Меня крайне сложно чем-то удивить… Я – дочь обеспеченных родителей, да и сама скопила неплохое состояние. У меня нет семьи, так что особо тратить деньги некуда. Для жизни есть все необходимое. Живу интересной работой и увлечениями.
Однажды Петухов удивил меня своим безумным поведением на дороге, нет ввёл в конкретный шок. Пришлось воспользоваться ингалятором. Что я делаю редко. В основном в моменты простуды. С паническими атаками справлялась и без баллончика от астмы.
Сегодня он поразил меня оригинальным нанесением портрета девушки, очень похожей на меня, на стене соседнего 9-этажного здания. Все утро любуюсь из окна на это произведение искусства. Широкими мазками создана точная копия меня. И фото выбрано удачное, с аватарки соцсетей.
Мое самолюбование резко прекращается, когда Эдуард Николаевич звонит лично и предупреждает о выезде с ним. Через пятнадцать минут нужно быть возле служебного автомобиля. Интересно, что за повестка рабочей встречи?
Босс выходит из здания как всегда уверенной походкой. Сильный и мощный, ходячий тестостерон. Хорошо, что он меня не волнует как мужчина, от такого можно было бы сойти с ума. Стильный и брутальный. Настоящий мачо. Знаю, что многим девушкам из офиса он безумно нравится и они не думая запрыгнули бы к нему в постель, но он не проявляет ни к кому интереса. Как-то странно. Семьи нет, на гея не похож. Меня это не напрягает, даже, несмотря на то, что сижу с ним на одном сиденье. Готова была разместиться впереди рядом с водителем, как положено в других организациях, но Эдуард Николаевич сразу обозначил мое место – сзади, рядом с ним. Дескать, ему неудобно так общаться…
Полдороги проводим в тишине, каждый занимаемся своими делами. Я просматриваю комментарии в социальных сетях после последних публикаций, босс изучает документы. Периодически ведет деловые переговоры по телефону.
– Анжелика, цель сегодняшнего выездного совещания… – вдруг объявляет босс, не отрываясь от бумаг, – обсуждение проекта нового сквера в рамках инициативного бюджетирования. Наша компания в очередной раз выступит генеральным подрядчиком при благоустройстве объекта. Рядовая встреча с заказчиком работ, непосредственным подрядчиком и инвестором на месте. Скажу откровенно, последняя персона мне не по нраву, но это бизнес, – Эдуард Николаевич шумно вздыхает и после значительной паузы поворачивается ко мне, серьезным голосом добавляет, – и это деньги.
– Хорошо. О проекте уже можно заявить? – оторвавшись от сотового, поднимаю голову на него. Прядь волос падает на глаза, я ее быстро поправляю, чем привлекаю его внимание. Он следит глазами за моими руками.
– Нет. Пока нельзя. Контракт еще не подписан. Подрядчик раньше времени не зайдет, сумма штрафа не маленькая.
– Тогда зачем я здесь, на этой встрече? Если заявлять о проекте пока не планируем, – вопросительно смотрю на него. Он отворачивается к окну. Долго отмалчивается.
– Анжел, ты же умная девушка… – снова возвращает усталый взгляд на меня, – а простых выводов сделать не можешь… Тебя захотел инвестор.
– В смысле, кто он? – всматриваюсь в его глаза и невольно опускаю взгляд на губы, на что он ехидно улыбается и снова молчит. Босс снимает блокировку с экрана телефона и показывает мне фотографию стены здания с моим изображением. Он уже знает… Мне становится реально плохо. Гаражник и здесь подобрался ближе некуда, успел похвастаться!
– Не понимаю, правда… – закрываю ладонями лицо, которое горит от возмущения. Холодные руки прекрасно охлаждают щеки.
– У него на тебя грандиозные планы, так он говорит… Будет сотрудничать с моей компанией только в присутствии тебя. Это обязательное условие Петухова, – сказав почти шёпотом, Эдуард Николаевич вновь погружается в изучение документов. Я молчу, мне необходимо подумать. Разговаривать и обсуждать что-либо еще абсолютно не хочется, мне плохо и противно. Никогда не была ни чьей игрушкой в руках или не спала из-за денег, всегда самостоятельно принимала решения: где и с кем мне работать и трахаться. А тут не до выбора. Дичь!
– Зачем Вы меня подставляете, ради денег? – уставившись в окно, смотрю на мелькающие пейзажи. В стекло бьет небольшой дождь, словно плачет обо мне. Сопереживает.
– Ты ничем не рискуешь, поверь! И терять тебе нечего. Я буду рядом, чтобы защитить… Я бы не вмешивался, но здесь случай другой, – спокойно отвечает, глазом не моргнув. Понятно, для него стандартная ситуация, когда деньги решают все. А я подставляю свою попу, – Анжел, пойми правильно, Петухов нужен нам для дальнейшего сотрудничества. С ним мы еще много проектов запустим. Он – денежный мешок. Поэтому приходится подстраиваться, играть по его правилам… Безусловно, я могу вмешаться в его игру и предложить свои условия, но пока не вижу в этом смысла. – Пожимает плечами. Резко переводит взгляд на меня, задумывается о своем и добавляет: – Игра неожиданно может наскучить, ведь так?
– Наверно. Но я не хочу играть в эти игры. Просто хочу жить и работать как прежде. Меня раздражают его хамские манеры поведения. Он – безумец и беспредельщик. Я боюсь его внезапных фантазий и необузданных порывов, – от возмущения не замечаю, как начинаю жестикулировать руками, привлекая внимание босса. – То он дарит охапки роз на работе, то творит произвол на дороге, преграждая путь, то разрисовывает стены зданий… я не знаю, что он задумает завтра.
– Что за произвол на дороге? – удивление появляется на лице Эдуарда Николаевича. – Я не в курсе.