– Вот черт! – Анна с досады едва не ударила ладонями по рулю. Едва не остановилась впритирку к тротуару, там, где парковка решительно запрещена. И наконец едва не "поцеловала" в заднюю часть (это мы тактично выражаемся) идущую впереди подержанную "Ауди".
И все отчего?
Да от злости… на саму себя.
"Женщина за рулем – это нонсенс, – спокойный и снисходительный голос Зарецкого, – Посему, красавица моя, выбирай – автомобиль плюс наличие водителя, либо езда на такси, что во всех отношениях неудобно. Итак?"
"Некоторым женщинам противопоказано водить машину, – мягкий и слегка ироничный голос Ручьёва, – Но есть те, кто ездит грамотнее и аккуратнее любого мужика. Ты, любимая, могла бы относиться к последним, но не обижайся, ты порой бываешь рассеянна. Как любая творческая натура…"
"Некоторые вещи женщины должны делать не хуже мужчин, Анюта, – чрезвычайно интеллигентный голос профессора Васнецова, ее отца, – К примеру, водить легковой автомобиль. Но прежде чем учиться крутить баранку (это легче, чем тебе может показаться), запомни несколько простых правил: никогда не садись за руль, даже если чуть-чуть пьяна, первое; никогда не садись за руль, если испытываешь недомогание или находишься в состоянии сильного стресса, второе; третье – не заводи машину и не отъезжай от дома на большое расстояние, не проверив уровень бензина в бензобаке и не захватив запасной канистры".
Отлично. Отлично! Именно это она таки сделала. Стрелка на индикаторе уровня бензина стремилась к нулю, а запасной канистры с бензином в машине не было.
До ближайшей бензозаправочной станции езды… сколько? (Где эта станция ближайшая, вот вопрос).
До дома езды полчаса.
Она не позаботилась о важном, ибо, надо смотреть правде в глаза, она давно привыкла к тому, что другие заботились за нее. О важном и не очень.
Так что делать? Доехать до трамвайной остановки, затормозить и позвонить Ручьёву? (А кто, помимо Ручьёва, ее может выручить в данной ситуации? Любой ситуации?)
"Извини, Серж, мне срочно требуется твоя помощь, у меня внезапно кончился бензин (и это наказание, я знаю, за мои гордыню и стервозность), но не мог бы ты приехать, я согласна начисто забыть о том, что ты был со мной недостаточно честен, а заодно – потоке словесных помоев, которыми меня облила ни за что, ни про что ничтожная особа, доставлявшая тебе утехи во время моего долгого отсутствия…"
Ну нетушки. Должен быть выход (целых два, если верить шутке дурного пошиба).
И выход в самом деле нашелся – Анна вспомнила, что за ближайшим поворотом находится автомастерская.
Конечно, там может и не быть бензоколонки… но неужто и канистры с бензином не найдется? Для дамы?
Для элегантной и совсем еще не старой дамы на элегантном "Пежо", чей бумажник еще полон очень симпатичных купюр…
– Так, – пробормотала Анна, – К чертям всех сэров Ланселотов, поезжай в автомастерскую, а если получишь отказ, просто оставь там "Пежо" и свяжись с Зарецким.
"Дорогой, я рискую лишиться машины, которая и твоя собственность, мы ведь еще супруги… Посему прими меры, тебе ведь ничего не стоит поднять трубку и сказать несколько слов…
…Фамилия хозяина автомастерской? Минуту. Молодой человек, вот вы, в спецовке! Как зовут вашего хозяина?"
О том, что Зарецкий может ответить: "Решай проблемы сама", Анна не беспокоилась – проблема-то являлась материальной, речь шла о почти новом и дорогом автомобиле… Подобные проблемы ее дражайший супруг без внимания не оставлял.
Посему настроенная весьма воинственно, она повернула за угол и уверенно въехала (ворота были раздвинуты) на территорию автомобильной мастерской. И остановилась.
