– Ну-ка, Прядка, давай покажи всем, на что ты способна, – с легкой улыбкой произнес Рэнди.
Женщина, названная Прядкой, ринулась на него через весь зал, как разъяренный носорог. В последнюю секунду он как бы невзначай вскинул руки и сделал ей подножку. Она споткнулась и, потеряв равновесие, растянулась на толстом мате, покрывавшем две трети пола. Рэнди наступил ей на лодыжку, она неловко перекатилась на спину. Присутствовавшие в зале женщины в изумлении раскрыли рты.
– Вот видите, дамы, – бросил он через плечо, – как следует использовать силу нападающих против них самих.
Он наклонился и протянул руку, чтобы помочь ей подняться… И вдруг понял, что лежит лицом вниз, прямо на ней, и смотрит в ее карие глаза, настолько сузившиеся от злости, что казалось, состоят только из одних черных зрачков.
– Ого! – сказал Рэнди, скатываясь с нее. – Продолжай в том же духе, Прядка. У тебя, оказывается, есть не только хорошенькое личико.
Он вскочил одним ловким движением. Она, все еще сидя, поправляла тренировочный костюм.
– Надеюсь, тебе не было больно. – Он потер запястье. – Но ты меня определенно прижала.
Женщины захихикали – она не сделала ему больно, а ведь могла… Новички, играющие не по правилам, всегда опаснее профи, которые понимают, когда и как надо вступать в схватку, а когда и как из нее следует выходить.
– Будем дружить? – предложил Рэнди и протянул ей руку.
Руку она не приняла и с трудом поднялась на ноги сама.
Была какая-то причина для злости, что она несла в себе. О причине могла бы рассказать Джессика. Как менеджер спортивного зала «Сила во имя здоровья», Джессика иной раз знала о своих подопечных гораздо больше, чем те могли предполагать.
Рэнди не собирался ронять Прядку, но она бросилась на него с такой яростью, что не оставила ему выбора. Она была мускулиста, хотя и худа, быстро двигалась, и всего сантиметров на десять–двенадцать ниже его, а в нем метр восемьдесят пять. Если она научится направлять свой гнев в нужное русло, то сможет превратиться в весьма опасного соперника. А если не научится, то станет врагом самой себе. И еще очень многим другим людям.
– О'кей, дамы, встаньте в круг, – пригласил он. – Давайте познакомимся. Меня зовут Рэнди Рэйлзбек. Я – полицейский графства Шелби. Несколько раз в год я беру группу для обучения. Боюсь, вам не слишком понравилось это мое предисловие, но так обычно и бывает. После него мы приступим к занятиям. А во время перерыва вы сможете представиться и рассказать, почему пришли в группу обучения самообороне. – Он развел руками. – Устраивает вас такой порядок?
Большинство кивнули. Порядка – нет.
– Физически полноценный рослый мужчина почти наверняка одолеет физически полноценную маленькую женщину, – начал он.
– А мы не мужчины, Рэнди, – вздохнула пышнотелая блондинка, отчего ее обширные прелести заходили ходуном.
– Я это заметил, – сказал он, оделяя группу своей неотразимой улыбкой, на которую Прядка опять никак не отреагировала. – Моя цель заключается в том, чтобы компенсировать названный недостаток. Женщины обычно мельче тех, кто на них нападает. В большинстве своем мужчины обладают более массивной верхней частью тела, а у женщин очень хрупкие челюсти. Сильный прямой удар в голову наверняка вас выключит.
– И зачем тогда мы сюда пришли? – спросила Прядка.
Голос у нее был словно бархатный, глубокий, почти баритон, мягкий, но полный уверенности. Рэнди мог бы поспорить, что она или врач, или адвокат, или руководитель высокого уровня, несмотря на то что тренировочный костюм на ней был поношенный. Кем бы она ни была, ей, вероятно, безразлично, как она выглядит, а уж выглядит ли преуспевающей – тем более.
