Я без ума от счастья, когда от Траска приходит сообщение, что для Тайлера нашлось место в начальной школе и он уже организовал встречу с местной администрацией. Оказывается, один из стипендиатов в последний момент перевелся. Уж не знаю, правда ли это или Траск купился на мои угрозы, но мне абсолютно плевать. Главное, что у меня получилось!
Ученики в коридорах настороженно косятся, когда я с улыбкой прохожу мимо. Да, да, да! Теперь брат будет учиться буквально через дорогу. Мы даже сможем вместе обедать…
Нет, нельзя просто так захаживать к нему в школу. У них есть правила и охрана. Все у него будет в порядке – уж в лучшей-то школе штата! Я усмехаюсь себе под нос. Я даже смогу ходить на его родительские собрания и футбольные матчи!
Я выхожу из школы и делаю глубокий вдох.
Первый день окончен! Жизнь хороша!
Приподнятое настроение улетучивается, когда я вижу на парковке перекошенную Луизу. Машин мало: я специально час просидела в библиотеке, дожидаясь, пока схлынет основная толпа.
Твою мать!
Подхожу к джипу, и да: левое заднее колесо явно спущено. Склонившись, осматриваю его.
Вот блин!
Со вздохом посмотрев на запаску, стягиваю пиджак и закидываю его в салон вместе с рюкзаком.
Пять минут спустя я уже устанавливаю домкрат, бегло просмотрев пыльную инструкцию из бардачка. Тут в голову приходит идея: мне ведь оставили ту записку! Порывшись в рюкзаке, перечитываю содержимое.
«Если тебе что-нибудь понадобится, я буду рядом. Напиши мне».
Ха! Признание от «акулы»? Ага, конечно… Нашли дурочку, как же! Но призна́юсь: я заинтригована личностью моего поклонника. Посмотрим, что он мне скажет.
Я набираю номер и отправляю сообщение:
«Получила твое письмо, «акула». Ты кто? Откуда знаешь, какой у меня шкафчик?»
Ответ приходит мгновенно, и я крепче сжимаю телефон.
«Ава, не могу поверить, что ты написала!»
«Чудо из чудес! Ты оставил свой номер, придурок. КТО ТЫ?»
«Когда увидел тебя сегодня, забыл, как дышать».
Я быстро моргаю.
«Хватит врать! Ты прикалываешься? Отъебись».
«Я тебе верю. Насчет того, что случилось на вечеринке».
Он думает, я отвечу? Еще чего! Я набираю еще одно сообщение:
«Ну что, «акула», у меня спущено колесо. Новое, только летом меняла. Как думаешь, кто виноват? Вселенная постаралась?»
Ответа нет.
Убрав телефон в пиджак, осматриваю Луизу и сжимаю кулаки от злости. Я ожидала оскорблений, презрения, даже наездов Джолин, но не порчи имущества.
Ой, ради бога, Ава, чему ты удивляешься? Ты же знала, что для богачей закон не писан! Даже изнасилование сходит им с рук.
Я поворачиваю домкрат против часовой стрелки, и спущенное колесо отрывается от земли. Жара стоит адская, по лицу течет пот.
– Опять проблемы, Тюльпан? Умеешь ты их находить! – раздается за спиной низкий голос. Я представляю, как выгляжу со стороны: оттопыренная задница и отчаянные попытки провернуть домкрат. Но я не останавливаюсь и продолжаю работать.
– Иди куда шел, футболист! Никогда не видел девушку, умеющую менять колеса? Увлекательное зрелище, понимаю. – Я сдуваю челку, лезущую в глаза. – Хотя, наверное, ты к таким не привык. Я не похожа на девчонок, готовых трахаться за трибунами. – Продолжаю крутить домкрат, по-прежнему отказываясь оборачиваться к нему. – Я сплю только с теми, кто искренне меня любит и кого не волнует, из какой я семьи.
Я раздраженно закрываю глаза. Хорошо, что он не видит моего лица! Зачем я вообще ему это говорю?
Просто уходи. Ну пожалуйста!
Но он не уходит.
– Откуда ты знаешь про трибуны?
Я ругаюсь себе под нос. Вот какой черт меня дернул?
