Англия. Дом родной. Я настолько редко бываю дома, что в каждый мой приезд отправляюсь на прогулку по своим любимым местам. Там столько похоронено воспоминаний. И счастливых. И грустных.
Примерно раз в сто лет я наведываюсь в гости в свои самые потаенные воспоминания. Наверно, вас смутила такая цифра, она кажется нереальной, но это правда. Тогда, возможно, у вас возникает такой вопрос, кто же я. Так и быть, не буду долго томить, отвечу. Я вампир. Да и еще с огромным стажем. Я родилась в 1525 году в Лондоне. Хорошие были времена. В 17 лет я вышла замуж за богатого купца, и после свадьбы мы переехали в Шотландию, в Эдинбург. Через год я родила ему дочку Анну, а еще через два – сына Мэтью. А потом я встретила его. Он был умен, красив, обаятелен. Его звали Аларик. Я влюбилась в него, забыв о муже, о детях, о чести и уважении. Каждую ночь я проводила с ним. И вот однажды мой муж проследил за мной, и на пороге гостиницы он расстрелял нас обоих. Но Аларик не обратил на это никакого внимания, он просто поднял меня, истекавшую кровью девушку, на руки и убежал в лес. Больше я ничего не помню.
Я проснулась возле большого дерева, в лесу, примерно в десяти километрах от города, вся в крови, и одна. Долго бродила меж деревьев пока не набрела на лесную дорогу. Тогда я услышала скрип старой кибитки, и цоканье лошадиных копыт. Подъехав ближе ко мне, оттуда вышел мужчина лет таки пятидесяти и предложил подвезти меня до города. Нет, конечно, без возгласов не обошлось, но я рассказала ему такую нелепую историю, что я каталась на лошади вместе со своим отцом, а потом моя кобыла вздрогнула и понеслась, куда глаза ее глядят, а позже сбросила меня и ускакала. А папа просто не успел догнать нас, и я потерялась. Но как только он пригласил меня к себе в кибитку, он совершил самую ужасную в своей жизни ошибку.
Я убила его.
Жажда крови была так неукротима, она затмевала все мои другие чувства. Я просто не устояла. Не сдержалась. Не смогла. Не захотела.
Тогда я почувствовала всю прелесть такой жизни. Все изменилось. Все чувства просто зашкаливали. Зрение стало более четким, ясным. Моим глазам теперь никакая тьма не была страшна. Моей силе не было равной. Я могла вытаскивать огромные дубы из земли без особого труда. Скорость моя увеличилась в сотни, в тысячи раз.
Тогда я нашла небольшое поселение рядом с городом, там всего–то жило пять–шесть человек, и убила там всех. Я обрушила на тех маленьких людишек столько ярости, столько боли, столько жажды! А потом ушла в город, оставив за собой огромную груду пепла.
Я остановилась в заброшенном доме, куда никто не ходил. Солнце палило яркое, и выйти на свет мне было просто нельзя, все бы заметили мои изменения. Но мой обострившийся слух меня не подводил. Я узнала, что меня официально объявили мертвой, точнее сказать «трагически погибшей от рук злой нечисти». Также я узнала, что это нечисть – Аларик был повешен, а потом сожжен на костре. Я до сих пор не понимаю, почему он тогда не сбежал, ведь это было ему под силу. После этих новостей я ушла в «свободное плавание», приучая жить себя среди людей. Конечно, вы подумали, что я бросила своих детей, забыла о них. Но это не так. Я каждый год приходила на их дни рождения, дарила подарки, но никогда не заговаривала с ними. Приходила ночью, клала подарок на тумбочку, целовала в лобик и испарялась. Когда они повзрослели, то разъехались кто – куда. Я очень долго их искала, почти 5 лет, а потом нашла Анну. Через людей, всяческими внушениями, я пыталась узнать, где мой младший сын, но никто так и не дал мне вразумительного ответа. Тогда я решила встретиться с дочерью лично.
