой вовремя, я позвонил ей. Она не ответила. Я отправил ей несколько сообщений. По-прежнему не получив ответа, я позвонил ее подруге. Фиона сказала, что Челси в ресторан не пришла, и она решила, что планы резко изменились, так уже было один раз, когда они планировали встречу. Я отследил место нахождения сотового Челси и таким образом нашел ее машину. Она оказалась припаркована на улице у железнодорожного вокзала в Грейс Холлоу. Я набрал 911 и в ожидании полиции ездил туда-сюда по той улице. Ничего подозрительного не заметил. Когда рассвело, я продолжил поиски.
Тим взглянул на сына, еле сдерживая слезы.
– К счастью, Уильям любит кататься на машине.
– Есть причина, по которой ваша жена могла отправиться в Грейс Холлоу или уехать на поезде еще куда-нибудь? – спросил Шарп.
– Нет. – Тим выглядел совершенно растерянным.
– Почему это дело ведет окружной шериф, а не полиция Скарлет-Фоллз? – поинтересовался Шарп.
– Я позвонил в службу спасения 911 из Грейс Холлоу, – объяснил Тим. – Ответил отдел шерифа.
В Грейс Холлоу не было своего полицейского участка. Местными преступлениями занимался напрямую окружной шериф. И обычно если он брался за какое-то дело, то он его и вел.
– Шериф Кинг говорит, что вообще не видит здесь состава преступления, – продолжал Тим. – Нет ничего противозаконного в том, что взрослый человек уезжает из дома. Поэтому я пришел к вам.
Ланс переменил положение тела.
– Отдел шерифа проверил ее телефон или компьютер?
– Да, – ответил Тим. – Они забрали и то, и другое. Но я успел посмотреть оба устройства и не нашел ничего подозрительного. Вряд ли в управлении шерифа найдутся более квалифицированные специалисты.
В тоне Тима скользило высокомерие.
– Они обязаны соблюсти протокол, – ответила Морган.
Тим явно недооценивал окружную судебную экспертизу. На самом деле там работали очень опытные специалисты.
– А чем именно вы занимаетесь, Тим? – поинтересовался Ланс.
– Я инженер – специалист по беспроводной связи. Работаю на фирме «Speed Net», которая на базе университета разрабатывает Wi-Fi нового поколения.
Ну, возможно, у Тима имеются основания свысока смотреть на технические возможности полиции.
– Наверное, интересно быть впереди планеты всей, – заметил Шарп.
– Ну да, – пожал плечами Тим. – Хотя и ответственность большая.
– Нам нужна контактная информация вашего работодателя, – сказал Ланс. – Хотим пообщаться с вашим начальством и коллегами.
– Вот, здесь вся информация.
Он достал из сумки папку и положил на стол.
– Сомневаюсь, что шериф отдаст вам сейчас электронные устройства Челси, – сказал Шарп. – Дело слишком серьезное. Я понимаю, что вы компьютерный эксперт, но мы бы хотели сами изучить историю звонков и сообщений вашей жены. Поверьте, я не сомневаюсь в том, что вы высококлассный специалист, но мы знаем, что именно искать.
– Я на все согласен, – ответил Тим. – Вся информация с ноутбука и телефона Челси копируется в облако каждые двадцать четыре часа, так что у меня есть доступ к ее компьютеру с моего.
– Отлично. Вы знаете, каким именно образом полиция досматривала то место, где вы нашли автомобиль жены? – спросил Ланс.
Тим фыркнул, не в силах справиться с эмоциями.
– Они обыскали окрестности. Объездили все улицы в радиусе пяти миль. Оповестили другие отделы полиции. Притащили на место собаку.
Шарп провел ладонью по коротким волосам.
– И что, собака ничего не нашла?
Тим покачал головой.
– Ничего.
– Вы знаете, чем шериф сейчас занимается? – спросил Шарп.
Тим покачал головой.
– Он меня особо не посвящает.
– Мы свяжемся с шерифом и спросим, как идет расследование, – заверила его Морган. – Вы не знаете, полиция допрашивала кого-нибудь из ваших соседей?
– Да, – ответил Тим. – Ко мне уже несколько человек заглянули, чтобы рассказать об этом.
На данный момент в США насчитывалось девяносто тысяч открытых дел по поводу исчезновения людей, однако пропажа взрослых часто уходила на второй план по сравнению с похищением детей, убийствами, грабежами и разбойными нападениями. Если нет прямых указаний на преступный след, дело Челси, скорее всего, поместят в долгий ящик.
– А вы проверили банковские карты на предмет покупки билета на поезд? – спросила Морган. – Ведь машина Челси была найдена прямо у вокзала.
– Да. Последняя операция по ее кредитке – покупка в продовольственном магазине в прошлый четверг, – продолжал Тим. – Полиция просмотрела записи с камер наблюдения на вокзале. Говорят, в тот вечер никто, даже отдаленно напоминающий Челси, на поезд не садился. Наличных она никогда с собой не носила. Если бы Челси захотела сесть на поезд, она бы купила билет через Интернет. Обычно мы так делаем.
«Если только она не хотела, чтобы кто-то узнал, куда она отправляется».
Вслух Морган этого не сказала. Слишком мало информации, чтобы строить догадки. Команда шерифа пошла стандартным путем, и их формальный подход ни на шаг не приблизил их к Челси. Теперь настала пора взяться за расследование со свежими силами – и мозгами. Морган совсем не хотелось, чтобы Тим провел следующие двадцать лет в тюрьме.
