Богатырь Гаврила – медведь
– Было это в давние-давние времена. «Рассказала мне об этом моя бабка Прасковья», – говорила мама и укрывала одеялом на печи маленького сыночка.
Деревню называли Тихоня не потому, что тихая, а потому, что речка там протекала Тихона.
Народился в этой деревне мальчонок у кузнеца, которого назвали Гаврилой. С самого раннего возраста рос он не по дням, а по часам. Сидеть Гаврилка стал в неделю, а ходить стал в месяц. Через 3 месяца он по росту мальчишек догнал, которые в лес по грибы ходили, а через год уже с трудом проходил в дверь. Подрос еще немного и по росту не стал проходить в дверь, а сгибаться не любил и ударялся.
Раз ударился, ему ничего, даже шишки нет, а дом весь затрещал. Второй раз ударился, выбил бревно сверху. В третий раз ударился, – весь дом развалился, а он стоит целым – целехоньким.
А мама как увидела сломанный дом, она в это время в огороде было, так и запричитала: «Ух, увалень, настоящий Гаврила-медведь! Что ты наделал? Где мы теперь жить станем?»
Так его и прозвали: Гаврила-медведь. Был он веселого нрава, не расстроился ничуть.
– Ничего, маманя, новый дом справим, лучше прежнего!
И действительно построил, да так ловко топориком работал, что другие думали, что плотником станет.
В три года он стал таким огромным, что в новом доме в двери не проходил, пришлось заново дом строить. Вот тогда Гаврила целый теремок построил, на огромную избу похожий.
Любил он с мальчишками в лес по грибы ходить, да рыбу вылавливать. Очень смешно было смотреть, когда среди ватаги мальчишек гигант рядом ходил. Но веселым Гаврила был, ничего его не смущала, даже песни сочинял:
Я Гаврила, я Гаврила,
И зовут меня медведь!
Я Гаврила, я Гаврила,
Протрублю я громко в медь!
Я Гаврила, Я Гаврила,
И зовут меня медведь!
Говорила, говорила
Мне маманя, что медведь!
Через двери не пролезу,
Я ворота отворю,
В дом на корточках не лезу
Замок лихо сотворю!
А весной настоящий медведь раньше времени проснулся. Да на соседского мальчишку Федьку напал. Да тут Гаврила налетел, одной рукой медведя за шиворот схватил и на дерево забросил. Все ребята удивились ужасно его силище, и слух о нем стал распространяться.
Жили ребята, не тужили, в игры свои играли. Да тут вербовщики приехали и стали новобранцев в армию забирать. Силком или хитростью брали, кого спаивали, кого связывали. Сколько кому лет не спрашивали, у них меркой была ольховая палка. Сначала она большая была, так что только взрослые проходили под такой рост. Но, с каждым год её укорачивали и теперь даже ребята молодого возраста под её длину по росту проходили.
Видят рекруты, громадный человек идет, хоть и без бороды, но больше шкафа и шире лошади.
– Всё! – говорят. – Ставь Гаврила крестик, теперь царю батюшке в армии служить будешь!
Тут маманя его подбежала и закричала: «Да он малолеток, ему еще и пяти лет нет!».
Так эти рекруты на маманю дубинкой замахнулись. Не стерпел этого Гаврила-медведь, за мать заступился. Схватил он всех сразу в охапку и на сарай забросил. Крыша сарая провалилась, и они прямиком к свиньям попали. Ну, хрюшки, не теряясь, их там немного пятачками потыкали, бока им помяли. После этого слух по всей Руси пошел, что в деревне «Тихоня» богатырь в пять годков появился!
Дошла эта весть и до царя.
– Кто у нас главный поединщик? – спросил царь воеводу.
– Алеша!
– Устроить поединок с Гаврилой – медведем и быстро, до праздников.
Привезли на телеге Гаврилу-медведя. Алеша надел доспехи: кольчугу, шлем, щит взял и меч приготовил. А Гаврила в лаптях, да с палкой приехал, и ничего у него больше не было.
Стали они сближаться. Алеша искусно мечом машет, перед самым носом кончик меча проскользнул. Рассердился Гаврила-медведь, сделал обманное движение, приблизился и кулаком по голове Алешу и стукнул. Что тут было! Шлем вдавился на голову Алеши аж до самого подбородка. Он ничего не видит, тыкается туда, сюда, воеводу слегка зацепил! Тот как черт от ладана в сторону кинулся со словами: «Свят, свят, свят! Уходи!»