Я приехала в город под видом молодой жены крупного политика и остановилась неподалеку от места проживания ее семьи. Там я пробыла несколько месяцев. Но именно за эти несколько месяцев я очень многое узнала о своей семье и подружилась с семьей своей дочери. Хоть мне и было под сорок годков, но внешне я выглядела как тогда после смерти. Я не постарела ни на год. Молодая девушка с длинными светлыми волосами, выразительными зелеными глазами, среднего роста, худенькая привлекла огромное внимание общественности. Это было через, чур, неудобно, так как это не позволяло задержаться мне здесь надолго. Но именно за эти несколько месяцев Анна, считая меня своей близкой подругой, поведала мне о своем прошлом.
Это была тихая дальняя комната в ее доме. Мы расположились поудобнее и начали пить чай. Я почти каждый вечер проводила у них, кроме тех, когда солнце садилось за горизонт поздно.
– Вивьен, можно я задам вам вопрос?
– Зачем же ты спрашиваешь, Анна?! Конечно можно!
– Вы очень мало о себе рассказываете. Откуда вы родом?
– Я родилась в Лондоне, в семье небогатого помещика.
– Но как вы тогда встретились со своим мужем?
– У старых друзей папа был бал. А поскольку я единственная дочь в семье, меня взяли на этот бал. Да лет мне было уже восемнадцать.
– Как интересно! А вы навещаете своих родителей?
– Безусловно, Анна. Только папа больше нет с нами. Он умер год назад.
– Ой, простите меня, Вивьен.
– Ничего, Анна. Я очень люблю своих родителей. А вы навещаете своих родителей?
– Каждый месяц мы видимся с моим отцом.
– А мама?
– Мама умерла, когда мы с братом были еще маленькие. Но знаете, мне кажется, что она жива.
– Почему же вам так кажется, Анна?
– В каждый день рождения нам с братом приходили подарки. Представляете, утром вы просыпаетесь, а у вас на тумбочке маленький сверток. Поначалу папа отбирал у нас эти свертки, а потом мы стали старше и умнее. Мы с братом просыпались специально чуть раньше, прятали свои свертки и опять ложились в кровать. Подарки были разные, они менялись в зависимости от нашего возраста, но лишь одно оставалось неизменным. Это записка «Люблю. Целую. Ваша Ви.»
– Ви?
– Да. Мою маму звали Вивьен, как и вас. Папа несколько раз описывал нам ее. Светлые волнистые волосы, зеленые глаза. По описанию, вы похожи на нее. Знаете, я бы очень хотела увидеть ее сейчас.
Анна всхлипнула. А мне захотелось ее обнять, сказать, что я здесь, я твоя мама. Но я удержалась. Ведь если я скажу, я подвергну ее немыслимой опасности. А я этого не хочу.
– А где сейчас ваш брат Мэтью?
– Мэтью? Мэтью погиб не так давно. Откуда вы знаете, что его так зовут?
–Ммм, вы сами говорили, Анна. Как он погиб?
– Мэтью погиб на войне. Год назад.
– ООО, Анна! Мне очень жаль!
– Я его очень сильно любила. И Герберт, мой муж, хорошо относился к нему. Нам его не хватает.
– Я понимаю, Анна.
Потом я прожила в том городе чуть – более недели и уехала. Через месяц я решила поговорить со своим мужем. Я знала, что он живет в том же доме, в котором когда-то жила и я. Мой визит «слегка шокировал» его, но я позаботилась обо всем.
Я выбрала дождливый день, и после обеда явилась в дом. Прислугу я всю «заворожила» (Сделала так, что для них я стала самой обычной девушкой, о которой они сразу после моего ухода забудут раз и навсегда). Так что проблем не было.
Я сидела на диванчике в гостиной и тихо пила чай, ожидав своего мужа.
– Господин, к вам пришли.
– Кто?
–Мисс Бофорт.
– Бофорт?
– Мисс Вивьен Бофорт.