Она взглянула на Ланса. Лицо его казалось непроницаемой маской, но где-то на дне голубых глаз кипели эмоции. Отец Ланса пропал много лет назад, его так и не нашли, поэтому это расследование неминуемо должно было разбудить в бывшем полицейском неприятные воспоминания.
Тим выложил на стол стопку бумаг.
– Я принес копии всего, что у меня попросила полиция: телефонные записи, список родственников и друзей, контакты наших работодателей, выписки из банка и по кредитным картам, информация об аккаунтах в социальных сетях. Я скопировал все это, перед тем как отдать полиции.
Малыш снова заворочался в переноске. Его хныканье быстро переросло в громкий крик.
– Простите. – Тим достал из сумки с детскими вещами бутылочку, расстегнул ремни переноски и, взяв сына на руки, начал кормить. – Как же я ему благодарен, что он всё-таки согласился на бутылочку. Первые два дня после исчезновения Челси были настоящим кошмаром. Я думал, он умрет от голода.
Ребенок жадно глотал смесь. Тим откинулся на спинку стула, и у Морган сжалось сердце.
Шарп взял папку и открыл ее. Полистал бумаги.
– У Челси были проблемы с алкоголем или наркотиками?
– Нет, – ответил Тим. – Она даже бокала вина не выпила с того момента, как забеременела Уильямом. Прошлая пятница должна была стать первой. Она сильнее меня. Бегает почти каждое утро. Любит долгие прогулки. Мы вообще в этом смысле скучная пара.
Шарп что-то отметил в блокноте.
– Как давно вы с Челси вместе?
– Пять лет, – ответил Тим. – Мы познакомились на последнем курсе колледжа в Колорадо.
– Почему вы переехали в Нью-Йорк? – спросил Шарп.
– Мне предложили работу в «Speed Net». Немного рискованно вот так переезжать, но у фирмы огромный потенциал. Мне предложили более чем достойную зарплату. Тогда у нас была только Белла. – Взгляд Тима упал на малыша. – Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, как тяжело нам было оставить семью Челси.
Несколько секунд Морган с умилением и сочувствием смотрела на ребенка. Потом попросила:
– Расскажите мне о семье Челси. Случаются ли там конфликты?
– Насколько я знаю, нет. Челси – единственный ребенок в семье. Ее отец – мануальный терапевт. Мама – учитель.
– А ваша семья тоже живет в Колорадо? – спросила Морган.
– Да, но я был рад от них уехать. – Тим поджал губы и выпятил челюсть. – Мои родители пьют и употребляют наркотики. Отец отсидел за квартирную кражу, мама прямо у нас на кухне продавала героин, а брат, когда я уезжал из родного штата, отбывал срок за вооруженное ограбление. Я не хочу, чтобы такая родня приближалась к моей жене и детям. Так что в этом смысле даже хорошо, что мы переехали на запад. Иначе они бы постоянно к нам таскались и просили денег. С тех пор, как мы сюда переехали, я перестал с ними общаться. Но я назван в честь отца, поэтому наши данные постоянно пересекаются.
Морган отметила для себя, что надо бы разузнать, по-прежнему ли семья Тима живет в Колорадо. Кто знает, какие криминальные схемы придут в голову трем уголовникам, нуждающимся в деньгах? Особенно если они затаили обиду на родственника, который пошел совсем другой и, надо сказать, успешной дорогой.
– Фотография жены у вас с собой? – спросил Шарп.
– Да. – Осторожно переложив ребенка, Тим дотянулся до сумки с подгузниками и достал оттуда фото. – Вот, это Челси.
Слегка дрожащей рукой Тим протянул снимок Шарпу. Тот, нахмурившись, принялся рассматривать фотографию.
Тим откинул волосы со лба. Затем обеими руками сильно надавил на затылок, как будто для того, чтобы голова не развалилась на части.
Шарп передал фотографию Морган. Со снимка на нее смотрела симпатичная молодая женщина с длинными светлыми волосами, красивой улыбкой и большими голубыми глазами, цветущая и пышущая здоровьем. На фотографии она стояла на вершине горы, на фоне ярко-синего неба и горных хребтов, возвышающихся вдали.
– Этот снимок я сделал в прошлом году, когда мы поднимались на Катскилл[1].
Морган протянула фотографию Лансу. Тот осторожно взял ее двумя пальцами и начал внимательно рассматривать.
– Что вы можете сказать о психическом состоянии Челси после рождения сына? – Морган вдруг вспомнила сумбур, возникший в ее жизни сразу после того, как на свет появился третий ребенок. Были дни, когда она действовала как зомби, на чистом автопилоте. – Вы не замечали каких-нибудь признаков послеродовой депрессии?
Тим вздохнул.
– Она плохо переносила недостаток сна. Я бы не назвал ее состояние депрессией, но она явно чувствовала себя выбитой из колеи. Мы оба знаем, что колики у Уильяма – временное явление, но в некоторые ночи казалось, что это никогда не закончится.
Итак, Челси Кларк была физически здоровой, но психически ослабленной женщиной, которая, как могла, боролась с трудными обстоятельствами.
Пока в один прекрасный день не растворилась в воздухе.
Младшая дочка Морган был еще совсем младенцем, когда ее мужа убили в Ираке. Софи не помнила своего отца. Средняя дочь припоминала его с трудом, и даже старшая, которой теперь исполнилось шесть, каждый день подолгу смотрела на фотографию Джона, боясь со временем забыть своего папочку. Неужели дети Тима тоже обречены на такую судьбу?
Морган просто обязана ему помочь.