День 8. Суббота – обновление XXIV

Первое, что нужно было сделать, – отнести Офелию внутрь. Её не ранили, но на ней висело три отрицательных эффекта – Усталость, Пищевое отравление и Озноб. Это дебаффы, похожие по сути на Усталость от добычи. В случае с Офелией Усталость, видимо, накапливалась долгое время – до тех пор, пока она не потеряла сознание. Ей повезло, что в этот момент я был рядом. Если бы она осталась лежать на улице, её Озноб стал бы усиливаться, и кто знает, что с ней могло случиться – возможно, что-то куда более серьёзное, чем внезапный обморок.

– Я никогда никого не поднимал, – сказал я Ализе.

– Это легко. Берись за плечи, а я за ноги.

– Ладно. Она ведь не очень тяжёлая, да? У-у-у-ух… а как нам открыть дверь?

Только я это сказал, как дверь открылась сама. Наружу вышли двое карликов. Один из них настороженно покосился на Офелию.

– Это та самая девчонка, которая принесла мне баранину вместо свиных котлет, – пожаловался он своему компаньону. – А мои рулеты вообще подгорели!

– Деревенские все такие, – ответил тот. – Эти неписи не умеют отличать верстак от блока со слизнем. Последнее время какая-то ерунда творится, кругом эти деревенские. Откуда только они берутся?

Я был не прочь послушать продолжение разговора, но Офелия становилась всё тяжелее и тяжелее. Тяжелее неё был только хмурый взгляд трактирщика, когда тот увидел нас в дверях.



Заметив Офелию, которую мы тащили как мешок со свеклой, он негодующе заорал:

– Ну что там с ней опять? Нет, хватит с меня – мне уже всё равно! Тащите-ка её отсюда! Я не собираюсь и дальше терять из-за неё клиентов! Нечего им её показывать! Ещё и в краске какой-то вся!

Он ненадолго прервался, кинув на неё взгляд чёрный, как глубины Нижнего мира.

– Из-за неё все дела пошли под откос! Никогда не приходит на работу вовремя! Путается в заказах! За неделю мне пришлось двадцать раз подавать зелья бесплатно – в качестве компенсации!

– Мы бы хотели снять комнату, – вежливо сказал я.

– Ты, деревенщина мелкая, бананы из ушей достань! Нет у меня свободных комн…

Тут я вверил Офелию Ализе и выложил на прилавок – всё ещё очень вежливо – горсть изумрудов.

– Так вот, как я уже говорил, мы хотели бы снять комнату.

Понятия не имею, сколько изумрудов я ему дал. Я не считал. Сотни три, наверное, не меньше. Даже не знаю почему, но после этого трактирщик Теор сменил гнев на милость.