Нервничать Вера ненавидела, но сейчас сходила с ума от беспокойства. Она сама целую вечность отталкивала Димку, отказывалась с ним разговаривать, не желала встречаться, запирала дверь перед самым носом, а теперь до дрожи в руках переживала за него. Что с ним? Что решил Поплавский? Это же была просто драка! Да у мамы в конторе на спаррингах суровей друг друга колотят. Не вышвырнет же Семён Петрович Диму за это? Не заставит никакой штраф платить? Да как же так получилось-то?!
Да, она отталкивала Дериглазова, но (!) никогда не вредила. А сегодня навредила. Что ей мешало давно открутить этому чернявому активисту загребущую ручонку? Скрутила бы сама, без крови, без повреждений – и дело с концом. Ей же это было дело пяти секунд.
Но нет! Дериглазов решил строить из себя рыцаря: полез драться, кинулся грудью на амбразуры… и спас её потом от кучи чужих взглядов, окутывая своим чёртовым вниманием, глядя этими бездонными глазами. Зачаровывая.
Какого чёрта он вообще помнит о её дне рождения?
Вера даже на лекции сосредоточиться не могла – все мысли были о Димке. Впрочем, и сосредотачиваться-то было не на чем.
Усатый мужчина, пришедший на замену Поплавскому, пару долгих минут пялился в оставленные ему лекции. Взгляд у него разбегался. Оно и ясно! С этим преподавателем Вероцкая была знакома и могла со сто процентной уверенностью утверждать: политолог Сергей Викторович не имел ни единой точки соприкосновения ни с архитектурой, ни со строительством. Ну, разве что сколотить что-нибудь дома мог – и то не факт. Сергей Викторович был средного роста, тучный, с крупным животом-барабаном… и политолог до мозга костей. Так что лекции Поплавского ему определённо казались неведомой тарабарщиной.
– Ааа, ладно, – махнул рукой тот, осмотрел аудиторию и остановил взгляд на Вере. – Вероцкая? – На мгновение на лице преподавателя проступило замешательство, но буквально через пару секунд оно сменилось пониманием. – Ааа, реформа с заочкой… ну да. Хоть одно знакомое лицо среди выводков Поплавского. Вот, держите! – перегнувшись через пустую первую парту (как только живот позволил?), он протянул Вере стопку листов. – Лекции. Фотографируете, распространяете, переписываете. В общем, вы умеете. – Он вновь окинул аудиторию пристальным взором. – И тишина. Кромешная. У меня лекция в соседней аудитории, а стены тут, сами знаете…