Информация никак не хотела укладываться в искалеченной психозом и таблетками голове. Нервы окончательно дали сбой, неготовые больше к встряскам. Тело стало ватным, взгляд отупелым – сосуд опустошен. Сельма больше не могла протестовать, не могла бежать или сопротивляться. Это стало точкой невозврата. Осознавать абсурд ситуации больше не было возможным.
Ведунья сидела напротив, сохраняя свой прежний безобразный облик. Сморщенная рука держалась за свою трость, а хриплый голос был почти дружелюбным.
– Здесь обитают не только провинившиеся жители. Ведьмы, не находя больше магических сил в реальной жизни, терпящие гонения инквизиции, нашли город Темного Властелина прекрасным убежищем. Здесь мы не терпим лишения. Лишь по окончанию цикла должны слушать эти отвратительные вопли в ожидании, что рано или поздно это закончится. Крики спать не дают. Мы не любим конец цикла. Особенно зная, что Он позволяет перед этим поиздеваться горожанам над нашей сестрой. Но это её сделка. Темный Властелин велик. Пойти против него – пойти против Вселенной.
– Но при чём тут я?.. Зачем я ему? Ведь я не Иоханна…
От прежней Сельмы не осталось ничего. Сломленная, безвольная, опустошенная – кукла, пустышка. Сейчас она способна была только слушать. Ни на что большее не годилась.
– Ты забыла, милочка, что сильнее жажды мести, которая осуществляется в конце каждого цикла, Некромант жаждет вернуть потерянное. Ты – её потомок. Дар передается в роду бессистемно, выборочно. Не думай, ты не первая, кому этот дар достался, и, следовательно, не первая из своего рода, кто побывал в этом месте. Однако тебе этот дар достался наиболее полно. До тебя еще никому не удавалось почти полностью перенять память этого места. Лишь какие-то фрагменты из его истории, сцены. Темный Властелин жаждет того же, что и в своей прежней человеческой жизни, поэтому ты и попала сюда. Твои предшественницы либо не выдерживали испытаний, либо не принимали уготованную участь.
– Что… за участь?
– Когда он снова обретёт утраченное, мучения для Асцелии прекратятся, а город обретёт хозяйку. Наследница Иоханны встанет по его левую руку, правя этим миром вместе с ним. Это место вернёт себе былую магию, ведьмам тоже станет лучше. Мы черпаем из города силы, пожираем подачки магии более сильной, чем наша.
– А что было с остальными?!
– С остальными? – Ведьма будто удивилась. Хмыкнула, словно её спросили о зарезанных на суп курицах. В отведенных глазах мелькнуло пренебрежение. – Кто не выдержал испытания, в них же и погиб. Кто отверг руку Хозяина, превратился в обрюзгших отупелых горожанок. Они уже не помнят прошлого, от них ничего не осталось.
– Так значит… Мне не выбраться отсюда?!
Белоснежный глаз снова раздраженно сверкнул в сторону Сельмы.
– Я дала тебе подсказку ещё при первой нашей встрече. Теперь выбор за тобой. Выживешь – и он тебе предложит честь, силу и могущество. Ты станешь его Иоханной, дав этому месту новую свежую кровь и силы. Мы обретём былое могущество и власть. Или же ты можешь сгинуть в бездне. Решай сама!
Старуха, скривившись от боли, стала медленно вставать на негнущихся старческих коленях, еле перебирая затем ногами, но Сельма тут же подскочила с места, как сверчок, задавая еще один отчаянный вопрос:
– Он не оставит меня так просто в покое! Он сказал, чтобы я нашла его! Как мне это сделать?!
Ведьма медленно обернулась к девушке и вдруг весело рассмеялась. Пару дней назад от этого смеха Сельма бы съежилась, как ребёнок, пожелав забиться подальше в какой-нибудь безопасный угол. Но в сравнении с чередой событий и образов, свидетельницей которых она стала, образ старухи уже не трогал её.
– Найти его несложно. Спроси у горожан.
– Что?.. Так просто?..
Не ожидав такого простого алгоритма действий, Сельма снова осталась стоять как вкопанная, пока ведьма, продолжая смеяться во весь голос, отвернулась и стала заниматься нелепо бытовыми делами. Девушка поняла, что больше ничего от неё не дождётся. Да ей было это и не нужно. Сильная внутренне от рождения, она снова обрела былую уверенность. Она выберется отсюда во что бы то ни стало! Это безумие её не возьмёт! Она не станет его частью!
Сельма ринулась назад в город, сжимая кулачки с такой силой, будто готова была физически обороняться от каждого из его жителей. Как и следовало ожидать, горожане вновь вернули свой прежний облик, но больше не вели себя как прежде. Враждебными взглядами они провожали Сельму, расступаясь перед ней в стороны. Набрав полной грудью воздух, а заодно и собрав всю волю в кулак, Сельма крикнула:
– Где мне найти его?!
Однако горожане непонимающе пялились на девушку, не выказывая никаких более реакций. Запыхавшаяся, измотанная, Сельма крутилась из стороны в сторону. Надежды рушились с каждой новой секундой молчания. Неужто старуха снова поглумилась? Молчание горожан заставило шатенку переформулировать вопрос:
– Где я могу найти вашего Хозяина?! Тёмный Властелин! Некромант!
Все жители неожиданно, как один, развернулись лицом на север, указывая туда пальцами и замерев, как восковые манекены. От всего этого становилось так жутко, что снова захотелось бежать, но Сельма уже понимала, что это не поможет.
Робко, каждый раз испуганно оборачиваясь назад, она стала ступать в указанном направлении. Решимость, злость, желание скорее выбраться заставили её ускорить шаг.
Окраина города. Поляна. Последний житель, как истукан, с невидящим взглядом указывал ей то же направление. Пришлось идти. Снова под ногами мягкая трава. День клонился к сумеркам, но Сельма уверенно шла вперед в неизвестном ей направлении. Поляна была огромной и не подавала никаких признаков жизни.
– Да где ты, черт бы тебя побрал…
Сельма, подгоняемая всё нарастающей злобой и гневом, потеряла последние капли страха, уверенно вышагивая вперед и периодически крутясь вокруг своей оси. Пока не почувствовала чье-то появление позади…
– Меня искала?
Вздрогнув, девушка тут же обернулась. В черной монашеской рясе стоял человек… Не человек! Лица его не было видно в черной бездне капюшона, старческие руки были скрыты длинными рукавами. Вид монашеского смирения скрывал за собой безграничную силу и тьму, которую Сельма ощутила в первые же секунды его появления. Воцарившееся молчание снова разорвал мужской голос, хорошо знакомый. Его нотки до сих пор вызывали спазмический ужас в животе и холод по спине. Сельма подобралась всем телом, готовая обороняться, как только Некромант сделал расслабленный шаг в сторону. Её готовность к физической самозащите выглядела нелепо, веселила.