Дедушка говорит, что душа у меня крестьянская, – и это правда. Почти все свои тринадцать лет я прожила в Бибэнксе, штат Кентукки – а это просто горстка домов, разбросанных по зелёной луговине на берегу Огайо. Примерно год назад папа выдрал меня с корнем, как сорняк, и забрал со всеми пожитками (а вот это неправда: он не забрал ни орех, ни иву, ни клён, ни сеновал или заводь для купания – всё, что было здесь моим) в машину, на которой мы проехали триста миль прямо на север и остановились у дома в городе Юклид, штат Огайо.
– Без деревьев? – спросила я. – Это здесь мы будем жить?
– Нет, – ответил отец. – Это дом Маргарет.
Передняя дверь отворилась, и в проёме показалась леди с растрёпанными рыжими волосами. Я в тоске оглянулась. Дома по всей улице сбились в тесный ряд, как куры на насесте. Перед каждым домом имелась крошечная лужайка. Между лужайками и серой дорогой была проложена серая пешеходная тропинка.
– А где амбар? – спросила я. – Река? Заводь для купания?
– Ох, Сэл! – ответил отец. – Перестань. Это Маргарет, – и он махнул рукой в сторону леди на крыльце.
– Нам надо вернуться. Я кое-что забыла. Тем временем леди с растрёпанными рыжими волосами широко распахнула дверь и вышла на крыльцо.
– У меня в спальне, – продолжала я, – под половицей. Я там спрятала кое-что, и я должна всё забрать.
– Не дуйся. Ступай и познакомься с Маргарет.
Но я не хотела знакомиться с Маргарет. Я стояла у машины и оглядывалась, и вот тогда-то я и заметила лицо, прижатое к оконному стеклу на втором этаже соседнего дома. Это было круглое девичье лицо, и оно явно выражало испуг. Тогда я ещё не знала, что увидала лицо Фиби Уинтерботтом, девочки с чрезвычайно развитым воображением, моей будущей подруги и той, вокруг которой постоянно творились очень странные дела.
В недалёком прошлом, трясясь на протяжении шести дней в салоне автомобиля со своими бабушкой и дедушкой, я рассказала им историю Фиби, и едва я закрыла рот – или ещё во время самого рассказа, – то поняла, что эта история – как штукатурка на стенах нашего старого дома в Бибэнксе, штат Кентукки.
Папа принялся обдирать штукатурку со стен в гостиной дома в Бибэнксе почти сразу после того, как мама ушла от нас одним апрельским утром. Наш дом был старинным фермерским домом, который мои родители пытались восстановить своими силами, комната за комнатой. Каждую ночь, не в силах просто сидеть и ждать известий от мамы, папа начинал обдирать эту стену.
Вот и в ту ночь, когда известия наконец пришли – что она не вернётся, – он долбил и долбил стену молотком и зубилом. В два часа утра он вошёл ко мне в комнату. Я не спала. Он повёл меня вниз и показал свою находку. За оштукатуренной стеной оказался камин из кирпичей.
Вот почему история Фиби напомнила мне эту фальшивую стену со спрятанным за ней камином: под историей Фиби была скрыта ещё одна история. Моя.