Очнулась она почти сразу, и первое что увидела – это человека со шрамом на лице. Он сидел на корточках у её ног. Глаза его, глядевшие исподлобья, шарили по пространству, потрескавшиеся губы кривились в злобной усмешке. Его рука, сжимающая рукоятку ножу, лежала на Жениной ноге так, словно он был охотник, а она – его добыча. Лезвие касалось её джинсов.
Женя знала, что над её головой стоит ещё один человек. Тот, кто прижимал тряпку к её лицу. Долговязый. Она осторожно скосила глаза влево и увидела его. Он стоял каменным изваянием и сквозь кусты напряжённо смотрел в ту сторону, откуда доносились едва различимые голоса. Издалека слышался шум приближающейся электрички.
"Надо закричать!, – подумала она, – надо немедленно закричать. Вот сейчас! Чтобы кто-нибудь услышал!".
Но медлила, упуская драгоценные секунды. Медлила, понимая, что как только она закричит, Шрам, как она мысленно окрестила изуродованного мужчину, вонзит в неё нож.
Тускло поблескивающая сталь притягивала её взгляд, гипнотизировала, пугала своей выразительной прямотой назначения.
Чёрт! Он так и так её зарежет, чего же она молчит?
Женя прикрыла глаза. Чувствуя, как дрожат её веки, она испугалась, что эти мужчины поймут, что она в сознании. Только бы не выдать себя.
Но ведь всё ещё может обойтись? Если она прямо сейчас закричит и резко вскочит, если она толкнёт ногой этого страшного, неприятного человека… Да, точно! Надо всё сделать быстро и последовательно: пнуть, закричать, вскочить на ноги и бежать. Именно в этом порядке. А, может быть, сначала закричать? Стоп! Зачем она рассуждает? Зачем теряет время? Хорошо, насчёт три. Раз, два, три!..
На «три» сердце больно сдавило и по всему телу пробежала судорога животного страха.
Женя сжала челюсти так сильно, что горло свело рвотным спазмом. Это помогло на секунду унять судорогу. Затем она резко подтянула правую ногу к животу и со всей силы пнула в белое пятно лица. Шрам взмахнул руками и, не удержавшись в неудобной позиции, полетел спиной на землю.
– Помогите! – закричала девушка и сразу же поняла, что вряд ли её кто-то услышал, потому что голос впервые в жизни подвёл её – крик вышел слабым, сдавленным и потонул в шуме стучащих колёс электрички, которая именно в эти секунды катилась по рельсам мимо ручья и мимо, надёжно спрятанного кустами, страшного логова этих людей.
«Надо было чуть раньше, дура!», – пронеслась в голове сварливая мысль.
Женя даже не успела вскочить на ноги, потому что не учла второго – Долговязого. И тот оказался проворнее – упал на неё всем телом в тот момент, когда девушка, уперевшись локтями в сырую землю, попыталась подняться. Восьмидесятикилограммовая туша пригвоздила её к земле. И второй крик «помогите» так и остался в горле, потому что тяжёлая, грязная рука Долговязого со шлепком упала на рот Жени. Это слово, эта мольба о помощи ударилась об ладонь, скомкалась и превратилась в мычание.
– Ах ты, тварь малолетняя! – прорычал Шрам, тяжело вставая на ноги. – Я тебя щас научу, как старших уважать. – Он сделал шаг, грубо оттолкнул Долговязого и, схватив Женю за волосы, с силой ударил её в лицо кулаком. От боли брызнули слёзы из глаз. Женя вскрикнула, Шрам дёрнул её за волосы и сунул лезвие ей под нос. Обдавая густым запахом перегара, он прорычал:
– Смотри сюда, тварь! Ещё раз заорёшь, я тебе всё лицо изрежу, поняла? Я спрашиваю, поняла меня?
– Да, – всхлипнула Женя.
Шрам скосил злые глаза на Долговязого и прошипел:
– Че-то не работает твоя смесь, химик ты гребаный.
– Да нормально раньше было, всё работало, – просипел Долговязый, вращая тупыми, растерянными глазами.
– Фьсе работало, – передразнил Шрам, кривя губы. – Давай тряпку. Завяжем ей хайло, пока она своим рёвом всю округу не собрала.
Стоя на коленях, Долговязый принялся шарить по карманам безразмерной чёрной куртки, наконец, извлёк грязный платок и подал Шраму. Тот развернул его и выругался – тряпка была слишком короткой. Долговязый спохватился, вспомнил, что на шее у него шарф, стянул его, протянул напарнику. Тот скомкал тряпку, сунул её Жене в рот, затем обмотал шарфом её лицо и крепко затянул его концы на затылке так, что остались видны только испуганные заплаканные глаза.
Сквозь слёзы Женя увидела силуэт третьего человека, который появился внезапно за спиной Шрама. Внутри проснулась надежда на спасение; девушка зажмурила глаза, чтобы выдавить слёзы и чтобы прояснился взгляд. Но открыв их, она издала тихий стон. За спиной мужика маячила полупрозрачная, бледная девушка с до боли знакомым лицом. Оксана. Та самая одноклассница, умершая два года назад от тяжёлой болезни. Та, о ком все время твердил Ким. Глаза призрака выражали терпеливое ожидание, синюшные губы кривились в ободряющей улыбке.
Не поможет, – догадалась Женя, – Ждёт, когда всё закончится…