Делайл
Тихий, но настойчивый стук в дверь развеял туман моего сна. Причем стучали со стороны террасы. Я сел на кровати, свесив ноги. Стук повторился.
– Дел! Ты там в спячку впал, что ли? – послышался за дверью шепот Марьяны.
Марьяна? Вот так сюрприз!
– Иду. Сейчас открою, – ответил я.
Что же случилось? Наскоро накинув халат и завязав пояс, я открыл дверь. Моим глазам предстала Мари с распущенными волосами, одетая в будуарное платье поверх длинной ночной рубашки, на ногах – мягкие пушистые домашние тапочки. На плече у нее сидела Лорин.
– У меня к тебе будет просьба, – промолвила Марьяна, зайдя в комнату.
– Какая?
– Мне нужно, чтобы ты открыл мне портал на Землю в Салем. Прямо сейчас.
– Что? Зачем это тебе? – опешил я, попутно ощущая ее нежный цветочный аромат.
Явно взволнованная, Марьяна нетерпеливо откинула свои рыжие локоны за спину, отчего соблазнительный аромат лишь усилился, окутав меня. Мое дыхание участилось.
– Мне нужно прямо сейчас попасть в Салем. Я видела сон, в котором оказалась там, и чей-то голос сказал, что я должна забрать оттуда что-то такое, принадлежавшее мне когда-то.
– Надеюсь, речь не идет про телегу или амбарную дверь, – пошутил я.
Марьяна хихикнула.
– Не знаю, Дел. Я тоже на это надеюсь. Но мне нужно немедленно попасть туда. Этот же голос разговаривал со мной тогда в озере. Его мы слышали с подругами, когда нам оставили послание свыше. Я доверяю тому, что он говорит, хоть и не всегда понимаю смысл сказанного. Но если он сказал, что я должна быть сейчас в Салеме, значит, мне непременно нужно туда.
Я согласно кивнул.
– Хорошо. Раз надо, значит, надо. Только я иду вместе с тобой. И даже не вздумай со мной спорить.
– И не собиралась, – заверила она меня. – Если честно, я как раз надеялась на твою компанию.
Это признание затронуло в моей душе особые, тайные струны, отчего в районе сердца медленно разлилось приятное тепло.
– Так-с. Давай сначала переоденемся, и потом уже я построю портал на террасе. Пока буду настраивать его, ты напиши записку на случай, если мы там задержимся.
– Отлично, – кивнула она, наградив меня улыбкой, от которой сладко заныло сердце.
Спустя десять минут Марьяна сидела в плетеном кресле на террасе и торопливо писала записку, пока я открывал портал на Землю. Настроив магическое зрение на пространственные поля двух планет, я подождал, пока они появятся перед моим внутренним взором, похожие на сеть. Затем определил наши координаты и координаты Салема и, шепнув заклинание, разрезавшее пространственную материю от нас до места прибытия, образовал коридор перехода.
– Все готово. Можем идти, – сообщил я Марьяне.
Мы вошли в коридор, сияющий теплым золотистым светом. Обернувшись, я с помощью заклинания закрыл вход. Выход закрывается сам по себе. Мы шли рядом, и она почти касалась меня плечом, и каждое невинное касание взрывало внутри меня звезды. В тишине перехода ее дыхание казалось громким.
– Марьяна, позволь кое-что у тебя спросить.
– Что? – произнесла она как-то растерянно, а в ее глазах, на мое удивление, промелькнуло беспокойство.
Какая странная реакция, однако.
– Почему именно ко мне ты пришла со своей просьбой?
– Тебя это обременяет, да? – промолвила она с сожалением в голосе.
– Ни в коем случае, даже не думай, – поспешил я заверить ее. – Просто любопытно стало.
– Ну-у-у, – протянула Мари. – Как-то за многие годы я уже привыкла, что если нет рядом Рейна, то за помощью надо идти к тебе. К тому же мне неудобно в такой поздний час стучаться в покои к парам. Сам понимаешь… Поэтому Ириана с Орсваном и Лиаль с Джордано сразу отпали. Тайлир не умеет еще настраивать порталы. Как и я. Так что пришлось набраться наглости и пойти тебя будить. Извини, что помешала твоему сну.
– Да брось! – Я слегка боднул ее лбом. – Все в порядке. Ты правильно сделала, что обратилась ко мне. Ты же знаешь, я всегда помогу.