Он наклоняется ко мне, смотрит, но я не поворачиваюсь и сверлю взглядом колесо.
– Тюльпан? Ты меня видела? Или это все слухи? Девчонки любят болтать, но ты с ними особо не общаешься.
В голосе слышится смущение, хотя я ожидала злорадства. Поддавшись любопытству, отпускаю домкрат и оборачиваюсь к нему. Волосы Нокса влажные после тренировки и торчат во все стороны, будто он ушел в спешке, даже не приняв душ. Он стоит, расставив ноги и скрестив мускулистые руки, в белой футболке с первым номером и в обтягивающих красных штанах.
– Я тебя умоляю! Слухи ходят, Нокс. Все знают, что тебе нравится, но да, я на вас натыкалась – дважды после игры и один раз днем, когда ходила забирать помпоны.
– Три раза? Охренеть! – Он хмурится, а затем напрягается. – Как-то не верится, что ты застала меня три раза.
Кхм…
Я краснею под его пристальным взглядом, и он вдруг широко распахивает глаза.
– Ты нарочно меня искала?
– Нет! Хватит! Гадость какая!..
Но правда.
Застукав его в первый раз, я начала специально пробираться под трибуны после игры, чтобы посмотреть, там он или нет. И он был там: горячий, потный, все еще в форме, он откидывал голову назад, с животным рвением входя сзади в какую-то девушку. Необузданно. Дико.
Он закусывает губу, а по его щекам и шее ползет румянец.
– Бля…
От удивления открывается рот.
– Тебе что, стыдно? Обалдеть! Это правда, кстати, что ты трахаешься только сзади?
Нокс зыркает на меня, сжимая руки, и по спине бежит триумфальная дрожь. Наконец-то я его задела!
– Блин, ты правда все видела!
– Ага.
Он зарывается пальцами в волосы, дергает их, отдуваясь.
– Представь, что этого не было.
Вот уж вряд ли!
– Как подумаю, что кто-то вроде тебя видел меня… таким… – Он морщится, трет лицо. – Прости, в общем.
– Кто-то вроде меня? Это еще что значит?
– Ничего. Ты здесь никто.
Правда, что ли?
Я горько усмехаюсь.
– Помнишь, я сказала, что ты достиг своего пика и в будущем тебя ждут одиночество и пристрастие к порно? Так вот, забыла упомянуть, что тебе только и останется, что бухать и трезвонить своим бывшим подружкам да шлюхам. Никто не возьмет тебя в команду. Какой из тебя футболист? Даже чемпионат штата выиграть не можешь, а школа-то требует! Поговаривают, это я вам прошлый сезон испортила. Извиняться не собираюсь.
Я жду злости, а он просто вздыхает.
– Признаю, ты неплохо меня зацепила. Только не начинай хвастаться: все равно никто не поверит.
Я хлопаю в ладоши.
– О-о-о, я задела великого Нокса Грейсона! Ну ничего себе! Все, жду медаль и упоминания в выпускном альбоме. О, и почетную ленту с надписью: «Победила Нокса в его же игре».
Он явно хочет что-то сказать, но потом передумывает.
– Что? – спрашиваю я.
– Ничего.
– Да что?! – Я срываюсь.
Он морщится.
– Держись от меня подальше, Тюльпан. Зря ты со мной села. Я с тобой дружить не собираюсь.
– Ты сам предложил вообще-то. Не собираешься дружить – так иди отсюда. Давай, «акула». Никто не просил останавливаться и со мной говорить. Кыш!
Он изучает меня, не двигаясь с места. Порыв ветра треплет его волосы, и он откидывает их со шрама привычным движением, не сводя с меня дымчатых глаз. Тишина нарастает вместе с напряжением, и я… понимаю, что дело не в неприязни. По венам бежит электрический ток.
Но я пожимаю плечами.
– И я тебя не боюсь. Недавно окончила курсы самообороны, так что знаю, куда бить. Пах, горло – есть даже специальный захват, после которого теряешь сознание.
Мои слова явно не нравятся Ноксу. Поморщившись, он отводит глаза.
– Это был не я.
Знаю. Он ушел раньше, и с ним была Тони.
