Глава 5

Огромные паучьи лапы заклацали, как вязальные спицы, направляясь к Клэр. Она попробовала закричать, но водоросли будто сдавили её голосовые связки. Словно чёрная волна, паучиха выросла над ней стеной из меха, глаз и лап… а затем бросилась на неё.

Во второй раз за день Клэр почувствовала, как мир вокруг неё завертелся. Но в этот раз виной тому были не раскачивавшие её волны, а паучиха, заворачивавшая её в паутину, совсем как мама заворачивала на обед сэндвичи.

Она велела своим ногам брыкаться! Но покрывало прилипло к ней намертво, не давая ей и пальцем шелохнуть.

– Не двигайся, Клэр, – велела ей паучиха. Её голос теперь походил не на голос Софи, а на скрежет и клацанье. – Тебе не понравится, если шёлк ляжет недостаточно туго, ведь тогда ты будешь недостаточно свеженькой, когда придёт время. Не двигайся, и всё будет хорошо. – Немного помолчав, она добавила: – Для тебя, может быть, и нет, но для меня – определённо. Давненько я не лакомилась самоцветчицами.

«Самоцветчица» – это слово разрезало узлы ужаса Клэр, словно ножницы. Вот именно: она самоцветчица. Она не беспомощна! Ей просто нужен план. Ей нужно подумать. Вот только как? Её катит по полу гигантская паучиха – спина, бока и живот Клэр с силой ударялись о пол при каждом повороте, – как тут мыслям в её голове было не перемешаться?

Её страх становился всё острее, а покрывало закручивалось вокруг неё всё туже и туже. Боль прокатилась по телу. Скоро она превратится в один сплошной синяк… Если ей удастся пережить участь тряпки, которой ёрзают по полу из плитняка.

«Погоди, – мимо Клэр пронеслась мысль, и она за неё ухватилась. – Пол из плитняка».

Закручивавшийся вокруг неё шёлк ничем не отличался от гладких тряпок для полировки, которыми Клэр пользовалась в Звёздной цитадели, чтобы разжечь самоцветы. Но свет ей сейчас был ни к чему. Ей было нужно тепло.

Она перестала сопротивляться, не мешая паучихе заворачивать её в шёлк. И, пока мир вращался перед глазами Клэр, а её тело ударялось об пол снова и снова, она представляла, как мама разжигает угли в мангале. Как её босые ноги ступают по раскалённому летнему песку. Как камень трётся о камень, создавая дождь из искр.

И пока её крутило, она почувствовала гудение. Оно просачивалось сквозь кости, и она услышала ответную песню камня. И несмотря на усталость: она устала от бега; от плаванья, которое чуть не закончилось для неё на дне морском; от тревоги, – сказать то же самое про горную породу было нельзя. Чудесная сила всегда присутствует в материи, и камень не знает ни устали, ни забвения. Он вспомнил жар своего рождения, когда тяжесть земли придала ему форму.

В воздухе запахло палёными волосами. В следующую секунду жилище наполнил пронзительный визг, и комната наконец перестала кружиться у неё перед глазами.

– Гнусная самоцветчица! – прошипела паучиха, но Клэр едва слышала её рассерженное клацанье поверх стука восьми её лап по полу – чудище старалось держаться подальше от камней, ставших горячими, как летний песок.

Метнувшись в противоположный угол, Клэр принялась как можно скорее раскручивать шёлковое покрывало. Оно прилипло к ней, не желая отпускать, но вот наконец она освободилась! Вскочив на ноги, Клэр окинула комнату взглядом, достаточно быстрым, чтобы увидеть, как паук повалился на пол, все восемь лап разъехались в разные стороны… но надолго ли? Клэр бросилась к двери.

До спасения оставалось три метра. Два. Один… Она выкинула руку вперёд, пальцы потянулись к ручке.

– Помоги-и-ите-е-е!