– Знаю, – ответила она, тепло улыбнувшись, и я снова растаял.
Еще один вопрос крутился у меня на языке, но я все никак не решался его озвучить. Но потом, подумав пару минут в тишине, все же спросил:
– Как у тебя дела с Эйданом? Он тебя не обижает? Ты кажешься мне в последнее время какой-то грустной.
Марьяна тяжело вздохнула, нахмурив брови.
– Нет, он меня не обижает.
– И у вас все хорошо?
– Н-не знаю, – ответила она неуверенно. – Но если честно, я не хочу сейчас говорить об этом. И думать тоже. В каком месте мы сейчас выйдем?
Она всегда резко меняла тему, если предмет разговора заставлял ее нервничать или грустить. Значит, там не все так гладко. А может быть и так, что они на грани расставания. Эта мысль вызвала у меня вспышку радости и какой-то внутренний подъем. Когда на первом курсе у нее произошел болезненный разрыв отношений, мне тогда было очень жаль ее растоптанных чувств. Только вот тогда я относился к ней как к сестре, а сейчас… Сердце решило по-другому. И я уже не мог ничего с этим сделать. Легче, наверное, заставить море не штормить.
– В Салеме время близится к рассвету. Людей, по идее, на улицах должно быть мало, но я решил подстраховаться, и мы выйдем в укромном месте в подворотне между двумя павильонами. Понять бы только, куда нам потом двигаться.
– Думаю, нам подскажет тот голос, – ответила она. – Уверена, он меня не оставит, раз уж сам позвал. А вот интересно, как думаешь, чей это голос? Кто общается с нами?
Я задумался.
– Даже не знаю. Определенно, это какая-то сущность из разряда Высших сил. Но что это за силы, нам неведомо. И кто знает, откроется ли когда-нибудь эта завеса тайны. Все-таки есть вещи, которым суждено навсегда остаться за гранью известного нам.
Впереди уже маячил выход из портала, открывающийся в углу, в маленьком тупике за мусорными баками. Выйдя из портала, мы обогнули их. Марьяна, проходя мимо мусора, забавно сморщила свой хорошенький вздернутый носик. Мы попали на площадь, от которой вели в разные стороны несколько улиц.
– Ну что, Мари, куда пойдем?
– Даже не знаю пока. – Она пожала плечами. – Может быть, к Дому Ведьм? Именно там я стояла во сне.
– Знать бы, где этот дом находится, – посетовал я. – В Салеме мне бывать еще не приходилось до сегодняшнего дня.
– Что ж, давай полагаться на мое чутье. Все-таки я здесь когда-то жила. Хоть от того Салема уже мало что осталось, я все же смутно, но помню эти улицы, – предложила она. – И мне кажется, что тут недалеко.
– В таком случае я доверюсь твоему чутью, – ответил я, и мы свернули налево.
Нам повезло. Пока мы шли к Дому Ведьм, нам никто не повстречался, только лишь пару раз мимо проехал мусоровоз.
– Ты слышишь? – спросила она и внезапно остановилась.
– Что? Кроме ветра и шелеста листвы ничего.
– Голос. Тот самый голос, – пояснила Марьяна. – Он зовет меня к Дому Ведьм. Значит, наше направление верно.
Ускорив шаг, через пятнадцать минут мы оказались около того самого дома. Мрачное строение, отделанное деревянной обшивкой из тонких планок темного, почти черного цвета, маленькие окна с решетками – вкупе все это производило отталкивающее впечатление. Во всяком случае, на меня.
– О Боги! – потрясенно воскликнула она, глядя на главный вход.
– Что случилось?
– Разве ты не видишь, Дел?
– Нет. А что я должен видеть?
– Вот что, – промолвила она, хватая меня за руку.
Марьяна, как и ее соратницы по Триумвирату, имела довольно редкий дар – умение через прикосновение передавать то, что она увидела. Как только ее теплая мягкая ладонь коснулась моей, я увидел то, что так ее поразило. И это было поистине жутко.
Марьяна
– Смотри, Лиззи, смотри! Это была ты, Лиззи!
Я не верила своим глазам, но сейчас волей свыше для меня оживили мое ушедшее в века прошлое. Словно кто-то решил показать мне спектакль. Очень страшный спектакль со мной в главной роли.
