Ася шла по тропинке к реке. Она дошла до бревна, откуда открывался чудесный вид на залив, села покурить и подумать. Мимо проплывала баржа, на которой Асе больше всего хотелось сейчас оказаться. Она не доснимала свадьбу Толика, бросила парочку на ступеньках ЗАГСа, да еще и средний палец показала на прощание. Последней каплей стал момент, когда она выбирала ракурс, а сзади к ней недвусмысленно пристроился свидетель Мордоворот. Этим хмырем оказался вовсе не огромный детина, каким его она представляла изначально. Это был худой, серый коротышка с ужасным запахом изо рта. Он как увидел Асю – так и не переставал к ней клеиться. Кичился ключами от последней модели какого-то китайского псевдоджипа и говорил, что за неделю на заднем сиденье этого корыта побывало не меньше полусотни девок. Когда он стал распускать руки и говорить, что Ася – обслуга на свадьбе друга, ее терпение лопнуло. Мордоворот получил в глаз фотоаппаратом, свадьба осталась без фотографа. Мама обрывала телефон Аси, писала истеричные сообщения, что их семья опозорена, что у нее больше нет дочери, что Фургон – теперь единственный ее ребенок. Последнее было о том, что Асе нужно обратиться к врачу и что отец Олега – умнейший человек. Ася собрала вещи, забежала к бабушке, которая вручила ей пакет горячих булочек, и пошла на реку искать отца.
– Ты что тут? – услышала Ася его голос.
Он стоял с ведерком, откуда торчали хвосты полуживых рыб. Отец сел рядом и покосился на догорающий окурок между пальцев Аси.
– Ты б не увлекалась особо… Лучше водку пей. – Ася затушила сигарету. – Сняла уже все? – Ася отрицательно покачала головой. – А что? Сбежала?
– Ну вот такая у тебя дочь.
Отец посмеялся и покачал головой.
– Я удивился, что ты вообще согласилась снимать этих дурачков.
Ася посмотрела на отца.
– Пап, как ты тут живешь?
Отец пожал плечами.
– А где лучше-то? В Москве загаженной? Или в Америке той, где то негров стреляют белые, то негры белых? Везде ж свои проблемы. Надо делать то, что хочешь. Не хочешь на свадьбу дурачков – не иди. Я вот на рыбалку пошел. Рыбы наловил. А мамка как посерпает сегодня ухи, так сразу орать перестанет.
– Но у меня нет работы. Соответственно, нет денег. А свадьба, как ты говоришь, дурачков могла бы мне их дать.
– На панели тоже работают. И что, ты ради денег туда полезешь? – Папа рассмеялся и положил руку на Асино плечо. Рыбьи хвосты нервно подергивались в ведре.
– Как ты думаешь, почему я уволилась с кафедры?
Отец задумчиво вглядывался в морскую гладь.
– Из-за денег?
– Ты же понимаешь, что деньги – это всегда пункт номер два. Номер один – всегда что-то другое.
– Иногда я боюсь услышать, как звучит твой пункт номер один.
– Не только ты, – грустно усмехнулась Ася.
Отец пнул ведро с рыбами, и те послушно заглохли.
– Твой выбор профессии не случаен.
Ася удивленно посмотрела на отца.
– Твоя бабуля всегда мечтала стать археологом.
– Ты шутишь?
– Не-а. Она ж у нас двинутая на легенде, что мы с тобой потомки викингов.
– Ну это не новость. Весь Выборг, похоже, в курсе.
– Это да. Но ты никогда не задавалась вопросом, почему бабуля на этом завернута?
Ася пожала плечами и посмотрела на папин висок, давно уже побелевший, хотя раньше у него был странный оттенок. Казалось, что папа брюнет, но при ближайшем рассмотрении были отчетливо видны рыжие отливы.
– Прабабушка передала это твоей бабуле.
– Это? Что «это»? И кому прабабушка? Тебе, мне?
– Прабабушка нашей бабули. Она передала ей монету времен Густава Вазы. Знаешь, кто такой?
– Ну знаю, конечно. Шведский король, при нем Библию на шведский перевели, и он основал регулярный флот.
Отец подозрительно посмотрел на Асю.
– Ты замуж хочешь?
Ася непонимающе захлопала ресницами.
– А при чем тут Густав Ваза?
– Да при том! Ты слишком умная! В поиске мужа тебе информация про Густава Вазу только помешает.
– Значит, буду костям рассказывать про королей. Они молчат, а я люблю, когда молчат.
– Ладно, не дуйся. Короче, про Вазу. Точнее, про бабулю. Она мечтала всегда искать какие-то древности, копаться в старом барахле.
– А возможно, что эту монету нашли просто в каком-то здании Выборга или даже в луже около замка Олафа?
Отец пожал плечами:
– Всем нам нужно в жизни что-то, за что можно ухватиться, когда идешь на дно.
– Бабуля шла на дно?
– В отличие от тебя она начала жить по своим правилам только на пенсии.
– Хорошо, что смогла!
– Не все так считают. Но она молодец, да.
Отец встал и похлопал Асю по плечу.
– Я домой. А мамке ты позвони или напиши хотя бы. Если не вернешься.
Отец взял ведро с притихшими рыбами и, щелкнув Асю по носу, пошел по тропинке.
– Бабуль? – Ася дождалась, пока отец скроется за поворотом, и набрала номер. – Прости меня. Я приеду в следующий раз, и ты мне покажешь монету, ладно? Нет, папа не козел и не старый. Испортил все? Ладно, ладно, пока!
Ася забросила рюкзак на плечо и пошла по тропинке, рассматривая, как заходящее солнце оставляет нежно-оранжевый след на стволах древних деревьев.