Я услышала, как его сердце увеличило удары, и невольно улыбнулась.
– Где она?
– В гостиной, господин.
– Иди, принеси нам чаю, Андрэа.
Я слышала, как он идет, а сердцебиение увеличивается. Диванчик, на котором я устроилась, стоял спинкой к двери, через которую Генрих (мой муж) вошел. Я сидела к нему спиной. На мне было золотисто–зеленое платье, которое идеально подходило к цвету моих глаз и одновременно к слегка забранным вьющимся волосам. Он остановился сразу же, как переступил порог.
– Здравствуй, Генрих. – Не поворачиваясь, сказала я.
– Вивьен?! —Дыхание стало не ровным. Все его тело напряглось.
– Неужели ты не узнал свою жену, Генрих?
– Это невозможно! Невозможно! Он же тебя убил! Ты мертва! МЕРТВА!
Я подлетела к нему в один миг и приложила свой палец к его губам.
– А он ли убил меня? Вспомни! Я и Аларик стояли на крыльце гостиницы, где он остановился, а ты проследил за мной. И увидев нас вместе, расстрелял! Разве не так?!
– Так! И что теперь?! Ты пришла мстить?!
– Нет, я пришла поговорить.
– Зачем? Что тебе нужно? Как ты выжила?
– Я хочу знать правду. Всю. Я хочу знать, как жили мои дети. И где они сейчас.
– Ладно, я тебе расскажу. Но ответь мне на один вопрос. Как ты выжила?
– Кто тебе сказал, что я выжила?!
– Но как тогда?! Кто ты теперь?!
– Во мне была кровь Аларика, когда ты убил меня.
– Кто ты теперь?!
–Вампир. И знаешь, я рада, что все так получилось, Генрих.
– Чему ты рада?! Что ты теперь убийца?! Монстр?! Чудовище адское?!
– Единственный монстр в этом доме – это ты!
– Не смей разговаривать со мной в таком тоне, Вивьен!
– А то что?! Возьмешь свой нож и заколешь меня?! Убьешь, как тогда?!
Тут он не сдержался и ударил меня по щеке. И это было зря! Мои глаза почернели, в горле проснулась жажда крови и мести. С каждой секундой она нарастала. Сдержать ее у меня уже не хватало сил. Клыки начали резать десны. А желание все возрастало, пока не достигло пика, вершины. Тогда я повернулась к нему.
– Это было зря!
Я бросилась на него со скоростью молнии. Сначала он что–то пищал, а потом затих и только тогда мой разум начал возвращаться ко мне. Я отпустила его, и он рухнул на кресло, еле дыша, я же упорхнула в другой конец комнаты, вытирая кровь платком.
– За что?
– За все «хорошее»! Теперь ты понял в кого ты меня превратил.
– Я не хотел…
– Но сделал.
– Что тебе нужно?
– Мне? Мне нужно чтобы ты рассказал все о жизни моих детей. Где они? Как живут сейчас? С кем? Я хочу знать все!
–Хорошо, только присядь, – он выдержал паузу, чтобы я присела, и продолжил, – Анну в восемнадцать лет я выдал замуж за помещика, а через год у них родился сын Вильгельм. Они каждый месяц приезжают ко мне погостить на два дня. Анна стала очень красивой женщиной и хорошей хозяйкой. Она очень похожа на тебя. Ее муж Герберт Уолдорф любезен со мной и очень сильно любит Анну. Они планируют отдать Вильгельма в специализированную школу по истечении 7 лет, а потом переведут его на военное обучение. Герберт хочет, чтобы его сын стал офицером.
– А Мэтью?
–Мэтью? Мэтью погиб, когда ему было девятнадцать. Он планировал вернуться после войны и жениться на девушке из Лондона. Кажется, ее зовут Кассандра.
– Кассандра? Кассандра Хейл?
– Да. Кассандра Мари Хейл. А что?
– Мари Дарси Хейл была моей лучшей подругой, когда я жила в Лондоне. Ты ее видел?