На порог дома вывели… меня. Так, наверное, я бы выглядела, если б могла стареть. В той жизни мои волосы были значительно темнее, но черты лица те же самые, только с отпечатком возраста. Морщинки в углах глаз и на лбу, немного нечеткий овал лица. В темных волосах кое-где вилась паутинкой седина. А еще на лице были следы насилия. На потрескавшихся губах запеклась кровь, на скуле наливался свинцом большой синяк. Руки связаны за спиной грубой бечевкой, нещадно впившейся в бледную тонкую кожу.
На лужайке перед домом и у самой дороги стояли люди, море людей. Они кричали, свистели и шумно переговаривались друг с другом. Этот эпизод мне уже приходилось видеть несколько месяцев назад, когда мы с подругами, спасая империю от цунами, истощили свои резервы до нуля и впали в летаргический сон. Только тогда я была действующим лицом, а сейчас на все смотрела со стороны. Но даже теперь от этой картины у меня сжималось сердце.
– Марьяна, кто эта женщина? – спросил Делайл.
– Это я. Меня тогда звали Элизабет. Судья подтвердил обвинительный приговор в отношении меня и еще нескольких человек за колдовство. Нам показывают тот день, когда состоялась казнь. Сейчас судья Корвин публично еще раз огласит приговор, и нас под конвоем поведут на виселицу.
Из толпы кто-то начал скандировать:
– Ведьмам смерть! Ведьмам смерть! Ведьмам смерть!
Эту фразу тут же подхватили и все остальные. Элизабет, то есть я, окинула ожесточенную толпу затравленным взглядом, и в ее глазах собрались слезы.
– Гори в аду, сатанинское отродье!
– Гори в аду!
– Смерть ведьме!
Судья Корвин одним своим напыщенным видом вселял в меня лютую, жгучую ненависть. Окинув собравшихся властным взором, он дождался, чтобы стихли разговоры, и начал оглашать приговор. Плечи Элизабет поникли, и сама она, казалось, сжалась под перекрестными взглядами сотен разъяренных людей.
Снова заговорил вкрадчивый голос.
– Лиззи, послушай! Кровь Избранных, однажды пролившись на землю, навсегда остается в ней. Забери свою кровь! Часть тебя прошлой должна быть с тобой. Так нужно, Лиззи!
– Ладно, хорошо, – пробормотала я.
– Тебе что-то сказали? – спросил Делайл.
В ответ я пересказала послание от таинственного голоса.
– И где нам найти эту кровь? – задался он вопросом.
– Сейчас приговоренных поведут на Висельное поле для казни. Возможно, там мы и найдем то, что нам нужно, – рассудила я.
– Хм, может быть.
Тем временем приговоренных под улюлюканье толпы посадили на обоз, который тронулся в путь. Последний путь для тех, кто оказался приговорен к смерти из-за чьей-то лжи.
По-прежнему держась за руки, мы с Делайлом направились следом за процессией, которой на самом-то деле и не было. Когда мы оказались на месте, перед нами возвышался деревянный эшафот. Зная, что сейчас будет, я неосознанно стиснула ладонь Делайла.
Он устремил на меня обеспокоенный взгляд.
– Ты в порядке, Мари?
– Не знаю даже, – честно ответила я.
– Ты уверена, что нам нужно на это смотреть? – решил он уточнить.
– Да. Мы должны увидеть, куда пролилась ее кровь. Ну… То есть моя.
Началось самое страшное – процесс повешения. Жертвы рыдали, стенали, умоляли. Толпа кричала, ревела и гоготала. А я чувствовала, как мое сердце в груди беспомощно трепыхалось, как обезумевшее. Я шумно дышала, не чувствуя, как слезы бегут по щекам. Элизабет повели к эшафоту, пастор читал молитвы об очищении души, отпущении грехов и силе Божьей милости, что добавило происходящему еще больше абсурда.
Ладонь Делайла сжимала мою, пока я неотрывно наблюдала за собственной прошлой смертью. Кровь стучала в висках, и реки слез бежали за ворот платья.
Голос Делайла среди этого безумия был подобен спасательной лодке во время крушения корабля.
– Мари, не забывай, пожалуйста, это уже было много-много лет назад и стало далеким прошлым. Ты снова жива, а те, кто виновен в твоей смерти, давно получили по заслугам и лежат в земле.