«Я сам его убью».
А вот его брат…
Нокс наклоняется и проводит ладонью по колесу.
– Само спустило?
Я вытираю пот со лба.
– Думаешь? Скорее специально проткнули.
Он надавливает на колесо большим пальцем и изучает его, будто это головоломка.
– И правда проткнули… Похоже, ножом.
Я выдыхаю. Да, я заметила.
– Блестяще, Шерлок! Забей. У меня есть запаска, и я могу поменять колесо.
– Давай помогу.
– Мне не нужна помощь, сама справлюсь. Всю жизнь как-то справляюсь.
– Ты самостоятельная, я знаю.
– Ничего ты не знаешь! – Я раздраженно вздыхаю. Вот бы он ушел! – Ты чего такой добренький, Нокс? Ты же не хочешь дружить.
Он всматривается в меня, изучает.
– Тебе прямо сейчас объяснять, в такую жару?
По горлу стекает капелька пота, и он следит за ней взглядом.
– Ладно, – говорю я. – Снимешь запаску с двери багажника? А кстати, у тебя нет гаечного ключа? А то мой проржавел…
Не слушая, он направляется к черному «Мерседесу» и открывает багажник. Достав оттуда блестящий новенький ключ, возвращается, а я стараюсь не думать о том, насколько же Нокс красивый.
Он наклоняется.
– Так, сначала разберемся с болтами.
Я уже хочу пошутить, но вовремя вспоминаю, что мы не друзья.
Нокс откручивает гайки, а потом снимает колесо и ставит на его место запаску. Я смотрю, как напрягаются его крепкие руки, а он в какой-то момент перехватывает мой взгляд.
– Чего лыбишься?
– Не лыблюсь, а снисходительно ухмыляюсь. Приятно видеть, как мистер Злой-и-Неприступный делает за меня всю грязную работу!
Забрав спущенное колесо, я креплю его к дверце багажника. Нокс поднимается, и я чувствую на себе его жаркий взгляд.
За годы учебы Нокс Грейсон никогда не уделял мне столько внимания. Честно говоря, оно напрягает: сначала он болтал со мной на уроке, потом у директора – и вот сейчас.
Я оборачиваюсь, и мы просто… смотрим друг на друга. Дурацкое напряжение между нами растет.
По спине бежит дрожь: такое ощущение, будто он читает мои мысли.
Нокс сдается первым. Шагнув ко мне, он протягивает руку и заправляет прядь волос за ухо.
Я замираю. Затем отступаю.
– Не трогай меня, – хмуро говорю я.
– Ты меня трогала. Возвращаю должок.
Упираю руки в бока.
– Слушай, не понимаю, ты за мной сегодня по пятам ходишь?
Он проводит рукой по волосам.
– Что, я тебя заинтересовал? Вставай в очередь! Все девчонки знают, что мне нужно. – Он смотрит мне прямо в глаза и проводит пальцем по шраму. – Это их либо привлекает, либо отталкивает. Как насчет тебя?
Я щурюсь и жду, когда же вернется тот страх, что он вызывал во мне в прошлом году. Но страха нет.
– Любишь поматросить и бросить, да?
Он небрежно пожимает широкими плечами.
– Откуда у тебя вообще этот шрам? – спрашиваю я.
Нокс хмурится, и в его взгляде мелькает боль, но тут же пропадает.
– Он ровный. Хороший, чистый порез, как ножом. Сам сделал?
– Нет! – Он краснеет и злобно зыркает на меня. – Не твое дело.
«Значит, рана еще свежая. Хорошо, буду знать, что тревожит Нокса Грейсона».
– Ладно, секрет так секрет! У меня тоже есть шрам. От вилки. Заработала в единственной приемной семье, которая меня взяла. У них была дочка постарше, и ей уж больно не понравилось, что я сплю в ее комнате. Мне было десять. Вот, смотри. – Я слегка приподнимаю юбку и показываю длинный шрам размером с мизинец. – После этого начала спать с камнем под подушкой.
Он медленно скользит по мне взглядом и останавливается на лице.
– Больше она ничего не сделала?
