Этот рассказ – художественное произведение. Все имена, позывные и названия воинских частей в этой истории вымышленные. Посвящается памяти воинов-добровольцев: Сергея Корнева (Сеня), Всеволода Петровского (Ковыль), Евгения Павленко (Таймыр).
Вы стреляли когда-нибудь из миномета? Это не так уж сложно. Для начала вы должны найти ровный и твердый участок земли, затем собрать сам миномет, направив его ствол в том направлении, в котором намереваетесь вести огонь. Вращая патефонную ручку вертикальной наводки, придайте ему угол возвышения 45 градусов, затем, нажимая на срез ствола, проверьте, работает ли амортизация, иначе при выстреле миномет скакнет почище козла и может так боднуть плитой, что мало не покажется. Только после этого можно уже стрелять.
Расчет старенького 82 мм миномета БМ-37 готовился открыть огонь, схоронившись за высоким земляным отвалом на обочине разбитого шоссе, в том месте, где от него отходила грунтовка. Удобное место. Прежде всего, удобным его делал перекресток, наличие которого позволяло заранее, на карте, рассчитать угол и расстояние от точки стрельбы до цели – блокпоста украинских военных в окрестностях населенного пункта Дебальцево. Вторым удобством был уже упомянутый земляной отвал, высотой в добрую пару метров, не только дававший укрытие, но и отражавший звук выстрела, что должно было помешать противнику засечь огневую позицию.
Командир орудия с боевым позывным Монгол, работавший в состоящем всего из двух человек расчете еще и за наводчика, крайний раз сверился с компасом. Был он, к слову, высоким, русобородым, сероглазым, с узким интеллигентным лицом и на монгола не походил совершенно. Наконец, упрятав компас в карман трофейной утепленной куртки с нашитыми на левый рукав и погоны георгиевскими ленточками, он обернулся к присевшему у разложенных на плащ-палатке мин заряжающему, одновременно поднося к губам гарнитуру коротковолновой рации:
– Хмурый, Хмурый, я Монгол, как слышите?
– Монгол, я Хмурый, слышу хорошо, – прохрипела в ответ рация.
– Машина прибыла. Начинаю погрузку.
– Понял вас. Грузите машину, – отозвался Хмурый, корректировщик, притаившийся сейчас где-то в полях, в добром километре дальше и левее минометчиков.
Корректировщики ополчения предпочитали не использовать для своей работы чердаки, деревья и прочие возвышенные места. С них, конечно, обзор лучше, зато снайпера и пулеметчики противника в первую очередь пасут именно такие, всем очевидные точки наблюдения. Поэтому Хмурый, одетый в грязно-белый маскхалат и с таким же самопальным чехлом на каске, медленно дубел сейчас, засев под кустом в неглубоком сугробе и наблюдая в бинокль укрепление «сил АТО» – метрах в пятистах, на макушке невысокого холма. Оно состояло из мощных бетонных блоков, окопов и блиндажей и смотрелось бы вымершим, если бы не тоненькая струйка дыма, курившаяся откуда-то, видимо, из «буржуйки» в блиндаже.
– Давай, осколочную, – скомандовал Монгол.
Независимо от задачи, он всегда начинал работу с пары мин, поставленных на осколочное действие. Они разрывались на поверхности земли или в кронах деревьев, рубя все вокруг. Во-первых, это было удобно тем, что такие мины рвались абсолютно всегда, в отличие от фугасов, которые часто втыкались в рыхлую землю без взрыва. А во-вторых, при удаче, был шанс сразу кого-нибудь достать. Потом-то попрячутся по щелям…. Звякнул, отлетая, защитный колпачок. Заряжающий вставил обвязанный дополнительным пороховым зарядом хвостовик в раструб ствола и разжал руки. Мина с тихим шелестом заскользила вниз, и расчет присел, приоткрыв рты. Оглушительно хлопнуло. Миномет, слегка подпрыгнув, плюнул огнем. Мина, оставляя за собой тоненькую серую струйку порохового дыма, ушла к хмурым зимним небесам, нависшим над опасной, воюющей землей. Минометчики ждали, напрягая слух. Наконец где-то за горизонтом, за темной полоской лесополосы, которой заканчивалось лежавшее перед ними снежное поле, бахнуло.
– Недолет двести метров, право триста, – флегматично сообщил корректировщик.
Закусив губу, Монгол опустил ствол на пару полных оборотов ручки, затем выкрутил винт горизонтальной наводки почти до упора.
– Осколочной.
Снова звякнул колпачок. Плюнул огнем ствол. Привычно долбануло по ушам.
– Недолет сто пятьдесят, – сухо прокомментировала рация.
Командир вновь чуть опустил ствол. Хмурый в своем ненадежном укрытии услышал далекий хлопок. Затем перед самым передним краем вспухло грязно-серое облако взрыва.
– Чуть дальше, – оживился корректировщик. – Недолет где-то пятьдесят.
В этот момент в расположении противника ожил пулемет, начав вслепую поливать трассерами «зеленку». Военные поняли, что огонь миномета кто-то корректирует. В расположении противника взметнулся черный фонтан земли: теперь минометчики били фугасами. Пулемет не замолкал. Он плескал огнем из амбразуры дзота на правом фланге вражеской обороны.
– Цель накрыта, – доложил Хмурый, убирая от глаз окуляры бинокля. – Пулеметная точка право тридцать.
Сделав этот доклад, он засунул рацию под бушлат и начал осторожно, задом, отползать в кустарник. Все, что мог, он здесь уже совершил: дальше справятся и без него. На блокпосту снова рвануло. Покосившись туда, Хмурый увидел какие-то разлетающиеся обломки. Попали минометчики в дзот или нет, он не знал, но пулемет заткнулся.
Расчет работал споро. Заряжающий по команде «огонь» кидал мины в ствол, иногда чередуя фугаски осколочными. Командир время от времени поправлял наводку. Им оставалось отстрелять всего четыре мины из заготовленных пятнадцати, когда вместо очередного выстрела раздалось короткое звяканье. Лица бойцов враз помертвели: они оба слишком хорошо знали, что означал этот звук. Произошла осечка, ненакол капсюля, а то и «затяжной выстрел».
– Аборт, – негромко скомандовал Монгол, выждав несколько секунд.
Минометчики, не сговариваясь, нагнулись к плите, сноровисто высвободив круглое основание ствола из крепления. Затем один взял в руки тяжелую стальную трубу, а другой принялся развинчивать казенную часть. Вышибной заряд находящейся в стволе мины мог сработать в любой момент, отправив ее в недолгий полет, тогда ствол, более не удерживаемый на месте тяжелой плитой, ударит вверх, размозжив голову кому-нибудь из неудачливых артиллеристов. Ополченцы пользовались старыми, чуть ли не под списание идущими боеприпасами, и подобные ситуации случались регулярно, но привыкнуть к такому было невозможно. Наконец казенник был открыт. Ухватив мину за хвостовик, Монгол осторожно вытащил ее на свет и отнес на пару шагов в сторону. Капсюль на латунном донце заряда был пробит – так и есть, осечка. Облегченно вздохнув, он вернулся к орудию, где заряжающий уже успел собрать ствол обратно. Вместе они вновь закрепили его на плите, затем как можно быстрее расстреляли оставшийся боекомплект.
– Снимаемся!
Аборт вызвал незапланированную задержку, которая могла плохо кончиться, если на внезапный огневой налет ответит украинская артиллерия.