Прежде чем вы приступите к чтению, автор считает своим долгом сообщить, что все описанные ниже события – чистый вымысел, место действия выбрано произвольно, а любые совпадения случайны. Огромная просьба к читателям проявить воображение и включить фантазию, а не искать у себя симптомы несуществующих болезней.
– Леша, я так больше не могу!
– Сашенька, что случилось? – спросил Алексей Леонидов у жены, не отрывая взгляда от экрана телевизора.
Он же никак не мог пропустить вечерний выпуск новостей! А вдруг революция? Новый виток кризиса? Банки лопнули, биржа легла, нефть раздают даром. А мы не готовы! Надо же куда-то бежать, что-то делать! В магазин, пива купить, да в киоск, за свежей газетой, узнать подробности! А то утром явишься на работу, как марсианин, все что-то бурно обсуждают, а ты ни словечка не можешь вставить! Жена, она сама скажет, в чем ее проблема, надо будет, посреди ночи растолкает и скажет, а о событиях в мире можно узнать только из вечернего выпуска новостей. Еще из газет и из Интернета, но газет Саша не покупает принципиально, а компьютер оккупировал сын.
– А ты не видишь? – со слезами в голосе спросила жена. – Я задыхаюсь, я… Я места себе не нахожу! Я не знаю, что со мной!
Ответ напрашивался сам собой.
– Иди к врачу, – сказал Леонидов и прибавил звук.
Болеешь? Иди к врачу! А муж – не доктор, он добытчик. Его святое дело сдать в семейный банк зарплату, чтобы хватило и на врачей в том числе.
– К врачу?! – возмутилась Александра. – Ты сказал: к врачу?! А у меня есть на это время?! У меня забот полон рот, дом на мне, двое детей, да еще работа! Ты только и знаешь, что на диване лежать! Так тоже больше нельзя! Ты посмотри на меня! Нет, ты посмотри! На меня посмотри, оторвись, наконец, от телевизора! Леша!!!
Леонидов перевел взгляд с симпатичной дикторши на жену. Тоже ничего. Вполне может работать на телевидении.
– Ты ничего не замечаешь? – спросила Александра.
– Волосы покрасила?
– Леша!
– Тебе идет.
– Я не красила волосы.
– Но что-то ты с собой сделала, определенно. И тебе это идет.
– Я же похудела!
– Молодец!
– Молодец?!
– Ты столько об этом мечтала. Помнишь, как жаловалась после родов на то, что растолстела? Только и разговоров было: ах, когда же я только похудею! И вот мечта сбылась!
– Да, сбылась! Но я никогда не думала, что это будет так!
– Как так?
– Я же не могу есть. У меня совсем нет аппетита, – пожаловалась Саша. – В горле ком стоит. Леша, мне дышать тяжело…
– Ты серьезно?
– Стала бы я с этим шутить! Я тяжело больна, Леша, – шепотом сказала жена. – Мне кажется, я умираю…
Тут и Леонидов испугался. Черт с ней, с революцией! С розовой, с голубой, хоть с какой! Революция далеко, а жена вот она, рядом! Что он будет делать без Саши? Саша – это его жизнь! А жизнь надо спасать!
– Но надо же что-то делать! – возмутился он. – Не сидеть же сложа руки!
– Что?
– К врачу идти!
– Леша, ты знаешь, какое сегодня число?
– Новый год скоро.
– Скоро! Завтра, Леша!
– Сегодня что, тридцать первое декабря?!
– Тридцатое, – грустно сказала Саша. – Сегодня тридцатое декабря.
– У меня дежурство четвертого… Значит, первого, второго и третьего я в твоем распоряжении. И машина, разумеется, тоже.
– Ты да, – горько сказала Саша. – Но больницы, Леша, закрыты.
– Как так закрыты? Совсем?
– Государственные учреждения в праздничные дни не работают. Все поликлиники, больницы. Они закрыты до десятого января.
– А если огнестрельное ранение? – прикинул Леонидов. – Или пожар? Я сам видел, в каком количестве покупают пиротехнику! Определенно будут жертвы.
– Есть приемный покой. Травмпункты.
– Значит, мы идем туда!
– И что мы там будем делать?
– Раз ты смертельно больна, они должны спасти тебе жизнь! Да я из них душу вытрясу! Я все-таки в милиции работаю!
– И ничего этим не добьешься, – грустно сказала Саша. – Пойми ты, мне нужен хороший врач. А не дежурный в приемном покое, который не в себе с похмелья и мечтает только о том, чтобы поскорее смениться и пойти домой, к семье, или к друзьям, к накрытому столу. Праздники, Леша. Мертвый сезон. Тут уж ничего не поделаешь.
– Почему же ты раньше не сказала, что больна?
