Совещание затягивалось, когда секретарь в очередной раз напомнил про делегацию из Великобритании. Она должна была прибыть сегодня на переговоры в Белый дом. Вице-премьер правительства Владислав Николаевич Лепин взглянул на часы. До встречи с делегацией оставалось около пятнадцати минут. Нужно было заканчивать совещание. Он коротко кашлянул. Выступавший министр взглянул на вице-премьера и, уловив его решительный жест, согласно кивнул головой – понял, что пора закругляться. Министр начал говорить энергичнее и через две минуты закончил доклад.
Лепин взглянул на него с благодарностью. Этот человек всегда был сообразительнее других. Он поднялся, чтобы закончить совещание. До встречи оставалось еще достаточно времени, чтобы из зала заседаний вернуться в свой кабинет и даже поговорить с премьер-министром. Он коротко перечислил основные моменты, на которые нужно было обратить внимание, и объявил совещание закрытым, к удивлению некоторых министров, ожидавших очередного разноса.
Выйдя из зала, Лепин быстро прошел в свой кабинет. До встречи с делегацией оставалось десять минут. Он уже собирался позвонить премьеру, чтобы доложить ему о результатах совещания, когда раздались гудки телефона правительственной связи. Лепин покосился на аппарат. С президентом и премьером у него были телефоны прямой связи. Но по этому аппарату мог звонить только ограниченный круг лиц – вице-премьеры, некоторые министры, руководитель аппарата президента. Лепин взглянул на телефон с ненавистью, словно опасаясь, что он отнимет у него много времени.
Лепину шел сорок пятый год. Он относился к той категории мужчин, которые нравятся женщинам. Высокого роста, с красивыми, всегда аккуратно подстриженными седеющими волосами, он раньше активно занимался горнолыжным спортом и легкой атлетикой, что благоприятно сказалось на его фигуре. У него было слегка вытянутое, продолговатое лицо, широко расставленные глаза, сильный, волевой подбородок. Еще раз взглянув на часы, Лепин поднял трубку:
– Я вас слушаю.
– Здравствуй, Владислав, – раздался ненавистный голос.
Лепин поморщился. Он больше всего не хотел услышать именно этот голос. Позвонивший был известным банкиром. По статусу подобный телефон был ему не положен, но по степени своего влияния он был равен вице-премьеру и даже считался одним из тех, кто способствовал назначению премьера на должность.
– Здравствуйте, – Лепина бесило уже одно то, что банкир обращается к нему на «ты», а он вынужден был говорить ему «вы», хотя последний был старше его всего на несколько лет.
– Говорят, ты не разрешил продажу энергоресурсов через Украину, – банкир не спрашивал, он утверждал.
Конечно, ему все известно, ведь министр экономики – его человек. Лепин поморщился. Нужно было давно убрать этого проныру из правительства. Но как это сделать без поддержки премьера? Ведь их правительство называют кабинетом банкира Тальковского. И вот теперь Тальковский сам позвонил ему – вице-премьеру.
– Это пока предварительное решение правительства, – осторожно сказал Лепин, – вы знаете, что Украина не платит нам за поставки нефти и газа. Мы пытаемся решить проблему в комплексе…
– Это ты нашему премьеру очки втирать будешь, – перебил его Тальковский, – мне про долги рассказывать не нужно. Хочешь в обход отправлять газ, через Белоруссию и Турцию? А у нас ведь обязательства есть перед австрийцами. Думаешь, мы не знаем, кто тебе это посоветовал?
– При чем тут советы? – сжал зубы Лепин. – Мы исходим из реальной экономической ситуации.
– Реальная ситуация совсем другая. Не нужно ничего менять, Владислав, это в твоих же интересах.
– Я не принимаю решений самостоятельно. Для этого есть президент и премьер.
– Хочешь быть чистеньким? Уже не получится, Владислав. Ты у нас вице-премьер. И знаешь, как трудно проходило твое назначение. Ты своему патрону скажи, чтобы не зарывался. Мы ведь не дети, все понимаем.
Лепин молчал. Он знал, о ком говорит Тальковский. Не для кого не было секретом, что правительство было сформировано на основе договоренности между представителями различных кланов. И основная часть чиновников была рекомендована Тальковским, одержавшим в закулисных интригах самую большую победу. Однако ни для кого не было секретом, что Лепин представлял другую группировку, которую контролировал руководитель объединения «Армада» Валентин Рашковский.
– Решение будет принимать премьер-министр, – упрямо повторил Лепин, – все претензии можете адресовать лично ему.
– Значит, поговорили, – Тальковский положил трубку.
Лепин закрыл глаза. Этот звонок был так некстати. В этот момент в кабинет вошел его помощник.
– Владислав Николаевич, вас ждут англичане, – напомнил он.
– Что? – Лепин поднял голову. – Да-да, конечно. Сейчас иду. Да, скажи, что я сейчас приду. Мне нужно только позвонить премьеру.
Помощник быстро вышел. Лепин взглянул на телефоны и поднял трубку аппарата прямой связи с премьер-министром. Ему пришлось прождать около двадцати секунд. Видимо, премьер был занят, возможно, с кем-то беседовал. «Может, ему позвонил Тальковский», – невесело подумал Лепин. Он уже хотел положить трубку, когда премьер наконец ответил:
– Что случилось, Владислав Николаевич? Вы закончили совещание?
– Да. Наши эксперты полагают, что мы можем подождать с прокачкой наших энергоресурсов на Запад. Необязательно идти на условия, которые предлагает Украина. Мы можем использовать альтернативные пути транспортировки.