– Замечательный вопрос. Я не собираюсь учить вас, как ввязаться в драку. Я намерен научить, как выйти из нее.
– И обезвредить нападающих? – спросила она.
– Если это необходимо. Перед нами стоят три цели. – Он принялся загибать пальцы. – Первое – освободиться. Второе – убежать. Третье – остаться целыми. – Он усмехнулся, взглянув на Прядку. – И избежать удара правой в челюсть, пока вы совершаете все вышеперечисленное.
– А почему бы просто не всадить ему в задницу хороший заряд? – спросила жизнерадостная пампушка, похожая на супругу Санта-Клауса. – Мой муж говорит, что надо сразу пальнуть из ствола, – она пощелкала языком, – пока есть патроны, а потом, если будет время, перезарядиться и продолжить в том же духе.
Собравшиеся дружно покачали головой.
– А что делать, если под рукой нет оружия? – сказал Рэнди. – У скольких из вас есть разрешение на ношение оружия и сколько из вас держат ствол в машине или дома?
Все подняли руки.
– И многие из вас прилично стреляют?
Подняли руки все, кроме Прядки. Поперечный срез женского общества Западного Теннесси, где каждая женщина обладает стрелковым оружием. Страшно подумать… Но если сталкиваешься нос к носу с кем-то, кто готов стрелять, то почему нет…
Обычно Рэнди принимался за эту тему ближе к концу курса, но сейчас, принимая во внимание маленький эпизод с Прядкой, он решил поспешить с демонстрацией.
– Извините, я на секунду.
Он взял из своего шкафа в раздевалке «смит-и-вессон» 38-го калибра, короткоствольный, пятизарядный, который носил в подплечной кобуре в качестве страховки к «сиг-сойеру» 45-го калибра.
Вернувшись в зал, он разрядил его, проверив дважды, положил патроны в карман и протянул пистолет, рукояткой вперед, миссис Санта-Клаус.
– Я всегда ношу оружие, даже если не на службе, – сказал он, мельком взглянув на группу, – значит, могу уложить всех ваших друзей-бандитов по всему округу. Но я не застрелил ни одного человека и молюсь, чтобы этого никогда не произошло. Кроме того, искренне желаю, чтобы вы никогда такого не совершили. Итак, миссис…
– Эллен, – сказала она, глуповато улыбаясь.
Она взяла оружие, осмотрительно держа указательный палец подальше от спускового крючка, хотя только что видела, как он вынимал патроны. Кто-то предусмотрительно научил ее этому.
– Большая часть выстрелов производится с расстояния двух метров, иногда меньше.
Эллен прищурилась. Ствол поднялся на уровень его груди. Но до того, как она успела нажать на спуск, он одним махом преодолел расстояние между ними, заблокировал ее палец на крючке, вырвал у нее оружие и направил на Эллен.
– Ого! – выдохнула женщина.
– Это не так легко, как может показаться.
– Итак, если мы не можем стрелять, мы не можем и сопротивляться. Что же теперь, ложиться и… умирать? – опять вставила Прядка.
Рэнди был уверен, что перед словом «умирать» подразумевалось кое-что еще. Но она передумала говорить такое вслух. И был доволен тем, что не предложил оружие ей. Не исключено, что она бы просто двинула ему по голове рукояткой.
И ей бы доставило огромное удовольствие вырубить противника…
– Вы здесь для того, чтобы научиться избегать гибели, – наставлял он. – Избавиться от любого, кто вас преследует, и не стать его жертвой. С этим мы разобрались?
– Можно еще выбить ему мозги камнем, – предложила Прядка.
– Если у вам таковой имеется под рукой, – согласился он. – И если перед этим вы сами не очень пострадали. Научиться действовать так, чтобы не дать себя убить, – вот для чего мы здесь.