Один из умельцев работал со сварочным аппаратом. Двое других с глубокомысленным видом стояли у раскрытого капота подержанной иномарки. Один наконец решил найти причину поломки путем практическим, а не теоретическим, и наклонился, представив на обозрение широкий зад, обтянутый штанами темно-синего цвета.
– Петрович! – из дверей бокса вышла долговязая фигура очередного умельца с банданой на голове (при звуках его глуховатого голоса и при виде его долговязой фигуры Анна ощутила, что сердце ее подпрыгнуло так сильно, как, пожалуй, и тогда в Луговке, когда она увидела в дачном домике отца человека… не совсем постороннего.)
– Петрович! – с досадой повторил Кирилл, глядя на двух теоретиков у раскрытого капота и решительно не замечая серебристого "Пежо", – Куда ты снова подевал тот чертов домкрат?
– Погодь, – сурово ответил Петрович, – Тута проблема. Лучше помог бы, скубент.
"Скубент" уже сделал, было, шаг к Петровичу и его напарнику (явно решившему путем обоняния определить причину повреждения двигателя – так низко наклонился он к этому самому двигателю), но тут взгляд его наконец переместился на серебристый "Пежо".
Анна надела лежавшие в бардачке темные очки (ни к чему этому безбашенному мальчишке видеть выражение ее глаз, особенно в данный момент) и вышла из машины.
Теперь на нее смотрели уже трое… нет, четверо (занимавшийся сварочными работами тоже оторвался от дела и поднял забрало своего шлема) умельцев.
– Привет, – негромко сказал Кирилл, похоже, еще не решив, следует ли оставаться серьезным или одарить ее своей фирменной светлой улыбкой, – Вот уж не думал, что ты появишься…
– Я тоже не думала, – весьма сухо ответила Анна (не приведи бог вообразит, что она его разыскивала!), – За сто метров от этой мастерской я просто обнаружила, что у меня кончился бензин. Можешь убедиться, – и распахнула дверцу со стороны водителя.
На секунду Кирилл нахмурился, затем его лицо приобрело чуть растерянное выражение…
впрочем, фирменная улыбка (хоть и очень неуверенная) не заставила себя ждать.
– Такое может случиться только с женщиной… Извини. Я постараюсь решить твою проблему, – и сам направился к Петровичу.
Вскоре Анна услышала голос оскорбленного до глубины души пропойцы:
– У нас тут, мадам, не заправочная станция!
Не дожидаясь, пока Кирилл убедит-таки напарника помочь даме, Анна извлекла из бумажника пару крупных купюр (раза в три превышавших сумму, которую она могла заплатить реально за бензин на бензозаправочной станции) и решительно подойдя к Петровичу, молча сунула купюры в карман его засаленного комбинезона.
Откуда Петрович их немедленно извлек своими заскорузлыми пальцами. Не для того, разумеется, чтобы вернуть их обнаглевшей дамочке, а просто чтобы убедиться в их подлинности. Для чего каждую внимательно просмотрел на свет.
– Имей совесть, Петрович, – негромко сказал Кирилл.
– Не учи старших, скубент! – сурово осадил его Петрович, – Лучше помоги мадам – не видишь, как волнуются… – и добавил с любезностью алкаша, на которого нежданно-негаданно свалилась халявная выпивка, – Не беспокойтесь, мадам, скубент вам поможет, он парень шустрый…
Анна заметила, как в темно-карих глазах Кирилла нечто полыхнуло, как выступили желваки на скулах…
Впрочем, Петровичу-то на этот сдерживаемый гнев было глубоко начхать. Он уже обращался к широкой заднице, обтянутой темно-синими штанами:
– Ну ты там че, Лех? Нашел чего?
– Хочешь, пойдем в контору шефа, – сказал Кирилл мягко, – Минут пятнадцать тебе придется подождать…
– Подожду в машине, – Анна двинулась обратно к своему "Пежо".