– Потому что у меня работа. Конец четверти. Елки, наконец. Я же не могу бросить своих детей! Да и заменить меня некем. Сейчас у меня каникулы, и я могу поболеть. Только у всех остальных тоже каникулы.
– Мы что-нибудь придумаем.
– Что?
– Во-первых, нарядим елку. У тебя депрессия. А это прекрасно лечится шампанским. Надо накрыть праздничный стол, пригласить гостей, выпить, расслабиться, вкусно поесть…
– Но я не могу есть!
– Правильно! Ты же еще не пила шампанского! Кстати, ты Барышевым звонила? Как они? Придут?
– Придут.
– Вот и отлично! Давай сначала встретим Новый год, а потом будем думать о болезнях. И о том, как их побороть. Обещаю: сразу после праздников мы всерьез займемся твоим здоровьем.
– Ты мне обещаешь?
– Да. Клянусь.
– Если я переживу эти праздники… – тяжело вздохнула Саша.
– Куда ты денешься? Придет же такое в голову: умирать в Новый год!
…Праздник не получился. Хотя Саша держалась изо всех сил, развлекала гостей как могла, смеялась шуткам и даже пыталась есть. Но Алексей теперь и сам видел, что жене кусок в горло не идет. Даже деликатесы. А он столько всего накупил! Хорошо, Серега в гости пришел, уминает за обе щеки! И как грустно смотрит на него Саша. Барышев – само здоровье. Двухметровый гигант, гора мышц, взгляд как у орла, зубы белой акулы, а могучий желудок жареные гвозди переварит. Леонидов, который сам был невысокого роста и совсем не атлетического телосложения, Сереге всегда завидовал. Выдает же природа такие шедевры! Чтобы вылепить такого вот Серегу Барышева, скольких людей она обделила! Алексея Леонидова, например…
– Что с женой? – спросила его Анечка Барышева, улучив минутку, когда Саша ушла к детям, а муж увлекся юмористическим шоу.
– Сам не знаю.
– На нее же смотреть больно! Кожа да кости! Все женщины мечтают похудеть, но чтоб так… У нее нездоровый вид и худоба какая-то болезненная. Лицо землистое, под глазами круги. Я, конечно, не врач, но и я вижу: что-то с ней происходит. Может, она так на работе устала?
– Я сам целыми днями на работе, – буркнул Алексей. – И тоже устаю.
– Но ты-то не худеешь! Наоборот! Глянь, какое пузо отрастил! – Анечка шутливо похлопала его по животу.
– Но-но! Это в целях безопасности! А вдруг бандитская пуля?
– Хочешь сказать: в жире застрянет? А я ведь помню, какой ты был в девяносто восьмом, когда мы познакомились! Помнишь дело Серебрякова?
– Еще бы не помнить! Расследуя это убийство, я встретил Сашу.
– И даже меня подозревал, помнишь? А какой ты был? Худенький-прехуденький! За удочкой мог спрятаться, как в анекдоте про дистрофиков!
– Я тогда еще не был женат.
– Хочешь сказать: жена откормила? Сашка замечательно готовит, это правда! Тебя-то откормила, а сама…
– Я тебя тоже помню… В девяносто восьмом. Язвить ты не умела, хамить тоже. А меня, между прочим, называла по имени-отчеству: Алексей Алексеевич.
– А ты, никак, обиделся, Алексей Алексеевич?
– Кому приятно, когда указывают на недостатки? Да, я поправился! Я, между прочим, всю жизнь борюсь с собой! Периодически делаю гимнастику и бегаю по утрам.
– А потом, когда заканчивается этот период, ты не делаешь гимнастику и не бегаешь… Бери пример с Сергея, у него таких периодов вообще не бывает.
– Не сравнивай меня со своим мужем. У Сереги на роду написано: спецназ. А я не бегаю, я думаю. Я мозг.
– Хочешь сказать, что мой муж – дурак? – в свою очередь обиделась Анечка.
– Не дурак, но… – Алексей опасливо оглянулся.
– О чем секретничаете? – подсел к ним Серега, поймав его взгляд.
– Тебя обсуждаем, – буркнул он.
– Значит, я вовремя!
– Что, телевизор надоел?
– А… – махнул рукой Серега. – Там каждый год одно и то же и одни и те же. Может, пойдем, бабахнем? Фейерверк запустим!
– Рано еще.
– А потом кто его заметит? Все ж пойдут на улицу, бабахать!
– Все равно надо дождаться полуночи.
– Дети не хотят ложиться спать, – объявила Саша, появившись в дверях. – Требуют фейерверк. Что делать?
– Запускать! – рубанул рукой воздух Серега.