В течение следующего получаса он провел с ними несложную разминку – как делать выпады, отступать, отскакивать в сторону, как распределить свой вес, чтобы не быть легко сбитыми с ног. Когда он объявил перерыв, они уже вспотели с головы до ног. Все повалились на маты, вытащили из сумок бутылки с водой и опустошили их.
Рэнди выбросил свою пустую бутылку в мусорный бак в углу зала и спросил, улыбаясь миниатюрной блондиночке:
– Кто хочет начать церемонию представления? Вы не желаете? И давайте по именам – так легче запомнить.
Он старался наладить личный контакт между этими, сравнительно недавно знакомыми друг другу людьми. До того, как закончится курс, все они узнают друг друга, но именно сейчас просто имен было более чем достаточно.
– Все зовут меня Банни, – сказала блондиночка. – Не собираюсь говорить вам имя, которое мне навязала моя мамуля. У меня есть муж и двое детей, мальчики-подростки, и иногда мне хотелось бы наподдать им обоим. Кроме того, я не работаю.
– Муж и двое детей-подростков – это уже работа, – заметила миссис Санта-Клаус и продолжила: – Вы уже знаете, меня зовут Эллен. У нас с мужем животноводческое хозяйство в Блэк-Ангус, графство Файетт, и из-за этого хозяйства мой муж рано уходит и поздно возвращается. Если со мной что-то случится и я позвоню в офис шерифа, они приедут ко мне только минут через двадцать. А так весь день – я сама по себе. Вот почему мне нужно научиться самой о себе позаботиться.
– Спасибо, Эллен. А что с тобой, Прядка?
Она подняла бровь.
– Меня зовут Хелена. Я хочу научиться постоять за себя.
– Мне нравится Прядка, – сказала Банни. – Здорово тебе подходит… и это круто.
Хелена бросила на нее испепеляющий взгляд, но Банни только улыбнулась и пожала плечами. Все ожидали, что Хелена продолжит. Но поскольку она этого не сделала, Рэнди кивком указал на женщину лет пятидесяти, сидевшую рядом.
– Меня зовут Фрэнсин. Я живу одна, содержу центр дневного пребывания, и, если вы не заметили, у меня двадцать пять килограммов лишнего веса, и я чернокожая. Я не являюсь матерью ни одному из тех детей, за которыми присматриваю, но тем не менее всех считаю своими. В прошлом году трое полоумных папаш, которым отказано в свиданиях с детьми, пытались забрать своих ребят, и одну пьяную мамашу я остановила, когда та поволокла дочь в заведенную машину… Мне надо научиться как-то управляться с собой и всеми этими…
– Вы защищаете детей от нерадивых родителей? – спросила Эллен.
– Да, нашлось хорошее дело, что может провернуть коровка вроде меня, – усмехнулась Фрэнсин. – Держу пари, я остановлю любого.
– Хорошо вам, – сказала высокая черноволосая женщина, сидевшая за ней.
Ей было, вероятно, лет сорок пять, и выглядела она, как могла бы выглядеть Прядка, если б ту привести в порядок. Дорогая стрижка, дорогой тренировочный костюм, дорогой стилист. Прилизанная, как избалованная сиамская кошечка.
– Я – Аманда, адвокат по разводам. Разводы выявляют в людях все самое худшее, и часто клиенты вымещают это худшее на мне.
Она повернулась к сидевшей рядом девушке лет двадцати пяти, с большими карими глазами.
– Привет, меня зовут Лорен, – сказала та, рассматривая собственные ногти.
Они были тщательно обработаны, но подозрительно короткие – наверняка она грызла их.
«О господи! – подумал Рэнди. – Да она с прибабахом!»
– Я довольно давно замужем, – продолжила Лорен. – Родители всю жизнь прожили в Бирмингеме. Недавно Уолтер, мой муж, получил здесь новую работу, теперь много разъезжает и работает по ночам. Ему приходится это делать, чтобы как-то продвинуться. А живем мы в частном доме в Джермантауне, и мне некому даже позвонить в случае опасности.