Клэр остановилась. Ну вот опять. Точно такой же жалобный крик она слышала в крохотной спальне. Тогда она решила, что это звук волн, разбивающихся о берег. Но теперь она знала точно: это человеческий голос. И она хорошо расслышала слово: «Помогите».

Клэр развернулась на сто восемьдесят градусов. Дверь в спальню была открыта, и она могла видеть то, что происходит внутри… и комната выглядела иначе, чем когда Клэр её покидала. Великолепные шторы, свисавшие прежде элегантными складками, были теперь изодраны в клочья. А в середине комнаты, рядом с гардеробом, в котором хранятся чёрные платья, стояло привидение.

Клэр ахнула. Нет, не привидение. Несмотря на рваный белый тюль, опутавший низенькое тельце и связавший его по рукам и ногам, блеск карих глаз и румянец на щеках подсказал Клэр, что перед ней живой человек из плоти и крови.

– Помоги-и-и! – взмолился несчастный. Он двинулся вперёд, но тут же повалился на пол в своём рваном коконе из паучьего шёлка… и в этот момент паук высвободил переднюю ногу из-под брюха.

Не было времени размышлять. Клэр побежала!

– Я здесь! – сказала она, падая на колени. Клэр схватила свой бездонный рюкзак, радуясь, что оставила его в этой комнате. Она открыла самый маленький наружный карман и вытащила из него бронзовый кругляшок: компа́с – предмет, созданный руками кователей для того, чтобы Клэр и Софи всегда могли найти свою подругу Акилу. Но кователи любят добавлять всякой вещи острые грани. Скользнув большим пальцем по скрытому механизму, Клэр выпустила маленький ножичек. – Не двигайся, – велела она испуганным карим глазам, которые бегали из стороны в сторону поверх шёлка, закрывавшего нос и рот несчастного. Его тело походило на странную бабочку, застрявшую в своём коконе. Клэр как можно осторожнее срезала нити. Теперь, когда она сделала в слоях большую прорезь, можно было начать обдирать паутину.

Сперва показались ноги, вскоре освободились руки, они потянулись к залеплявшему рот шёлку и попытались его содрать.

– Мммгм!

– Секунду, – прошептала Клэр, снова берясь за ножичек компаса. – Не волнуйся, я тебя почти осв… Аай!

Плечо Клэр обожгло, как огнём: паучиха наконец-то собрала все свои лапы в кучу, бросилась вперёд… и вонзила пару клыков в её кожу. Цвет взрывался перед глазами Клэр яркими вспышками, пока яд криком поднимался по её венам. Она не видела, что стало с человеком, которого она пыталась спасти из паутины.

Паук отцепился, и она упала на пол.

– Надоедливый человечишка! – ощерилось чудище. – Яд всегда оставляет странное послевкусие. Мне придётся подождать, пока твоя кровь вновь станет свеженькой.

Но Клэр не собиралась ждать, когда паучиха нападёт на неё снова. Она перекатилась на бок, пытаясь не попасться ей в лапы. Боль уже начала отступать, но она сомневалась, что сможет устоять на ногах. Клэр свернулась в клубок и напрягла каждую клеточку…

– Нет! – воскликнул звонкий, явно человеческий голос. – Ариадна Шёлкового паутинного флота, я приказываю тебе: останови охоту!

Клэр повернула голову. Перед паучихой стояла девочка. Паутина по-прежнему облепляла её плащ клочьями. Так вот кто был пленницей, звавшей на помощь. В руке она крепко сжимала поварёшку, хотя её голова едва доходила до коленей паучихи. Клэр зажмурилась. Она не хотела видеть, как паучьи клыки вонзятся в девочку. Но крика боли не послышалось. Вместо этого Клэр услышала рассерженное клац-клац.

– Слабая рифма, – проворчала паучиха.

Клэр распахнула глаза, а девочка скрестила смуглые руки на груди.

– Но всё же рифма, – парировала она. – И я назвала тебя твоим настоящим именем. Так что согласно правилам (правилам приличия) тебе подобных, ты должна отступить, и ты это знаешь!

