В сентябре двухтысячного года Аня Самородова и Полина Ветрова приехали в столицу.
– Наша Наташка шикарно устроилась – официантка! – заверяла Полина, пока девушки добирались от вокзала в отдаленный район Капотня. – Она в Москве всё знает и нам поможет.
В панельной пятиэтажке без лифта пришлось тащить чемоданы на последний этаж. Дверь открылась на четвертый звонок. Недовольная Наталья Рыжикова предстала в распахнутом халате поверх ночной сорочки с зевающим спросонья лицом. Бывшая интернатская хулиганка, уехавшая покорять столицу три года назад, тупо смотрела на двух провинциалок в спортивных костюмах, вцепившихся в чемоданы.
Полина широко улыбнулась:
– Наташа, мы приехали. Я тебе звонила.
– Полина Ветрова? – сощурилась Наталья.
– Ну! А это Аня Самородова, солистка хора. Помнишь?
– Шустрая и горластая. – Оценила гостей Наталья, встала в проходе и сцепила руки на груди.
– Мы дом продали, и в Москву с концами.
Сообщение о продаже заинтересовало Рыжикову:
– Много выручили?
– Да так.
Полина раскрыла сумочку и небрежно чиркнула пальцем по пачке купюр. Наташа ловко выудила деньги, отщипнула полпачки, пересчитала и освободила проход:
– Ладно, поживете первое время. Дружбой сыт не будешь. Я с Настюхой эту двушку снимаю.
В коридор из соседней комнаты вышла полненькая заспанная девушка. Полина узнала интернатскую девчонку Настю Руденко, приободрилась и втащила чемодан:
– А чего вы такие сонные? Уже час дня.
– В «Hungry dog» до пяти утра пашем, – лениво ответила Наталья и закрылась в туалете.
– Где?
– Это ночной клуб. По-нашему – Голодный пес. Мы там хостес, – ответила за подругу Настя.
– Чего?
– Сразу видно девочку из станицы. Официантки по-твоему.
Зашумела спускаемая вода. Наталья покинула туалет, прошла на крохотную кухню и включила чайник.
Полина с Аней устроились на табуретках за столом с упаковками лапши быстрого приготовления и бокалами разной формы, явно прикарманенными из клуба. Полина сияла в предвкушении захватывающих перспектив.
– Ну Москва и огромная. От вокзала до вас целый час добирались.
– Час норм.
– Слушай, Наташ. Где в Москве можно познакомиться с иностранцами?
– На кой тебе?
– Еще спрашиваешь. С иностранцем можно за границу свалить.
– В нашем клубе экспаты тусуются.
– Кто? – Полина скривилась: – Нам нормальных надо, чтобы девушками интересовались, а не друг другом.
– За задницу схватят – поймешь, что им интересно, – заметила Настя.
Наташа пояснила:
– Экспаты – это менеджеры из заграницы. Завтра на халяву можете прийти, у нас по четвергам Lady’s Night.
– Блин! Вы что по-русски говорить разучились.
– Прикинь, ты в мегаполисе, а не в станице. Короче, по четвергам с семи до десяти вход для девушек бесплатный, еще и выпивку дают. Потом мужики на горячее подтягиваются.
– Какое горячее?
– На глупых и тепленьких с сиськами. И учтите, в клубе фейс-контроль. На прикид смотрят. Приоденьтесь в Луже.
– Луже? – скривилась Полина. – Мы не лягушки.
– Ну конечно, вы царевны-лягушки!
Наташа рассмеялась, менее эмоциональная Настя объяснила:
– Лужа – это рынок в Лужниках. Я расскажу, как доехать. Торгуйтесь там, как на базаре.
– Ха! Это мы умеем, – заверила Полина.
– Ну, хоть что-то. Жуйте. – Наташа залила кипятком лапшу быстрого приготовления.
Пока девушки ели, Наташа переговорила с Настей, шурша купюрами. Потом показала девушкам комнату с двумя кроватями и шкафом.
– Мы с Настей в той комнате поживем, вы в этой. Считай, за первый месяц заплатили.
В выделенной комнате на свободной стене висел красочный постер ночного клуба «Hungry dog», где извивающиеся девушки танцевали в лучах разноцветных огней.
– Эх, Анька, заживем! – воскликнула Полина, рассматривая одежду танцующих. – Такое платье хочу.
Аня подошла к окну. За длинным забором в промзоне торчали пузатые емкости, дымили высокие трубы, нити трубопроводов опутывали цеха, а тепловоз тянул цистерны с нефтью. После учащенной какофонии стремительного метрополитена Аня прислушалась к завораживающей мощи промышленного гиганта и осталась довольна. Сегодняшний день подарил ей много новых звуков.