В ответ я коротко кивнула. Он продолжал держаться за мою ладонь, чтобы видеть происходящее, а потом свободной рукой легко, словно перышком, провел по моей щеке. Это невинное касание пробудило внутри меня тепло, вмиг разлившееся по венам живительным эликсиром, и неприятный холод, сковавший мое тело, отступил.
Приговоренным к казни позволили сказать последнее слово, но никто из них не пожелал говорить. Кроме Элизабет. Когда она взошла на эшафот и встала на самом его краю, толпа замолчала, и в этом молчании ее не по годам звонкий, чистый, словно девичий голос, так похожий на мой нынешний, прозвучал, как колокольный набат.
– Истинно грешен тот, кто мракобесие прячет под лживой маской благочестия. В нем и есть дьявол. Господь – мой единственный судья, он видит все, и лишь ему известна истина. Каждому воздастся по делам его. Воздастся и вам. Предсмертные слезы невиновных упадут на ваши головы, а кровь их станет вашим проклятием.
Толпа взорвалась негодованием. Один из тех, кто сопровождал осужденных к месту казни, подошел и ударил Лиззи по лицу так, что рассек ей губу. Большая капля крови, яркая, как рубин, сорвалась с губ и упала в землю. Женщина посмотрела на него так, что даже мне стало не по себе. Словно одним только взглядом она желала вырвать из него душу.
На голову Элизабет накинули мешок, но она даже не шелохнулась, словно уже смирилась со своей участью. Краем глаза я увидела, как Дел, все еще держа меня за руку, заходит мне за спину, но не успела спросить его, зачем. Из-под ног Элизабет выбили табурет, и в этот момент горячая ладонь Делайла закрыла мне глаза, лишив возможности увидеть последние мгновения казни.
Я не ожидала от него таких действий, но сейчас была невероятно тронута и благодарна ему. Звуки вокруг нас исчезли, остался только шум ветра. Делайл все еще держал свою ладонь на моих глазах, прижимая меня к себе, и на несколько мгновений мне показалось, что во всем мире мы одни. Он наклонился к моему уху, опалив его жарким дыханием.
– Извини меня за это самоуправство, но я решил, что самое нужное мы уже увидели, а остальное – только лишняя иголка в твое трепетное сердце.
– Спасибо тебе, – прошептала я в ответ.
Он убрал руку и резко развернул меня к себе. Его встревоженный взгляд блуждал по моему лицу.
– Все хорошо? – уточнил он у мен.
– Да. Идем искать артефакт, – ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.
Кожа все еще хранила ощущение его прикосновений, такое щекочуще-приятное и будоражащее, и, Священный Союз свидетель, я испытала дикое желание запомнить их. И повторить.
– Особенная кровь действительно может быть составной частью артефакта, – промолвил он, нарушив неловкое молчание.
– Это тот случай, когда кровь стала самим артефактом, – ответила я.
Мне вспомнилось, как прошлой осенью нам с Гердой и Эмилией ради артефакта из крови Иллинторна пришлось идти в Квартал Красных фонарей, применив иллюзию внешности, чтобы нас никто не узнал – ради артефакта пришлось прикинуться путанами. То еще приключеньице было, да-а. Артефакт мы нашли в принципе быстро. А вот после попали в знатную переделку. К нам подошел лорд Мэргард – крайне неприятный персонаж, с которым мне «повезло» как-то раз сходить на неудачное свидание. Он принял нас за местных работниц, начал приставать с грязными намеками, а потом даже попытался схватить меня за руку, и тогда сработал мой защитный амулет, вырубив наглеца. Мы ударились в бега, а лорд Мэргард пришел в себя и устроил погоню за нами. Нам удалось оторваться от преследования и незаметно покинуть квартал, но впечатлений от этой «экскурсии» хватило надолго. О том, где нам пришлось побывать, мужья подруг узнали совсем недавно. По их словам, Мариус и Эрик были, мягко говоря, шокированы, но бури вроде бы удалось избежать. Я же предпочла никому в своей семье не говорить об этом невероятно запоминающемся марш-броске.
В том самом месте, где кровь Элизабет упала в землю, бушевали огненные и алые хризантемы. Я увидела ярко-алое свечение на уровне земли и, поманив Делайла, побежала к месту.
– Ты что-то снова увидела, да? – уточнил он.
– Именно. Красное свечение. А ты ничего не видишь?
В ответ он отрицательно покачал головой.
