Дмитрий Смирнов включил настольный компьютер и, пока устройство загружалось, вводил Ракитина в курс дела:
– Мальчику девять лет, зовут Ваня Морозевич. Вчера Ваня не пришел из школы. А вечером от родителей потребовали выкуп по телефону. Первый звонок они не записали, а вот сегодняшний разговор наши спецы перехватили.
Капитан пощелкал по клавиатуре, стартовал файл и увеличил громкость.
Сильно измененный гнусавый мужской голос требовал: «Морозевич, это последнее предупреждение. Если до десяти вечера не будет денег, сына ты никогда не увидишь!»
Смирнов скороговоркой пояснил:
– Станислав Морозевич – отец школьника, бизнесмен средней руки.
«Я согласен, готовлю деньги. Но мне надо убедиться, что Ваня жив. Дайте ему трубку».
– Это уже Морозевич по нашему совету.
Послышались неясные звуки, а потом хныканье перепуганного ребенка: «Мама, папа, заберите меня отсюда. Мне страшно. Мамочка».
И снова гнусавый голос: «Ты понял! Жизнь сына зависит только от тебя. В десять я скажу, куда принести деньги».
Послышались гудки отбоя.
Смирнов вздохнул.
– Это все. Звонок с мобильного, который сразу отключили. Точное местоположение засечь не удалось.
– Никакого фона. Не за что зацепиться, – посетовал Ракитин.
– И голос вымогателя Морозевич не узнает. Похититель болтал через какое-то устройство.
Нота, которая прекрасно слышала запись, удивилась невежеству оперативников и не удержалась от замечания:
– Он прищепкой нос зажал, а в рот карамелек напихал.