– Подождать, пока все пойдут запускать фейерверки, – посоветовал Леонидов. – Потому что дети все равно проснутся от этого грохота. В конце концов, новогодняя ночь бывает раз в году. Не трогайте их.
В ответ из соседней комнаты раздался визг. Две девочки, одна Леонидовых, другая Барышевых, что-то не поделили. Матери метнулись их разнимать.
– Ну, как дела, Леха! – хлопнул его по плечу Барышев.
– Нормально.
– А чего такой смурной?
– Жена болеет.
– Тогда лечи!
– Знать бы еще, что с ней…
– Да, старость… – могучая Серегина грудь обозначила вздох. Вырвавшийся при этом из похожих на кузнечные меха легких воздух мог бы раздуть угли в костре, погасшем дня три назад. Леонидов чуть не поперхнулся:
– Кто бы говорил…
– А помнишь, какой я был лет десять назад, когда мы только познакомились? – мечтательно сказал Серега. – Я в день пробегал по восемь километров. А сейчас некогда. Только на спортзал и хватает времени.
– Да что вас всех сегодня на ностальгию потянуло?!
– Так… Еще один год прошел! И какой тяжелый год… А, говорят, следующий будет еще хуже…
– Шел бы ты, Серега… Фейерверк запускать.
– Ты ж сам сказал: после полуночи. Давай лучше выпьем… Водочки.
– Водочки выпьем, – согласился Леонидов.
– Тебе когда на дежурство? – спросил Серега, разливая водку.
– Четвертого.
– А мне второго. Повезло!
– Повезло, что не первого?
– Ага… Ну, давай! С наступающим! – Они выпили. – Есть что интересное? – спросил Серега, жуя соленый огурец. – Или одна бытовуха?
– Она. Преступник пошел какой-то мелкий. Перестали убивать красиво. Ни одного стоящего маньяка за последний год!
– Радуйся.
– И все из-за денег. Все преступления – из-за денег.
– Время такое.
– Да. Время денег. Когда его полно, а денег нет. А они как раз и нужны, когда времени полно. Есть время, чтобы тратить деньги, а тратить нечего. Наступает конфликт. Между избытком свободного времени и недостатком наличности. И люди начинают тратить время на поиски денег. Растет преступность. Потому что разжиться деньгами быстрее всего криминальным способом, к примеру, ограбить банк. Или просто ограбить.
– На философию потянуло? Тебе, Леша, пить нельзя. Ты начинаешь грузить людей своими якобы умными мыслями.
– Я просто готовлюсь к дежурству.
– Думаешь, будет труп?
– Пари?
– Грешно на это пари заключать, – покачал головой Серега.
– Мы все равно ничего не изменим. Аннушка уже разлила масло.
– Чего-о?
– Булгакова ты не читал, понятно. А у меня жена – преподаватель русского языка и литературы. Вынужден поддерживать уровень начитанности, чтобы сохранить брак. А то она уйдет к какому-нибудь критику или филологу. Знаешь главную причину разводов?
– Не сошлись характерами.
– Вот именно. «Мне с ним даже поговорить не о чем». О моей работе говорить противно, находим точки соприкосновения в области литературы. Я «Мастера и Маргариту» три раза читал, – похвастался Леонидов.
– А я кино смотрел… Помню, как чувак на рельсах поскользнулся и ему голову трамваем отрезало. А все из-за растяпы, которая масло разлила. А кого убьют?
– Того, у кого много денег.
– А кто?
– Тот, у кого их мало.
– Тогда работа у тебя будет плевая.
– И хорошо. Мне еще надо придумать, как жену лечить.
– Без пяти двенадцать, – напомнил Серега.
– А где шампанское? И где наши женщины? Барышев – бросок к холодильнику! Шампанское – на стол! Саша! Аня! Дети! Бенгальские огни! Все сюда!
– Главнокомандующий, – усмехнулся Серега, идя за шампанским. – Не гляди, что маленького роста…
– Уже?! – закричали появившиеся в дверях женщины. – Ксюша! Даша! Сережа! Все сюда! До Нового года пять минут!
– Тихо! Дайте послушать президента!
– Открываю!!! – взревел Серега, поднимая над головой бутылку шампанского.
– Бокалы! Бокалы давайте!
– Бенгальские огни где?!!
– Да тихо вы! Ничего же не слышно!
– Раз, два, три, четыре, пять…
Ба-бах!!! Завизжали женщины и дети, пена пролилась на стол, Серега, как всегда, не смог правильно открыть шампанское, вспыхнули бенгальские огни.
И, как всегда в последнюю минуту уходящего года, Алексей загадал желание. Глядя на измученное Сашино лицо, он подумал: «Здоровья тебе, любимая. Тебе и детям. А я уж как-нибудь…»