– Тогда мы опоздаем с поставками энергоресурсов в Австрию, – сразу сказал премьер.
«Значит, ему звонил Тальковский, – понял Лепин, – их компания получает проценты с газа, прокачанного в Австрию. Можно было догадаться и без этого разговора».
– Может, объяснить австрийцам нашу ситуацию? – сделал новую попытку Лепин. – Вы ведь знаете, что Киев не соглашается на наши условия. И наши эксперты предложили использовать другие варианты экспортировки…
– Но не сейчас, – быстро ответил премьер, – я думаю, что нам нужно вместе искать приемлемое решение.
– Да, – растерянно сказал Лепин, – мы подумаем…
Премьер, положив трубку, сказал Тальковскому по другому телефону:
– Они думают, что им удастся протащить этот план. Не волнуйтесь, мы не допустим, чтобы наши поставки в Австрию были приостановлены.
– А почему Лепин так нагло себя ведет? – поинтересовался Тальковский. – Может, он не хочет больше работать в правительстве?
– Я бы его давно убрал, – признался премьер, – но вы ведь знаете, как у нас все построено. Его нельзя убрать, он человек Рашковского. А с ним мы договаривались, что Лепин будет в правительстве. Рашковский очень помог нам в прошлом году, и сам президент решил ввести Лепина в кабинет министров.
– Тогда нужно сделать так, чтобы Рашковский сам захотел убрать Лепина из Белого дома, – заметил банкир.
– Это легче сказать, чем сделать, – вздохнул премьер, – но я подумаю над вашими словами. А поставки в Австрию мы сорвать не позволим. Можете не сомневаться.
На другом конце провода молчали. Затем Тальковский, словно опомнившись, сухо попрощался и положил трубку. Премьер, вздохнув, вытер лоб носовым платком. Он всегда помнил, что был поставлен на эту должность Тальковским. Один из предыдущих премьеров враждовал с банкиром, и по городу ходили упорные слухи, что Тальковский планировал даже физическое устранение неугодного чиновника, но в конце концов решил просто убрать его с должности. Премьер не мог предположить, что в кабинете банкира, когда он поочередно разговаривал с вице-премьером и премьер-министром, находился еще один человек. И теперь, после того как Тальковский положил трубку, он молча посмотрел на банкира, ожидая его указаний.
– Этот наглец просто зарвался, – сказал хозяин кабинета, – он серьезно считает, что должен контролировать все финансовые потоки. А премьер ничего не может с ним сделать. Рашковский вряд ли хотел новой войны. Это все придумал сам Лепин. Решил, что ему все позволено. Он ведь уже вице-премьер. Нужно срочно принимать меры.
– Можно договориться с Рашковским, – осторожно предложил собеседник Тальковского.
– Каким образом? – зло поинтересовался банкир. – Приехать к нему и попросить разрешения на вывод Лепина из состава правительства? И как объяснить ему наше желание? Он сразу поймет, что мы хотим получить наши дивиденды, и потребует свою долю. На Лепина ему наплевать, но он не даст нам просто так взять наши деньги. Он потребует своей доли.
– Потребует, – согласился собеседник Тальковского, – но тогда у нас нет других вариантов.
– Никаких? – спросил Тальковский.
– Надеюсь, вы не имеете в виду физическое устранение? – спросил гость Тальковского. – Это решение проблемы, но практически невозможное.
– Конечно, нет, – сразу сказал банкир, – нам нужно устроить показательную «экзекуцию», чтобы все поняли, как нужно себя вести. Физическое устранение вызовет грандиозный скандал. Он не владелец торговой палатки и не обычный бандит. А я в такие игры не играю. Кроме того, если мы попытаемся решать проблемы таким способом, то можем вызвать серьезное неудовольствие других финансовых партнеров. И при этом мы обязательно заденем еще кого-нибудь, а это нам совсем не нужно. В общем, я думаю, что лучше всего принять другой план. Нужно сделать так, чтобы Лепин сам захотел уйти. Или чтобы этого захотели все остальные.
– Он любит женщин, – неожиданно сказал собеседник Тальковского.
– Что? – не понял банкир.
– Он любит женщин, – повторил собеседник, – на этом можно неплохо сыграть.
– Интересно, – сказал банкир, – очень интересно. Думаете, мы можем использовать этот фактор?
– Он красивый мужчина, – пояснил гость, – и нравится женщинам. Можно найти профессионалок. Можно изучить его пристрастия.
– Ясно, – кивнул банкир, – я все понял. У вас есть нужные люди?
– Это не проблема… – усмехнулся гость.
– Тогда давайте продумаем именно этот вариант. Но нужно все сделать быстро и аккуратно. Чтобы об этом пока никто не знал. Желательно зафиксировать его встречу на кассету. И, конечно, качество изображения должно быть отменным, чтобы у зрителя не было сомнений, кто именно главный герой этой порнозаписи.
– Сейчас есть очень качественная аппаратура, – улыбнулся гость, – это не проблема.
– Тогда договорились, – оживился банкир, – сделаем именно так. Но чтобы никто об этом не знал. Только я, вы и тот человек, которому вы поручите сделать нам запись. Это очень важно. Рашковский не должен знать, что мы пытаемся убрать одного из его людей.
– Я вас понимаю.
– Тогда договорились. И не забудьте, что мне нужна кассета не позже чем через две недели. Это предельный срок, предельный. Иначе последствия непродуманного решения Лепина могут нанести нам очень серьезный финансовый ущерб.
– Успеем, – кивнул гость, поднимаясь со стула, – сделаем все как договорились.