Рэнди с удивлением увидел, что она вот-вот расплачется. Ладно, он согласен извинить ей сдвиг по фазе, коль скоро ее муж смог сделать этот важный жизненный рывок. Лорен была одинока и напугана.
Он исподволь обежал взглядом свою группу. Готов был поспорить: к окончанию курса эти женщины возьмут ее под свое коллективное крылышко.
Последний член группы беспокоил его почти так же, как Прядка, но по другой причине. У дамы была прическа из пышных седых кудрей, она была почти такого же высокого роста, как Аманда или Прядка, и, как сказала Джессика, ей было семьдесят. Придется быть поосторожнее во время практических занятий, чтобы не навредить ей. Держалась она прямо, без единого намека на старческую сутулость. Она бы и марафон могла пробежать, если судить по внешнему виду, но это совсем не означало, что старушка действительно крепко держится на ногах.
– Привет, меня зовут Сара Бет, – кивнула она Эллен. – Я тоже живу в пригороде. Но всю нашу землю, кроме пяти акров, мы продали. У меня четыре кошки, две собаки и коза. Собаки могли бы зализать до смерти любого взломщика, кошкам вообще на все наплевать, а коза – это отдельный разговор – падает в обморок от громких звуков. Мне нужно уметь защитить себя, когда моего мужа нет дома.
Все заулыбались, и напряжение сразу спало.
– Все готовы продолжить? – спросил Рэнди.
К тому моменту, когда через час он распустил группу, дамы, хохоча и подначивая друг друга, оседлали волну адреналина.
За исключением Прядки. Она уехала, так и не перебросившись ни с кем и словом.
Очень скверно, что эта миниатюрная блондиночка замужем. Рэнди проследил, как все разъехались, потом разыскал менеджера зала, которая была в своем кабинете.
– А ты вообще-то бываешь дома, Джессика? – спросил он.
– Я сплю днем – как вампир, и сижу здесь целыми ночами – как нянька. Как успехи у твоей группы?
– Да ничего себе. Интересный народ. Готов поспорить, что они многого недоговаривают. От хорошей жизни женщины не станут заниматься самообороной. А что за история с этой Хеленой?
– Она посещает зал уже три или четыре месяца, но раньше она ходила на силовые тренировки и никогда ни с кем не разговаривала.
– Адвокат? Врач?
– Преподаватель в колледже.
– Она так ни с кем и не сошлась… Полна злости… Хочется понять почему.
– Но вещью в себе она не выглядит. Или вернуть ей деньги?
– Да нет… Я смогу расшевелить ее.
Джессика многозначительно повела глазами.
– Хорошо.
– И еще неплохо бы знать, почему сегодня вечером она хотела убить меня.
– На занятия в четверг я не пойду, – сказала Хелена Норкросс. – Наш инструктор – неотесанный шовинист.
– Расскажи мне, что ты на самом деле об этом думаешь, – попросила Марси Холперн. – И не оставляй грязный стакан в раковине, когда допьешь. Поставь его в посудомойку.
– Да, мама, – съязвила Хелена.
Она накапала себе на три сантиметра айриш-крема и села за маленький кухонный столик, чтобы не спеша выпить его.
– Слава богу, что хоть один из нас предан идее порядка, – улыбнулась Марси. – Иначе этот дом был бы по колено завален книгами, и ты бы не смогла найти собственных детей – разве только навешать им колокольчики на шеи.
– Ты самая лучшая из квартиросъемщиков во всей вселенной – если перестанешь говорить мне это. А где вышеупомянутые дети?
– Вымыты, уложены в постель, сказка им прочитана, одежда на завтра приготовлена, завтраки для школы в холодильнике…
Хелена погладила ее по плечу.
– Я сбегаю наверх и поцелую их на ночь. Помогай мне, Господи, если ты найдешь себе мужа. У меня никогда больше не будет таких квартиросъемщиков. Помощь и еще деньги за проживание…
– Довольно невысокая плата. Если бы твой распрекрасный бывший муж заплатил алименты…
– Пока Микки не платит, он не имеет права лезть в нашу жизнь.