– Так интересно это все, – задумчиво промолвил Дел.
Свечение постепенно уменьшалось, сжимаясь до размеров сферы величиной с апельсин. Я присела около нее, и сфера погасла. Делайл опустился на корточки возле меня. Перед нами на траве лежал гладкий, продолговатый камушек цвета крови, размером с ласточкино яйцо. Я подняла камень и удивилась тому, что он оказался теплым, словно согретым в чьих-то ладонях. От прикосновения к нему в сердце что-то екнуло, подобно вспышке кометы, и приятное тепло, побежав по руке, окутало все тело. В дуновение ветра вновь вплетался уже ставший знакомым шепот.
– Умница, Лиззи! Ты справилась! Храни его! Это тебе еще пригодится.
Покрутив камень в руках, я отдала его сгоравшему от любопытства Делайлу.
– Любопытная вещица, – бормотал он, разглядывая артефакт. Я бы посоветовал тебе сделать из него брошь или подвеску для кулона. Или кольцо. Такая по-хорошему сильная вещь должна как можно чаще контактировать с тобой. Я чувствую исходящую от камня силу, схожую с твоей, и это логично, раз это когда-то было твоей кровью. Но он не похож ни на один известный мне артефакт, а таких я за свою деятельность артефактора видел немало.
– Если научный интерес лишит тебя сна, то я, так уж и быть, дам тебе этот камушек для более детального рассмотрения.
– О, спасибо, было бы действительно очень интересно, – обрадовался Делайл моему предложению.
Я получила то, что предназначалось мне. Теперь можно было возвращаться домой. Мы дошли до первого проулка, свернули еще пару раз и оказались в том же тупичке. Здесь Делайл открыл портал на Эсфир, и как только мы вновь оказались на террасе, я услышала возглас Лиаль.
– Вернулись!
– Ты видела нашу записку? – уточнила я у нее.
– Конечно, – ответила Ли. – Я знаю, где вы были. Вам удалось что-то отыскать или узнать? Ведь не просто так тебя туда кто-то позвал.
– Вот, – и я показала на раскрытой ладони тот самый камушек, найденный нами.
– Я чувствую, что это будет крайне занимательный рассказ, – промолвила Лиаль с воодушевлением. – Пойдемте завтракать, и заодно расскажете о своем приключении.
– Кто обнаружил наше отсутствие? – поинтересовалась я.
– Тайлир. Он срочно что-то хотел узнать у тебя, подошел к твоей комнате, а там дверь приоткрыта и никого нет. Лорин только была. Она ему и рассказала все.
Стрелки часов показывали девять утра. Вся семья в сборе сидела за столом, включая и наших с Делайлом братьев с супругами, которым сообщили о нашем внезапном путешествии. Боги, как же это по-эсфирски – чуть что, сразу созывать всю родню. Едва я успела переодеться к завтраку, как на подушке затрезвонил кристаллофон. Звонили одновременно Эми и Герда. Я приняла оба звонка.
– Девочки, привет! Вы даже не представляете, где я была! – выпалила на одном дыхании.
– Возможно, в одном из мест, где ты жила в прошлой жизни, – предположила Герда, попав в десяточку. – Верно?
– Эм… Вообще-то да. Как ты догадалась?
– А у меня такое же путешествие к местам прошлого состоялось, – сообщила Герда.
– Как и у меня, – добавила Эмилия. – Пришлось срочно посреди ночи искать обычную земную одежду и собираться в Севастополь. Нам, правда, повезло, и, несмотря на утро в городе, когда как раз все куда-то едут, именно в нужном месте набережной никого не оказалось. Что вообще редкость, потому что там всегда многолюдно. Как сказал мой Мариус – не иначе, как воля свыше. Мы пришли туда, где я погибла в прошлый раз. Помните, как мы искали артефакт из крови Иллинторна?
– Конечно, – ответили мы с Гердой в один голос.
– Теперь у нас артефакты из нашей собственной крови, – заключила я.
– У всех он выглядит как алый гладкий камушек? – спросила Герда.
– У меня да, – ответила я.
– И у меня, – подтвердила Эмилия.
– А я свой кровавый камушек нашла на земле в волховском лесу, – поведала нам Герда. – Голос предложил мне выбор – Волхов или Швеция, и я решила, что пойду туда, где умерла в прошлый раз. – И что теперь нам делать с этим?