Алеша двумя руками шлем схватил и тянет, а он не поддается. Сел он, да прямо в лужу, ведь не видно ничего и в луже продолжает шлем стаскивать.
Гаврила сначала ему такого пинка под зад дал, что тот три раза перевернулся, да в курятник залетел. Петухи тут же ему бой дали!
Потом Гавриле жалко стало Алешу. Подошел он к луже, схватился за шлем, приподнял Алешу в воздух, и тряхнул его три раза, шлем и снялся, только царапины остались.
Стоит, Гаврила, улыбается!
Царь батюшка закричал: «Теперь у нас Гаврила-медведь главный поединщик, дать ему все доспехи! Завтра от татар послы пришлют за данью, станут все вынюхивать и своего поединщика приведут. Гаврила, помоги!
Все это время, что Алеша с Гаврилой бились, дочка воеводы, прекрасная синеглазая и длинноволосая Елена, смотрела из окна дома. Когда Алеше шлем на нос нахлобучили, она заулыбалась, когда он от пинка Гаврилы он три раза перевернулся, она засмеялась, а когда Алешу петухи стали клевать, слезы смеха полились из её глаз. Никогда в жизни она так не смеялась!
По сердцу пришелся ей Гаврила-медведь. Да и Гаврила её приметил, и лицо его зарумянилось.
На следующий день татарский посланник с отрядом прибыли. Дань татары собирали, последнее у русских отбирали, а те причитали, ругались, руками размахивали, да ничего против силы поделать не могли. Тут и Гаврила-медведь к татарскому отряду подошел. К этому времени на нем уже кольчужка была надета, которую из пяти других заготовок сделали. Булаву ему дали и шлем громадного размера. Ох, и внушительно Гаврила выглядел! Огромный настоящий медведь в шлеме!
Сборщики дани сразу и не поняли, что это один человек, а не телега с орудием. Как только он подошел, так весь татарский отрядик и разбежался. Телегу с данью оставили. Раздали все обратно нашим людям.
Да только через месяц прислали целый полк воинов – татар и лучников прихватили. Но к этому времени воевода сговорился с псковским воеводством и подмогу получил.
Вот и гости, многочисленные сборщики дани появились. По дороге всех плетками бьют, все, что можно отнимают, кривыми мечами стращают.
Воевода хорошо знал тактику ведения боя татарами, знал, что сначала они лучников пускают в бой. Поэтому он свою хитрость придумал, на телеги не людей, а чучела посадили, надев на них шлемы и одежду, а под телегами настоящие воины спрятались.
Татары, как телеги с воинами увидели, тут же лучников вперед пропустили. Стрелы стеной полетели в сторону телег, да не долетели. Подошли татары ближе и еще раз выстрелили. Взвились стрелы высоко и тучей полетели на телегу. Смотрят лучники и видят, что стрелы в людях торчат, закричали! Но когда присмотрелись, удивились, что люди с телег не падают, а стрелы в них торчат. Что-то ни так! Тогда пустили вперед конницу. Те мечами направо, налево машут! Что такое? Вместо рук и ног в стороны солома летит! Поняли они, что это чучела были, да поздно уже было. Из-под телег настоящие русские воины выскочили и стали конников с лошадей стаскивать и колоть их. В это время уже наша конница появилась и наступила большая сеча. Воевода в эту самую гущу Гаврилу-медведя послал.
Такого никто никогда не видел! Гаврила не махал булавой и мечом. Он хватал лошадей с конниками и прокидывал их, да так, что лошади наваливались всем своим грузом на всадников и придавливали их своей огромной тяжестью! Лошади падали справа и слева, словно это были легкие горшочки, а всадники пищали, корчились, орали под тушами коней.
Кончилась битва. Одержали наши победу.
Татары пытались позже все свое оставшееся войско послать, да воевода уже сговорился с князями из Новгорода, Пскова, Киева и всех татар побили. Гаврила-медведь всегда в гуще битвы был и конницу целиком опрокидывал.
Гаврила подрос и руку у Елены попросил. Люба она ему была. Свадебку всенародную устроили. А в конце свадебки воевода Илью Муромца позвал.
– Устроить поединок! – кричал воевода. Да только поединок не получился. Подошли Гаврила-медведь к Илье Муромцу, да при всех они и обнялись.
– Русские богатыри друг против друга не воюют, – был их сказ. Вместе они от татар всю Русь освободили.