По ушам Клэр резанул скрежет. Он походил на звук мела, размалываемого зубами. Клэр не сразу поняла, что это смеётся паучиха:

– Глупенькая прядильщица, ты знаешь, это не кончится для тебя добром.

– Прочь гоню я паука, – отразила девочка нападки чудища. – Эм… иди постой-ка у огня!

Ошеломлённая Клэр поднялась на ноги. Огромная паучиха («паутчица» – наконец догадалась она) встала в противоположном конце комнаты. Своей огромной тушей она практически полностью закрывала печку. Паучиха щёлкнула челюстями, когда заметила, что Клэр уставилась на неё. У девочки скрутило живот.

– Что?..

– Тсс! – Девочка накрыла рот Клэр ладонью. – Если ты в пределах слышимости паутчика в его истинном обличье, задавай вопрос только в том случае, если ты уверена, что это единственный вопрос в мире, на который ты хочешь получить ответ! – Девочка так быстро тараторила, что Клэр едва поспевала за её мыслью. – Паутчики хитры – они знают ответы почти на всё! Они умеют ловить нити рассказа, раздуваемые ветром, и прясти заплатки, которые решают любые проблемы. Но есть правила. Паутчиком в его истинном обличье можно управлять с помощью рифмы, и он обязан дать правдивый ответ на один твой вопрос – только на один. Но если ты задашь второй вопрос, то разрешишь ему на тебя напасть, и никакая рифма тебе уже не поможет. Надеюсь, тебе всё понятно.

Но Клэр не поняла. Она совсем ничего не поняла.

Сперва её сестра была здесь, и вот всего через секунду её здесь нет. Паутчики оказались не мудрыми и отзывчивыми существами, а огромными, голодными оборотнями-пауками. И каким-то образом здесь очутилась эта девочка-прядильщица… и она ей помогает?

Но Клэр всё же кивнула, и девочка убрала ладонь от её рта. После чего переместила внимание обратно на паутчицу, поднимая поварёшку, которой поддельная Софи наливала суп в миску Клэр всего несколько минут назад.

Клэр медленно перевела взгляд с девочки на паутчицу. Чудище делало в точности то, что ему велела прядильщица – неподвижно стояло у огня. У Клэр сжался желудок при виде его щетинистых, излишне длинных лап и глаз. Глаз у него было не счесть. Они были большими и маленькими, но непременно чернильно-чёрными, отчего было невозможно понять, куда смотрит паутчица. Но бегавшие по плечам Клэр мурашки подсказывали ей, что прямо сейчас чудище не спускает с неё глаз.

– Давай уточним, – обратилась Клэр к девочке, – я могу спросить только что-то одно. – Её голос прозвучал визгливо, но она внимательно следила за тем, чтобы интонация была ровной и не напоминала вопрос.

– Да. Но мама говорит, что спрашивать паутчика – всё равно что напрашиваться на неприятности. – Она скрестила свои косички на макушке, закрывая уши. У неё получились самодельные наушники из густых волос. Через мгновение Клэр поняла, для чего они были нужны.

– Ты поверишь лживоязыкому прядилёнку, – клацнула паутчица, обращаясь к Клэр, – или мне, той, кого ты искала? Спрашивай меня, о чём пожелаешь. Я знаю, как сделать тебя богатейшим человеком в мире… или первой красавицей. Я знаю кратчайший путь, по которому ты сможешь вернуться домой. Я знаю, где можно найти единорогов.

Клэр не произнесла ни слова. Её пропитанный ужасом мозг лихорадочно работал, пытаясь догнать решение. Один вопрос, но какой? Технически Клэр уже знала, где можно найти других единорогов: в ожерелье из слёз луны, которое висит теперь на шее королевы Эстелл. Но будет ли единорогов достаточно? В последний раз, когда одно из этих чудесных созданий помогло им с Софи, оно изменило её сестру. Ей нужно задать такой вопрос, который сможет всё исправить.

