Когда рассвет дымился сонно
По берегам Березины,
Ларрей, хирург Наполеона,
Досматривал цветные сны.
Война великая дымилась,
Как миной взорванный редут.
– Месье, проснитесь!
– Что случилось?
– В палатку к маршалу зовут.
Мюрат простуженно сказал:
– Мой друг, сразитесь-ка с судьбою,
Храбрец доставлен с поля боя,
Зайончек, польский генерал.
Серьезно ранен он, похоже.
А крови потерял, бедняк!
Бедро раздроблено, о Боже!
Отрезать ногу. Да, но как?
А так, причем без разговора,
Иначе – смерть наверняка.
Четыре рослых гренадера,
Да нож, да твердая рука.
Был белый лик – подобье слепка.
Он и в беспамятстве кричал.
Держали мученика крепко
И отблеск свечки трепетал.
Вот жертва первая вторженья,
Но не последняя она!..
Испив страдание до дна,
Лежал страдалец без движенья.
…Теперь не то. Мы обезболим,
А после режем не спеша.
Сознанье на часок уволим —
И спи, ровнехонько дыша.