Как у любой приличной женщины должно быть маленькое чёрное платье, так у любого приличного мужчины должна быть маленькая чёрная сумочка, в которой должны храниться деньги на маленькие чёрные платья. У моего мужа такая есть. Ещё у моего мужа есть жена, которую надо было тщательнее выбирать. Но уж что выбрал, то выбрал.
Пару дней назад, выходя из машины, я случайно задела ту самую сумочку и совершенно не заметила, как она осталась лежать прямо посреди дороги со следующим содержимым:
Все документы
Все паспорта
Все виды ключей
2000 долларов
100 000 рублей
Все банковские карты
Ну и самое бесполезное, о чём муж точно не всплакнул бы после всей этой истории, – это свидетельство о браке.
Лёгкой походкой я отправилась по своим делам, а муж и сын поехали на стоянку коротать час времени за шахматами. Пока на шахматной доске развивались нешуточные страсти защиты Грюнфельда против контргамбита Фалькбеера, в ста метрах от машины решалась судьба нашей семьи.
Поскольку дело происходило в Москве, найти сумку мог кто угодно какой угодно национальности, вероисповедания и скорости драпанья с находкой под мышкой. Нашу сумочку нашёл швед на «Ролсройсе». Он открыл её, увидел все семь пунктов содержимого и… пошёл в ближайшее здание к первым попавшимся охранникам, чтобы вручить им находку и попросить найти владельца (разумеется, на английском языке). «Да йес, конечно, без базара оф кос, всё вернем». Охранники «громко жестикулировали» и терпеливо ждали, когда придурок скроется уже за дверью.
То ли лица охранников совсем не были отягощены интеллектом и избытком благородства, то ли слишком явно в зрачках просматривались потенциальные литры горячительного, которое можно приобрести на сто тысяч рублей и две тысячи долларов, но швед… вернулся – чтобы помочь найти владельца!
Владелец мирно проигрывал пятнадцатую партию в шахматы, когда в окошко постучал охранник и вернул маленькую чёрную сумочку. Через пятнадцать минут подъехал швед на «Ролсройсе» и попросил проверить, всё ли в сумке на месте. Фантастика.
И тут я такая возвращаюсь – летящей походкой от бедра: «Кучер, трогай!» И чего они на меня так смотрят, будто я не достойна ни маленького чёрного платья, ни даже больших серых панталон?