– Кого? Кассандру? Да, видел один раз. Очень красивая девушка. Знаешь, с ее родителями я больше общался, с Мари и Фредериком Хейл.
– А где они сейчас живут?
– В Лондоне, в поместье отца Фредерика. Подожди, неужели ты хочешь наведаться к ним?
– Ты мне запретишь?!
– Не надо, Вивьен. Умоляю, не надо. Они думают, что ты умерла.
– А я умерла, как в свое время и они.
– Что?
– Да, да, Генрих. Ох, мне уже пора. Дай взглянуть на рану.
– Зачем?
– Надо. О, неплохо я тебя «поцарапала». Но ничего. Это не смертельно. Прощай, Генрих. Живи спокойно. Ах да, если кто–нибудь узнает о нас, мы убьем всех. И тебя – первым. Прощай.
– Можно два вопроса тебе задать?
– Хорошо, только быстро. Я тороплюсь.
– Зачем ты присылала моим детям подарки?
– Ты забыл, но они и мои дети.
– Хорошо. Вивьен. Когда ты выходила за меня замуж, ты любила меня?
– Честно?! Никогда! Прощай!
Я вышла на улицу с гордо поднятой головой и села в карету. Я слышала, как его прислуга принесла чай в комнату, потом ее крик и удар обо что–то (видимо он ее толкнул), слышала, как он выбежал на улицу и смотрел мне вслед, восстанавливая свое дыхание.
Я долго думала о том, что сказал мне мой муж. Мне не верилось, что мой сын погиб, особенно когда он познакомился с семьей Хейл, моими давними друзьями и помощниками. Ведь именно они приютили меня после обращения, и именно они учили меня контролировать жажду. Я жила с ними тогда целый год, а потом немного путешествовала по Европе. Я надеялась на то, что пройдет десятилетие и обо мне забудут. Надеялась на то, что, выйдя на улицу, меня не узнают люди и тогда вернуться на родину, понаблюдать за семьей, за детьми. Каждый раз, когда я срывалась, я хотела вернуться. Каждый год. Каждый месяц. Каждый день. Но что–то всегда удерживало, не пускало. И вот мои планы осуществились. В некотором роде. Я собиралась ехать к своим друзьям. Пора было их навестить. Да и что–то тянуло меня туда, какие–то неведомые силы. Следующей остановкой был Лондон, поместье семьи Хейл.
– О вашем приезде доложить, мисс Бофорт? – спросил меня кучер, когда я дала координаты дальнейшего моего путешествия.
– Нет–нет, не надо, Гарольд. Я хочу появиться эффектно и неожиданно. И, Гарольд, вы случайно не знаете такую дорогу, где часто встречаются провинции, маленькие деревни?
– Да, мисс Бофорт, но по ней долго добираться до Лондона.
– Ничего, я не тороплюсь.
– Хорошо, мисс Бофорт.
– Спасибо, Гарольд.
В Лондоне я появилась несколько дней спустя, вечером, когда солнца уже не было. Мы подъехали к самому крыльцу дома. Меня никто не встречал, даже когда я вошла в дом (меня пригласили в самый первый год пребывания здесь). Было очень тихо, но свет горел везде. Я прошла в просторную гостиную, где с момента моего проживания ничего не изменилось и тут все началось. Одна за другой они мелькали по периметру. Тени было три, и одна остановилась позади меня. Я с ухмылкой на лице медленно обернулась.
– Вивьен!
– О боже, Мари, как я рада тебя видеть. – И мы крепко обнялись. И сразу же за спиной я услышала еще один знакомый голос.
– А меня так обнимешь?
– Фредди! Конечно же, обниму. Может даже еще крепче!
– О, осторожно! А то от меня даже пыли не останется.
– Очень смешно, Фредди! – и когда я обняла его и сказала, что я не представляла себе, как по ним соскучилась, потом за спиной раздался еще один знакомый женский голосок.