Исправить… всё. Клэр пыталась придумать такой вопрос. Триста лет назад королева Эстелл начала войну самоцветчиков с другими гильдиями. В своей борьбе за власть она устроила охоту на единорогов. Легенда Ардена гласила, что убийца единорога обретает бессмертие, но это не было правдой. И всё же единороги действительно были чистейшей формой чуда, а потому усиливали всякое чудо и для них не было ничего невозможного. И хотя живой единорог обладает наивысшим могуществом, грива, шкура или рог этого создания справляются с этими задачами не многим хуже… и ими можно управлять.

«От единорога есть польза только в том случае, если он мёртв», – зло посмеялась над Клэр королева Эстелл. Эстелл жаждала поймать последнего единорога. И хотя есть надежда, что другой единорог по-прежнему где-то рядом, скачет по полям и горам Ардена, существует по меньшей мере ещё одно из этих чудесных созданий. Просто так вышло, что пока оно земная девочка, – к счастью. Но до тех пор, пока королева Эстелл не оставит свои поиски единорога, Софи в опасности.

И не только Софи. Арден в опасности – страна уже пострадала.

В голове у Клэр вырисовалась великолепная купольная крыша Звёздной цитадели. Её отполированный до блеска мрамор отвлекает внимание от крошащегося крепостного вала и разрушенной деревни в тени. Химеры, медь которых прежде сверкала, стоят теперь на полях неподвижно, их металл позеленел от дождя и ветра.

Она вспомнила, как наблюдала за кователями, которые выстроились на площади своего города рядами. Они готовились к войне из-за слуха, который пустила королева. Она вспомнила о детях, оставшихся сиротами из-за призраков, которые охотились на жителей Ардена и превратили для них ночь в страшный кошмар. Она вспомнила о груде обугленных единорожьих артефактов – скорбной тени живого существа, которое Клэр видела лишь однажды. Ко всем этим злодействам приложила свою руку королева Эстелл.

Но Арден был больше того, во что его превратила королева Эстелл. Он был больше враждующих гильдий, кровожадных призраков и погибших единорогов.

Здесь были светлячки, мерцавшие на болотах. Коридоры, освещаемые светом алмазов и песнями. Пиры под яркими фонарями, на которых алхимики делились историями и умениями и шептались о том Ардене, что скрывается за фасадом, – лучшем и более крепком.

А ещё здесь был Нэт.

И Сена.

И бабушка Надиа.

И Ковало с Акилой и Зули с Ляписом и Ворсом. И веснушчатый писарь в Зелёном лесу, который делал записи, когда её судили. И досмотрщик-кователь, который спросил у неё документы. И торговец-прядильщик, который вёл лошадей вниз по реке. И множество других людей, которых Клэр повстречала в пути… и все те, кого она ещё не успела повстречать.

На кону стоит судьба каждого из них. Каждому из них грозит опасность.

Новый вопрос жёг её калёным железом, стремясь прорваться наружу. Но как Клэр может его задать? Ведь есть Софи – её сестра, девочка, сердце которой так сильно молило о чуде, что смогло вместить в себе лунный свет и бессчётное число возможностей. А на другой чаше весов есть Арден.

Спасти целый мир… или спасти сестру.

«Клэр, – голос Софи снова прозвучал в её голове эхом. – Задавай вопрос».

«Но который из?..»

«Клэр».

– Ну? Поторапливайся! – Спасённая девочка приподняла на секунду наушники из кос, чтобы поторопить Клэр, после чего водрузила их обратно на место.

Клэр заставила себя посмотреть прямо в бездну глаз паутчицы. Она собралась с духом, надеясь, что приняла правильное решение, и произнесла:

– Королева уничтожит Арден; как её можно победить?

Челюсти щёлкнули:

– Только королева может победить королеву.

Клэр затаила дыхание, ожидая, что паутчица продолжит. Ожидая, что она выдаст подробности и план действий, решение всех их проблем, но чудище не произнесло больше ни слова.

Постойте. Это что, всё?

Этот ответ могущественная паутчица сплела из нитей в воздухе? У Клэр закипела кровь.

