Всю неделю до праздника Господин-с-горы спускался в посёлок, где поджидал его Ху Вэй, и они играли в шахматы или разговаривали за чашкой чая. Пожалуй, впервые в жизни у Господина-с-горы появился друг.
– На праздник придёшь? – спросил Ху Вэй накануне праздника.
– У меня дела. Вряд ли смогу. Встретимся в чайной после, если ты ещё будешь здесь.
– Конечно, буду, – со смехом сказал Ху Вэй. – Должен же я перед тобой похвастаться тем, что никому другому не удавалось?
– То есть? – не понял Господин-с-горы.
– Я увижу лицо Господина-с-горы, – уверенно объявил Ху Вэй.
Господин-с-горы потребовал объяснений, но Ху Вэй ничего не пожелал объяснять и только загадочно улыбался.
В день праздника даосы спустились с горы, чтобы принять участие в праздничной процессии. Место для них отводили почётное, на медленно движущейся повозке-платформе. Господин-с-горы потребовал, чтобы над ним держали зонт: день был необыкновенно солнечный, ему не хотелось заработать головную боль. У его сотоварищей это вызвало презрительные усмешки, но жители посёлка тут же отрядили слугу и велели ему держать зонт над бессмертным мастером. Тот почёл это за великую честь и стоял с напыщенным видом.
Повозка-платформа выехала на центральную улицу посёлка. По обе стороны дороги стояли люди, местные и пришлые, бросали на дорогу цветочные лепестки и лоскуты подкрашенной бумаги, трещотками отгоняли злых духов и задабривали добрых, плеская вино в пыль.
Господину-с-горы праздник показался скучным. Прежде ему нравилось разглядывать людей и улицы, мимо которых проезжала повозка-платформа, и в этом он находил некоторое увеселение. Сейчас он предпочёл бы оказаться в прохладной чайной, где за шахматной партией можно насладиться увлекательной беседой с его новообретённым другом, Ху Вэем. Он машинально искал его глазами в толпе, но не находил. Быть может, Ху Вэй решил посмотреть на праздник с веранды чайной.
Молниеносное движение в воздухе, и на повозку запрыгнул человек, нижняя половина лица которого была завязана тёмной тканью. Так закрывали лица грабители или убийцы. Человек оказался как раз напротив Господина-с-горы, тот невольно попятился.
Это был Ху Вэй, Господин-с-горы сразу его признал, но выдать себя не мог. По толпе прокатилось смятение, кто-то закричал, что Господина-с-горы хотят убить, к повозке-платформе начали продираться солдаты магистрата. Господин-с-горы точно знал, что Ху Вэй убивать его не собирается: аура у него была спокойная, тогда как жажда убийства искажает её до неузнаваемости.
Ху Вэй выкинул вперёд руку, его пальцы ухватились за маску Господина-с-горы. Тот перехватил руку Ху Вэя за запястье, моментально сообразив, что Ху Вэй хочет сдёрнуть с него маску, чтобы посмотреть на его лицо. Незаметное со стороны противостояние длилось с полминуты. Раздался треск. Фарфоровая маска треснула, отвалились два куска, приоткрывая угол рта и левое надбровье.
Солдаты магистрата уже запрыгивали на повозку. Ху Вэй выдернул руку, перескочил с повозки на крышу одной из лавок, и копья солдат воткнулись в пустое место. В следующую секунду Ху Вэй исчез. Вероятно, он быстро перепрыгнул с одной крыши на другую, но люди развопились, что это был злой дух.
Господин-с-горы вынужден был надеть шляпу с вуалью. Сломанная маска едва держалась на лице и в любую минуту готова была упасть.
Когда праздник закончился и все вернулись на гору, Господин-с-горы долго размышлял, возвращаться ли ему в посёлок, как он обещал Ху Вэю. Вряд ли тому удалось его узнать: маска, по счастью, сломалась в относительно безопасном месте. Господин-с-горы приложил её к лицу и поглядел на себя в зеркало. Нет, так ничего не поймёшь, под маской может быть какое угодно лицо. Он отложил маску и переоделся в походное синее одеяние.
В посёлке всё ещё было шумно, люди судачили о происшествии на празднике. Солдаты магистрата прочесали всё вокруг, но никого подозрительного не нашли, и люди ещё больше уверились, что это были злые духи. Господин-с-горы не без труда продрался сквозь толпу к чайной.
Ху Вэй замахал ему с веранды. Господин-с-горы поднялся, сел на привычное место. То, что Ху Вэй вёл себя как обычно, лишь подтвердило его предположения о том, что он ничего не понял.
– Ты многое пропустил, – объявил Ху Вэй.
– Я слышал, – кивнул Господин-с-горы. – Значит, ты хотел убить Господина-с-горы?
– Пф, – раздражённо фыркнул Ху Вэй, – эти людишки болтают невесть что! Я просто хотел увидеть его лицо. И мне это почти удалось!
– А… – неопределённо протянул Господин-с-горы, наливая себе чаю.
– И вовсе он не такой красивый, как о нём болтают, – сказал Ху Вэй. – Знаешь, ты на него немного похож.
Господин-с-горы почувствовал, что чай встал в горле комом, но смог-таки его проглотить.
– Линия бровей и губ… Но ты гораздо красивее его, – продолжал Ху Вэй.
– Правда? – машинально спросил Господин-с-горы. Не каждый день тебе говорят, что ты красивее… себя самого.
– Правда.
Господин-с-горы не успел отреагировать, поскольку ничего подобного не ожидал. Ху Вэй наклонился вперёд и… Господин-с-горы опешил на миг от внезапной боли, но тут же опомнился и с силой оттолкнул Ху Вэя от себя. Тот свалился навзничь, опрокинув чайный столик.
Господин-с-горы был вне себя: его осквернили! Глаза его вспыхнули белым светом, духовные силы выплеснулись наружу, разошлись вокруг волной. Со всех сторон послышались глухие удары падающих на землю тел. Ху Вэй бросил взгляд с веранды вниз, на улицу. Люди лежали вповалку без чувств. На веранде свалился принёсший чай слуга, ткнулись носом в столы посетители. Даже птицы попадали с крыш. Во всём посёлке остались в сознании только Господин-с-горы и Ху Вэй.
Господин-с-горы обратился белой молнией и вылетел с веранды, устремившись к горе Таошань. Ху Вэй поглядел ему вслед, но в глазах его удивления было меньше, чем можно было ожидать.
Люди на улице начали шевелиться, охать и подниматься.
Слуга сел, поглядел на разбитый чайник и воскликнул:
– Опять!
– Что это было? – поинтересовался Ху Вэй.
– Кто-то из бессмертных с Таошань вышел из себя.
Господин-с-горы, вернувшись на Таошань, заперся в своих покоях, не слушая упрёков остальных, – вспышка была настолько сильна, что настигла и обитателей горы. Нужно было срочно проверить себя на Скверну. Он положил пальцы левой руки на запястье правой, а пальцы правой – на запястье левой, закрыл глаза и долго сидел так, выискивая в себе ростки Скверны, которые непременно должны были появиться в его духовных каналах после столь наглого поступка Ху Вэя. Ничего не отыскалось, но Господин-с-горы всё равно чувствовал себя осквернённым и привести свой разум и внутреннее равновесие в порядок смог ещё нескоро.
В посёлок он больше не спускался.
А через несколько месяцев его настигло проклятие.