Ху Вэй долго бранился себе под нос на столь нелестный отзыв отца. Ху Фэйцинь тихонько покусывал губы, чтобы не засмеяться: Ху Вэй страшно оскорбился бы, и ни к чему хорошему это не привело бы.
– Это, – сказал Ху Цзин, похлопывая по пергаменту, – не просто какая-то там карта, это Лисья карта. И нужна она вовсе не для того, чтобы учить лисёнышей-несмышлёнышей демонической географии. Это магический артефакт. Нужно применить к ней духовную силу, чтобы она проявила себя.
Из-под его пальцев полыхнуло лисьим огнём, старый лис провёл ладонью по всему пергаменту и самодовольно пригладил усы, ожидая реакции.
– Ого… – выдавил Ху Фэйцинь потрясённо.
Карта изменилась. На ней появились мириады разноцветных язычков пламени: синих, белых, пурпурных, зелёных, жёлтых…
– Лисья карта показывает демонов, – объяснил Ху Цзин, не дожидаясь вопросов. – Синеватые – это лисьи демоны. Пурпурные – лисьи знахари. Жёлтый – Лисий бог.
Жёлтое пламя было крупнее остальных. Такого же размера на карте было лишь ярко-синее пламя.
– А это? – удивился Ху Вэй. – Кто это в мире демонов по силе равен Лисьему богу?
– Оно ярче светится, – пробормотал Ху Фэйцинь.
– Дракон, – нахмурился Ху Цзин.
Синее пламя всегда находилось рядом с пурпурным языком пламени, принадлежавшим лисьему знахарю: куда одно, туда и другое. Они находились так близко, что едва ли не сливались в одно.
– А почему одни недвижимы, а другие движутся? – спросил Ху Фэйцинь.
Ху Цзин отвлёкся от мыслей:
– Это лишь обман зрения. Они все движутся. Дело в разнице во времени.
Ху Фэйцинь подумал, что самое время об этом расспросить. Ему давно не давал покоя этот вопрос.
– А почему время в поместье Ху отличается от демонического? – спросил он. – Здесь тоже замешан какой-то тайный лисий артефакт?
Ху Цзин крякнул, но на вопрос ответил:
– Труп Десятихвостой разделили на девять частей и зарыли в девяти углах поместья. Они образовали магическую формацию. Действие её ограничено стенами поместья Ху.
Ху Фэйциню оставалось лишь растерянно кивнуть. Знание это радости ему не прибавило. И уж конечно, уточнять, где именно зарыты останки Десятихвостой, он не собирался. В неведении счастье!
– Поэтому когда войска небесного хорька выдвинутся к рубежам мира демонов…
– Они тоже появятся на карте! – воскликнул Ху Вэй.
– Хм, да, – подтвердил Ху Цзин, борясь с желанием стукнуть сына, чтобы не перебивал старших.
– Вот как… – протянул Ху Фэйцинь.
– Теперь он будет целыми днями в карту пялиться, – недовольно пробормотал Ху Вэй. – Нисколько не лучше небесных зеркал…
– Подойти они могут только с этой стороны? – задумчиво спросил Ху Фэйцинь, водя пальцем по карте. – Эти горы с другого края мира демонов кажутся неприступными.
– Никто в здравом уме туда не сунется, – фыркнул Ху Цзин, – о них знает даже небесный хорёк. Там сплошные вулканы, кипящая лава и сера. Даже сами демоны туда редко наведываются.
– За демоническим пеплом, – догадался Ху Фэйцинь и непроизвольно дотронулся до живота.
Ху Цзин между тем рассказал, какого цвета другие Великие семьи и как отличать высших демонов от всех остальных.
– А это? – потыкал пальцем Ху Вэй в беловатое пламя. – Про белый цвет ты ничего не сказал, отец.
– Хм… – протянул Ху Цзин, – это, наверное, Недопёсок.
– Я? – восхитился Сяоху.
Все вздрогнули. Недопёсок забросил передние лапы на стол и умиленно глядел на карту, пританцовывая на задних лапах и виляя хвостами.
– Тьфу ты! – воскликнул Ху Цзин. – Когда он успел сюда пробраться?
– Недопёсок, – хохотнул Ху Вэй, – ты что, под каждый из павильонов поместья Ху подкопался?
Сяоху клацнул зубами, делая вид, что поймал блоху, – типичная лисья уловка, чтобы сбить других лис с толку: те непроизвольно тоже начинают щёлкать зубами и искаться. Но на высших демонов это не подействовало.
Ху Цзин взял Недопёска за шиворот и сказал:
– Лисий ты катышек, я тебе хвосты побрею, если ты кому-нибудь хоть слово тявкнешь о том, что успел подслушать!
– Я ничего не слышал, – уверил его Недопёсок, – ни о какой волшебной карте я знать ничего не знаю!
Сболтнув это, он округлил глаза и зажал пасть лапами.
Ху Фэйцинь моментально вступился:
– Сяоху умеет хранить секреты.
– Я умею, – поспешно поддакнул Недопёсок.
Ху Цзин лишь фыркнул, разжимая пальцы, чернобурка шмякнулась на пол и принялась встряхиваться.
– Поглядел бы я на бритый хвост… – задумчиво проговорил Ху Вэй.
Недопёсок тут же спрятался за Ху Фэйциня. Тот погладил его по голове.
– Лисий монах, – ядовито сказал Ху Вэй. – Фэйцинь, ты знал, что лисы бреют не головы, а хвосты, когда уходят в монахи?
Ху Фэйцинь вообще никогда не слышал о лисьих монахах.
– Я не хочу в монахи! – испуганно тявкнул Сяоху. – Мне нравятся мои пушистые хвостики!
– Тогда держи язык за зубами, – пригрозил Ху Цзин. – Нет, подумать только, тысячелетиями оберегаемые тайны пронюхал какой-то недопёсок! Лисья холера, а не лис!
Ху Фэйцинь преодолел искушение и не стал расспрашивать, кто такие лисьи монахи. Лисья холера, вероятно, была всего лишь ругательством. Ху Фэйцинь подметил уже, что большинство ругательств начиналось с глухих звуков, причём нередко добавляли «лисий» для усиления эффекта: лисья холера, лисий сын, лисий катышек… Исключением были небожители, которых называли не лисьими, а небесными хорьками. Хорёк было прямо-таки апофеозом оскорблений. За такое лисы друг другу глаза выцарапывали.
– Недопёска не стоит недооценивать, – хмыкнул Ху Вэй. – Может, однажды он войдёт в лисью историю или изменит её ход.
Сяоху даже рот разинул от столь заманчивой перспективы и решил подрыть и все остальные павильоны в поместье Ху. Пока в его достижениях значились лишь пять подкопов: к кухне (чтобы полакомиться чем-нибудь, если слюнки потекут), к лисьему амбару (если вдруг на кухне не найдётся ничего вкусненького), к юго-восточному павильону, где жили Ху Вэй и Ху Фэйцинь (чтобы проверять шисюна), к павильону собраний, где сейчас и находились лисы (невозможно было устоять и не подслушать, о чём они так долго беседовали за запертыми дверьми), и ещё один, просто так, ради собственного удовольствия, под ворота поместья Ху (ему показалось, что там пахнет мышами, и он, конечно же, не поленился проверить).