– Это не ответ! – взорвалась она. Огорчение отодвинуло в сторону всякую тошноту, которую она испытывала при виде мохнатого леса из лап. – Ты должна давать ответы! Ты должна объяснять, что к чему. Что мне…

Послышалось клацанье. Посмотрев на пол, Клэр увидела брошенную между ними поварёшку.

– Хватит болтать! – исступлённо крикнула прядильщица. – Нам пора убираться отсюда. И, гм… – она поморщилась, после чего быстро завернула новую рифму: – Паутчица, к полу свои ноги прижми. Ты не пойдёшь за нами до двери! – Клэр поспешила к тому месту, где она оставила бездонный рюкзак, а затем помчалась к выходу. – Поторапливайся! – окликнула её девочка с крыльца. – Ну же!

– Освободите меня, – вздохнула паутчица. В её скрипучий голос вплелись тоскливые нотки. – Я столько всего знаю, но у меня нет никого, с кем бы я могла этим поделиться. Я знаю, как можно спрясти крошечные миры, соткать камень, спрятать вашу самую сокровенную тайну так, чтобы её никогда не нашли. Я знаю столько всего, но меня никогда не спрашивают…

Клэр почти пожалела огромную паучиху. Почти. Но её ботинки по-прежнему были в нитях паутины.

– Возможно, если бы ты не занималась заворачиванием людей на обед, тебе бы задавали вопросы, – заметила она, пытаясь проскочить мимо паутчьей туши. Здесь было так тесно, что пройти мимо паучихи и не шаркнуться о её шерстинки было невозможно. Мурашки, которые до этого ползали только по плечам Клэр, побежали по её рукам, но теперь от порога её отделял всего один шаг.

– Вот если бы меня кто-нибудь спросил, – продолжила паутчица, словно она не слышала ни слова из того, что только что сказала Клэр, – я бы рассказала ему, как оставить всё как есть. Как не допустить превращения девочки в единорога, чтобы вы всегда были вместе. В своё время я повидала немало превращений…

Клэр помедлила.

– Я тебе не верю, – сказала она неуверенно.

Паутчица раздулась от важности:

– Я была свидетелем того, как гильдии и единороги выковали корону Ардена и сделали Андерса королём! Я была свидетелем того, как…

Но Клэр её уже не слушала.

Выковали корону… и сделали Андерса королём.

«Только королева может победить королеву…» – так сказала паутчица.

А может ли Клэр сделать кого-то королевой? Короновать кого-то нового, кого-то, кто сможет победить Эстелл?

В голове у Клэр пронёсся образ женщины с седыми пушистыми волосами и добрыми глазами, которая вела стадо химер по Плетёному Корню впереди неё. Бабушка Диана. Которую здесь знали как мэра Надию.

Клэр – принцесса-самоцветчица, но её бабушка – старшая Мартинсон в Ардене. Значит, по закону она следующая в очереди на престол.

Что, если Клэр поможет бабушке стать новой королевой? Сможет ли она спасти Арден и победить Эстелл?

Но если она ошиблась…

Клэр остановилась на секунду, гадая, как ей сформулировать вопрос так, чтобы он не был похож на вопрос. Она снова достала карандаш из волос и сжала его, словно королевский скипетр, затем осторожно произнесла:

– Королевами становятся. Их коронуют. Я могу победить королеву, создав новую королеву Ардена, которая сможет её победить.

Паутчица распахнула все глаза разом:

– Ты перехитрила меня!

Только это подтверждение и было нужно Клэр. Ликование разлилось по её телу. Она покрепче сжала лямки своего бездонного рюкзака и шагнула на крыльцо.

– Ты хотела меня съесть.

– Жалкий человечишка, – прошипела паутчица. – У тебя нет и шанса! Вы все склонитесь перед королевой призраков!

У неё сжался желудок. Что бы на её месте сделала Софи?

– Приятной ночи, – сказала Клэр и захлопнула за собой дверь.

Загрузка...