– Итак, расскажи мне про этого неотесанного шовиниста, – сказала Марси.
– Он выставил меня дурой. Сказал нам, что у нас недостаточно силы, чтобы побороть мужчину, что кости у нас хрупкие, как стекло, и что мы никогда не успеем выстрелить до того, как плохой парень перевернет на нас стол.
– Я-то думала, что он должен научить вас, как отвадить от вас плохих парней. – Марси принялась качаться на стуле, едва касаясь ногами пола. – И что он сделал, чтобы поставить тебя в дурацкое положение?
Хелена рассказала ей. Марси смеялась так, что ей пришлось схватиться за край стола, чтобы не свалиться со стула.
– Это и есть то дурацкое положение, которое тебе так резко не понравилось? Ты проводишь слишком много времени со студентами, которые удосуживаются даже надерзить тебе. Одному Господу известно, что они говорят за твоей спиной.
– «Гнусная старая особа по имени профессор Норкросс полагает, что пьесы Шекспира заслуживают того, чтобы их прочитали. Фигушки!» В следующем поколении все человеческая раса будет обмениваться текстовыми сообщениями.
Хелена покончила со своим айриш-кремом и поставила стеклянный стакан на стол. Марси указала на него пальцем. Хелена сполоснула стакан в раковине и поставила его в посудомоечную машину.
– Ты бы видела, как он пожирал глазами ту замужнюю блондиночку. Смотрел на нее как на законную добычу! Сцапает и утащит ее в кусты самое большее через пару недель. Поверишь, он окрестил меня Прядка.
Марси поперхнулась большим глотком диетической содовой, выплюнула ее на стол и хохотала, пока не закашлялась. Хелена схватила кусок бумажного полотенца и промокнула лужу.
– Ох, дорогая… Извини.
– Марси…
– У скольких тридцатипятилетних женщин есть седая прядь через всю голову? Счастье твое, что он не назвал тебя Скункой!
– Это уж точно. Все, я иду спать.
– Погоди, Хелена. Сядь, пожалуйста. Помимо дурного характера, он хоть знает свою работу?
– Думаю, да. Он так легко свалил меня. – Она села в кресло наискосок от Марси. – Он добросовестно отрабатывает свои деньги. Опрятен. Так и дышит чистотой и был свежевыбрит. И он такой мускулистый…
– Заметила мускулы, да?
– Я не могла не заметить его мускулов, когда он завалился на меня.
– Чего-чего?
– Не обращай внимания.
– Думаю, тебе надо продолжать эти занятия, Хелена. Тебе это просто необходимо. Это единственный способ раз и навсегда побороть твои страхи.
Безо всякой видимой причины Хелена сжалась в комочек. Она закрыла лицо ладонями и задрожала. Марси обогнула стол, присела на корточки и схватила ее за руки.
– Все в порядке. Я здесь. Сигнализация включена. Никто сюда не проберется. Ты в безопасности. Я тоже. И дети в безопасности. Ты поехала на занятия одна, вернулась домой одна, когда уже стемнело. Полгода назад ты этого не могла. Ты с каждым днем справляешься с собой все лучше.
– Пока он жив, я никогда не буду в себе полностью уверена.
Хелена ударила кулаком по кухонному столу.
– С последнего приступа страха прошло четыре месяца, а на людях такого не случалось уже больше года. Это настоящий прогресс.
Хелена закрыла глаза и закинула голову.
– Я хочу, чтобы он сдох.
– Я знаю.
Женщины сидели в молчании до тех пор, пока дыхание Хелены не успокоилось. Наконец, она оттолкнулась от стола.
– Пойду проведаю детей перед сном. – Она распрямила плечи. – Возможно, я все-таки поеду на занятия в четверг.