– Нет, но я была готова пойти на все, лишь бы она держалась подальше.
– Какая свирепая малышка!
Я щелкаю зубами, и уголки его губ дергаются.
– Не смейся надо мной, если не хочешь послушать подробности твоего печального будущего.
Он приподнимает бровь.
– Черт, ничего не могу поделать. Ты такая…
Но мне не суждено узнать, что он хотел сказать, потому что за спиной раздается голос:
– Нокс, ты с гаечным ключом похож на механика. Миленько! Дай-ка сфоткаю на память.
Дыхание перехватывает. Я оборачиваюсь, и по спине бегут мурашки. Это Дейн, а с ним Ченс и Лиам.
Дейн, достав телефон, фотографирует нас. Ченс смотрит угрюмо, прямо как утром. Лиам смеется. У него длинная белая челка – довольно дурацкая, на мой взгляд. Он смотрит на меня, ухмыляясь, и меня пробирает дрожь. Мы пересеклись впервые за день, и я очень рада, что наши расписания не совпадают.
Ченс гневно смотрит на Нокса, сжав зубы.
– Эй, мы же хотели сходить в кофейню. Ты идешь? – спрашивает он, будто обвиняет за опоздание, а сам смотрит то на меня, то на Нокса.
Такое ощущение, что он…
Инстинктивно я откидываю волосы с лица, и Ченс голодным взглядом следит за движением.
Выпрямив спину, я поправляю липнущую к телу блузку. И да, конечно: Ченс тут же смотрит на мою грудь.
Вот оно как!
Во мне разгорается гнев. У него хватает наглости смотреть на меня таким взглядом, когда он первым назвал меня шлюхой? Уж кто-кто, но он должен был мне поверить!
– Или ты слишком занят, помощничек? – ехидно добавляет Лиам.
Нокс косится на меня, а потом смотрит на них.
– Не занят, но мне нужно заняться домашкой. И тебе тоже, Дейн.
Тот окидывает меня взглядом и понимающе усмехается.
– Не, момент, конечно, незабываемый. Нокс и Ава! Ава и Нокс… Неплохо звучит. А ты как думаешь, Ченс?
Ченс заливается краской.
– Завали ебало! – рявкает Нокс.
Дейн распускает собранные в пучок волосы и трясет головой. Они длинные, доходят до плеч, но глаза у него такие же, как у Нокса.
– Хочешь с нами, Ава? – предлагает он. – Если нет денег, я тебя угощу.
Боже, вот ведь придурок!
Руки сжимаются в кулаки сами собой.
– Охренел, Дейн? – говорит Ченс. – Веди себя нормально!
– Реально, детка, – обращается ко мне Лиам. – Заодно обсудим видео, где ты танцуешь. Помнишь такое? Стоит признать, двигаться ты умеешь…
– Харэ! – рычит Нокс.
Мое сердце бешено колотится в воцарившейся тишине.
Между ними чувствуется напряжение, и дело не только во мне… Но вдруг я ошибаюсь? Черт, ну конечно! В прошлом году вся их команда запорола чемпионат, и виновник у них один – я.
Нервно облизываю губы. Я одна на школьной парковке с четырьмя футболистами, которые были на той вечеринке. Мне не хочется показывать слабость, но руки начинают дрожать…
– О, Ава! Все норм?
Я вздрагиваю, но это всего лишь Уайетт. Он подъезжает к нам на классическом черном «Шевроле» с кислотно-розовой полосой на капоте, льющимся из колонок рэпом и таким громким мотором, что я удивляюсь, как не заметила его приближения.
Все поворачиваются к нему. Он широко улыбается из-под козырька школьной бейсболки, но потом замечает выражение моего лица, потому что глушит машину, вылезает и прогулочным шагом направляется к нам.
Непринужденно обнимает меня за плечи, будто мы давние друзья.
– Ты как, соседка по шкафчику? Все нормально? – И снова этот акцент: «Но-мально». Уайетт обводит парней взглядом, а потом останавливается на домкрате. – Подвезти?
– Не надо, просто колесо спустило. Прокололи. Нокс помог поменять.
Лиам смеется, но прикрывает рот рукой в ответ на хмурый взгляд Нокса. Уайетт смотрит на него с прищуром, но снова оборачивается ко мне.