Я, помня совет Делайла сделать украшение с этим камнем-артефактом и носить его с собой, поделилась этой мыслью с подругами, и нам она показалась дельной.
Попрощавшись с Эми и Гердой, я собралась выходить из комнаты, но на пороге столкнулась с Делайлом.
– Идем? – спросил он, как-то странно на меня поглядывая.
– Да, – кивнула я.
– Слушай, я тут хотел у тебя насчет этого артефакта спросить. Ты сегодня в Салеме как будто не удивилась тому, что произошло. Я имею в виду этот камень, который когда-то был кровью. Тебе известно что-то еще об этом?
Мысленно я застонала, ведь про тот случай мы никому так и не рассказали. Мариус и Эрик не в счет. Мне даже и подумать страшно было о том, чтобы кто-то еще узнал о нашей «прогулке» по обители разврата империи.
– Так-так, судя по твоему загадочному виду, это что-то крайне занятное, – вкрадчиво промолвил Дел, подойдя ко мне ближе. – Расскажешь?
– Э-э, – застыла я в нерешительности.
– Только не говори, что это было нечто противозаконное.
– Не совсем, – пролепетала я, находясь под гипнозом его колдовских глаз.
Почему он так на меня действовал, что я не могла соврать и что-то скрыть от него?
– Такой артефакт мы уже получали. От Иллинторна, – выпалила я как на духу. Только он был камнем лишь сначала, а потом превратился в красный дым и словно впитался в нас.
– Вам было видение от Иллинторна? – уточнил Делайл. – Когда? Почему вы ничего не сказали?
– Иллинторн снова явился к нам в прошлом году. После того случая, когда он показал нам свое раннее детство на Стимарисе. А потом он каким-то образом перенес нас на место битвы с Адаилом, где когда-то пролилась его кровь. Он показал нам битву и истинную личину демона войны. Ну и рожа у него, скажу я тебе!
– Так, а где это место нынче находится? – вновь задал вопрос Делайл, не попавшись на мою уловку, призванную увести разговор в иное русло.
Я ощутила, как кровь ударила мне в лицо. Черт, вот у него как будто чутье на такие вещи! И я, как назло, под его проницательным взглядом ощущала себя совершенно беззащитной и ничего не способна была придумать, чтобы соврать.
– Мари, твое молчание и взгляд нашкодившей лисы наводят меня на дурные мысли, – вновь заговорил Делайл. – Вы где были? Где вы нашли этот артефакт?
– В Квартале Красных фонарей. Здесь, в Альтарре, – скороговоркой выпалила я.
Услышав это, Делайл пораженно уставился на меня, явно желая что-то сказать, но слов, видимо, не находил. Он только в ужасе разводил руками. Наконец, подобрав слова, он вымолвил:
– Марьяна! Ты хоть понимаешь, какой это был колоссальный риск для твоей репутации?
Меня задело, что он снова, как это с ним бывало, включил преподавателя и старшего брата-наседку, и меня ожидают глупые вопросы и нудные нотации, как будто мне лет двенадцать.
– Нет, демоны раздери, у меня в голове одни опилки, и я шла туда как на праздник! – мгновенно вспыхнула я. – Что за идиотский вопрос, Дел? Нам в тот момент, знаешь ли, выбора действий не предоставили! Все, что связано с Триумвиратом, не всегда идет так, как мы того желали бы. И тебе это должно быть прекрасно известно! Все! Не желаю слушать твои нотации! И да, только попробуй сказать об этом Рейнару, и я… Я… Не знаю, что тогда с тобой сделаю!
И я выскочила из комнаты, хлопнув дверью и даже не глядя, кинулся он за мной или нет. Вся семья уже собралась на завтрак в столовой, и оказавшись там, я выдохнула, нацепив на лицо маску спокойствия. Через минуту подошел Делайл. Во время завтрака мы сообща рассказали про наше путешествие в Салем, а заодно и путешествия моих подруг-соратниц, но я старательно избегала взгляда Делайла. Он же, наоборот, словно намеренно искал встречи глазами, что невольно повергало меня в волнение.