– Добрый вечер, мисс Вивьен.
– Добрый вечер, Кассандра. И сколько раз я тебя просила называть меня просто Вивьен?! Ты же знаешь, что я теперь не мисс и не мадам?!
– Конечно, знаю, Вивьен. Но иногда надо соблюдать правила приличия.
– Только не со мной! Подойди ко мне, дай я тебя обниму. – И когда я обнимала ее, я заметила мужчину, скрывавшегося в тени. Я немного втянула в себя воздуха ожидая почувствовать запах человека, но этого не произошло. Тогда я обратилась к Мари.
– Мари, прости меня за не скромный вопрос, но кто тот мужчина? – В ответ она лишь загадочно улыбнулась мне, и, обернувшись к нему, кивнула. Тогда я услышала до боли знакомый голос, от которого меня просто парализовало на несколько секунд.
– Здравствуй, мама.
Я не хочу вспоминать то, что было потом. Это больно! Но могу сказать, что ровно через неделю в дом ворвались какие–то люди и убили их всех. Кроме меня. Я видела, как моему сыну Мэтью вонзили осиновый кол прямо в сердце. Мари еле удержала тогда меня. И быстро написав что-то на клочке бумаги, вложила ее мне в руку и сказала отдать ее некой девушке по имени Перл, сказала, что я найду ее в гостинице на другом конце города, и что она поможет мне. Последними словами ее были: «Беги, Ви, беги!» Несколько человек отправилось сразу в мою сторону, но скорость и знание этого дома меня не подвили. Я «упорхнула» до того момента, как они вошли в комнату.
Мне хотелось вернуться и разорвать всех тех людишек на мелкие кусочки за своих друзей и сына, но я пересилила себя и отправилась на другой конец Лондона искать ту гостиницу, где жила девушка, которая могла мне помочь. Хотя я не верила в то, что тогда мне вообще кто–либо мог помочь. Но я ошибалась. Я с легкостью отыскала ту девушку Перл и отдала ей записку. Взглянув на нее, она начала говорить.
– Вы должно быть мисс Бофорт?!
– Тише, – зашипела на нее я, – да, это я. Только прошу, называй меня Вивьен.
– Мисс Вивьен?! – я лишь кивнула в ответ. – Вам надобно успокоиться и переодеться. Следуйте за мной. – Я поспешила за девушкой. Она была очаровательна. Вокруг нее была какая–то магия, которая успокаивала и позволяла трезво мыслить.
Вскоре я узнала, что она тогда стала моей служанкой, которая знала мою тайну. Чуть позже она поведала мне о своей тайне.
Она была ведьмой. За любое колдовство ее могли повесить, если бы узнали. Она принесла мне клятву, которая обрекала даже будущих ее детей и родственников (по прямой линии) служить мне верой и правдой. Я долго не хотела принимать эту клятву, но потом она убедила меня.
Чуть позже мы стали с ней подругами, очень близкими подругами. Она помогала мне жить. Она научила меня многому и многими дарами я была одарена с ее стороны. Один из ее даров служит мне до сих пор. Это маленькое серебристое колечко с маленьким лазуритом. Я и не подозревала что это за кольцо. Это было кольцо – защита. Именно после того как я одела его, я впервые за двадцать лет увидела солнце. Нет, солнце меня не убивало, оно заставляло переливаться мою кожу как радугу, и за этими огоньками я часто не могла разглядеть солнышко. И потом, оно не позволяло мне выйти на улицу днем. Меня бы все увидели, а это было недопустимо.
Она научила меня не убивать ради жажды. Для этого мне надо было научиться себя контролировать, сдерживать. А потом и внушать. На все обучение ушло пять лет. Только тогда я смогла себя контролировать, но на это уходили все мои силы. Но с каждым годом я совершенствовалась и за пару десятилетий до Второй мировой войны я научилась контролировать себя так, что могла более или менее удержаться при виде крови и не показать виду, что она меня волнует больше чем обычного человека.