– Слышал, тебе выделили комнату в общежитии Арлингтона. Точнее, видел тебя в списке, когда регистрировался. Снова будем соседями! Ну, только жить будем на разных этажах: им не нравится, когда парни живут вместе с девушками. Но ты заглядывай в любое время дня и ночи! Я обалденно готовлю попкорн.
– Да, я еще не успела зарегистрироваться. Дела отвлекли. – Я стараюсь смотреть исключительно на него, сдерживая панику, затаившуюся под кожей.
Он обнимает меня крепче.
– Я помогу с переездом. Комнаты готовы, но мой тебе совет – захвати свое одеяло, а то местное белье – просто жесть.
– Угу, я учту. – Наверняка мое одеяло привело бы его в неменьший ужас. – Но сначала мне нужно в Нэшвилл – забрать вещи и встретиться кое с кем, так что приеду попозже.
– Я пошел, – рычит Ченс, весь напрягшись, и идет к своему «Кадиллаку».
– Ага, скука смертная! – добавляет Лиам и направляется следом.
Дейн тянется было за ними, но Нокс хватает его за футболку. Дейн не сопротивляется, просто смотрит в землю, а Нокс бормочет что-то себе под нос.
Ченс с Лиамом садятся в машину и уезжают.
Дышать становится легче. Двумя придурками меньше!
Уайетт принимается объяснять, как добраться до общежития и где парковаться, но его перебивает Нокс.
– Ава, если все в порядке, то я пошел, – тихо говорит он.
Я смотрю на него, стараясь сохранять спокойствие.
– Хорошо. Спасибо за помощь!
Он все еще держит гаечный ключ, и его лицо… обычно бесстрастное, сейчас оно отражает целую гамму эмоций.
– Пригляди за ней в общежитии, ладно? – говорит он Уайетту.
– Она в надежных руках, – бормочет тот.
Какое-то время они смотрят друг на друга, а потом Нокс кивает, бросает на меня еще один взгляд, и все эмоции пропадают с его лица, скрытые маской.
Они с Дейном уходят к машине, переговариваясь.
Как только они отъезжают, я поворачиваюсь к Уайетту. Тот изучает колесо.
– Советую купить новую резину. Запаска – говно.
Спасибо, я в курсе.
– Ты хорошо знаком с футболистами?
Он передергивает плечами.
– Ну, так. Я играю в бейсбол, а спортсмены часто вместе тусят. Я был у них на вечеринках, но я не из их компании. Не «акула». – И снова этот акцент, снова улыбка. – Дурацкое название, согласись? Серьезно, талисман школы – дракон, а они «Акулы»! Но я новичок, а они не любят левых людей, хотя мне, если честно, по фигу.
Я изучаю пирсинг в его брови, забитое татуировками колибри и роз предплечье, и меня осеняет.
– Господи! Ты же Уайетт Каррингтон! Твой отец – солист «Сноуболлс», инди-группы из Бостона? Начинал карьеру моделью, а в девяностые переключился на музыку?
Серьезные проблемы с наркотиками, куча реабилитаций…
По его шее ползет румянец.
– Меня обычно не узнают, пока я сам не скажу…
– Да ты же его копия! Жесть… Обожаю их песни! Как тебя занесло в Шугарвуд?
– Мама родом из Нэшвилла. Тоже здесь училась. Родители развелись, и мы с ней переехали во Франклин. Это где-то в часе езды, так что мне выделили общежитие.
– Сочувствую насчет родителей…
Он пожимает плечами.
– Ай, да отец вечно ей изменял! А наркотики? Удивительно, что он до сих пор жив. Так что я ее понимаю.
– Ну и как тебе на юге? Непривычно?
– По холоду не скучаю, но акцент у вас угарный, – ухмыляется он.
– Ты свой-то акцент слышал? – смеюсь я. – Спасибо, кстати, что подошел ко мне утром! Не ожидала, что со мной будут нормально общаться. Весь день нервничала.
Он легко толкает меня кулаком в плечо.
– Скажи, что ты фанатка «Ред Сокс», – и мы друзья.