Я отчетливо ощущала, что с некоторых пор между нами возникло что-то странное и необъяснимое, двусмысленное, но такое эфемерное, как предутренний туман, что мне и самой неведомо, то ли это незримое нечто между нами существует, то ли кажется. Хотя Эми и Герда уже не раз говорили, что подозревают Делайла в романтическом интересе ко мне. Может быть, нам это кажется? Или все же нет…
Из раздумий меня вывело сообщение на кристаллофон от Ландиэль Иолари. В нем она напоминала о предстоящем на следующей неделе отборе на главную роль в театральной постановке «Бездна океана». При мысли о том, что уже через несколько дней мне предстоит серьезное профессиональное испытание, я ощутила головокружение и вспышку паники. Кровь отхлынула от лица, холод захватил ладони в цепкий плен.
– Марьяна, что с тобой? – тут же услышала я вопрос от Делайла.
Ну вот, опять почему-то из всех присутствующих именно он первым заметил мое смятение.
– Волнуюсь перед скорым отбором в «Бездну океана», – пояснила я свое состояние.
– О-о-о, милая, ты столько времени проводишь в зале, что это не может не дать свои плоды, – промолвила Лиаль. – Я уверена, ты своего добьешься.
– Но даже если предположить, что этот пьедестал с первого раза тебе не дастся, то он в конце концов непременно станет твоим. Не забывай, иногда маленькие проигрыши случаются для того, чтобы потом ты в полной мере ощутила вкус большого триумфа, – философски заметил Джордано.
Мысленно я пожалела, что никого из них там не будет. На отборе не разрешалось присутствие зрителей. Только жюри.
– А когда назначен отбор? – поинтересовался Делайл.
– На среду, в три часа дня, – ответила я, опустив взгляд к чашке с чаем.
– У меня в среду как раз в половину третьего заканчивается последняя пара, – промолвил Делайл, не спуская с меня взгляда. – Я приеду, чтобы морально тебя поддержать. Тем более что твои подруги в это время будут еще на занятиях.
– В зал никого не пустят, – напомнила я.
– Знаю. Но я могу подождать тебя около зала. Зная, что рядом в холле кто-то из твоих близких, ты будешь чувствовать себя уверенней.
– Это отличная идея! – воскликнула Лиаль. – Я в это время буду еще на работе, но потом смогу приехать. И надо будет обязательно это событие отметить!
– Ли, я еще никуда не прошла. Неизвестно, какими будут результаты отбора, – вздохнула я.
Джордано, сидевший рядом с Лиаль, смерил меня недоуменным взглядом, эмоционально всплеснув руками.
– О мамма миа, что за безрадостный настрой! Это точно наша девочка? Мари, кажется, сегодня ты встала не с той ноги. Попасть на этот отбор – уже победа. Так что мы будем поздравлять тебя в любом случае.
Тут уже все кинулись наперебой убеждать меня, что меня непременно ждет успех, да и вообще, члены жюри, едва меня увидев, сразу же поймут, что перед ними та самая балерина. Я, конечно, понимала, что мои близкие излишне оптимистичны, но была безмерно благодарна им за поддержку. Страх отступил, и будто бы стало легче дышать.
После завтрака меня неожиданно сцапали мягкие лапы сна, и, учитывая насыщенный событиями вечер и ночь, я решила, что могу позволить себе отдых. Тем более что сегодня выходной. У спальни я столкнулась с Делайлом, выходившим из своей комнаты. На миг наши глаза встретились, и я ощутила, как вспыхнуло в груди что-то похожее на сладостную эйфорию. Смущенная, я поспешила скрыться за дверью.
– Марьяна, что с тобой происходит? – донесся его голос из-за двери.
– Все нормально, Дел. Я просто безумно устала и хочу побыть одна и наконец-то выспаться, потому что даже перевертышам нужен отдых.
За дверью воцарилось молчание, нарушаемое звуком его дыхания и ритмом сердца. Слишком быстрым для спокойного состояния. Слишком. Делайл не уходил.
– Мари, давай поговорим.
Что? Услышав это, я отскочила от двери, как демон от храмовой воды. О чем он собрался со мной поговорить? Неужели что-то заподозрил? О-о-о не-е-ет! Только не это! Я совсем не готова сейчас к такому разговору! Возможно, никогда не буду готова.
– Марьяна, – вновь напомнил о себе Делайл.
– Я спать, – ответила ему и отправилась в постель, чтобы он услышал звук примятого матраса.
– Ладно, хорошо. Как скажешь, – его голос прозвучал уныло, и. вздохнув, Делайл ушел на первый этаж.